Избранный президент глава 6

Избранный президент

глава 6

Президент России Владимир Путин проголосовал за своего кандидата на президентских выборах, несмотря на то что ему пыталась воспрепятствовать наблюдательница от ЛДПР. Стоит обратить внимание на то, что церемония передачи власти началась сразу после голосования в ресторане «Экспедиция», а закончилась в начале мая в Большом Кремлевском дворце.

Владимир Путин голосовал в здании Академии наук на Ленинском проспекте. Один из членов участковой комиссии подошел к журналистам и тихо сказал:

– Вон там, видите, бабушка сидит. Ну, вон там. С костылями. Вы когда будете идти мимо нее, осторожней.

– Не задеть случайно? – переспросил я.

– Да нет, – поморщился он, – она, по-моему, костыли неожиданно может выставить, когда мимо нее журналисты пойдут. Мы там с большой опаской ходим. Но она нас все-таки побаивается.

Я поинтересовался, почему же эта бабушка тут сидит. Все-таки речь шла об избирательном участке пока еще номер один, куда должен был вот-вот прийти президент страны. Можно ли тут сидеть так, как сидела эта бабушка? В ней же, можно сказать, часы тикали.

– Да она зарегистрировалась как наблюдатель от ЛДПР, – снова поморщился член участковой комиссии. – Вот в чем беда. Пришла и сидит с восьми утра. И ни на какой разговор не идет. Вообще на вопросы не отвечает. Только смотрит.

Информация, которую я получил, имела прикладное значение. Дело в том, что сейчас мы стояли за спиной у члена комиссии, которая должна была выдать Владимиру Путину бюллетень. А когда он пошел бы ставить галочку, мы перешли бы ближе к выходу, чтобы задать президенту какой-нибудь вопрос – прямо, так сказать, в лоб. И пройти предстояло как раз мимо бабушки.

В какой-нибудь другой день и в каком-нибудь другом месте такую бабушку со всеми почестями перенесли бы на руках в какое-нибудь другое помещение. Но в день президентских выборов она была неприкосновенна. И она понимала это, по-моему, лучше всех и в самом деле не реагировала ни на какие внешние раздражители. Я думаю, именно потому, что в бабушке была какая-то загадка, члены комиссии всерьез опасались, что она вдруг начнет совать нам под ноги костыли.

Я обратил внимание, как на участок вошла группа молодых людей с рюкзаками и со значками на куртках. Они обращали на себя внимание. Один из них был так бледен, что это бросалось в глаза даже здесь, в полутемном фойе Академии наук. Мне все казалось, что он вот-вот потеряет сознание. Ноги его сначала не несли, а потом не держали.

Я услышал, о чем эти юноши разговаривают с членами комиссии. Они пришли на участок с открепительными талонами, чтобы проголосовать именно здесь и, судя по всему, именно тогда, когда тут появится Владимир Путин.

И ведь нельзя было сказать, что они выбрали не то время и не то место. Пожалуй, только здесь они могли сделать то же, что и журналисты, – задать вопрос Владимиру Путину в лоб.

Но тут я начал понимать, что по крайней мере один из них, тот, который бледнее смерти, скорее думает о том, что может в лоб получить. Он отговаривал товарищей продолжать эту безумную затею. Он говорил им, что они и так уже сделали все, что могли, и что больше, чем они, сегодня не сделает никто.

Впрочем, друзья, кажется, не слышали его. Они получали бюллетени по открепительным удостоверениям. То есть им их выдали. И вот они уже стояли с этими бюллетенями в руках и думали, что им делать дальше. Похоже, они считали, что голосовать – это как-то глупо. Они осознали, что у них произошел фальстарт. Владимир Путин еще не зашел, а они свой временной ресурс уже использовали.

– Так, – негромко сказал один из них, – берем бюллетени и уходим.

– А бюллетени зачем? – спросил кто-то.

– Чтоб доказательство было, что мы это сделали. И они покинули расположение участка – кажется, с большим облегчением.

На столе, за который должен был сесть Владимир Путин, лежали, кроме списка адресов, странные на первый взгляд предметы: длинная линейка, ножницы… Выяснилось, что линейка нужна для того, чтобы избирателям было удобней находить себя в списках, и понимать, где надо поставить подпись. О назначении ножниц торжественно, на весь зал, объявил председатель участковой комиссии № 2074 Валерий Балахнин:

– Объясняю: когда к нам приходит человек с открепительным талоном, его предстоит разрезать на две части!

И на лице председателя появилась сладкая улыбка предвкушения того, с каким чувством он это будет делать.

К столу время от времени подходили соседи Владимира Путина по месту регистрации. Это были люди, которых страна не так хорошо знала в лицо, как их соседа. Но вот на участке появилась Элла Памфилова, председатель президентского совета по содействию развитию институтов гражданского общества и правам человека.

– За кого вы голосовать будете? – спросил я ее. Она задумалась. Она думала не о том, наверное, все-таки, за кого она будет голосовать, а о том, что бы ответить.

– Ну не за Богданова же! – в результате в сердцах вырвалось у нее.

– А почему нет? – безжалостно уточнил у нее корреспондент радиостанции «Маяк».

– А я футбол не люблю, – вспомнила Элла Памфилова.

Владимир Путин появился на участке почти сразу после ее ухода. К нему бросился председатель участковой комиссии Валерий Балахнин. Он кинул взгляд на десятки телекамер и принял единственно, видимо, правильное решение: встать по правую от руку от президента и сопровождать его на полшага впереди. Доступнее для объективов, чем в такой позиции, он быть просто не мог.

Пока они шли к столу, Валерий Балахнин что-то объяснял президенту и его жене, отчаянно жестикулируя. Казалось, он за это время намерен научить его даже ручку держать в руках, если потребуется.

– Куда садиться? – спросил президент.

– Вот сюда! – показал Валерий Балахнин и хотел посадить его так, чтобы спрятать от всех без исключения выставленных телекамер.

– Не сюда, не сюда! – закричали журналисты. – А я говорю, сюда! – сказал Валерий Балахнин. – Но можно и не сюда.

– Вы нас запутали совсем, – сказал господин Путин и сел все-таки не туда.

– И главное, когда галочку поставите, не уходите сразу голосовать к урне, как в прошлый раз, – торопился выговориться Валерий Балахнин. – А то я уж не знал, что мне делать.

Было понятно, что он в прошлый раз натерпелся.

– А что? – спросил президент.

– Ну, подождать надо. – потупился Валерий Балахнин и глазами виновато показал на Людмилу Путину.

Президент кивнул и спросил:

– Это бюллетени?

– Ну да! – с жаром начал объяснять Валерий Балахнин. – Этот – для выборов в муниципальные собрания, а этот – ну понятно.

– Понятно, – президент взял в руки бюллетень для муниципальных выборов. – Здесь три человека у нас, да?

– Да-да! – подтвердил Валерий Балахнин. Тогда Владимир Путин взял в руки бюллетень, предназначенный для президентских выборов, и негромко спросил:

– А здесь один, да?

Он весело посмотрел на Валерия Балахнина. Тот не нашел в себе сил ни подтвердить, ни опровергнуть.

Владимир Путин, таким образом, и сам слишком хорошо понимал цену этим выборам.

Между тем, галочку он поставил не сразу, он минуты две-три думал, внимательно изучая бюллетень. Президент долго рассматривал фамилии кандидатов, словно видел их впервые. Скорее всего, так оно и было: это был, очевидно, как раз муниципальный бюллетень. (Вопрос: можно ли полностью исключить версию, что это был все-таки список кандидатов на его пост?)

Все это время Людмила Путина тоже о чем-то думала, и в конце концов президент подошел к урне для голосования один.

Но один он оставался недолго: бабушка с костылями, до сих пор безучастная к происходившему вокруг, вдруг встрепенулась, отложила костыли и бросилась наперерез президенту. Сотрудники службы безопасности хотели остановить ее, но господин Путин остановил их.

Она говорила с ним минут семь. За это время один человек, если постарается, может рассказать другому всю свою жизнь. Похоже, именно это и происходило на наших глазах. Это было вообще-то беспрецедентно: первый раз за все время, что Владимир Путин работает президентом, ему помешали сделать его свободный выбор. У него не было никакого шанса, пока бабушка не отошла легкой и, как мне показалось, какой-то даже танцующей походкой.

Больше ни на чьи вопросы господин Путин отвечать был, кажется, не в силах. Дежурный вопрос насчет того, как его настроение, вызвал к жизни дежурный ответ. Президент быстро уехал: как потом выяснилось, он торопился в ресторан «Экспедиция», успевший стать остромодным еще даже до того, как в нем побывала компания, состоявшая, кроме Владимира Путина, из Дмитрия Медведева, Виктора Зубкова, Бориса Грызлова и Сергея Миронова.

Президент больше отказывался, чем заказывал: он не стал пить морс из морошки, потому что его смутил ядовито-желтый цвет напитка, и не стал есть икру морского ежа, которую настойчиво рекомендовал собравшимся Дмитрий Медведев, который либо не в первый раз был в этой «Экспедиции», либо попробовал икру морского ежа в своих многочисленных предвыборных экспедициях (недавно он, например, был на Дальнем Востоке). «Только после термической обработки», – сказал господин Путин. В общем, за столом было очень весело. Власть переходила из рук в руки под нельму, муксун, соус «Макалово» и брусничный морс.

Ничего похожего на такую же непринужденную обстановку не наблюдалось на избирательном участке № 2074. Журналисты пытали бабушку, которая вернулась на свое место и замолчала. Видимо, выговорилась.

Ей задали много вопросов, среди которых преобладали следующие: «Что вы говорили президенту?», «Почему вы молчите?», «Вам нужен врач?» и «Как пройти в библиотеку?». Она не ответила ни на один из них. Она не произнесла больше ни слова. От нее не добились ничего даже журналистки, которые провели с ней еще полчаса, держа ее за руки, как родные дочери в минуту трудного испытания.

Валерий Балахнин категорически заявил, что эта женщина, Валентина Морозова из Тулы, зарегистрировавшись наблюдателем от ЛДПР, нарушила закон.

– Она воспрепятствовала свободному волеизъявлению! – возмутился он. – А должна была наблюдать!

Валерий Балахнин не удержался от удовольствия рассказать, как он упрекнул президента в том, что тот не доработал на своем посту 24 дня.

– Я ему сказал, что прошлые выборы были 26 марта, а эти – 2-го, – сообщил господин Балахнин.

На мое замечание о том, что церемония инаугурации состоится скорее всего 7 мая, так же как и восемь лет назад, а до этого времени президентом России будет работать Владимир Путин, Валерий Балахнин не среагировал, превратившись на мгновение в ухудшенную копию бабушки из ЛДПР.

Позже я выяснил, о чем Валентина Морозова разговаривала с президентом России. Ей нужна операция на позвоночнике. Вот об этом.

Именно это и называется: у кого что болит. То есть она рассказывала Владимиру Путину не историю жизни, а историю болезни.

Да, бывает так, что это совпадает.

* * *

Смысл волеизъявления народа на президентских выборах вопросов не вызывал – ни до, ни после волеизъявления. Дмитрия Медведева выбрали президентом в первом туре. За него проголосовали 70,28 % избирателей (вопросы остались только у западных наблюдателей, но на них никто не собирался отвечать).

В Москве вызывал вопросы только временный статус самого Дмитрия Медведева. Не так просто было разобраться в том, кем он теперь был – все еще первым вице-премьером или избранным президентом страны. Или еще кем-то.

Появится или не появится на совещании президента с членами правительства первый вице-премьер Дмитрий Медведев? Это была единственная, казалось, интрига дня в Кремле. Последние месяцы Дмитрий Медведев не пропускал ни одной такой встречи. Вообще, у него не было повода не прийти и на этот раз: до мая 2008 года он будет работать первым вице-премьером.

Между тем не секрет, что у Дмитрия Медведева с 3 марта 2008 года появилась еще одна должность: де-факто он избранный президент России. И ему придется до мая совмещать две должности, к тому же в присутствии действующего президента России и без двух месяцев премьера страны.

Таким образом, каждый из двух этих людей имеет шанс почувствовать себя доктором Джекилом и мистером Хайдом, причем, как и в классической версии, верх может время от времени брать то доктор, то мистер.

И это станет главной, похоже, особенностью текущего момента. Она дала знать о себе сразу же.

Совещание не начиналось очень долго. Поскольку журналисты стояли в коридоре, то можно утверждать, что именно в кремлевских коридорах появилась информация, что Владимир Путин сначала встретится с Дмитрием Медведевым. И как будто бы они даже увиделись перед совещанием. Но это была не та встреча, о которой должны были узнать страна и мир. Ту встречу пришлось отложить, потому что все в мире может измениться, в том числе до неузнаваемости, кроме одного: телефонный разговор с китайским руководителем Ху Цзиньтао должен состояться в назначенное время. И Дмитрий Медведев пошел говорить с китайским руководителем, который вслед за французским руководителем хотел поздравить его с сокрушительными результатами президентских выборов в Российской Федерации.

Действующего президента России Владимира Путина в кабинете ждали семь министров и два вице-премьера – Дмитрий Козак, Эльвира Набиуллина, Сергей Лавров, Татьяна Голикова, Рашид Нургалиев, Анатолий Сердюков, Юрий Трутнев и Сергей Нарышкин с Александром Жуковым. Они сидели здесь, судя по всему, тоже давно и обрадовались появлению журналистов: это был для них хороший знак, что скоро начнется.

Через несколько минут появился замглавы администрации президента Игорь Сечин, и с его появлением вялые, то и дело затухающие разговоры окончательно смолкли, хотя обычно бывает наоборот. Было понятно, что если пришел господин Сечин, начнется минут уже через пять, не позже. А говорить расхотелось, похоже, потому, что не только журналисты понимали, что тут сейчас будет не рядовое совещание.

Еще через пару минут в кабинете появился первый вице-премьер Сергей Иванов (это было в рамках неформального понедельничного протокола), и еще через три – председатель правительства Виктор Зубков, за которым почти сразу вошел Владимир Путин. Чуда не произошло: разговор Дмитрия Медведева с товарищем Ху Цзиньтао состоялся вовремя. А если бы его не было, его следовало выдумать, потому что это был, без сомнения, прекрасный повод не давать возможности увидеть за одним столом встречу то ли действующего президента с первым заместителем председателя правительства, то ли избранного президента с готовым действовать премьером.

По крайней мере, министрам пришлось бы поломать голову над этой коллизией. Им нужнее, чем всем остальным, было бы понимать, кто сейчас сидит перед ними.

Через несколько минут мне стало казаться, что сейчас они встречаются скорее с новым премьером.

Владимир Путин высказывался исключительно на социально-экономические темы. Он заявил, что предстоит как можно быстрее максимально освободить от налогов образование и медицину. Судя по тону господина Путина, это произойдет уже в этом году.

То же самое случится с мерами, стимулирующими глубокую переработку сырья на территории России.

– Юрий Петрович, понятно? – переспросил господин Путин министра природных ресурсов Трутнева.

Тот многообещающе (или, точнее, просто обещающе) кивнул.

Речь шла о проектах, которые обсуждаются месяцами и годами. И очевидно, что господин Путин начнет свою деятельность в качестве премьера именно с них. Вернее, уже начал, потому что к амбициям будущего премьера он уже сейчас может присоединить ресурс действующего президента.

К своим мартовским тезисам (а на наших глазах происходила декларация программы действий, которую президент даже читал по бумаге) Владимир Путин добавил скорейшее упрощение оформления предпринимательской деятельности, рефинансирование банковской системы и дополнительную защиту от рисков ипотечной системы.

Кроме того, Владимир Путин подтвердил свое намерение платить по счетам: он подписал пакет документов о повышении зарплат, пенсий, пособий…

– И я прошу не возвращаться к тому, о чем говорили в конце прошлого года: нужно индексировать, не нужно индексировать… Мы будем индексировать доходы населения, как и решили.

До сих пор на таких совещаниях Владимир Путин не выступал ни с чем похожим на программу действий.

Министры обычно говорили гораздо дольше, чем он. Они отчитывались перед президентом, а не он зачитывал им декларацию о своих намерениях.

Но здесь, именно на этом совещании, во Владимире Путине возобладал премьер.

Три выступления министров – Дмитрия Козака, Татьяны Голиковой и Рашида Нургалиева – выглядели на этом фоне дежурными. То есть они выглядели такими, какими и были.

Владимир Путин встретился с Дмитрием Медведевым сразу после совещания. Эта встреча трактовалась пресс-службой президента России как рабочая. При этом роль одного из ее участников была однозначно понятна: с Дмитрием Медведевым встречался президент страны. Но вот с кем встречался Владимир Путин?

Если это была рабочая встреча, то, очевидно, с первым вице-премьером? Но почему тогда журналисты вошли в рабочий кабинет президента, когда оба ее участника уже сидели здесь? Обычно бывает не так. Формат рабочей встречи состоит, кроме прочего, и в том, что сначала в помещение входит президент, а через несколько секунд – тот, ради кого он вошел в помещение. Они садятся. Начинается рабочая встреча.

Накануне встреча для журналистов началась с разговора за столом. А также с того, что Владимир Путин обратился к собеседнику со словами: «Уважаемый Дмитрий Анатольевич!». Все было исполнено отчаянных и прозрачных протокольных намеков. Ни к одному из участников рабочих встреч с собой Владимир Путин не обращался со словами «Уважаемый».

То есть, хоть это и была рабочая встреча, в Дмитрии Медведеве на ней преобладал избранный президент.

Это подтвердил и сам разговор.

С избранным президентом действующий президент согласовывает кандидатуры в органы исполнительной власти (на самом деле Владимир Путин и Дмитрий Медведев уже занимаются делом в ежедневном режиме). Действительно, не с первым же вице-премьером Владимиру Путину согласовывать эти кандидатуры. Хотя для того чтобы согласовать, надо предложить. И кто кому будет предлагать?

Кроме того, именно избранному президенту Владимир Путин передал полномочия действующего президента по проведению президиумов Госсовета. Эти полномочия он мог не делегировать до инаугурации. Но предпочел расстаться с ними.

В чем-то это даже напоминает уже почти забытую историю с добровольным досрочным сложением полномочий Бориса Ельцина в пользу Владимира Путина в конце 1999 года.

Но только в чем-то.

* * *

Самый актуальный вопрос марта 2008 года был решен следующим образом. 3 марта президент России Владимир Путин подписал указ «О статусе вновь избранного и не вступившего в должность президента Российской Федерации». Этот указ не имеет прецедентов в современной российской истории.

Теперь по крайней мере понятно, как до начала мая 2008 года называется должность Дмитрия Медведева. Он – вновь избранный президент, но еще не вступивший в должность.

Очевидно, что вновь избранным Дмитрий Медведев стал потому, что до него пара человек уже были избраны президентом Российской Федерации, а не потому, что сам Дмитрий Медведев уже однажды становился президентом РФ, а мы и не заметили.

Администрации президента России предписано в соответствии с этим указом «в целях урегулирования статуса вновь избранного и не вступившего в должность президента Российской Федерации» «обеспечивать деятельность вновь избранного и не вступившего в должность президента Российской Федерации».

Этот пункт указа означает, что администрация президента будет делать то, что, собственно говоря, она делала до сих пор: работать и на вступившего в должность, и на не вступившего в должность президента.

Федеральной службе охраны предписано «предоставлять вновь избранному и не вступившему в должность президенту Российской Федерации государственную охрану на период до официального объявления о его избрании президентом Российской Федерации».

Высокопоставленный источник в Кремле исчерпывающе ответил на мой вопрос, в какой степени уровень охраны Дмитрия Медведева будет отличаться от уровня охраны Владимира Путина:

– В необходимой.

На самом деле и в этом ответе есть содержательный элемент: вновь избранного президента будут охранять не с такими, конечно, знаками внимания, как действующего президента, но знаков внимания станет больше, чем раньше.

Кроме того, Федеральной службе охраны «по согласованию с администрацией президента Российской Федерации» приказано «обеспечить выделение вновь избранному и не вступившему в должность президенту Российской Федерации официальной резиденции».

Больше всего в этом документе интересно то, что он вообще появился. В новейшей российской истории не была отработана техника передачи власти от одного человека другому. В 1996 году власть осталась у действующего президента, Бориса Ельцина. В 2000-м – тоже: президентом России стал и. о. президента Владимир Путин. В 2004 году, когда Владимир Путин во второй раз выиграл выборы, тоже никакой заминки не возникло.

Правда, в конце 1999 года была история, когда Борис Ельцин объявил о сложении с себя полномочий президента России. Но у Владимира Путина тогда не было промежутка в два месяца, когда его неопределенный статус требовал бы уточнения специальным указом действующего президента.

Все для него стало ясно тогда слишком быстро. Владимир Путин не успел толком ни обрадоваться, ни расстроиться.

Впрочем, ясность, наступающая для Дмитрия Медведева, особенно после инаугурации, вряд ли может его огорчить.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.