Авторитарное государство. Три вертикали Владимира Путина

Авторитарное государство. Три вертикали Владимира Путина

7 августа 2002 г. «Ведомости», Москва

В конце июля заместитель руководителя администрации президента РФ г-н Д. Козак предложил поправку к закону о недрах, принятие которой могло бы кардинально изменить экономическую систему, складывающуюся в России. Речь идет, если называть вещи своими именами, о национализации нефтяных, газовых, да и вообще всех сырьевых компаний. Суть поправки к закону о недрах формулируется чрезвычайно просто – переход от лицензионной формы пользования ресурсами недр к концессионной. То есть именно к той форме взаимоотношений капиталистов и государства, которую завещал нам В. Ленин: «Концессия – это договор государства с капиталистом. Он становится арендатором, а не собственником».

Почти все мало-мальски разбирающиеся в рыночной экономике незамедлительно стали комментировать и критиковать эту идею. Поэтому уже через 10 дней, в первых числах августа, замруководителя администрации президента сделал вид, что изменил свою первоначальную позицию, и представил «совершенно новую версию закона о недрах». «Ведомости» по этому поводу опубликовали статью под обнадеживающим названием «Одумались» с подзаголовком: «Кремль больше не хочет национализировать ископаемые». Правда, в той же статье сообщалось, что г-н Д. Козак все-таки настаивает в «совершенно новой версии» на замене лицензирования на концессионную форму взаимоотношений предпринимателей и государства, но с массой оговорок в пользу сырьевых компаний по сравнению с первоначальной версией поправок.

Так все-таки Кремль действительно одумался, а г-н Д. Козак действовал по недомыслию и инициативно или Кремль решил наконец управляемую демократию дополнить управляемой экономикой?

Поскольку журналисты, обслуживающие Кремль, числа которых не счесть, наверняка приведут массу доводов в пользу очередной нечаянной глупости очередного чиновника, я не буду разбирать эту версию. Я попытаюсь обосновать другую, по которой Кремль на самом деле хочет национализировать сырьевой сектор экономики, более того, власть не имеет ни малейшего шанса избежать этого: вертикаль экономики – последний и логичный этап в воссоздании полноценного (а не ущербного) авторитарного государства.

Чтобы понять логику Кремля, а точнее, логику президента В. Путина, необходимо рассматривать инициативу высокопоставленного чиновника (но все же чиновника) в контексте уже произошедших событий.

Первый этап был пройден весной – летом 2000 года и назывался восстановлением вертикали власти. Этот этап прошел достаточно безболезненно для власти. Разве что несколько губернаторов пошумели, да один «сумасшедший» в знак протеста сдал свой депутатский мандат.

Второй этап – восстановление вертикали СМИ. Действительно, какая такая управляемая демократия без подчинения государству СМИ? Этот шаг уже не обошелся без крупномасштабного скандала с привлечением вооруженного отряда кремлевской власти – Генеральной прокуратуры, МВД, ФСБ, а также с использованием силового ресурса мирового демократического сообщества – Интерпола. Операция по восстановлению вертикали СМИ прошла куда болезненнее, чем операция по восстановлению вертикали власти, да и времени потребовала чуть ли не два года. Тем не менее результат достигнут.

Однако это все еще промежуточный результат. Окончательным результатом в построении любого авторитарного государства может быть только контроль со стороны власти над основными отраслями экономики и финансами. Без этого третьего этапа два предыдущих бессмысленны. Крупный капитал всегда и везде пытается влиять на власть. Власть всегда и везде сопротивляется этому влиянию. Если для власти нет ограничителей в виде демократических механизмов, гражданского общества и независимых от государства СМИ, то крупный капитал остается последним противовесом, не допускающим ее концентрации (и в конечном счете узурпации). Поэтому авторитарная власть обязательно должна подмять под себя капитал, чтобы уж потом беспрепятственно подмять под себя все общество. Так что без вертикали экономики В. Путину никак не обойтись.

Проще всего было начать восстановление этой третьей вертикали, определив своих доверенных людей на руководящие позиции в остающиеся под контролем государства ключевые предприятия: «Газпром», МПС, банки и др. – это первый шаг.

Второй шаг на этом пути – перераспределение частной собственности – начали с телевизионных каналов национального значения – НТВ и ТВ-6 (потому что они – часть СМИ), затем «СИБУР», потом алкоголь (фирменные названия «Столичная», «Московская») и т. д.

И наконец, добрались до главного – природных ресурсов. Это третий и окончательный шаг в построении вертикали экономики. Особо непонятливым, а таких оказалось большинство среди наших политиков и предпринимателей, президент в одном из выступлений в Совете Федерации объяснил: «…некоторые наши компании имеют такие (природные) ресурсы на 10, 15, 25 и даже 30 лет вперед. И некоторые компании уже готовы торговать этими ресурсами, повышая свою капитализацию за счет страны», т. е. повышение капитализации российских компаний, по В. Путину, не означает повышения капитализации страны, а, наоборот, уменьшает ее (страны) капитализацию. Более того, президент не только сказал о сокровенном, но и указал, как этого желанного достичь – проблема должна решаться на законодательном уровне (вот вам и «инициатива» Д. Козака), но без суеты, «чтобы не ставить наши компании в сложное положение». Яснее не скажешь.

Так что законопроект, подготовленный кремлевским чиновником, – исполнение прямой команды президента В. Путина и означает, по существу, попытку пройти завершающий этап в построении полноценного каркаса централизованного по всем основным параметрам и по своей сути авторитарного государства, а потому – антиконституционного.

Реализуем ли третий этап – построение вертикали экономики?

История России дает ответ на этот вопрос. Ответ положительный. Дело, как всегда, в цене.

Приватизация 90-х годов, т. е. перераспределение государственной собственности в пользу частной, происходила крайне болезненно, но обошлось без большой крови – без гражданской войны. Государственная собственность, т. е. ничья, с помощью чиновника, т. е. за взятку, передавалась в частные руки. И чиновник не схватился за ружье только потому, что никогда не считал государственную собственность своей, частной.

Революция 1917 года, основным содержанием которой тоже было перераспределение собственности, но с противоположным знаком – отбирали у частника и отдавали государству, – имела иное продолжение. Миллионы собственников, лишившись своих домов, земель, рудников, заводов, фабрик, магазинов, лавок, взялись за ружье. Результат – гражданская война, унесшая жизни десятков миллионов людей.

Конечно, менталитет собственника перед революцией 1917 года складывался в России веками. За годы советской власти он был разрушен до основания и начал восстанавливаться в последние 10–12 лет. Поэтому, наверное, современный молодой собственник и не заматерел еще – нет родового поместья, нет банка или завода, передающихся из поколения в поколение, – нет закрепленных в сознании значимых символов собственности у подавляющего большинства жителей страны.

Президент В. Путин окончательно определился в своем выборе будущего для России. Теперь важно, чтобы он и другие граждане поняли и оценили все последствия такого выбора для себя.

Борис Березовский