8. День рождения

8. День рождения

Так вот оно какое — счастье… С того момента, как я вышла из здания суда, прошло всего несколько часов, но меня до сих пор переполняют странные чувства. Шум стоящих в пробке машин никогда прежде не казался мне таким нежным и мелодичным. Проезжая мимо бакалеи, я подумала о большой вазочке мороженого и сказала себе: «Съем не одну, а целых две! Или три…» Увидела сидящую на пороге магазина кошку — и сразу захотела взять ее на руки и гладить, пока она не замурчит. Мои глаза сверкали от счастья, будто заново открывали для себя маленькие прелести нашего мира. Господи, как хорошо. Сегодня лучший день в моей жизни.

— Шада, скажите, как я выгляжу?

— Ты очень, очень красивая, Нуджуд!

В честь нашей победы в суде Шада подарила мне новую одежду. Теперь я сижу в розовом свитере и синих джинсах, расшитых разноцветными бабочками. Мне кажется, что теперь я тоже совсем новая Нуджуд. Длинные кудрявые волосы заплетены в косу и украшены зеленой лентой. Ненавистный черный платок остался в прошлом, и все делают мне комплименты по поводу прически.

* * *

У нас назначена встреча с Хамедом и другими журналистами в редакции «Йемен таймс». Четырехэтажное здание выглядит очень впечатляюще. Охранник у дверей внимательно следит за всеми, кто входит и выходит. Совсем как на виллах из богатого квартала Саны, которые я раньше так любила рисовать в своем блокноте. Немного сбитая с толку, поднимаюсь по широкой мраморной лестнице, держась за деревянные перила. Краем глаза замечаю, что сквозь кристально чистые окна свободно проникают лучи солнца и разрисовывают белые стены желтыми пятнами. Воздух в здании наполнен приятным ароматом воска.

* * *

На третьем этаже меня встречает Надия, главный редактор «Йемен таймс», — встречает и сразу же крепко сжимает в объятиях. Никогда не думала, что женщина может управлять целой газетой. Как же ее муж с этим согласился? Надия весело смеется, видя мою удивленную мордашку.

— Пойдем со мной, — говорит она.

Женщина открывает дверь по соседству со своим большим, залитым светом кабинетом, и мы оказываемся в детской комнате. Пол усыпан маленькими разноцветными подушками вперемешку с мягкими игрушками.

— Это комната моей дочери, — объясняет Надия. — Иногда я привожу ее в редакцию. Так я могу быть мамой, не отрываясь от работы.

Целая комната для одной девочки! Мир, открывающийся передо мной, очень сильно отличается от того, в котором я жила прежде. Возникает ощущение, что теперь все происходит на другой планете. Это зачаровывает, но вместе с тем немного пугает.

Однако сюрпризы только начинаются. Когда Надия приводит меня в большую комнату, полную народа, я с удивлением обнаруживаю, что большинство журналистов — женщины. Некоторые с ног до головы одеты в черное. Лишь изредка они приподнимают края своего niqab — чтобы сделать глоток чая. Другие покрывают голову яркими оранжевыми или красными платками, из-под которых выглядывают светлые пряди, и с гордостью демонстрируют голубые глаза и молочно-белую кожу. Длинные накрашенные ногти совершенно не мешают им делать заметки в блокнотах. Эти женщины говорят по-арабски со странным акцентом. Думаю, они приехали из-за границы — из Америки или из Германии? — и вышли замуж за жителей Йемена. Наверное, им пришлось долго учиться в университете, чтобы работать здесь. Скорее всего, эти женщины, как и Шада, ездят на работу на своих собственных машинах.

Их легко можно представить в ресторане с чашечкой кофе и сигаретой, совсем как в телесериалах. А может быть, они даже красят губы, когда отправляются ужинать в город. Одна из них в данный момент что-то быстро говорит в телефонную трубку. Это явно очень важный звонок. Прислушиваюсь к мягкому журчанию иностранного языка. Наверное, это английский. Однажды я тоже смогу разговаривать по-английски.

Не устаю наблюдать за журналистками. Меня поражает их способность быстро перебирать пальцами по машинкам с буквами, не отрывая глаз от телевизоров, стоящих на каждом столе из светлого дерева. Работать и одновременно смотреть «Том и Джерри» — вот бы мне так!

— Нуджуд, это компьютеры! — восклицает Хамед, замечая мое удивление.

— Что?

— Компьютеры! Специальные машины, состоящие из экрана и клавиатуры. С их помощью можно набирать текст, отправлять письма и даже обрабатывать фотографии.

Машины, которые могут отправлять письма и обрабатывать фотографии… Эти женщины не просто великолепно выглядят, но еще и виртуозно обращаются с современной техникой. Пытаюсь представить себя на их месте лет через десять — двадцать. С накрашенными ногтями и ручкой в руке. Хм, здорово быть журналисткой. Или все-таки стать адвокатом? Или и тем и другим сразу? При помощи компьютера я смогу писать письма Хамеду и Шаде. Обязательно буду упорно трудиться! И получу профессию, которая позволит мне помогать людям, попавшим в беду, и делать их жизнь лучше.

* * *

Общение с журналистами будет проходить в конференц-зале, предназначенном для «важных событий», объясняет Шада.

— Браво, Нуджуд! — слышу я мужской голос.

— Нуджуд выиграла, Нуджуд выиграла! — кричат со всех сторон, перекрывая общий гомон.

Едва переступив порог, я оказалась перед толпой из тридцати человек, взволнованно рассматривающих меня. Комнату оглашают аплодисменты. Все вокруг подмигивают мне, ободряюще улыбаются, посылают воздушные поцелуи… Щипаю себя за левую руку, чтобы убедиться, что не сплю. Нет, все происходит на самом деле! И сегодня именно я — «важное событие»…

Мне начинают дарить подарки! Хамед — первый, он протягивает огромного плюшевого медведя красного цвета — такого большого, что я оказываюсь выше него всего на голову. На круглом животе у него сердечко с вышитыми незнакомыми символами.

— Здесь написано «I love you», — объясняет Хамед. — По-английски это значит «я люблю тебя».

Мне со всех сторон протягивают яркие коробки, и я не знаю, за какую хвататься. Развязываю ленточки одну за одной, а там… маленькое электронное пианино, цветные карандаши, альбомы для рисования, кукла «Fulla» — такую же я видела у дочери судьи Абделя Вахеба…

Пытаюсь найти слова, чтобы отблагодарить всех этих добрых людей, но произнести удается лишь скромное:

— Shokran![35]

Надеюсь, моя улыбка красноречивее любых слов.

Надия зовет меня резать торт. М-м-м, пахнет шоколадом — как же я люблю этот сладкий аромат! Сверху — пять красных вишенок в кремовых розочках. Внезапно вспоминаю наши с Моной прогулки по улице Хайл. Сколько раз, прижавшись носом к витрине дорогого магазина, я мечтала о пышной свадьбе с подарками и вечерними платьями? Ничего подобного у меня не было.

В сравнении с мечтами, реальность подчас куда более жестока. Но она также нередко преподносит нам замечательные сюрпризы.

* * *

Сегодня я наконец понимаю значение слова «праздник». Если представить его в виде десерта, то это будет что-то сладкое, хрустящее, с мягкой начинкой. Как мои любимые конфеты с кокосовой стружкой.

— Праздник по случаю развода гораздо лучше, чем праздник по случаю свадьбы! — говорю я, обнимая своего плюшевого медведя.

— А что бы нам тебе спеть в такой чудесный лень? — с улыбкой спрашивает Надия.

— Я не знаю…

— Какую же песню?

Но Шаде первой приходит в голову замечательная идея.

— А давайте споем «С днем рожденья тебя!» — предлагает она.

— «С днем рождения»? А что такое день рождения? — недоуменно спрашиваю я.

— Это такой день, когда празднуют появление человека на свет.

— Х-м-м, тогда есть маленькая проблема.

— Что такое, Нуджуд?

— Проблема в том, что я не знаю… когда родилась…

— Ну что ж поделаешь… С сегодняшнего дня это будет твой день рождения, согласна? — восклицает Надия.

Комнату снова оглашают аплодисменты и радостный смех.

— Поздравляем с днем рождения, Нуджуд! С днем рождения!

Мне хочется смеяться во весь голос. Как же просто быть счастливой, когда тебя окружают хорошие люди.