Панкисоба

Деревня Дуиси — краса Ахметского района, и именно на нее то падают сбившиеся с пути российские снаряды, то различные банды наркодилеров и нелегальных торговцев будоражат мирных жителей. Ведь поблизости Российская Федерация! Несколько неконтролируемых тропинок, и уже совсем другая территория.

Несправедливая война превратила множество чеченцев в беженцев и переселила их именно в Панкиси.

Удивительный народ — чеченцы! Другие на их месте давно бы сломались, сделались рабами, изменили бы веру и традиции. Они же, оставшись в таком малом количестве, что их можно сосчитать по пальцам, вновь растят детей воинами, учат любить родину и приучают с детства держать в руках оружие. Хорошо сказано: один чеченец равняется ста другим. Надеюсь, что земля Ичкерии когда-нибудь обретёт мир и покой.

Живущие в Сирии, Иордании, Турции потомки чеченских мухаджиров не жалеют накопленного за многие годы богатства, охваченные настоящей кавказской ностальгией, возвращаются на родину и, что главное, несут с собой несломленный долгими сражениями и разрушениями волевой дух!

Чеченцы — это народ, который протянул струны жизни между кладбищами и родильными домами. Сегодня часть этого рассеянного по миру свободолюбивого народа — гости нашей грузинской земли.

Во время очередного нападения на Дуиси я в знак протеста устроила вечер русских романсов на веранде собственного дома. А что? Ведь не каждый русский — насильник?! Именно в такое время надо сказать, что существуют другие русские. Да, совершенно другие, безгранично любящие Грузию, жертвующие ради нее собой, но генетически — исконно русские, которые также чтят и свои корни. Если человек не любит свою историю, он не сможет оценить чужую.

На веранде, которую украшал русский самовар, моими гостями были министр культуры Сесили Гогиберидзе, выдающийся композитор Джемал Сепиашвили со своей прелестной супругой, мастер джаза, моя подруга детства Манко Бараташвили, гитарист, маэстро Серго Нацваладзе, мой бывший шеф Марк Рыбкин, Мамука Арешидзе, «министр информатики» — Дато Тархан-Моурави и представители Российского посольства. Сутью этого салонного вечера стали единение и дружба. Гости выразили представителям прессы негативное отношение к неоправданным действиям России, не говоря уже о бомбежке среди бела дня. Представители Российского посольства дипломатично молчали.

— На этой неделе устроим Панкисоба, да и Мека нас уже давно ждет. Помнишь, я тебя познакомил с ней на презентации? — спросил меня Мамука.

— Как не помню. Сейчас этот праздник, наверное, вдвойне актуален, не так ли?

— Да, начавшаяся здесь суматоха навсегда погубит детство и так вдоволь натерпевшимся малышам.

Через несколько дней мы отправились в Панкиси. Нашим гидом был господин Хизри Алдамов, представитель Чечни в Грузии; мужчина, бесконечно влюбленный в Тбилиси своего студенчества. По дороге Хизри рассказывал нам о многочисленных традициях и обычаях, ведь горский народ так богат историей и ритуалами.

Увиденное в Панкиси поразило меня. О том, что Грузия искренне прощает обиды и толерантна к другим конфессиям, мы говорили много, но появившиеся в новом веке в сердце православной Кахетии мечети, согласитесь, необычное зрелище. Рыжеволосые чеченцы резко отличаются от жителей этого уголка Восточной Грузии. Юноши соревновались друг с другом в скачках, а женщины специально для гостей накрывали на стол. По кавказскому обычаю, всем этим руководил старейшина.

Мамука как глава нашей делегации сказал речь.

— Нас, кавказские народы, должна объединять не ненависть к русским, а любовь друг к другу. Несмотря на прошлые обиды, дверь наших домов и сердца всегда открыты для вас и ваших детей.

Легко было понять, что Мамука подразумевал абхазскую войну. Но у какого народа нет детей-негодяев? Разве среди грузин не было предателей? Сколько крепостей пало изнутри? Ведь прощение для христиан — Господом данное чудо!

— Лалико, не скучаешь? — заботливо спросила Мека.

— Нет, что ты! Все так интересно! Вы, правда, очень сильные, — сказала я.

— Ты кажешься немного уставшей, так?

— Встаю в пять утра. Сегодня последний день поста. Пока белая и черная нить не сольются воедино, — пока не наступит рассвет, надо успеть поесть, потому что до вечера, пока не стемнеет, нельзя даже выпить ни капли воды. Это жесткое требование мусульманского поста. В шесть часов тридцать минут читаю утренние молитвы…

— Так очищается душа, верно? Мы тоже держим пост, но вами движет и совсем другое, может, более обостренный инстинкт самосохранения?

— Это потому, что мы выросли на таких примерах. Помню, после первой войны, весной 1998 года, в центральном архиве Грозного я встретилась с его заведующим, в прошлом известным полевым командиром Долханом Хожаевым, настоящим кавказским рыцарем. Когда мы закончили интервью, он подарил мне свою книгу «Чеченцы в русско-кавказской войне» с автографом, да еще с такой надписью: «Прелестнейшей дочери дишнельцев, с уважением, от автора». Меня это очень обрадовало!

Долхана Ходжаева убили во второй войне только за то, что он с пером стоял на защите свободы и независимости своей родины. Его душа витает в этой книге. Она для меня настольная, как и книга моего отца «Кистинцы». Книга Долхана дорога мне еще и потому, что в ней можно вычитать до сих пор неизвестные факты об отношении грузин и вайнахов. — Мека рассказывала это так, что ясно чувствовалась ее боль за несчастья своего народа.

Награжденный огромным, сделанным вручную мечом Мамука и я следовали за нашим гидом Хизри из Панкиси в Тбилиси, и было такое чувство, будто дорогу нам освещают пламенные души чеченских рыцарей.