«кто идет сюда…»
кто идет сюда
ты ли это
но никто
сюда не приходит и не может
прорвать
препятствий
и не я ли не ты ли жестоки
в этот час
против нас самих
соглашаемся
первый идущий
возвестит нам истину в слове
снимет маску и тяжесть плоти
этот холод
с тупым пристрастьем нас терзающий
уничтожая
и последний приют защиты
пядь земли между наших пальцев
пядь земли
и я неизменный но другой
меня не ищи ты
Данный текст является ознакомительным фрагментом.
Давайте сюда мой доллар! Из Корнелла я часто ездил домой, в Фар-Рокавей. Как-то раз, когда я был там, зазвонил телефон — МЕЖДУГОРОДНЫЙ ЗВОНОК, аж из самой Калифорнии. В те дни междугородный звонок означал, что сейчас произойдет нечто очень важное — тем более звонок из такого
«Придти сюда, когда невыносимо…» Придти сюда, когда невыносимо Мне у людей остаться одному, И на меже, среди полей озимых, О Нем мечтать и каяться Ему. Глядит на лес и снеговые тучи, Молчит земля, пустынна и темна, И только ветер медленный и жгучий Приносит стук далекого
Подростком сюда затесался клен[87] Подростком сюда затесался клен, И сосен и елей моложе, Чужой среди тонких латунных колонн, Хотя и не краснокожий. Ему тут не место. Ему не с руки, Он сам заблудился в трех соснах. И светят ему лишь одни светляки И радуга фокусов
Я добрался за 59 дней, а шел сюда пять лет 5 января 1996 годаПроснулся, как обычно, в шесть. Гляжу, где-то в пяти километрах впереди Дэвид (к тому времени наши курсы почти сошлись) идет, шатаясь, еле ноги передвигает. Тоже, стало быть, измотался! Осталось немного, а сил
Туда-сюда… В августе накопившаяся за лето усталость начинает ощутимо давить, и летчики стараются по возможности экономить силы и нервную энергию. Лишний разок подремать на креслах в салоне; постараться все-таки перед ночным рейсом не мчаться на дачу поливать те
Туда-сюда… В августе накопившаяся за лето усталость начинает ощутимо давить, и летчики стараются по возможности экономить силы и нервную энергию. Лишний разок подремать на креслах в салоне; постараться все-таки перед ночным рейсом не мчаться на дачу поливать те
Туда-сюда… В августе накопившаяся за лето усталость начинает ощутимо давить, и летчики стараются по возможности экономить силы и нервную энергию. Лишний разок подремать на креслах в салоне; постараться все-таки перед ночным рейсом не мчаться на дачу поливать те
Туда, сюда и обратно Лежим на дне баркаса и помалкиваем — подозрительная тучка появилась. Не жди от нее добра, если комочком она висит в небе перед закатом солнца, такая хорошенькая, но пугающая всех тучка…К третьему курсу института стала я печалиться, тосковать по своему
ТУДА, СЮДА И ОБРАТНО Лежим на дне баркаса и помалкиваем – подозрительная тучка появилась. Не жди от нее добра, если комочком она висит в небе перед закатом солнца, такая хорошенькая, но пугающая всех тучка…К третьему курсу института стала я печалиться, тосковать по своему
Глава девятая. КОЛЫМА. «НАС ПРИВЕЗЛИ СЮДА УМИРАТЬ» Пересылка под Владивостоком, «Вторая речка», на которую через год будет доставлен и умрет там Осип Мандельштам (об этом Шаламов узнает позже), состояла из множества дощатых бараков и брезентовых палаток. Они делились по
Симбиоз человека и компьютера: “Watson, идите сюда” “Аналитическая машина не претендует на то, чтобы создать что-либо, — писала Ада Лавлейс. — Она может выполнять все задачи, какие мы можем научить ее решать”. Она также предполагала, что машины не заменят людей, а станут их
Симбиоз человека и компьютера: «Watson, идите сюда» «Аналитическая машина не претендует на то, чтобы создать что-либо, — писала Ада Лавлейс. — Она может выполнять все задачи, какие мы можем научить ее решать». Она также предполагала, что машины не заменят людей, а станут их
Глава V. Четверть века в строю Снова во главе КБ. И снова главный идет на риск. «Это техническая фантазия!» На одном дыхании. Взлет без разрешения… Словно тысяча чертей. Есть два «маха»! И самолет назвали Су-7. Он идет в серию! В начале 50-х годов ведущие конструкторские бюро
Глава 11. ВГИК. «Я не затем пришла сюда, чтобы молчать!» В 1953 году, после окончания десятилетки, Люся поехала в Москву и поступила во ВГИК, в мастерскую Сергея Герасимова и Тамары Макаровой. На дипломном курсе играла роль Кето в оперетте «Кето и Котэ» и роль Имоджин в
Кто пустил сюда этого идиота? В титрах «Белого и черного» имя Фернанделя стоит предпоследним. Большего он и не заслуживал: три-четыре двусмысленные фразы, в которых фигурировала все та же «маленькая штучка», дюжина улыбок, вот и все. И все-таки эта роль сделала свое. И не