Крестный сын

Крестный сын

Детей у Вольфа Григорьевича не было, а все родственники оказались истреблены в гитлеровском концлагере. Друзья?.. Все же такой уникальный человек жил не на необитаемом острове, поэтому кое с кем общался вне сцены и своих четырех стен… Некоторые из тех, кто имел счастье знать его ближе, нежели многочисленные зрители, поделились впечатлениями от неформального общения.

Так, у него был названный сын – Эгмонд Месин-Поляков. Познакомился он с Вольфом Григорьевичем в 1942 году в Новосибирске, куда пятилетним мальчиком переехал из Ашхабада с мамой и бабушкой. Отец его служил музыкантом в пограничных войсках.

Экзотическое имя мальчику дал отец – в честь известной увертюры Бетховена. Позже, уже в Новосибирске, ребенку дали другое имя – Алексей. Так звали брата мамы, летчика, героически погибшего на войне. В качестве крестного отца и был приглашен Мессинг, в ту пору уже широко известный. А познакомила их квартирная хозяйка, работавшая в обкомовской столовой. Сердобольная женщина рассказала телепату о бедах маленького семейства, он заинтересовался и решил нанести визит в маленькую квартирку на улице Омской. С тех пор начались их родственно-дружеские отношения, длившиеся вплоть до кончины Мессинга.

Уже став взрослым, Месин-Поляков с теплотой и благодарностью вспоминает время, проведенное с крестным отцом. Вот они впятером празднуют передачу летчику Ковалеву истребителя – присутствовал и сам герой, всем было весело и радостно. Мессинг подарил Ковалеву очень красивые и точные швейцарские часы, точно такие же носил и он. Любознательный мальчик восхищенно смотрел на диво.

– Дядя Вольф, а можно их потрогать? Покажите мне их поближе!

– А ты встань по стойке «смирно», вытяни ручку и…

И через три минуты на его руке появились точно такие же часы! Удивлению ребенка не было предела: он их вертел, крутил, подносил к уху, а потом… часы исчезли!

А в другой раз крестный отец повел маленького Эгмонда-Алексея прогуляться. Ласково пригревало весеннее солнце, распускались листочки на деревьях, вдалеке чирикали воробьи.

– А хочешь, все птички слетятся к тебе?

– Конечно, хочу, а как ты это сделаешь?

– Как сделаю – секрет, но давай вначале купим хлеба, чтобы ты смог покормить воробышков.

И все птицы, как одна, вскоре оказалась на земле, прямо у ног малыша.

Вспоминает крестный сын и такой случай. Однажды дядя Вольф сказал ему под Новый год, что хорошим мальчикам дедушка Мороз все вокруг посыпает сахаром, а плохим – льдом. «Ну я ведь хороший, – решил Алексей, – поэтому ничего плохого не будет, если я лизну замок на двери». Как и следовало ожидать, язык прилип к металлу. Еле удалось его отодрать, и рана долго не заживала. Лечили язык свежими куриными яйцами, которые в зимнюю военную пору достать было непросто. Бабушка послала мальчика к соседке, которая обещала дать яйцо.

– А ты не ходи к ней, а лучше загляни в шкатулочку, что стоит на столе, там кое-то лежит, – напутствовал крестника Вольф.

В шкатулке, ко всеобщему изумлению, лежали два яйца. Как они там оказались, никто не мог объяснить – ведь кудесник только что вошел к ним в дом и к столу даже не успел подойти…

Накрепко засело в памяти и еще одно чудо, сотворенное крестным отцом. У Алексея, к тому времени уже взрослого, серьезно заболел сынишка. Врачи выписали кучу дорогих лекарств, но они не помогали. Тогда Алексей обратился к дяде Вольфу. Тот попросил оставить их ненадолго наедине, а по возвращении отец увидел такую картину. Мессинг гладит мальчика по голове и что-то шепчет. Со словами: «Ну, теперь все будет в порядке» он ушел. Болезнь ребенка прошла бесследно.

Однажды Алексей приобрел по знакомству отличный немецкий фотоаппарат и решил запечатлеть крестного отца.

– Да фотографируй, сколько тебе угодно, все равно ничего не получится, – улыбнулся тот.

– Почему это? Я уже фотографировал других людей, и все выходили очень хорошо!

– Ну, это другие. Впрочем, дело твое, снимай, я готов.

После проявления пленки стала ясна правота Мессинга: его лицо едва проступало сквозь толпу идущих по улицам людей…

В беседе с крестником мага корреспондент одной из газет как-то поинтересовался, действительно ли Вольф Григорьевич обладал несметными сокровищами.

– Не сомневаюсь, что эти слухи сильно преувеличены. Крестный действительно зарабатывал много, но и перечислял немало в детские дома, в различные фонды. Незадолго до смерти он купил себе двухкомнатную кооперативную квартиру. Так что и денег было много, но и расходов – тоже.

Возможно, в быту Мессинг и был замкнутым человеком, производившим впечатление трусоватого (напомним, что он боялся, например, молнии и грома), но по жизни, как отмечает крестник, его отличали бесстрашие и вера в свои феноменальные возможности. Он не боялся ни потусторонних сил, ни Берии, ни Сталина. Грозившие ему опасности он в большинстве случаев предвидел и старался избегать.

В последние дни, правда, его, как и всех нормальных людей, страшила мысль о смерти. Кстати, как раз накануне этого грустного события крестник навестил его и попросил прояснить ситуацию с дедом, давно уехавшим из России. Вольф Григорьевич сказал, что силы у него уже не те, но все-таки узнать, что стало с дедом, возможно. Для этого надо войти в каталептический транс, а этого здоровье пока не позволяет. Вот потом, после операции…

Операция, однако, окончилась трагически, но Месин-Поляков говорит, что крестный после смерти помог ему получить информацию о дедушке. Мистика, да и только! А дело было так.

Минимум раз в год он навещал дорогую могилу, наводил порядок, приносил цветы. Иногда, в безветренную погоду, зажигал там свечу. Однажды, прощаясь, он сказал:

– Ну вот, дорогой крестный, многим ты помогал разыскать близких, а мне так и не смог!

Вскоре Алексей словно по какому-то наитию отправился в Ленинскую библиотеку. И дел особых там не было, так, потянуло просто, и все. Ноги сами привели его к книжному лотку в вестибюле, и там он сразу же увидел трехтомник «Незабытые могилы. Русское зарубежье». Пролистав книги, в третьем томе он наткнулся на фамилию деда! Там было написано, что он похоронен в Париже на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа, умер в госпитале святого Иосифа 31 декабря 1974 года…

Довелось крестнику заглянуть и в заветный сундучок, в котором, по слухам, великий человек хранил свои сокровища. Сразу же после смерти многие документы и записи были изъяты из квартиры спецслужбами, а в сундучке хранились старые письма, фотографии, вырезки из газет. Кое-что разрешили забрать названному сыну на память, и дорогие воспоминания о своем крестном он до сих пор бережно хранит.