XVIII

XVIII

Имперский совет обороны Великобритании зимой 1939 года пришел к выводу, что военные усилия Германии будут зависеть от получения ею качественной железной руды из Швеции.

Почти сразу же после вступления в должность Черчилль начал проталкивать план операции «Кэтрин», названной так в честь Екатерины Второй.

Идея состояла в том, что флот метрополии проведет массированное вторжение в Балтийское море и тем, во-первых, заставит весь германский надводный флот сосредоточиться на Балтике и не помышлять больше об атаках английских морских конвоев, во-вторых, перекроет морской путь снабжения Германии шведской рудой.

Был и третий мотив – Черчилль был уверен, что, несмотря на участие в разделе Польши, Россия еще не сказала своего последнего слова. O чем он и заявил в своем выступлении по радио 1 октября.

Что интересно, так это то, что на этот раз с ним согласился и его старший коллега по кабинету министров Чемберлен.

«Я придерживаюсь того же мнения, что и Уинстон, – писал он в письме своей сестре, – замечательное выступление которого по радио мы только что слышали. Я думаю, что Россия всегда будет действовать сообразно ее собственным интересам, и не могу поверить, чтобы она сочла победу Германии и последующее установление германского господства в Европе отвечающими ее интересам».

Но осенью 1939 года русские начали военное продвижение в страны Прибалтики. В ноябре грянула советско-финская война, и это обстоятельство похоронило операцию «Кэтрин» – входить большими кораблями в узкое Балтийское море без всякого авиационного прикрытия против воли двух великих держав – это было бы неблагоразумно.

Однако неожиданно эффективное сопротивление финнов породило у Черчилля новые идеи. Зима 1939–1940 гг. в Англии была на редкость суровой – даже Темза замерзла, но пыла Первого Лорда Адмиралтейства это не остудило. Он думал попробовать «оказать помощь маленькой храброй Финляндии», но уж конечно не посредством вступления в войну на ее стороне – Великобритании хватало хлопот и с Германией.

Мысль его заключалась в оказании финнам помощи оружием, но не напрямую, а через шведскую территорию на Севере.

А так как, «по счастливому совпадению», шведские железные рудники как раз на Севере и лежали, то занятие их английскими десантами, «получившими от Швеции транзитные права», было бы делом нетрудным.

Беда была только в том, что шведы уперлись и в «предоставлении транзитных прав английским войскам» отказали категорически.

Тогда возникла мысль о Норвегии. Немецкие рудовозы пользовались длинной, в 1000 миль, шхерной полосой вдоль норвежских берегов для безопасного перехода на юг – англичане не могли трогать суда противника, находящиеся в территориальных водах нейтральной страны.

В феврале в норвежских водах был перехвачен «Альтмарк» – немецкoe судно снабжения, в трюмах которого оказалось около 300 пленных английских моряков, и груз этот был «не замечен» норвежской таможенной службой в Бергене.

Англичане решили считать это достаточным для начала «активнoй постановки мин в норвежских водах», но на подготовку ушло целых 6 недель, вплоть до конца марта 1940 г., потому что планировалось нечто более масштабное, чем постановкa мин, – вторжение.

Десантные отряды были уже посажены на суда, когда выяснилось, что немцы предупредили английские планы на сутки, начав собственное вторжение в Данию и в Норвегию. Дания сопротивления не оказала, а в Норвегии немцы, опережая союзные англо-французские войска на шаг, нанесли им поражение.

В мае норвежская кампания закончилась полным провалом, и прославленный флот Великобритании ничего не смог сделать, все его попытки переломить ход борьбы вели только к новым потерям от действий немецких бомбардировщиков.

Как написал Черчилль в своих мемуарах:

«Многочисленные разочарования и бедствия, постигшие нас за время непродолжительной кампании в Норвегии, вызвали сильное смятение в самой Англии, и страсти бушевали даже в сердцах тех, кто в предвоенные годы отличался крайней апатией и слепотой. Оппозиция требовала прений о военном положении, и они были назначены на 7 мая. Палата общин была заполнена депутатами, находившимися в состоянии крайнего раздражения и уныния».

Главным виновником поражения следовало считать главу Адмиралтейства – Уинстона Черчилля.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.