Веселись, душа, пей и ешь: совет четвертый

Веселись, душа, пей и ешь: совет четвертый

Когда сдают нервы, когда мир становится не мил, свет становится не бел, что нужно сделать женщине, чтобы минута слабости не переросла в часы, дни, годы депрессии, чтобы рухнуть окончательно и уже не подняться? Начать себя жалеть. А что возвращает нам краски и настроение? Хороший шопинг и хороший шейпинг. В 1993 году у меня был момент отчаяния, когда я, трясясь от озноба и обиды, объявила своему пресс-секретарю Игорю: «Я больше не хочу никуда избираться. Я хочу домой, я хочу к маме». Ничего экстраординарного в тот день не случилось. Подумаешь, нетопленый актовый зал школы, к которой мы пробивались через поле, по горло в сугробах, срезая путь, чтобы не опоздать. Подумаешь, на встречу с кандидатом в двадцатиградусный мороз никто не явился, кроме двух существ в ушанках. Подумаешь, они обозвали меня японской мразью, поганящей их русскую землю. Рядовой эпизод предвыборной кампании. Но, видимо, накопилось. «Спокуха», – сказал мой пресс-секретарь и вместо дома притащил меня на ночную дискотеку. Я танцевала до утра и до изнеможения. Утром, расставаясь, Игорь спросил: «Будем продолжать?». «Будем продолжать!» – ответила я.

Второй раз я уже сама устроила танцы до упаду в ночь подведения итогов президентских выборов 2004 года. Вместо того, чтобы нюхать нашатырь под диаграммами, консультироваться с аналитиками и психиатрами, я устроила вечеринку с хорошим названием: «Мы выбрали друг друга». Туда наприглашала кучу приятного народа, группа «Ундервуд» спела песню «Покуситесь на президента». Вечеринка удалась.

Но и без всяких чрезвычайных ситуаций – увидела красивое платье: забудь о народе, покупай платье, ходи на дискотеки. Не думай с утра до вечера, как там без меня народ? Он без тебя – прекрасно! Это все от гордыни.

И последнее, заветное: считается, что политика гробит в женщине женщину, превращает ее в танк. Мужчине, делающему карьеру, никто не скажет: ты такой классный! Зачем тебе эта политика? Ходи по подиуму, или, если нет, то все равно плохо, так как она – синий чулок. Ложь. Я всю жизнь была девочкой в футляре, подростком в футляре, студенткой в футляре, мнс в футляре, потом занялась политикой, и она заставила футляр снять. С 93-го года я непрерывно общаюсь. Я впустила в себя большой мир. Это привело к развитию новых качеств. Во мне вдруг обнаружились и легкость, и контактность, и коммуникабельность, и чувственность. Именно – чувственность. Помню, в 95-м, после победы на выборах, я лежала с подругой на пляже и думала: вот я депутат, я известна во всей России, почему же я такая несчастная? Ничего не хочу. Не хочу быть сильной. Не хочу быть самодостаточной. Мне недостаточно самой себя. Хочу ехать на красивой машине вдоль океанского побережья. И чтобы вел ее он, плейбой с вьющимися, до плеч волосами. И чтобы левая рука лежала на руле, а правая – на моем колене. И чтобы был влюблен в меня до безумия. И чтобы океан – шумел… Кстати, все сбылось до мелочей!