3. “Что движет солнце и светила?”
3. “Что движет солнце и светила?”
Задаваясь этим вопросом, Франческо Петрарка имел в виду любовь. Все три части “Божественной комедии” другого великого поэта Данте заканчиваются строчкой: “Любовь, движущая солнцем и прочими звёздами”.
Конечно же, в 1979–1980 годах, когда Дато пережил свою первую и единственную Любовь, никто не знал о существовании звезды по имени Дато. Такая звезда уже была, только имя Дато она получила позднее. А открыта была звезда, зарегистрированная в Международном центре малых планет под № 3146, ещё 17 мая 1972 года. Впрочем, Любовь “двигала” не той далёкой звездой, а звездой таланта Дато.
Дато был очень богатым человеком. Для того чтобы передать то, что его волновало, мучило, тревожило, возмущало, вызывало любовь и восхищение, у него были: Рисунок, Живопись, Слово, Мелодия…
Он прочитал как-то, что юный Джотто, выдающийся итальянский художник, родившийся в 1266 году в деревушке Солле ди Веспиньяно и считающийся родоначальником современного искусства, любил в детстве рисовать ягнят, телят, жеребят… Да и впоследствии появляются кони на его картине “Святой Франциск отдаёт свой плащ”, ягнята на картине “Возвращение Иоахима к пастухам”, в “Сне Иоахима”, в “Рождестве”… И Дато, в жилах которого текла кровь кахетинских крестьян, чтобы выразить своё доброе отношение к миру, подобно Джотто, с юности рисует “братьев наших меньших”…
У Дато печальное настроение, чувство грусти, неуверенности в себе, разочарования (редкого художника минуют такие настроения), – и Дато обращается к живописи, причём к конкретному жанру – пейзажу, и не просто пейзажу, а к “пейзажу с дождём”…
Подобно ребёнку, “вскрывающему” игрушку, Дато пытается понять, из чего состоит мир, в котором он живёт, и он обращается к натюрморту, пристально вглядывается в живой и неживой мир, в душу цветов, плодов, вещей…
А бывает и трудно передаваемое настроение, размытый замысел, неясные желания… Тут лучше всего помогает музыка, – и Дато часами импровизирует на фортепьяно (ещё и ещё раз – как жаль, что не сохранились в нотной записи его многолетние музыкальные импровизации, его фантазии, зафиксированные, увы, лишь в сиюминутных звуках мелодий, вылетающих на улицы Шота Руставели или Важа Пшавела и сливающихся с многоголосой звуковой палитрой Тбилиси…)
Когда его что-то мучило, сильно волновало – проблемы ли смысла жизни или гармонии в жизни, гуманистические – вечные – вопросы добра и зла, или проблемы, порождённые в основном нашим самоубийственным веком, – например, проблемы экологии, – Дато обращается к сюрреалистическим (чаще всего, карандашным) композициям…
Под каждое настроение, под каждую задачу – не только свой вид искусства, но и свой жанр. Это не правда, что все богатые люди – счастливы.
Главный вопрос – степень богатства. Так человек, у которого очень много денег, не столько думает о том, как бы их потратить, сколько, как ни странно, о том, как их сохранить. Парадоксальна человеческая психология…
Очень богато одарённые от природы, гармонично развитые люди, редко бывают в гармонии с окружающим их миром людей, редко бывают безоблачно счастливы. Неосуществлённые замыслы разрывают их сердца, мысли о благе – не своём, личном, – о благе человечества терзают души. Беспокойно живут талантливые люди. Иногда это большая жизнь, как у Леонардо да Винчи, иногда короткая, как у Рафаэля Санти. Оба были безмерно талантливы, и оба прожили свои – разные по длине – жизни в постоянном нетерпении и беспокойстве души.
Ассоциация с Рафаэлем естественна, хотя и трудно сравнивать судьбы художников, если один не дожил до сорока, другой – до двадцати… Но всмотритесь, листая альбомы по искусству, в портрет Рафаэля работы его современника Анджело Дони: какая настороженность, грусть, тревога в глазах молодого и прекрасного, талантливого и удачливого художника. Такие же глаза у Дато, – на фотографиях, автопортретах. Ранняя ли смерть предощущалась ими, или тревожила сердце боязнь не успеть сказать всё, что хотелось сказать, не успеть выговориться?
Дато успел так много нам рассказать, – о мире, о себе! А вот следов любви Дато, – сильной, красивой, – в главной сфере его творчества, жизнедеятельности, духовного существования – изобразительном искусстве – почти нет. Я пересмотрел сотни его картин и рисунков, – где она, романтическая возлюбленная Дато? Может быть, её и не было в реальной жизни. Дато придумал её? Нет, была. Была реальная тбилисская девочка, которую он любил, был счастлив, переживал, мучился, встречался с ней и расставался…
Со слов родных Дато, я знаю, что она навещала их и после трагической смерти юноши. Думаю, и до сих пор остался он в памяти её сердца. Но где её изображение – в живописи, рисунке? Может быть, её нужно искать в графической композиции “Влюблённые”, – такая милая Дато тема: городской уголок, дождливый день… Он и Она…
Но нет, этот рисунок сделан в 14 лет. Тут скорее наблюдение, размышление, если хотите – мечта о любви… Да и влюблённые на рисунке люди, скорее, пожилого возраста, – осенняя пора их жизни, прожитой вместе, в счастьи и гармонии. Иногда эта картина экспонировалась под названием “Влюблённые под дождём”. Рядом шли по жизни эти двое любящих людей, рядом сейчас, под одним зонтом, в осенний свой час. Как удивительно умел Дато выбирать манеру письма под тему, под настроение… Плавность, мягкость линий, закругленный ритм композиции, – всё наводит на мысль о покое души, о гармонии отношений…
Да вот же она! – таково первое ощущение, первая реакция, когда входишь в самый маленький зал Музея Дато в Тбилиси и видишь написанный густыми, сочными движениями чёрного фломастера портрет “Задумавшаяся девушка”. Очень хорош портрет, лаконичен, выразителен, написан, конечно же, с симпатией к портретируемой… И всё-таки, это, думается, не Она. Здесь, как говорится, имеет место цитата: в композиции, во всём абрисе фигуры девушки, – как бы воспоминание о виденных в альбомах картинах французских импрессионистов. Вряд ли, как-то уже представляя себе психологию Дато, можно предположить, чтобы рисуя её, единственную, любимую, он воспользовался готовым, чужим приёмом. Для неё – особые краски, особая композиция, особые слова…
Может быть, Она – девушка с рисунка “Грузинский дворик”? Нет, скорее это обычная жанровая зарисовка, – очаровательная в своём национальном колорите, с точно подмеченными деталями тбилисской жизни… Очень хорошая работа. Но девушка – не Она… Нет, ищу и не нахожу…
Если человек талантлив, он талантлив во всём. Сентенция, может быть, и спорная, – к Дато применима. Он был, смею утверждать, талантлив в любви. Нежен и бережен к любимой, как настоящий грузин; романтичен, как поэт; парадоксален, как живописец; гармоничен, как музыкант…
Его Любовь – это его Любовь. А картину, рисунок, – их может рассматривать каждый.
Это искусство – для всех. Какое же искусство остаётся для выражения любви? Какое же искусство самое личное, самое интимное, когда можно выговориться, и об этом, во всяком случае, пока сам этого не захочешь, никто не узнает? Конечно же, поэзия. Вот почему большинство стихотворений Дато написано им в 16 лет. И большинство его стихов – о Любви.
Открытию этому – много веков… Ещё великий Овидий писал почти две тысячи лет назад:
“То, что так трудно словами сказать,
Стихами расскажет любовь”.
Дато всё-таки создал портрет своей любимой. Но не кистью или карандашом, а стихами. Причём, как всегда в стихах о любви, здесь и портрет любимой, и автопортрет. Вот почему, когда вы будете читать стихи Дато о любви, прошу вас: попробуйте услышать его голос…
Первое ощущение от любви – удивление, поражение!
Апрель
Апрельской ночью луна распустила фиалки.
Ветер в ветках чинар шелестит,
как разбуженный улей.
Ночь как сон пролетела мгновенно,
и этого – жалко.
День настал. Я мечтал о тебе,
сидя на стуле.
Поэт в буквальном смысле слова “пригвождён” к месту неожиданно поразившей его любовью…
Первая ли это любовь? Были ли другие увлечения? Следов в живописи нет. В поэзии, – вот они:
Не люблю я тебя, прости
Не люблю я тебя, прости,
И лицо мне твоё не снится.
Да, подсчёты твои просты:
Мне – под двадцать,
тебе – под тридцать.[3]
Всё сложней: ты не друг в судьбе,
И подругой стать не сумела…
Взрослость чувств, или взрослость тела
Привлекали меня в тебе?
К взрослым людям тянусь устало.
“Ты – взрослей!” – повторяю фразу.
Ну, а что ты во мне искала?
Не спросил я тебя ни разу…
Дато чувствует – не та любовь, о которой мечтал, не та любимая, какой поначалу казалась. Разочарование скребёт сердце. И выразить трудно, что беспокоит, что – не то?
На смену разочарованию приходит надежда, предощущение настоящей любви. Но пока оно ещё смутное, без чётких очертаний… А раз грусть, разочарование, – значит Дато снова и снова пишет дождливые пейзажи, – они так хорошо передают состояние души. Дождь на картинах, дождь в стихах… Стихах, написанных в бессонную ночь:
Бессонница
Луна свечей высвечивает мысли.
Дождь бьётся головой о лунный свет.
И руки тишины во тьме повисли
Беспомощно. Нигде им места нет…
На облаке моих воспоминаний
Под стук дождя лечу куда-то прочь.
Свеча сгорела лишь на четверть грани,
Меня же сном окутывает ночь…
Как странно: сон, а всё так ясно помнится!
Романтика сквозь жизненную прозу…
Не то был сон… Не то была бессонница…
Я думал – рано. Оказалось – поздно!
Луна грустит, о дождь облокотясь…
И дождь с размаху плюхается в грязь…
Взрослые люди забывают с годами, что в юности размолвка – трагедия, разочарование – планетарная катастрофа. Каждое увлечение кажется самым главным, последним… Так и хочется крикнуть Дато сквозь годы назад: не поздно ещё, дружок. Придёт к тебе весной твоя любовь… И будет тебе всего 15 лет… И всё будет впервые… Вернее, впереди у тебя будет целый год…
Удивительно, когда Любовь пришла, Дато вначале рассказал о ней… в прозе. Сохранилась замечательная дневниковая запись Дато, – что-то вроде неотправленного письма любимой. Приведу из него фрагмент:
“Я хочу рассказать тебе[4] об одной ночи моей бестолковой жизни. Вначале это может показаться тебе скучным, но прошу тебя – дочитай до конца. Я уверен, ты услышишь много интересного для тебя”.
И далее Дато пересказывает свой сон, приснившийся ему в эту ночь:
“Мне снилось, что я проснулся. Привстал на постели. За окном шёл сильный дождь. Видимо, я спал недолго: ещё слышны были шаги бабушки, скоро и они затихли. Всё стихло. Присев на кровати, я стал вслушиваться в мелодию дождя. Постепенно и она затихла… Дождь не прекратился, продолжая идти, но звук его вдруг пропал, как бывает, когда выключишь радио или телевизор, – вдруг… Но это не звук пропал, это мысли мои улетели.
Теперь уж трудно вспомнить всё, что явилось мне в ту ночь. Передо мной пронеслась вся моя будто бы незначительная жизнь… Незначительная потому, что только 15 лет…
Пятнадцать лет назад явился я в этот сумасшедший мир. И как мог я – младенец с соской во рту – предвидеть, что через год на свете появится существо – представитель нежнейшей, тончайшей второй половины вселенной, и что мы встретимся однажды, что начнутся в сердце моём бесконечные дожди, и одному Богу известно, когда это кончится.
Мог ли я представить себе то счастье, которое ждало меня в пятнадцатое лето моей жизни, в пятнадцатое цветение фиалок при моей жизни?”
А потом Любовь прорвалась, вылилась в стихах.
Каждый день без любимой – мука. И когда с ней приходится даже ненадолго разлучиться, рождаются стихи:
Дождь прошёл
Сколько дней и ночей проглотила разлука!
Я – другой! Ну, а ты? Изменилась ли ты?
Глажу спину дождя. Он целует мне руку.
Понял дождь, как же дни
без любимой пусты!
Я стихи о любви посылаю с потоком…
Но поймёшь ли язык капель,
мчащихся вниз?
Быть с тобою – боюсь.
Без тебя – одиноко…
Всё же жду тебя снова под музыку брызг!
Какие интересные образы рождает любовь в голове художника! Он и самоироничен, и поэтичен; тут и притча, достойная философа, и наблюдательность живописца, и метафоричность поэта…
Прошли годы… Нет Дато… И нам никогда не узнать, что он думал, что говорил, встречаясь и расставаясь с любимой, за что полюбил эту девушку и почему они расстались… Что нам, сегодняшним, стихи Дато о любви? Почему я привожу их здесь, считая их необходимой частью рассказа об удивительном человеке по имени Дато Крацашвили? Объяснить логически это может быть трудно. Но обязательность здесь стихов о любви для меня безусловна. Позволю себе в объяснение привести строки из своего давнего (1969 г.) стихотворения “Мадонна”:
… И грациозно, нежно, ярко
Влюблённый в женщину Петрарка
Писал сонеты о любимой…
В них предстаёт Лаура зримо…
Но неизвестно: было ль это,
Была ль Лаура, был ли сон…
Любила ли она поэта
И был ли с нею близок он…
Какая разница? Осталась
В строю веков сонетов линия:
Его Любовь. Его усталость.
И им рождённая – Богиня!
Ещё раз подчеркну ранее высказанную мною мысль: поэзия у Дато – это и портрет, и автопортрет. И его стихи о Любви, о Любимой – это и стихи о самом Дато, они помогают нам понять его душу. А без этого, я убеждён, не постигнуть и мир творчества Дато!
Ему оставалось жить всего год… А в стихах “периода разлуки” часто встречается тема: возможная встреча через много лет с любимой… Кинематографически укрупнённая деталь – амулет, который он дарит любимой, “высвечивается” во время их “поздней” встречи:
Мартовская встреча
Ты в жизнь мою вошла с капелью марта,
Пропав внезапно с мартовской капелью…
Держал окно распахнутым в апреле, —
Печаль с лица не сдёрнешь, словно маску…
Так каждый март надеждою отмечен,
И, вопреки прогнозу на ненастье,
Окно и сердце я любви навстречу
Готов не просто приоткрыть, а – настежь!
Как пробужденье от зимы прекрасно!
Жду март за мартом…
Только всё напрасно…
Пройдут года. “Ах, март, —
сплошной обман!”
Свеча сгорела. Что ж, ничто не вечно.
При встрече на груди твоей замечу
Подаренный когда-то талисман.
С тобой – другой. Но и со мной – другая.
Ещё десятилетие пройдёт…
“Не слишком поседел я, дорогая?”
“Чуть-чуть, мой милый. Но тебе идёт…”
Какие по-юношески чистые, какие по-взрослому мудрые стихи писал Дато! Как он умел возвыситься над своей болью, переживаниями и не пересказывать сюжеты встреч и разлук, а писать стихи, которые сегодня интересно читать людям разных национальностей, возрастов, жизненного опыта и поэтической эрудиции.
Я это пишу так уверенно, потому что не раз замечал во время чтения своих переводов стихов Дато на поэтических вечерах слёзы на глазах девушек, ставшие вдруг серьёзными и печальными глаза юношей, разгладившиеся от морщин и ставшие добрее лица людей пожилых.
Чистый человек и в любви чист. Но настоящий поэт особенно выявляется в лирике. В лирических стихах поэт, как тот художник на одном из рисунков Дато – голый перед читателем, незащищённый, открытый в своих достоинствах и недостатках, своём благородстве или низости. Вот почему нужно читать стихи Дато, чтобы понять, что он был за человек. Но и представление о нём как о художнике они расширяют.
Зная или не зная об этом, но продолжая в том многовековые традиции грузинской поэзии, Дато, расставшись с любимой навсегда, обращается к природе, матери-земле, деревьям, траве, “выговаривая” своё горе:
Разговор с порхающим листом
Я просил: “Спой мне песню,
порхающий лист!”
Очень грустной была для меня
та апрельская ночь
(Даже вечер уже был обманчив,
тревожен и мглист).
Только лист улетел, и любовь
улетела прочь…
Ветерок напевал колыбельную для чинар.
Я же мысленно видел глаза твои,
полные слёз…
Как суметь пережить мне разлуки
этой удар?
А мелодию ветра порхающий лист унёс…
Данный текст является ознакомительным фрагментом.