Глава VIII. Президент Республики
Глава VIII. Президент Республики
Выбор Линкольна – сигнал к войне. – Первая декларация об отделении южных штатов. – Конфедерация. – Трудности положения Линкольна. – Захват форта Сомтера. – Начало войны. – Разгром северных армий. – Наборы волонтеров. – Прокламация к южным штатам. – Невольники объявлены свободными. – Всеобщий восторг. – Поражения северян продолжаются. – Уверенность нации в Линкольне. – Поворот войны. – Победа северных армий под Геттисбергом. – Речь Линкольна на поле битвы. – Дальнейшие успехи северян
Теперь нам предстоит коснуться самых мрачных страниц в истории Соединенных Штатов, когда, по словам Линкольна, “в доме воцарился раздор”, и вся страна разделилась на два враждебных лагеря, которые в течение нескольких лет вели между собою кровопролитную и самую ужасную из всех войн – войну междоусобную.
Едва Линкольн был объявлен президентом, как неудовольствие, тлевшее до тех пор, как искра в разных частях Юга, охватило пожаром все южные штаты: выбор Авраама Линкольна в президенты Соединенных Штатов стал сигналом для немедленной борьбы.
В этом выборе южане видели разрушение всех своих надежд. Они сознавали, что теперь было в опасности не только распространение, но самое существование невольничества, на котором основывался весь их экономический строй, и они решили всеми силами защищать свои права. Вскоре после выборов законодательное собрание Южной Каролины собрало в Чарльстоне конвент, который единогласно провозгласил, что “Союз, существовавший между Южной Каролиной и другими штатами под именем Соединенных Штатов Америки, отныне расторгается”; причем поводом к отделению выставлялось враждебное отношение восторжествовавшей на выборах партии к учреждению невольничества. За этой декларацией последовало назначение особой комиссии для переговоров с другими рабовладельческими штатами, с целью отделения от Союза, и с правительством Соединенных Штатов – по разделу государственных имуществ и долга. К концу февраля 1861 года еще шесть южных штатов решили отделиться от Союза, а вскоре после того все эти семь штатов подняли знамя восстания и учредили свое собственное правительство, назвавшись Конфедеральными Штатами Америки. Они выбрали своим президентом Джефферсона Дэвиса и приготовились к войне с северными, или Федеральными Штатами, как их называли, захватив перед этим все находившиеся в их пределах склады оружия, крепости, таможни, военные суда и почтовые конторы.
Южная партия, как уже было сказано, имела большое влияние в стране, и представители ее занимали многие важные должности в управлении. Теперь обнаружилось, с какой беззастенчивостью они пользовались своей властью, чтобы оказать помощь рабовладельческой партии. Бывший военный министр, один из выдающихся южан, еще ранее заготовил в арсеналах Севера на счет правительства Соединенных Штатов множество оружия и военных припасов и переместил все эти запасы в такие пункты, где они легко могли быть захвачены южанами. Военный флот был раскидан по отдаленным частям побережья. К довершению всего, казначейство оказалось пустым.
При самом вступлении в свою должность, в марте 1861 года, новый президент встретился лицом к лицу с громадными трудностями, которые еще усугубились тем обстоятельством, что, несмотря на угрожающие действия Юга, некоторые из северных штатов обнаруживали крайнюю неохоту вступать в открытую борьбу с восстанием, стремившимся к расторжению Союза. Боязнь междоусобной войны была до того сильна, что многие, ради обеспечения мира, даже соглашались на отделение Юга. В своей вступительной речи Авраам Линкольн в самых трогательных словах убеждал южан не бросать их общую родину и не начинать братоубийственной войны. Но все было напрасно. Южане не желали мира, и выбранный ими второй президент вполне высказал их намерения в таких диких словах: “С оружием в руках, все сокрушая огнем и мечом, мы двинемся туда, где нас ожидает верная победа, – в густо населенные города Севера”.
Это была не пустая угроза. Через месяц после вступительной речи президента, когда министр внутренних дел не принял южную комиссию, не признавая, на основании конституции, их права трактовать о расторжении Союза, – южане обложили форт Сомтер, в Чарльстонской гавани, где находился северный гарнизон из семидесяти человек, и заняли его после тридцатишестичасовой бомбардировки. Это было 14 апреля 1861 года.
Такое ничем не вызванное насилие положило конец всем разногласиям и соединило воедино все северные штаты с целью подавления восстания южан и сохранения в целости Союза.
Через несколько дней население северных штатов с энтузиазмом отозвалось на призыв президента к ополчению в семьдесят пять тысяч человек, как и на многие другие, вскоре последовавшие за ним.
Замечательно, что в этот самый критический момент старый противник Линкольна, Дуглас, под влиянием разгрома форта Сомтер, изменивший свои взгляды на невольничество и южан, один из первых явился к нему и предложил свой совет и помощь. Когда президент прочел ему свою прокламацию о призыве семидесяти пяти тысяч человек, Дуглас отвечал: “Измените цифру на двести тысяч; я лучше вас знаю бессовестные цели мятежников”. И люди, враждовавшие в течение двадцати лет, с тех пор стали самыми близкими друзьями.
Восстание принимало гигантские размеры; все южные штаты, за исключением четырех, присоединились к конфедератам, и скоро великое горе – как Линкольн с грустью называл эту войну – разразилось над всей страною.
Мы ограничимся самым кратким обзором событий, быстро следовавших теперь одно за другим, так как более подробное описание этой кровопролитной войны не будет соответствовать ни размерам, ни программе нашего очерка. Первым важным эпизодом войны, после разгрома форта Сомтера, было взятие конфедератами арсенала у Харперс-Ферри, одновременно с которым войска Союза принуждены были сами уничтожить Госпортское адмиралтейство, чтобы оно не досталось в руки южан; причем федералисты потеряли громадное количество оружия, военных снарядов и много судов. Затем следовало знаменитое сражение при Булл-Ране, где северяне потерпели полное поражение, – хотя, с другой стороны, разгром и был не без пользы для них, показав всю трудность предстоящей борьбы и заставив их сосредоточить все свои силы и энергию. Несомненно, так думал и Линкольн. Он немедленно потребовал у народа еще полмиллиона солдат, и так сильно было доверие к нему северян, что, когда он просил полномочия на меры, имевшие целью сделать войну “решительной и краткой”, то конгресс почти единогласно принял резолюцию, которою обязывался давать в его распоряжение необходимое количество денег и людей для подавления Юга.
Вскоре после этого военные операции Севера пошли несколько удачнее, и к концу года, когда они уже располагали армией в шестьсот тысяч человек, расположение этих войск на театре войны обещало успех. Но в 1862 году последовал ряд жестоких сражений как на суше, так и на море, в которых северяне терпели неудачи; из них самой главной был разгром армии Мак-Клеллана, шедшей на Ричмонд, которая потерпела поражения в целом ряде кровопролитных битв, потеряв пятнадцать тысяч человек.
Нисколько не обескураженный неудачей Линкольн в июле потребовал триста тысяч человек, а через месяц еще столько же для пополнения рядов северной армии. Не довольствуясь этим, он теперь решил привести в исполнение давно задуманную меру, которая составляет самое великое дело его жизни и которая обессмертила его имя.
До этого времени президент не решался объявить уничтожение невольничества; он помнил, что это ненавистное учреждение было все-таки основано на конституционном праве в некоторых штатах. Хотя сущностью войны и была борьба с невольничеством, но формально она имела целью подавление восстания в Южных Штатах, желавших распространить рабство в других частях Союза и, вследствие неудачи этого плана, решивших отделиться от республики. Видя, что война со всеми ее ужасами уже тянулась второй год и конца ей не предвиделось, Линкольн пришел к убеждению, что рабство, лежавшее в корне восстания, должно быть уничтожено. Освободив три тысячи негров в округе Колумбия, где находится Вашингтон, и объявив свободу всем неграм, которые встанут в ряды северных армий, он решился на их освобождение по всем Штатам, что и определило настоящий характер войны, как борьбы с рабством. Этому решительному шагу предшествовала прокламация президента, появившаяся в сентябре 1862 года, в которой было объявлено, что, если к январю 1863 года конфедераты не сложат оружия, все невольники в восставших против Союза штатах будут объявлены свободными. Южные штаты не подчинились требованиям Линкольна, результатом чего явилось освобождение четырех миллионов рабов, многие из которых встали в ряды северных армий против своих бывших господ и тем дали возможность северянам успешнее прежнего продолжать войну.
Линкольн намеренно задержал обнародование своей прокламации до сентября 1862 года, когда было получено известие о первом успехе северян, чтобы не дать повода своим противникам к истолкованию его призыва к неграм как признака слабости. Сохранилось достоверное известие о торжественной клятве, данной в то время президентом, что если конфедераты будут изгнаны из Пенсильвании, то он увенчает победу освобождением рабов. Подписав в Белом доме 1 января 1863 года знаменитую прокламацию об освобождении, он заметил многочисленным посетителям, которым ему приходилось пожимать руки: “Подписал дрожащей рукой: она устала, но решение мое твердо. В сентябре я объявил южанам, что если они не вернутся в Союз и не прекратят убийства наших солдат, то я пошатну эту главную основу их силы. Теперь я намерен выполнить свое обещание до последнего слова”.
Появление прокламации вызвало всеобщий восторг. Противники невольничества видели теперь конец ужасной борьбы; сомневавшиеся приобрели уверенность, но главное, всем стало ясно, что рабству теперь был положен конец. По словам одного американского писателя: “Никакие слова не в состоянии выразить чувств восторга и благодарности, вызванных прокламацией среди томившегося в долгой неволе черного племени, которому теперь открывался блаженный путь свободы”.
Беспощадная борьба продолжалась и в 1863 году. Северяне терпели постоянные поражения, среди них был заметен упадок духа; но их не покидала уверенность в Линкольне и его способности справиться со всеми бедами, грозившими государству. Надежды их оправдались. С середины года счастье повернуло на их сторону. В июне 1863 года южане, вторгнувшиеся в Мерилэнд и Пенсильванию, были разбиты с большими потерями под Геттисбергом. Сражение это стало поворотным пунктом войны, и теперь южане потеряли надежду сломить силу Севера.
В конце года, на самом поле сражения, часть которого была обращена в кладбище для павших в этом бою, Линкольн, по окончании торжественной церемонии освящения, произнес следующие памятные слова:
“Восемьдесят лет тому назад, на этой самой земле, предки наши произвели на свет новую нацию, зачатую в свободе и убеждении, что все люди родятся равными. Теперь мы ведем великую войну, которая должна доказать прочность существования государства, созданного во имя этих начал. Мы сошлись на поле одной из самых кровавых битв этой войны; сошлись, чтобы освятить часть этого поля для вечного успокоения тех, кто пожертвовал своею жизнью, дабы упрочить жизнь самой нации. Мы делаем хорошее дело. Но, в широком смысле слова, мы не в силах уже более освятить это место. Мужественные люди, как живые, так и погребенные здесь, уже сделали это раньше нашего.
Слова, сказанные здесь, надолго останутся в людской памяти; но дело этих людей никогда не забудется. Скорее мы, живущие, воодушевленные их примером, должны посвятить себя Великому Делу, чтобы кровь их не была пролита даром; чтобы наша нация, с помощью Божией, снова возродилась в свободе и чтобы правление народное, из народа и для народа – не исчезло с лица земли”.
За победою под Геттисбергом северяне в том же месяце одержали верх над своими противниками под Виксбургом и при порте Гудзон.