София РОТАРУ
София РОТАРУ
Свою первую и единственную любовь Ротару встретила благодаря… глянцевому журналу «Украина». Именно на его обложку выпало счастье попасть портрету 20-летней Ротару, которая была удостоена такой чести за то, что смогла стать победительницей республиканского конкурса на лучшее исполнение советской песни. Журнал разошелся по всему Советскому Союзу и дошел до Урала, до войсковой части в Нижнем Тагиле, где служил 20-летний рядовой Анатолий Евдокименко. Девушка с обложки настолько ему понравилась, что он вырезал ее фото и повесил над своей кроватью. А на удивленные вопросы товарищей отвечал коротко: «Только у нас на Буковине могут быть такие красивые девушки!»
Когда служба Анатолия подошла к концу, он специально приехал в Черновцы, чтобы встретиться со своей «заочной» любовью. Евдокименко поступил в местный университет на физико-математический факультет, а все свободное время посвящал музыке – играл на трубе в эстрадном оркестре родного вуза. И вот однажды судьба преподнесла ему неожиданный подарок – студентку музыкального училища Софию Ротару пригласили выступить на сцене университета. Тогда и состоялось их знакомство.
По словам Ротару, ее будущий муж бегал за ней около двух лет и буквально изводил знаками внимания: постоянно названивал по телефону, приходил в общежитие. И не уставал просить ее руки. Она же отнекивалась, объясняя неугомонному жениху, что мама разрешила ей выходить замуж только за молдаванина. Но Анатолий был так настойчив, так терпелив, что в конце концов сопротивление Софии было сломлено. Она вспоминает об этом так: «Однажды я случайно заметила его идущим по площади города, посмотрела на него со стороны и увидела как-то по-другому. С этого момента и влюбилась…»
В 1968 году Ротару блестяще выступила на IX Всемирном фестивале молодежи и студентов и получила золотую медаль за участие в конкурсе народной песни. В сентябре того же года она вышла замуж за Анатолия Евдокименко (свадьбу сыграли в родном селе певицы Маршанцах). Два года спустя у супругов родился сын, которого назвали Русланом. Расскажем об этом событии поподробнее.
Выйдя замуж, София мечтала родить ребенка сразу, но муж был против, считая, что это повредит их творческим планам. В итоге больше года Ротару следовала желаниям мужа, пока наконец не пошла на хитрость. Она сказала супругу, что была у врача, и тот якобы сказал, что она беременна. Мужу ничего не оставалось, как смириться. Правда, со дня этого разговора ждать пришлось одиннадцать месяцев, поскольку Ротару забеременела лишь спустя два месяца.
В воскресенье, 23 августа 1970 года, Ротару собиралась отправиться с мужем на рыбалку, но его родители взбунтовались: мол, тебе рожать с минуты на минуту, а ты карпов собралась ловить?! Муж вернулся под вечер, и они с женой решили прогуляться – отправились в гости к знакомым коллегам-музыкантам. А на обратном пути у Софии вдруг начались схватки. Однако вместо того, чтобы мчаться в роддом, роженица… поспешила домой, дабы погладить платье. И только приведя себя в порядок, она разрешила мужу отвезти себя в роддом. Утром следующего дня певица благополучно разродилась мальчиком.
В 1972 году на профессиональной эстраде появился вокально-инструментальный ансамбль «Червона рута». Солисткой в нем стала София Ротару, а руководителем – ее муж, Анатолий Евдокименко. Спустя год молодой коллектив отправился в свои первые крупномасштабные гастроли по стране, и имя Ротару стало известно всей стране. Администратором певицы был тогда известный ныне шоу-продюсер Олег Непомнящий. Вот как он вспоминает о взаимоотношениях Ротару и Евдокименко того времени:
«И в жизни, и на сцене Соня была мягкой, простодушной, любящей и покорной. Она до трепета боялась собственного мужа, руководителя «Червоны руты» Анатолия Евдокименко, который был по-хохляцки упрям, прижимист и даже деспотичен. В то же время Толик обладал удивительной способностью предугадывать конъюнктуру эстрадного жанра и, естественно, стремился полностью руководить Сониной карьерой. Они часто вступали в затяжные споры, и, так как оба были невероятно упрямы, их диалоги больше всего напоминали пьесы абсурда:
– Ты должна петь эту песню.
– Она мне не нравится. Я не буду ее петь.
– Это хорошая песня. Если ты ее будешь петь, тебя станут узнавать.
– Меня и так все узнают.
– Чтобы стать популярной, нужно брать новые, модные песни.
– Я и так популярна.
– Если ты будешь петь эту песню, ты станешь еще популярней.
– Но я не хочу петь эту песню.
– Ты должна ее петь.
– Я не хочу и не буду.
– Ты не должна так говорить. Тебя еще очень мало знают.
– Чепуха. Меня все знают…
И так до бесконечности, до полной потери смысла и терпения. Хотя, надо отдать им должное, их полемики никогда не перерастали в безобразные сцены, они даже ссориться ухитрялись, не повышая друг на друга голос. Иногда мне казалось, что от такого их занудства я просто сойду с ума…
Как-то раз Соня услышала, будто бы в ближайшем универмаге выбросили в продажу немецкие ситцевые халатики. По ее тоскливой интонации я сразу понял, что она мечтает заполучить такой халатик, но просить об этом мужа не решается. Сама она не распоряжалась семейным бюджетом и, таким образом, целиком и полностью зависела от Толика. У меня же всегда были деньги, и я не медля побежал в универмаг, надеясь успеть до начала концерта…
Халатик оказался Соне очень к лицу, она была счастлива. Толик ревновал, видя во мне не столько соперника, сколько сообщника своей жены в «заговоре» против его самодержавной власти. Мне же все время хотелось совершить для Сони какой-нибудь подвиг, тем более что простор для фантазии у меня был: в те далекие времена дефицитом было абсолютно все – от дамских чулок до украшений.
На другой день, проходя мимо ювелирного магазина, я увидел в витрине колечко – ромбообразный «маркизик», усыпанный мелкими бриллиантами. Изящный, женственный перстень «всего» за 437 рублей живо представился мне на тонких, нежных Сониных пальцах. Разумеется, при гонораре в 26 рублей с копейками за концерт такая покупка была для нее просто нереальной. Но кольцо не выходило у меня из головы весь день, и обаяние воображаемой картины подтолкнуло меня изобрести дерзостный план – во что бы то ни стало, обманув бдительного и прижимистого мужа, купить этот перстень.
Улучив момент, когда Анатолий был на репетиции, я пригласил Соню прогуляться и примерить кольцо. Увидев «маркизик», она восхищенно вздохнула:
– Прелесть! У меня никогда ничего подобного не было.
– Теперь будет, – ответил я самонадеянно.
В тот же день я должен был получать в филармонии деньги. Я решил воспользоваться служебным положением – не выдавать причитающуюся сумму коллективу, а купить колечко для Сони. Вопрос был только в том, как незаметно улизнуть от Толика. Понимая, каким образом достанется ей желанное кольцо, Соня дрожала как осиновый лист.
Пересчитывая деньги в кассе, 437 рублей я сразу отложил. Потом, тщательно следя, чтобы никто не смог мне помешать, направился в магазин, выкупил кольцо и преподнес его Соне.
Скандала было не миновать, а срывать выступление я не хотел. Мое злодеяние могло обнаружиться не раньше окончания концерта. Будь я верующим, я еще успел бы исповедаться перед смертью, потому что, окажись я на месте Анатолия, я бы меня убил…»
В 1976 году, когда Ротару вместе с мужем и всем своим коллективом переехала жить и работать в Ялту, по стране пошли слухи, что это неспроста: дескать, со здоровьем у Ротару так плохо, что она даже вынуждена сменить место проживания. На самом деле ситуация выглядела иначе. Ее отца и родного брата обвинили тогда в националистических и религиозных настроениях, и в итоге одного исключили из партии, другого – из комсомола. На этой почве начались проблемы и у Ротару. Вот тогда они с мужем и решили уехать от греха подальше.
Тогда же в народе стали усиленно распространяться слухи о том, что у Ротару пропал голос и что она на своих концертах вовсю использует «фанеру» (поет под фонограмму).
На протяжении всей певческой карьеры досужая молва выдавала Ротару замуж за разных людей. Например, в середине 70-х ей «сватали» композитора Владимира Ивасюка, автора песни – визитной карточки Ротару – «Червона рута». Когда Ивасюк погиб (его нашли повешенным в лесу в 1979 году), Ротару записали в любовницы к Алимжану Тахтахунову, в определенных кругах известному под прозвищем Тайванчик. Певица познакомилась с ним в 1972 году во время своих гастролей по Средней Азии. Когда она приехала в столицу Узбекистана, Тайванчик устроил ей королевский прием в банкетном зале центральной гостиницы «Ташкент». Кроме певицы, ее мужа и музыкантов ансамбля в зал не пустили ни одного посетителя. На Ротару прием произвел потрясающее впечатление, и с тех пор с Тахтахуновым ее стала связывать крепкая дружба.
С. Ротару вспоминает: «То, что Алик принадлежит к криминальным структурам, я не знала ни тогда, ни сегодня. Конечно, мне приходилось слышать разные легенды о Тайванчике, однако почему я должна была верить этим россказням? За Алика я всегда горой стояла. Однажды из-за него у меня даже произошел серьезный разговор с тогдашним министром внутренних дел СССР Федорчуком (1983–1985). После концерта в честь Дня милиции министр позвал меня к себе в гости и сказал, что все во мне хорошо, вот только знакомство с Тайванчиком какое-то подозрительное. Я не ожидала такого, поэтому в первую минуту даже растерялась. А потом потребовала, чтобы мне предъявили доказательства вины Алика. С Федорчуком у нас были хорошие отношения, я всегда уважала его за честность, доброжелательность. В тот раз министр – совестливый дядька! – вынужден был признать, что особенного компромата на Тайванчика у МВД нет. Алика и обвинить-то смогли только в тунеядстве. (Первый раз Тахтахунова осудили в 1972-м на один год за нарушение паспортного режима в Москве, второй раз он получил такой же срок через несколько лет в Сочи за тунеядство. – Ф.Р.)
Что касается личного… Никакого романа у меня с Аликом не было. Это все слухи. Да, Алик, наверное, влюблен в меня по сей день, да, он делал мне дорогие подарки, да, он никогда не пресекал разговоров о том, что мы любовники, но на самом деле мы всегда оставались друзьями. Я очень высоко ценю этого человека и не верю в те страсти-мордасти, которые о нем плетут. Сколько лет прошло, а Алик всегда показывал себя только с лучшей стороны. Таких друзей надо поискать. Я тоже старалась помогать, чем могла…
Сегодня мы встречаемся реже, чем хотелось бы. В Россию Алик приезжает нечасто, поэтому видимся то в Германии, то в Париже. Но я всегда чувствую рядом его присутствие. Мой муж меня совсем не ревнует, так как Алик для него такой же друг, как и для меня…»
Между тем откровенные высказывания Ротару относительно своей дружбы с Тахтахуновым не остались незамеченными со стороны журналистов. Так, Георгий Рожнов в журнале «Огонек» (№ 43, ноябрь 1997) высказался на этот счет следующим образом:
«Я не берусь вторгаться в душу Софии Михайловны и разрушать ее любовь к Тайванчику, дело это неблагодарное и зряшное. Дама вольна выбирать себе друзей, позволять им в себя влюбляться и даже посвящать им свои концерты. Но одно недоумение все же выскажу. Как ни крути, а положение народной любимицы все же обязывает не предавать широкой огласке более чем тесную дружбу с человеком, чей портрет украшает розыскные альбомы российского МВД и Интерпола. Состоялись бы эти откровения в узком семейном или приятельском кругу в четырех стенах – невелика беда. Но Ротару – знаменитость, звезда, на ее концерты ломятся до сих пор, каждой ее песне и слову верят безоглядно. А раз так, то и объяснение в любви к беглому авторитету также прикажете принять на веру и считать отныне образцом для подражания?
Впрочем, от пары-тройки вопросов к Софии Михайловне удержаться трудно. Тогда, в 72-м, ей не было любопытно, на какие шиши томившийся в ранге тунеядца Алик Тахтахунов несколько дней закупал для возлюбленной и ее ансамбля чохом весь ресторан «Ташкент»? И выставлял оттуда всех посетителей? Неужто никогда не было интересно, какие деньжищи ресторации были отстегнуты, сколько вышибал и мордоворотов вкупе с тамошними ментами эти ужины изо дня в день оберегали? А дорогие подарки, которые все еще помнятся, – их с какого жалованья Тайванчик оплачивал?..»
В заключение этой темы отмечу, что известная песня «В доме моем», которая в середине 80-х украсила репертуар Ротару, была написана по просьбе все того же А. Тахтахунова.
В 1997 году Ротару потеряла свою маму – Александру Ивановну Ротарь. Мама давно болела диабетом и еще массой других болезней – больные почки, сердце, неполадки с психикой. Именитая дочь добилась, чтобы Александру Ивановну положили в военный госпиталь в Черновцах, и тамошние врачи приняли решение оперировать больную. Во время операции (женщине ампутировали правую ногу) у больной трижды наступала клиническая смерть. И все-таки врачи сумели ее тогда спасти, продлив жизнь на семь месяцев. Однако 16 сентября 1997 года Александра Ивановна скончалась.
Не прошло и года после смерти матери, как певицу настиг еще один удар – у ее мужа Анатолия Евдокименко случился инсульт. Украинские врачи подняли Анатолия на ноги, но речь у него оставалась затрудненной, его мучили частые головные боли. Тогда Анатолия положили в больницу на новые обследования. И тут врачи (сразу три киевских профессора) поставили еще более страшный диагноз – рак мозга. Узнав об этом, Ротару буквально почернела. Но, взяв себя в руки, бросилась спасать мужа. Услышав, что лучшие в мире нейрохирурги-онкологи работают в Германии, она организовала себе гастроли в этой стране и все свободное от концертов время проводила с мужем в клиниках. Тамошние врачи ее успокоили: никакого рака нет, а затрудненная речь и головные боли – следствие перенесенного инсульта. Успокоившиеся супруги вернулись на родину. Но там их ждала новая беда – от рака умер отец Анатолия. Еще через полгода от этой же болезни умерла лучшая подруга Ротару.
Вспоминает сама певица: «За эти страшные два года во мне все перевернулось, я очень многое переосмыслила. На мир, на людей, на детей – на все смотрю иначе. Понимаю, как много добра не успела дать тем, кто уже ушел. Я стала другой – возможно, немного мудрее и намного печальней… В молодости ведь многого не понимаешь. Когда тебе 20, кажется, все еще успеешь, ведь время идет так медленно! А как на самом деле все быстро пролетело!.. Жизнь – как одно мгновение…»
30 мая 2001 года у «звездной» четы Ротару и Евдокименко родилась внучка, которую в честь бабушки назвали Соней. И тут же в репертуаре Ротару появилась песня в честь внучки – «Девчонка с гитарой».
Однако радость от этого события была вскоре омрачена новой бедой: в начале 2002 года у Анатолия повторился инсульт, но на этот раз более тяжелый – недуг поразил оба полушария мозга и лишил больного дара речи и возможности двигаться. Ротару немедленно отправилась в одно из самых известных в СНГ лечебных заведений, которое занимается послеинсультовой реабилитацией, – в Киевский институт геронтологии. Она заявила, что готова оплатить все необходимые процедуры и консультации лучших специалистов. Врачи, осмотрев больного, гарантий полного выздоровления не дали, сославшись на предыдущий инсульт.
Какое-то время Ротару находилась рядом с мужем, но потом вынуждена была покинуть его – отправилась на гастроли в Москву зарабатывать деньги на дорогостоящие лекарства. Как утверждают очевидцы – медсестры клиники, – прощание Софии с мужем было нежным и трогательным. Гладя Анатолия по руке, она сказала: «Руслан и Света будут навещать тебя каждый день, а я буду звонить им утром и вечером». Когда Ротару поднялась и пошла к двери, Анатолий… заплакал.
Ради любимого человека Ротару пошла на беспрецедентный поступок: она впервые согласилась выступать в ночном клубе, в «Метелице», лишь потому, что там ей посулили приличные деньги. Тамошняя публика приняла ее на «ура», надарила гору цветов, несколько раз вызывала на «бис». Ротару улыбалась, но в глазах ее стояли слезы…
Вскоре после этого из Киева пришло печальное известие: состояние Евдокименко стало критическим. Ротару немедленно вылетела к мужу…
17 августа 2002 года, прямо перед ялтинским выступлением Софии Ротару с новой сольной программой «Я тебя по-прежнему люблю», которую певица посвятила своему горячо любимому супругу, Анатолия Евдокименко сразил очередной инсульт. Еще более тяжелый, чем предыдущие. Можете себе представить состояние певицы, которая после этого вынуждена была выходить на сцену?! Более того, сразу после этих концертов она отправилась на гастроли в Германию, поскольку лечение мужа по-прежнему требовало больших денег. И вот там, буквально за несколько дней до конца тура, Софию настигло трагическое известие: в киевской клинике у ее супруга случился очередной инсульт. Ротару немедленно вылетела на родину и даже успела застать Анатолия живым, но, к сожалению, в чрезвычайно критическом состоянии. 23 октября, в 17.40 по киевскому времени Евдокименко скончался. Ему шел 61-й год. На следующий день из Франкфурта на своей машине приехали сын покойного Руслан с женой Светланой.
25 октября состоялись похороны Анатолия Евдокименко. Панихида проходила в здании киевской филармонии. О. Алексеева в газете «Жизнь» писала: «С самого утра к зданию филармонии начали приходить киевляне. София Михайловна с сыном и невесткой (внуков оставили дома с няней) приехали в филармонию в одиннадцать часов утра. Певица незаметно присела рядом с гробом. В хрупкой плачущей женщине, одетой во все черное и темных очках, трудно было узнать знаменитую звезду эстрады. Певица плакала почти беззвучно, шепотом разговаривала с сыном, который ни на минуту не отходил от матери. Все фойе филармонии было уставлено венками. Когда панихида подошла к концу, Ротару подошла к гробу. Погладила мужа по руке, поцеловала его в лоб, а потом обняла мужа и, плача, заговорила с ним. Сын пытался поднять мать, но она не слушалась его, умоляла оставить ее и разрешить подольше поговорить с мужем.
На кладбище Софию Ротару привезли на джипе ее друзья. Похоронную процессию сопровождали автомобили Государственной автоинспекции.
Когда София Михайловна прощалась с мужем на Байковом кладбище, внезапно поднялся сильный ветер. Крышка гроба упала и сильно ударила певицу по голове. Но она как будто ничего не почувствовала – продолжала целовать мужа. Казалось, она никого не слышит. Когда гроб стали опускать в землю, София Михайловна громко закричала и без сознания упала на руки сына».
После смерти мужа певица на какое-то время пропала от взоров общественности. СМИ сообщали, что она сильно переживает утрату, что отгородилась от внешнего мира стенами своего ялтинского дома. Потом прошло сообщение, что в знак траура она решила навсегда покинуть сцену. Но последняя новость оказалась обычной «уткой». В марте 2003 года Ротару приехала в Москву, где дала сразу несколько концертов. К великой радости поклонников, Ротару вновь вернулась на эстраду.
В конце 2003 года певица выпустила свой очередной альбом, назвав его в память о муже «Единственный». В этом диске Ротару собрала самые любимые песни своего мужа. С каждой песней у нее была связана отдельная история жизни, история их любви. В своем предисловии к диску Ротару написала: «Единственная и вечная любовь всей моей жизни – Он так долго, настойчиво и красиво добивался этой любви… Чувства, окрыленного общей любовью к музыке и песням молодых буковинских композиторов. Первые выступления, первые общие победы – все это еще больше объединило нас. Он был прекрасным мужем – нежным и внимательным, талантливым трубачом, музыкантом от Бога. Высокий и нежный голос его трубы всегда звучит в моей душе, в моих песнях. Именно Он знакомил меня с талантливыми композиторами, находил для меня лучшие песни. В них наша любовь, мечты, вся наша жизнь. И пусть они станут посвящением тому Единственному, который, к сожалению, никогда не вернется… Но остается Память, ведь музыка и настоящая любовь – вечны!»
В начале марта 2004 года СМИ сообщили, что Ротару съездила в Санкт-Петербург и сделала себе блефаропластику – операцию на верхних и нижних веках. Она и до этого выглядела гораздо моложе своего возраста (в августе 2003 года ей исполнилось 55 лет), а теперь и вовсе стала как девушка. Не случайно поэтому в народе пошли разговоры о том, что Ротару влюбилась, а в качестве ее суженого называли имя молодого музыканта из ее же ансамбля.
Но, как выяснилось, это всего лишь досужие сплетни. На самом деле сердце певицы до сих пор занято ее покойным супругом. В феврале 2007 года в газете «Жизнь» появилось большое интервью с Ротару (автор – И. Логовской). Приведу из него несколько отрывков:
«Конечно же, уход из жизни моего мужа, моего любимого Анатолия Евдокименко, стал для меня огромной потерей. И в личной, и в творческой жизни. Было очень тяжело. Честно говоря, я до сих пор не смирилась с реальностью – жизнью без Толи. До сих пор иногда плачу, вспоминая его. Эта боль не уйдет.
Но благодаря Богу, моей семье, моим близким, моим друзьям и моим зрителям, слушателям – сейчас я в нормальной творческой и физической форме. Ведь сцена и семья – самое главное в моей жизни, то, ради чего я живу и творю…
Внуки – моя самая большая радость сейчас! У меня взгляд на воспитание такой, что детям нужно обязательно позволять самовыражаться. Что о них рассказать? Толя, ему сейчас 13 лет, хорошо играет в большой теннис, хорошо танцует, сейчас с друзьями соревнуется в брейк-дансе, увлекается рэпом и пейнтболом. София, младшая, делает свои первые шаги в гимнастике и ходит на танцы. Ей все дается очень легко, главное, чтобы ей было интересно. Сонечка очень музыкальна, у нее великолепный слух и потрясающая память. Она знает наизусть весь мюзикл «Фигаро», может сама исполнить его от начала до конца, причем с выражением! (Смеется.) Поет все мои новые песни. А последнее увлечение – сказки Пушкина. Буквально на днях цитировала мне по телефону «Сказку о царе Салтане»: «Кабы я была царицей…»! После этих слов, сами понимаете, не приходится сомневаться, что впереди ее ждет большое будущее!..»
Увы, уже ближайшее будущее показало, что у Софии не такое уж безоблачное детство. В том же феврале многие СМИ сообщили тревожную весть о том, что некая фанатка Ротару угрожает жизни ее внучке. Однажды она прислала на мобильный телефон Ротару сообщение: «Завтра голову твоей внучки найдут в Днепре!» Сами понимаете, каково было состояние певицы, когда она прочитала это послание. Чуть ли не в тот же день она обратилась в милицию, и к их семье была приставлена охрана. Параллельно органы правопорядка занялись поисками террористки. Вскоре эти поиски увенчались успехом. Оказалось, что это 34-летняя жительница Тулы Галина Стародубова, которая уже больше двух лет преследует Ротару. Причем сначала она была обыкновенной вменяемой поклонницей певицы, но после того, как та отказалась внести ее в список клакеров (фанатов, кто имел возможность ходить на все концерты Ротару бесплатно), она обиделась на Ротару. И началась месть.
После пережитого волнения у Ротару начались нелады со здоровьем. У нее участились перепады внутричерепного давления, и медики запретили ей летать. Из-за этого ей пришлось отменить тур по Сибири, который намечался на весну 2007-го. Кроме этого, у нее были давние проблемы с почками, и это вынудило певицу в марте того же года лечь на обследование в элитном медицинском центре «Риксос-Прикарпатье» в украинском Трускавце.
Тем временем в апреле в Зареченском районном суде города Тулы состоялось слушание по делу Г. Стародубовой. Она была признана виновной в совершении преступлений по двум статьям УК: «Угроза убийством и причинение тяжкого вреда здоровью» и «Заведомо ложное сообщение об акте терроризма». Отметим, что обвиняемая еще на стадии предврительного следствия раскаялась в содеянном и просила о снисхождении. В итоге ее приговорили к трем годам лишения свободы условно с испытательным сроком. Короче, припугнули, чтобы она оставила в покое семью Ротару.
В ноябре 2008 года в ряде российских и украинских СМИ появились публикации, в которых утверждалось, что Ротару из-за застарелой астмы и бронхита теряет голос. Что из-за этих проблем врачи настоятельно рекомендуют ей навсегда оставить сцену, в противном случае она может попросту… умереть. Отметим, что подобные слухи давно будоражили общественность (еще с конца 70-х, когда певица вынуждена была сменить климат – переехать в Крым, в Ялту, поближе к санаторию, где ее лечили от упомянутых выше болезней). Однако тогда певица была молода и запаса прочности у нее было поболее. Теперь же, на склоне лет, все выглядело более чем серьезно. Но, как мы знаем, Ротару не вняла совету докторов и продолжает концертную деятельность. Правда, концертов у нее стало значительно меньше, чем раньше.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.