«Даже эти шаги, даже эти следы на паласе…»

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

«Даже эти шаги, даже эти следы на паласе…»

Даже эти шаги, даже эти следы на паласе,

Даже этот пейзаж с набегающим березняком,

Все, что было и будет, стояло тогда на террасе

В треугольниках солнца, трепещущих под потолком.

Человек в канотье с чемоданом в пустынном отеле,

Оглянувшийся на неожиданный окрик портье,

Потому что портье примерещилась кровь на постели

И лежащий ничком этот самый субъект в канотье.

Или дама в машине, закуривающая сигарету,

Наклонившись к тому, кто, умолкнув, сидит за рулем;

Чуть подавшись назад и направо, навстречу ответу;

Сигаретный дымок, как крыло, у него за плечом.

Но потом все уходит, и только в бревенчатом доме

Белокурая девочка с чайным подносом в руках,

В белом платьице, с бантом,

                 помедлив в кухонном проеме,

Выплывает к гостям с пирогом в именинных свечах.

Но и это уходит, лишь кружатся белые мухи,

И старик-лесовик, помолясь, раскрывает уста,

Чтобы кротко и просто поведать землянам о Духе,

От которого радость, сияние и теплота.

В этих нежных волнах золотистого и голубого

Ни террас, ни машин, ни раскуриваемых сигарет;

Дверь сама открывается настежь в клубящийся свет…

Страшно: падая в небо, не вспомнить заветное слово.

1987