21. «Радость жизни былой далеко, далеко…»

Следующая глава >

ДО НЕБА ДАЛЕКО Маленький мир Это было давно, ещё до Октябрьской революции. Покосившийся домик, сарай для скотины, поле, огород – вот весь мой маленький мир в детстве.Бабушка заставляла меня выучивать с её голоса молитвы наизусть и ещё «преподавала» мне закон божий. Она

Далеко от Москвы Вам сегодня, дорогие товарищи, придется провести весь вечер вместе со мной. Необходимо, чтобы вы знали, кто я, что я и какие у меня цели и задачи. Тогда во время самого концерта у нас с вами уже не будет никаких вопросов и недоумений…Фамилия моя, как вам,

ДАЛЕКО ОТ СТОЛИЦЫ «Почти семь лет я не снимал с себя гимнастерку, сапоги и солдатскую шинель…» — вспоминал позднее Никулин.Так уж получилось, что, отслужив в армии по призыву два года, Юра не демобилизовался — не успел. Началась Великая Отечественная война, четыре

ВТОРАЯ ПОЛОВИНА ЖИЗНИ — ДАЛЕКО НЕ ЗАКАТ В исследовании Стивена Коэна «Долгое возвращение. Жертвы ГУЛАГа после Сталина» содержится такая мысль: «В течение трех лет после смерти Сталина, пока его преемники вели между собой борьбу за власть и политическое руководство, они,

Далеко Вдруг уехал Алёша — он уехал так же быстро и непонятно, как приехал!Я думала, что Анночка будет очень плакать, но она не плакала — сидела на своей кровати, рядом лежала книжка, у неё было грустное, задумчивое, но какое-то необычное для меня лицо.— Анночка, —

Рядом и уже далеко Она с уходом медлила, в глазах — Озерах пепельных, где боль души видна, Стояли слезы — жаждала она Увидеть и в моих печаль и страх. Когда ж затрепетала, как в силках, Моя мольба, еще стыдом полна, То поцелуем сладостней вина Она сдержала речи на устах. Она

Видится далеко Под стеклом моего письменного стола лежит любопытный снимок. Взглянув на него, сразу не поймешь, где происходит действие. Вид необычный: человек, одетый в летно-космические доспехи, распластав руки, плывет под потолком. Так можно плавать только при

V. Близко и далеко 1«Дядя Федор» был переведен, Эдуард побывал в Финляндии. Эти два важных для меня события свершились. Были переведены и другие его книги, да и письма начали ходить между Хельсинки и Москвой после нашей встречи регулярно. Успенский расспрашивал и о моих

Близко и далеко Тихо падает крупный влажный снег. Коснувшись земли, он сразу исчезает, и земля остается мокрой, скользкой, а трава блестит, точно отлакированная. Но на досках, которыми укреплены стенки окопов и пулеметных гнезд, на камнях развалин, на шапках и ватниках

21. «Радость жизни былой далеко, далеко…» Радость жизни былой далеко, далеко… Я зажгу свой огонь глубоко, глубоко… В полусне, в полумгле там заветный есть сад, Там цветы без зимы, там любовь без утрат. Там в немой тишине, недоступные дню, Я сокровища сердца ревниво храню, И

62. Там, далеко… Там, далеко братья бьются. Стоны раненых несутся. Выстрелы гремят. На кровавое на поле Вороны летят. Всех, сроднившихся с тревогой Бранной жизни, светлой воли Ждущих впереди, Всех, любви в чьем сердце много, Жарко верующих в Бога, Боже,

62. Там, далеко… Там, далеко братья бьются. Стоны раненых несутся. Выстрелы гремят. На кровавое на поле Вороны летят. Всех, сроднившихся с тревогой Бранной жизни, светлой воли Ждущих впереди, Всех, любви в чьем сердце много, Жарко верующих в Бога, Боже,

217. «Я шел один, я шел далеко…» Я шел один, я шел далеко. Земля проснулась ото сна, И всею роскошью востока Дышала юная весна. Звучали окрики оркестра, В кустах спевалися ручьи, И точно мертвому маэстро Концерт кончали соловьи. Мне хорошо, мне жутко было, И вспомнил я в тот

217. «Я шел один, я шел далеко…» Я шел один, я шел далеко. Земля проснулась ото сна, И всею роскошью востока Дышала юная весна. Звучали окрики оркестра, В кустах спевалися ручьи, И точно мертвому маэстро Концерт кончали соловьи. Мне хорошо, мне жутко было, И вспомнил я в тот

ДАЛЕКО ОТ МИРА У серых стен тюрьмы Моабит день и ночь стояли часовые. Через решетчатые оконца чуть проникал дневной свет, но долетал городской шум и напоминал затворникам, что где-то есть люди, есть жизнь.Камера Георгия Димитрова была высокой и, как гроб, узкой; в ней едва

Далеко на востоке  Халхин-гольские записи