Симбиоз человека и компьютера: «Watson, идите сюда»

Симбиоз человека и компьютера: «Watson, идите сюда»

«Аналитическая машина не претендует на то, чтобы создать что-либо, — писала Ада Лавлейс. — Она может выполнять все задачи, какие мы можем научить ее решать». Она также предполагала, что машины не заменят людей, а станут их помощниками, и в этот союз люди будут привносить новые идеи и творческие решения.

У идеи создания искусственного разума появилась альтернатива: заключить союз между компьютерами и людьми, который обеспечит усиление нашего интеллекта. Стратегия объединения технических и человеческих возможностей, создание своего рода симбиоза, оказалась более плодотворной, чем попытки научить машины думать самостоятельно.

В работе «Симбиоз человека и компьютера» 1960 года Ликлайдер наметил путь развития данной идеи: «Компьютер и наш мозг будут работать как единое целое, благодаря этому человек сможет думать, как никогда прежде, и анализировать данные, как не может ни одна известная нам ЭВМ»^[1112]. Ликлайдер намеревался использовать систему мемекс, описанную в статье Буша «Как мы можем мыслить», а также собственные разработки для системы противовоздушной обороны SAGE, в которой предусматривалось тесное взаимодействие машин и человека.

В 1968 году Энгельбарт обернул идею Буша — Ликлайдера в удобную оболочку: представил миру свою oNLine System с дружественным графическим интерфейсом, мышью и возможностью работы по сети. Его манифест «Усиление человеческого интеллекта» вторил идеям Ликлайдера. По мнению Энгельбарта, главной задачей ученых должно стать создание «интегрированной среды, где бы догадка, метод проб и ошибок, понимание контекста сосуществовали бы… с производительными машинами». Поэт Ричард Бротиган в стихотворении «И все под присмотром автоматов благодати и любви» более образно выразил эту же мечту «о киберлугах, // где люди, звери, компьютеры // живут вместе // в программо-гармонии».

Команды разработчиков Deep Blue и Watson не стали себя ограничивать концепцией искусственного разума и также взяли на вооружение идею о симбиозе. Глава IBM Research Джон Келли высказался в духе Ликлайдера: «Задача не в том, чтобы имитировать работу нашего мозга или заменить человека думающей машиной. В эпоху развития когнитивных технологий люди и компьютеры могут сотрудничать, используя свои сильные стороны для получения лучших результатов»^[1113].

После проигрыша компьютеру Deep Blue Гарри Каспарову пришла в голову идея, которая станет воплощением эффективного союза человека и машины. Хотя речь шла о шахматах, игре с четко прописанными правилами, Каспаров заметил, что «компьютеры сильны в том, что человеку дается тяжело, и наоборот». В результате он провел эксперимент: сыграл не против компьютера, а вместе с компьютером против другой такой же пары. «Мы могли концентрироваться на выборе стратегии и тратить меньше времени на подсчеты, — вспоминает Каспаров. — При таком раскладе наша способность находить неожиданные решения становилась во главу угла». Так родился союз, предугаданный Ликлайдером.

В 2005 году был проведен турнир, где шахматисты играли в командах с компьютерами, которые они выбирали сами. Вызов приняли многие гроссмейстеры, однако победил не сильнейший из них и не лучшая из машин. Победило сотрудничество. По словам Каспарова, «самые мощные компьютеры проигрывали тандему „человек — машина“: этот союз становился несокрушимым благодаря точным расчетам компьютера и стратегической хитрости человека». Главный приз турнира получил не шахматный гений, и не самая современная машина, и даже не команда из таких фаворитов, а два игрока-любителя из Америки, которые мастерски анализировали позиции из предыдущих игр при помощи трех компьютеров. Каспаров уверен, что именно умелая организация процесса позволила двум простым шахматистам выиграть у великих гроссмейстеров и мощнейших компьютеров^[1114].

Другими словами, будущее, возможно, построят люди, которые способны работать с компьютерами в одной команде и делать это эффективно.

В IBM запустили похожую программу: их Watson, до этого игравший в Jeopardy! стал сотрудничать с людьми, а не пытаться обыграть их. В одном из таких проектов Watson помогал онкологам составлять план лечения больных. «В Jeopardy! человек и машина находились по разные стороны баррикад, — рассказывает Джон Келли из IBM. — Теперь они объединили усилия для борьбы с раком и претендуют на результаты, которых поодиночке никогда бы не добились»^[1115]. В память компьютера загрузили более двух миллионов страниц медицинских журналов и 600 тысяч медицинских заключений, а также предоставили ему доступ к 1,5 миллиона историй болезней. Врач вбивал в систему базовую информацию о больном и его симптомы и получал список рекомендаций, отсортированных по степени надежности^[1116].

Через некоторое время в IBM поняли, что для успеха проекта необходимо сделать из Watson более приятного собеседника. Дэвид Маккуини, вице-президент по разработке программного обеспечения в IBM Research, помнит, как на первых порах некоторые доктора негодовали, что им, дипломированным специалистам, приходится выслушивать приказы категоричного компьютера. В результате в стиль общения Watson добавили нотку скромности: «Данная информация будет вам полезна с вероятностью в N процентов; это остается на ваше усмотрение». Доктора были довольны: «Как будто общаешься с компетентным коллегой», — говорили они. Маккуини и его команда постарались объединить уникальные способности человека (в частности, интуицию) и машины (например, грандиозный объем памяти). «Складывается союз невероятной силы, в который каждая сторона привносит то, чего не может предложить другая»^[1117], — комментирует Маккуини.

Успехи Watson в этом проекте заинтересовали Джинни Рометти, которая в прошлом работала в проектах по созданию искусственного интеллекта, а в начале 2012 года заняла пост гендиректора IBM. Ее впечатлило, как ловко компьютер ассистировал докторам: «Это ярко иллюстрировало, что машины могут помогать человеку, а не заменять его собой. Я абсолютно уверена, что так и должно быть»^[1118]. На базе Watson Рометти даже открыла новое подразделение IBM, которое получило стартовый миллиард долларов и офис на Силикон-элли недалеко от Гринич-Виллидж на Манхэттене. Оно должно было коммерциализировать «когнитивные вычисления», то есть компьютерные системы, которые сами учились дополнять возможности человеческого мозга и вести анализ данных на более высоком уровне. Рометти не хотела ничего технического в названии подразделения, и ему дали лаконичное имя Watson — так она почтила память Томаса Уотсона-старшего, основателя IBM, который руководил компанией более 40 лет. Помимо этого, многим на ум могли прийти два художественных персонажа: напарник Шерлока Холмса доктор Джон «элементарно» Ватсон и ассистент Александра Грейама Белла Томас «идите сюда, я хочу вас видеть» Уотсон[1119]. Так IBM рассчитывала создать образ дружелюбного компьютера, помощника человека, антипода зловещей машины HAL из фильма Кубрика.

Watson предвозвестил наступление «третьей волны» информатики, во время которой была размыта граница между искусственным и «усиленным» интеллектом. «Первое поколение машин могло только считать и выдавать результат», — рассказывает Рометти. Здесь можно вспомнить, что компания IBM началась с перфокарт и табуляторов Германа Холлерита, при помощи которых обрабатывали данные во время переписи населения США в 1890 году. «Фон Нейман создал архитектуру второго поколения машин, их необходимо было программировать. Еще со времен Ады Лавлейс люди составляли алгоритмы, шаг за шагом описывающие, как вычислительной машине нужно выполнять ту или иную задачу. Объемы данных увеличивались со скоростью света, поэтому нам пришлось создать третье поколение компьютеров, эти машины учатся сами»^[1120].

Однако появление обучаемых компьютеров не означает, что человечеству пора отправиться на задворки истории, на повестке дня все еще сотрудничество машин и людей. Среди прочих с Watson работал специалист по раку груди Ларри Нортон из онкологического центра Мемориал Слоана — Кеттеринга в Нью-Йорке, который уверен, что медицина и компьютерные технологии будут развиваться параллельно: «Это будет коэволюция, мы поможем друг другу»^[1121].

«Соразвитие» или «коэволюция»^[1122] — так Дуглас Энгельбарт называл процесс совместного развития машин и людей, который может привести к интересным последствиям: как бы быстро ни прогрессировали компьютеры, искусственный разум, возможно, никогда не сможет превзойти совокупный интеллект тандема «человек — машина».

Давайте на секунду представим, что компьютеры преуспели в имитации человеческого мышления и теперь умело притворяются, будто и в самом деле распознают образы и речь, обладают эмоциями, желаниями и нравственными принципами, умеют творить и ценят красоту, ставят перед собой цели. Возможно, такой компьютер смог бы пройти тест Тьюринга. Или даже тест Ады (обозначим его так), то есть проверку на способность генерировать собственные мысли и выходить за рамки того, на что их запрограммировали.

Однако прежде чем признать победу искусственного интеллекта над интеллектом «усиленным», необходимо будет провести один финальный тест — назовем его тестом Ликлайдера. В нем не учитывается, насколько качественно машина скопировала наши мыслительные процессы, а проверяется, в каких условиях она будет эффективнее работать: в гордом одиночестве или в паре с человеком. Другими словами, не будет ли компьютер сильно проигрывать союзу разумного существа и машины.

Если компьютер-одиночка сдаст бой, симбиоз «человек — машина» выйдет триумфатором. Но кто сказал, что искусственный разум — священный Грааль информатики? Человечество может потратить ресурсы на улучшение взаимодействия между нами и компьютерами, чтобы максимально эффективно использовать лучшие качества каждой из сторон.