Вечный вопрос

Вечный вопрос

Ответ Ницше на «вечный вопрос» о цели и смысле людского существования – самосовершенствование, преодоление животной архаики и порождение великих людей. Да, это не все, это «раса господ» – но господ духа и мысли, а не властительных садистов и бесчеловечных самодуров.

«Чем совершеннее вещь, тем реже она удается»

(«Так говорил Заратустра»)

Не нигилистическое богоборчество, а обожествление грядущего Сверхчеловека; не апологетика расовой иерархии и паразитического угнетения, а инициирование высшей расы совершенных людей вне зависимости от цвета кожи, разреза глаз, национальности, языка и так далее; не открытие врат животной вседозволенности посредством отрицания морали, а освобождение от давно ставших формальными и бессмысленными условностей, препятствующих непосредственному восприятию истин мира.

«Должен признаться, что меня больше радуют те, кто меня не читает, кто никогда не слышал ни моего имени, ни слова „философия“»

(«Ecce Homo»)

Что из этого мы знаем и помним о Фридрихе Ницше? Увы, не лучшие стороны перечисленных дилемм. Виноват ли в этом сам Ницше? Если и да, то не больше, чем кузнец, выковавший топор, которым потом кого-то убили. Производя инструмент созидания – могли он знать, в чьи руки попадет его творение?..

ЭКЗИСТЕНЦИАЛИЗМ

Направление философии XX века, акцентирующее внимание на уникальности и иррационализме человека

Справедливости ради стоит, однако, сказать, что философия сложнее топора, а мыслитель, по идее, видит много дальше кузнеца. Конечно, «Нам не дано предугадать, как наше слово отзовется», мы все хотим как лучше, но, как говорится, благими намерениями вымощена дорога в ад. И ответственность ученого чуть больше ответственности кузнеца.

«Трудно открыть человека, а себя самого всего труднее; часто лжет дух о душе»

(«Так говорил Заратустра»)

Применительно к Ницше это рассуждение обычно выглядит так. Он сам не мог не сознавать, как недоразвита потенциальная аудитория его идей и как чудовищно может воплотиться на практике самая благая мысль людьми, даже дар Прометея обратившими в орудие смерти. К тому же, ниспровергая вполне конкретные устои, он предлагал взамен нечто гораздо менее осязаемое.