Станция Струги-Белая и близлежащие пустоши

Эстонская евангелическо-лютеранская община на станции Белая (с 1905 г. – Струги-Белая) была образована в самом начале XX в., к ней причислялись эстонские поселенцы, проживавшие не только в пристанционном посёлке, но и на близлежащих хуторах в пустошах Холохино, Воробьёво, Щир-Горка, а также в пустоши Губин Клин близ имения Луговое. Известно, что в 1904 г. на станцию приезжал из Пскова кистер Вильгельм Мюллер для совершения обряда крещения. В 1905 г., после окончания земской учительской семинарии в Санкт-Петербурге, на станцию Струги-Белая приехал Густав Леопольд Пяренд (1884—1974), его отец в 1885 г. переселился в эти места из Юрьевского уезда и основал в окрестностях станции свой хутор. Лужский мещанин из числа зажиточных эстонцев Александр Яковлевич Пясс, который имел в Струги-Белой несколько домов, предложил Густаву Пяренду создать в одном из его домов эстонскую школу. С этой идеей они вместе отправились к школьному инспектору и попросили разрешение на создание своей школы. Разрешение было получено, и первая эстонская школа вскоре была открыта. Став школьным учителем, Густав Пяренд получил в Санкт-Петербурге благословление от суперинтенданта Пингоу и по воскресеньям в здании, где открылась школа, начал читать проповеди и проводить религиозные обряды. Известно, что в 1908 г. в Струги-Белую приезжал пастор Оскар Пальза и крестил новорожденных на дому. Вскоре после открытия школы было создано Струго-Бельское эстонское просветительское Общество, на его праздничном открытии присутствовал делегат Общества лингвист Каарел Леэтберг (1867—1945). В начале прошлого века в посёлке Струги-Белая (Strugi) проживали семьи Карла Кристофа, Фрица Глазера, Карла Нарусбека, Иоганна Кютта, Яна Неймана, Петера Климанта, Яна Викса, Гендрика Сильбаума, Густава Трийпуса, Карла Кюбара, Яна Саззи, Фердинанда Кайса, Даниеля Пельда, Якоба Коозапойка, Карла Грота, Генриха Яллая и др. В посёлке Струги-Белая жили не только крестьяне, но и торговцы, ремесленники, служащие, рабочие. Например, Генрих Яллай держал мясную лавку, Фриц Глазер работал на пекарне, Ян Саззи был булочником, Ян Нейман – токарем, Иоганн Грот – ломовым извозчиком на станции.

До начала XX в., т. е. до разрастания пристанционного посёлка Струги-Белая, объединяющим центром для эстонских поселенцев в этой местности была пустошь Холохино, она примыкала к западной окраине посёлка. Первыми поселенцами в Холохинской пустоши были выходцы из Лифляндской губернии, в основном, из окрестностей Ряпина, Нейгаузена, Оравы и Оденпе. В 1880-е гг. в пустоши Холохино проживали семьи Петера Кадде, Тыниса Вареса, Михкеля Ламмара, Тыниса Эйсмана, Томаса Варика, Михкеля Кинна, Иоганна Меннинга, Ганса Эпельбаума, Сийма Кермана, а в начале прошлого века здесь жили семьи Яна Нарусбека, Вольдемара Меттуса, Яна Мягера, Югана Меттуса, Яна Холстинга, Видо Отсинга, Иоганна Фрида, Югана Хирва, Яна Тенно, Густава Крайниха, Эдуарда Люды и др. В 1906 г. в пустоши Холохино поселился уроженец Верроского уезда Густав Крайник. В 1908 г. сюда из Верроского уезда переселился Густав Янович Нирк. По сведениям за 1881—85 гг. в пустоши Холохино (Cholochino) уже были свои проповедники лютеранской веры – Ян Тензон, Юрий Лаксберг, Андрей Сепп, Ян Меннинг и Йозеп Мягер, они по нужде на дому крестили детей и отпевали усопших. Также для совершения обрядов в Холохинскую пустошь приезжали школьный учитель Ян Лаар из Масниково-Горской общины, Гендрик Николаи и Видрик Николаи из Луговской пустоши, Ян Кург из пустоши Горушка. Эстонские поселенцы называли Холохинскую пустошь на свой манер как Калохино.

В 1909 г. эстонцы совместно с латышами основали Холохинское Общество сельского хозяйства, председателем которого был избран владелец имения Холохино В. Г. Гнедич, а секретарём – Г. Л. Пяренд. При Обществе была организована библиотека, которая к 1910 г. насчитывала около 300 книг. В 1911 г. действительный статский советник В. Г. Гнедич (1850—1917) подарил эстонцам под строительство новой школы одну десятину земли. На певческом поле при станции Струги-Белая устраивались певческие праздники, а хоры и ансамбли пристанционного посёлка участвовали во многих певческих праздниках, проводившихся, в том числе, в Эстляндской и Лифляндской губерниях. 16—17 июня 1907 г. в Вильянди состоялся певческий праздник, в котором участвовал и эстонский мужской квартет из Струги-Белой под управлением Густава Пяренда. В 1909 г. в Струги-Белой был проведён фестиваль песни эстонских поселенцев, в котором принял участие местный хор, а также хоры из Луги, Масниковой Горы и др. поселений. Одним из главных организаторов этого певческого фестиваля был известный эстонский историк, фольклорист и просветитель Самуэль Соммер (1872—1940). 12—14 июня 1910 г. в Таллине состоялся певческий праздник, в котором участвовал эстонский хор из посёлка Струги-Белая в составе восьми исполнителей под руководством учителя Густава Пяренда. 19 июня 1911 г. по инициативе Санкт-Петербургского эстонского просветительского общества в Струги-Белой провели XI-й певческий праздник эстонских поселений. В 1913 г. здесь, при отделении этого общества, открыли эстонскую библиотеку.

В 1910 г. на западной окраине посёлка при станции Струги-Белая (с 1919 г. – посёлок Струги Красные) был устроен эстонский молитвенный дом, который с 1910 по 1916 г. относился к лужскому приходу Христа Спасителя, а с 1917 г. стал филией Гатчинского прихода. Для проведения богослужений и совершения религиозных обрядов сюда приезжал пастор гатчинской церкви Святого Николая Оскар Густавович Пальза (1863—1926), он же служил и в Лужской эстонской церкви. Между приездами пастора обряды крещения и погребения для жителей пристанционного посёлка по нужде проводили школьные учителя-кистеры, а также простые миряне Юган Полиц из пустоши Щир-Горка, Видо Отсинг, Ян Холстинг и Петер Тенно из пустоши Холохино. Прихожанами Стуго-Бельского евангелическо-лютеранского прихода были не только эстонские поселенцы, но и жившие в этих местах латыши и немцы. При Струго-Бельском молитвенном доме работало эстонское лютеранское училище.

В 1910 г. Густав Пяренд уехал учительствовать в Эстонию. В сентябре 1910 г. председатель Струго-Бельского эстонского просветительского Общества Александр Яковлевич Пясс поместил объявление в газету «Постимеэс» («Postimees») о том, что Общество ищет учителя-кистера в лютеранскую школу, который мог бы руководить певческим хором и трудиться на поле Общества. Учителю полагалась годовая зарплата в размере 275—300 рублей, предоставлялась отдельная квартира с отоплением и освещением. 12 октября 1910 г. в Струги-Белую прибыл школьный учитель Самуил Холстинг. Церковными делами в это время занимался помощник школьного учителя А. Отс. В 1911 г. в Бельском частном лютеранском училище обучалось 30 детей со станции Струги-Белая и окружающих поселений, где проживало 340 лютеран. В 1911 г. Густав Пяренд вернулся в Струги-Белую и до 1915 г. вновь преподавал в эстонской школе, вместе с ним здесь в разное время работали Самуил Холстинг и Август Рогенбаум. В 1917 г. школьным учителем-кистером значился В. Тевет. В 1915—18 гг. Густав Пяренд работал школьным учителем в Луговской эстонской общине. В 1918 г. он поселился с семьёй на хуторе близ посёлка Струги Красные, предположительно в Холохинской пустоши, землю под который он купил в 1907 г. Здесь он возвёл новый жилой дом, каменный хлев, другие постройки. В 1931 г. его хозяйство раскулачили. В 1932 г. Густав Пяренд перебрался в Эстонию и работал школьным учителем в приходе Камбья Тартуского уезда, позднее учителем в Тарту, где и умер на 90-м году жизни.

В начале XX в. пустошь Холохино вплотную примыкала к окраинам посёлка Струги-Белая. В 1920 г. здесь жили Ян Яковлевич Нарусбек (1872—?), Оскар Видович Отсинг (1900—?), Густав Янович Нирк (1873—?), Август Юганович Хирв (1900—1938), Эдуард Гендрикович Люде (1878—?), Оскар Густавович Крайник (1896—?), Арнольд Юганович Меттус (1883—?), Эдуард Густавович Крайник (1898—?) и др. К северо-западу от пустоши Холохино, вдоль правобережья реки Белой располагалась пустошь Воробьёво, где в начале прошлого века проживали семьи Августа Тотса, Якоба Толсберга, Александра Мяги, Иоганна Кинга, Якоба Тадера, Юрия Мяги. В пустоши Губин Клин близ имения Луговое, были хутора Яна Пяренда, Якоба Пярка, Гендрика Кульбока, Яна Экса, Юрия Макке, Яна Засса, Рудольфа Пунисона и Петера Экса. Одним из первых, в 1880 г., в пустошь Губин Клин переселился остзейский уроженец Юрий Засс. В 1902 г. здесь обосновался Ян Мартынович Экс (1874—?), он был родом из Юрьевского уезда. В 1920 г. Я. М. Экс имел 10 десятин земли, дом, хлев, конюшню, хлебный амбар, гумно и кузницу.

В 5 км к юго-западу от станции Струги-Белая находилось имение Леоново, с 1906 г. им владел сын Ю. И. Броневского – Леон Юлианович Броневский. В 1910 г. остзейский уроженец Иоганн Петрович Лаук (? —1924) на правах ответственного приказчика акционерного общества пивоваренного и водочного завода «Тиволи» из Юрьева стал заведовать в имении Леоново складом пива и мёда. Под склад алкогольных напитков была приспособлена каменная кладовая, пиво и мёд доставляли по железной дороге, в кладовой их разливали по бутылкам и затем продавали. В 1914—15 гг. И. П. Лаук заключил договор с другим акционерным обществом из Юрьева – пивоваренным, портерным и водочным заводом «А. Ле Кок». В 1914 г. была построена вторая каменная кладовая для разлива пива, портера и мёда, у этого здания были двойные стены с воздушной прослойкой для сохранения в помещениях одинаковой температуры, необходимой для хранения алкогольных напитков. Каменная кладовая, построенная в 1914 г., сохранилась до наших дней. В 1960 г. при переделках здания под караульное помещение были разобраны вторые стены и сбит выложенный на фасаде год постройки. В 1915—18 гг. И. П. Лаук был управляющим в имении Леоново, после революции ему достались двухэтажный дом и две каменные кладовые. Когда Иоганн Лаук умер, то этими строениями стала владеть его жена Елизавета Георгиевна Лаук (1881—?), в 1932 г. её хозяйство раскулачили, обвинив в том, что она до 1928 г. содержала свой пивзавод, а также сдавала в аренду свой жилой дом командирскому составу на время лагерных сборов в 1930 г. С 1906 г. у владельца имения Леоново Л. Ю. Броневского работал садовником Фриц Видович Сабалиск (1877—?). С 1918 по 1924 г. он работал в Лужском земельном отделе, а затем в бывшем имении Леоново взял в аренду сад площадью в 1 десятину и занялся огородничеством. Выращенные фрукты и овощи он сбывал местной кооперации для столовых военных лагерей. Также на время лагерного периода он сдавал командирскому составу в аренду свой жилой дом. В 1930 г. хозяйство Ф. В. Сабалиска было объявлено кулацким.

В 5 км к юго-западу от Холохинской пустоши располагалась пустошь Овчино. В 1893 г. в пустоши Овчино владел землёй Петер Мярди Уйбо (1846—?), по другим архивным данным он проживал здесь уже в 1882 г. По сведениям за 1913 г. Петер Уйбо проводил в пустоши Холохино и её окрестностях обряды крещения. У Петера Уйбо и его жены Марии родились два сына: Иоганн (Ян) и Карл, которые после женитьбы отделились от отца и стали жить в пустоши Овчино своими хозяйствами, все их три хутора стояли близко друг от друга. По устным свидетельствам ещё до революции Ян и Карл Уйбо были осуждены к лишению свободы за попытку убийства своего кузена. Затем трагически погибла жена Карла – Анна Уйбо, их сына Рихарда взяла на воспитание жена брата Яна Уйбо. К 1921 г. Ян вернулся на родной хутор и продолжил вести своё хозяйство. О брате Карле Уйбо сведений найти не удалось, известно лишь то, что его второй сын Иван Карлович Уйбо (1918 г. рожд.) погиб на фронте в 1944 г. В 1931 г. семья Яна Петровича Уйбо (1872—?) вступила в колхоз «III-й Интернационал». В 1934 г. его семья состояла из жены Эллы Яковлевны (1891 г. рожд.), матери Марии Мартовны (1846 г. рожд.), сыновей Рудольфа (1922 г. рожд.), Арнольда (1926 г. рожд.) и дочери Сальмы (1923 г. рожд.). Сыновья Яна Уйбо – Освальд (1909 г. рожд.) и Павел (1908 г. рожд.) в это время проходили службу в Красной армии. Отца Петера Уйбо к 1934 г. уже не было в живых. Далее о судьбе семейства Уйбо ничего не известно. Сейчас место, где стояли хутора Яна и Карла Уйбо, называется Уйбиной горой. Здесь сохраняются остатки фундаментов построек, старые яблони и мельничный круг. В начале 1980-х гг. жители деревни Горушка собирали на Уйбином хуторе уже одичавшую к тому времени клубнику сорта Виктория, которую когда-то выращивала семья Уйбо.

В начале прошлого века в пустоши Овчино кроме хуторов Петера, Иоганна (Яна) и Карла Уйбо, находились хутора Эдуарда Кольберга, Августа Лаурсона, Яна Лаурсона, Адама Кольберга. Например, в хозяйстве Августа Андреевича Лаурсона (1886—?) до 1929 г. имелось 56 десятин земли, дом, хлев, гумно с ригой, 2 сенных сарая, косилка, жнейка, веялка, из скотины: 2 лошади, жеребёнок, 4—5 коров, поросёнок. В 1930 г. его хозяйство было раскулачено. Брат А. А. Лаурсона – Ян Андреевич Лаурсон (1897—?) в 1930 г. был арестован по линии ОГПУ и осуждён на 10 лет лишения свободы. Эдуард Карлович Кольберг (1883—?) в 1929 г. имел в своём хозяйстве 7 десятин земли, лошадь, 2 коровы, нетель, поросёнка, 3 овцы. В 1931 г. его хозяйство раскулачили, а всю семью выслали на территорию современной Новгородской области. Ближе к деревне Заполье находился хутор Филиппа (Виллема) Петровича Бриккера (1883—?). До 1929 г. он имел 50 десятин земли, косилку, веялку, конные грабли, из скотины: 2 лошади, быка, 6 коров, 2 телёнка, 4 поросёнка, 12 овец. В 1931 г. хозяйство Ф. П. Бриккера тоже было раскулачено.

К Холохинской общине тяготели и жители смежных пустошей Андронова и Горушка (Karuskа) близ деревни Андронова. В 1868 г. в пустошь Горушка из Юрьевского уезда переселился Юган Ивансон. В 1883 г. в пустоши Горушка приобрели землю эстляндские уроженцы Ян Керпер, Август Муга и Юган Засс. В 1880 г. в пустоши Андронова обосновался Юрий Еливич Верномазинг (1850—?), родом он был из Юрьевского уезда. В 1885 г. из того же Юрьевского уезда в эти места переселился Симон Янович Рист (1856—?), а в 1888 г. – Отто Юганович Луха (1867—?). Также в пустошах Андронова и Горушка находились хозяйства Иоганна Варика, Давыда Ивансона, Даниеля Луха, Якоба Курга, Отто Луха, Гендрика Мазинга, Петера Олло, Иоганна Верномазинга, Августа Мазинга, Пауля Виерта. В 1918—28 гг. пустоши Андронова и Горушка относились к Шилинскому сельсовету. В 1920 г. здесь жили Густав Осипович Пендер (1895—?), Густав Яковлевич Антсон, Август Юрьевич Верномазинг (1891—?), Андрей Юрьевич Мазинг (1884—1938), Отто Юганович Луха (1867—?), Андрей Иванович Верномазинг (1903—1938), Давыд Юганович Ивансон (1866—?) и др. В соседней пустоши Кириково жила семья Петера Яковлевича Колберга (1896—?), рядом в пустоши Кочегоще – семья Альберта Антоновича Вилемсона (1873—?). По сведениям за 1923 г. и 1927 г. работала Андроново-Горушенская эстонская школа I-й ступени. При красном уголке работали драматический и спортивный кружки, функционировал хор. В 1928 г. было избрано правление красного уголка в составе А. Мазинга, М. Кернера, К. Ивансона, К. Сильмансона и Виярда. В 1931 г. был создан колхоз «Андронова Горушка», в который вместе с русскими вошли и эстонские хозяйства. По сведениям за 1919 г. служителем религиозного культа в пустоши Горушка был Иван Пютсеп. В 1934/35 учебном году в Андроново-Горушенской эстонской начальной школе насчитывалось 26 учащихся и 1 преподаватель, в 1935/36 учебном году – 20 учащихся.

В пустоши Щир-Горка (Shchir-Gorka) Яблонецкой волости, которая простиралась к северо-западу от Холохинской вдоль левобережья реки Белой, первые эстонские поселенцы появились в 1875 г. Тогда из Юрьевского уезда сюда переселились Йозеп Янович Лоде и Мария Крузе, а из Верроского уезда – Ян Гендрикович Колье. В 1880 г. в пустошь Щир-Горка из Юрьевского уезда перебрался Иоганн Юрьевич (Иван Егорович) Куба, в 1890 г. из Верроского уезда – Юган Гендрикович Колье, а в 1895 г. из окрестностей Пельвы – Петер Кяйс. В самом начале XX в. в пустоши Щир-Горка проживали семьи Карла Гендриксона, Яна Колье, Густава Эйхе, Иоганна Кубы, Карла Конгуса, Якоба Герма, Петера Кейса, Михкеля Симсона, Фёдора Мейера, Андреса Лутса, Оскара Гендриксона, Яна Мельмана и др. Иоганн Егорович Куба (? —1918) содержал водяную мельницу, имел 42 десятины земли и собственный дом на станции Струги-Белая, после его смерти мельницей владел сын Даниил Иванович Куба (1893—?), который также имел в своём хозяйстве 10 десятин земли, лошадь и 2 коровы. В 1920 г. Д. И. Куба проживал в посёлке Струги Красные на Советской улице в доставшемся ему от отца доме. Фёдор Яковлевич Мейель (1862—1930) был кузнецом и имел собственную кузницу. Обряды крещения и отпевания в пустоши Щир-Горка в начале прошлого века проводили Иоганн Полиц, Густав Пяренд и Карл Рямман, а также Юган Адамсон из пустоши Головково. В 1920 г. среди жителей пустоши Щир-Горка были Кристиан Осипович Лоде (1892—?), Ян Юганович Колье (1894—?), Карл Петрович Кяйс (1898—?), Август Янович Колье (1901—?) и др.

В 1918—23 гг. существовал Щиро-Горский сельский Совет. В 1920 г. в деревне Щир был основан эстонский политическо-просветительский клуб имени В. И. Ленина. В 1923 г. под клуб были переданы помещения бывшей дачи генерал-майора Ф. А. Перетягина. Зал клуба вмещал 250 человек, имелась большая сцена, а также читальный зал, насчитывавший 4000 книг. В 1920-е гг. церковные обряды по нужде в пустоши Щир-Горка продолжал исполнять Юган Андреевич (Иоганн Гендрикович) Полиц (1872—?). В архивных документах 1930 г. Ю. А. Полиц назван «эстонским попом» и «эстонским пастором», тогда он проводил обряды на эстонском кладбище посёлка Струги Красные. В 1931 г. за совершение обрядов был обложен индивидуальным налогом в 200 рублей, ещё раньше был лишён избирательных прав. В 1931 г. в защиту Югана Андреевича Полица выступили жители пустоши Щир-Горка Михаил Колье, Иван Лоде, Юган Валк, Михкель Пярк, Карл Мазер, Рихард Крюнберг, Рудольф Прусак, Фридрих Трамс, Юган Колье, Альвин Лоде, Густав Кизант, Роман Колье, Карл Конгус и др. Но это не помогло, и хозяйство Ю. А. Полица было раскулачено. Перед войной последние эстонские хутора из пустоши Щир-Горка были сселены в деревню Щир. Эстонцы назвали пустошь Щир-Горка на свой манер как Шир-Корка.

Жители станции Струги-Белая и ближайших хуторов поддерживали тесную связь с Луговской (Серёткинской) эстонской общиной, с 1905 г. посещали построенный здесь молитвенный дом, здесь же на эстонском кладбище они хоронили умерших родственников. Также усопших стали хоронить на лютеранском кладбище в пустоши Губин Клин, землёй в этой пустоши владел Андрей Андреевич Васильев, сын генерал-лейтенанта А. И. Васильева (1819—1888). В метрических книгах Лужского евангелическо-лютеранского прихода имение А. А. Васильева названо Луговым или Васильевкой, а кладбище на территории имения – Васильевским лютеранским кладбищем, оно находилось в лесу, около северо-восточной оконечности Генеральского (Добровольского) озера. Известно, что в 1908—15 гг. на Васильевском лютеранском кладбище проводили обряды погребения Петер Варик, Гендрик Пузеп, Иоганн Раттас, Ян Хютт, Густав Хютт и Густав Пяренд. В то время здесь были похоронены Юрий Засс (1845—1908), Карл Пауль (1908—1910), Леена Симсон (1856—1912), Юрий Лукас (1855—1912), Кадри Кяйс (1835—1913), Мария Герм (1825—1915), Александр Хубель (1905—1915) и др. Ныне на этом заброшенном кладбище сохранились лишь несколько могильных холмиков, на которых лежат обломки чугунных крестов, и прослеживается ров вокруг кладбища. Отдельный эстонский участок образовался и на Бельском православном кладбище на станции Струги-Белая, где усопших отпевали Петер Тенно и Александр Викси. Согласно надписей на памятниках, здесь покоятся Эльза Везо (1861—1940), Август Тотс (1871—1938), Сальма Кяреск (1912—1932), Иоганн Грот (? —1933), Михкель Валге (1853—1939), Август Кяреск (1909—1938), Элена Рауба (1886—1926), Каролина Лейтис (1899—1950), Эдуард Пяйд (1921—1944). В начале прошлого века на Бельском кладбище были похоронены Приц Лемминг (1823—1910), Лиза Адамсон (1864—1912), Иоганн Засси (1853—1914), Даниил Пельд (1852—1915), Эмилия Викс (1894—1915), Мина Мадисон (1854—1916), Лиза Яллай (1856—1916) и др.

Алфред Мадисон и его жена на месте бывшего хутора. Слева направо: Лидия Цируль (ур. Пиир), жена А. Мадисона, Фёдор Андреев, Алфред Мадисон. 1966 г.

Пастор О. Г. Пальза вплоть до 1924 г. проводил на станции Струги-Белая (с 1919 г. – Струги Красные) и в её окрестностях богослужения, совершал обряды крещения и венчания. Он приезжал сюда 3—4 раза в год. Каждый год пастор Оскар Пальза посещал Струго-Бельский молитвенный дом 15 августа, когда лютеране праздновали Успение и Вознесение Пресвятой Девы Марии, поэтому возможно, что Струго-Бельский эстонский приход был назван именно в честь этого праздника. Также с 1915 г. в Струго-Бельском молитвенном доме 2—3 раза в год проводил богослужения пастор Псковского прихода Святого Иакова Густав Матисон. 21 февраля 1916 г. в Струги-Белой состоялось благословение для 40 конфирмантов. Из Эстляндской губернии на станцию Струги-Белая завозилась пресса на эстонском языке, по состоянию на 1916 г. отдельные номера эстонской газеты «Постимеэс» («Postimees») можно было приобрести в здании железнодорожного вокзала. По оценке этнографа Августа Ниголя в 1918 г. на станции Струги-Белая и в её окрестностях проживало почти 500 эстонцев из числа крестьян и ремесленников. 29 июня 1924 г. в посёлке Струги Красные состоялся певческий праздник, в котором приняли участие хоры из Струг Красных (под управлением Арге), Масниковой Горы (Гутвес), Серёдки (С. Холстинг), Горы (Эйно), Маяково (Тамм), Луги (Климберг), Пскова (Пальк) и двойной квартет из Ленинграда. Всего – 165 хористов. На празднике присутствовало свыше 800 человек.

21 ноября 1920 г. в Народном доме посёлка Струги Красные состоялось собрание эстонской общины, где был поднят вопрос об открытии эстонской школы и клуба. Тогда же по решению местных властей Струго-Красненская эстонская школа I-й ступени открылась в одном из помещений молитвенного дома. В 1921 г. волисполком вернул помещение храма, где работала школа, в пользу верующих. С осени 1922 г. в эстонской школе работали учителя Мадиссон и Куккель, они же стали организаторами политическо-просветительского клуба. Клубный певческий хор проводил свои репетиции в школе, этот же хор вместе со школьниками пел в молитвенном доме. В 1923 г. политпросветительский клуб в Стругах Красных объединили со Щирским клубом. С 1926 г. учителем в школе работал Самуил Иванович Холстинг. В 1927 г. в Струго-Красненской эстонской школе обучалось 35 детей и преподавали 2 учителя. По переписи 1926 г. непосредственно в Стругах Красных проживало 250 эстонцев, 69 латышей и 23 немца, а на территории Холохинского сельсовета – 384 эстонца и 183 латыша. Эстонские поселенцы называли посёлок Струги Красные (Punase-Struugi) на свой манер как Красна Труки. В 1934 г. эстонская школа I-й ступени в посёлке Струги Красные была реорганизована в эстонскую неполную среднюю школу. В 1934/35 учебном году в Струго-Красненской эстонской НСШ числилось 108 учащихся и 7 преподавателей, в 1935/36 учебном году – 88 учащихся.

Известно, что 31 мая 1925 г. в Струго-Красненском эстонском молитвенном доме состоялась конфирмация юношей и девушек, всего – 30 человек. В октябре 1925 г. губернский адмотдел предложил Лужскому уисполкому закрыть храм. С этого времени Струго-Красненский молитвенный дом некоторое время не действовал, его помещение было передано эстонской школе. В тот период богослужения проходили в молитвенном доме на хуторе Владимира (Вольдемара) Меттуса в пустоши Холохино, который значится в архивном документе за декабрь 1925 г. В декабре 1926 г. двадцатка Струго-Красненской эстонской церкви обратилась с жалобой на действия местных властей во ВЦИК. В июне 1927 г. Лужский уисполком сообщил в губадмотдел следующее: «В посёлке Холохино Струго-Красненской волости, в 2-х верстах от Струг Красных, в доме гр. Метус собираются эстонцы со своим пастором Панислен (возможно, пастором Паннелем – А.Е.) для удовлетворения религиозных потребностей. Причём количество обслуживаемых молельней верующих – 50 семей. А посему уисполком считает закрытие эстонской лютеранской церкви в Стругах Красных правильным, т. к. для обслуживания 50 семей особой церкви не требуется. В настоящее время это здание использовано под эстонскую школу, так как в районе подходящих и свободных помещений под школу не имеется». В феврале 1927 г. была произведена опись имущества Струго-Красненского эстонского прихода. В описи было отмечено, что церковь находится в частном доме Владимира Метуса. Среди приходского имущества значились изображение на холсте распятия Иисуса Христа, деревянный крест с распятием, выкрашенный в чёрный цвет, металлическая чаша для причастия, металлическое блюдо для просфор, деревянная кафедра, окрашенная в жёлтый цвет, деревянные алтарная ограда и алтарный стол, две металлические пятисвечные люстры, семь деревянных скамеек, из которых две были со спинками, разобранный лакированный чёрного цвета орган, напольный ковёр, алтарное бархатное покрывало с изображением креста, алтарное коленкоровое покрывало, оградное покрывало из красного бархата.

По сведениям за август 1927 г. при Струго-Красненском эстонском приходе значились священнослужители, церковная двадцатка и приходской совет. В архивных описях за 1922 и 1925 г. Струго-Красненский молитвенный дом назван церковью, а в одном из документов за 1929 г. – эстонской киркой. Известно, что с 1924 по 1927 г. пастором в Струго-Красненском эстонском приходе служил Мартин Паннель. В 1929 г. пастором значится Юган Юганович Паннель (1870—?) из пустоши Холохино. С 1929 г. для проведения богослужений в Струги Красные приезжал Карл Юганович Крийт (1874—?) из пустоши Стефаново Лядского района, который служил там кистером в молитвенном доме с 1903 по 1930 г. В августе 1930 г. К. Ю. Крийт был арестован и приговорён к 3 годам лагерей, после этого проповедником лютеранской веры в пустоши Стефаново стал его сын Вольдемар Карлович Крийт (1904—?). Церковным старостой в 1920-е гг. был Видо Густавович Отсинг из пустоши Холохино. С 1923 по 1929 г. кистером прихода был Фёдор Иванович (Фридрих Юганович, Фриц Иоганнович) Глазер (1876—1938), в одном из архивных документов за 1930 г. сказано, что «он посещал эстонскую кирку и прислуживал приезжающему пастору». По сведениям за 1927 г. он также был председателем церковной двадцатки. Ф. И. Глазер переселился в 1896 г. из Верроского уезда Лифляндской губернии в Псков, работал дворником и чернорабочим. В 1904 г. на станции Белой он открыл свою хлебопекарню и булочную. В 1916—17 гг. Ф. И. Глазер воевал на фронтах Первой мировой войны. В 1921—23 гг. работал сельским исполнителем и председателем сельсовета посёлка Струги Красные, был народным судебным заседателем. Жил с семьёй на Советской улице в двухэтажном деревянном доме, крытом щепой. В 1924 г. Ф. И. Глазер вновь занялся выпечкой ржаного хлеба и баранок для местной кооперации, держал торговую лавку. В 1928 г. начал сдавать хлебопекарню и булочную в аренду Струго-Красненскому потребобществу, сам же занимался продажей лимонада. В 1930 г. у семейства Глазеров отобрали помещения для торговли, затем их выселили из дома, здесь расположились типография и редакция районной газеты «Колхозная стройка». С 1932 г. Фёдор Иванович работал плотником на артучполигоне. В 1935 г. семью Глазеров выселили в Свердловскую область на Североуральские бокситовые рудники, а в 1938 г. Ф. И. Глазера расстреляли как «врага народа».

Молитвенный дом в Стругах Красных значился в списках действующих храмов Лужского округа, составленных 18 апреля 1930 г. Известно, что в 1930 г. районный административный отдел разрешил Струго-Красненскому эстонско-лютеранскому приходу провести 8 июня богослужение на кладбище посёлка Струги Красные, как раз в этот день праздновался День Святого Духа. Видимо, вскоре храм был закрыт, т. к. в архивных документах более поздних лет о нём не упоминается. В архивном документе за январь 1933 г. значится бывший кистер лютеранской церкви Самуил Иванович Холостинг (1890—1938), который в то время проживал в Стругах Красных и являлся директором Струго-Красненской эстонской школы. Однако действовал ли тогда эстонский молитвенный дом в Стругах Красных или уже нет, об этом ничего не известно. В архивном документе за 1937 г. значится, что С. И. Холостинг ранее был «эстонским попом». В июне 1938 г. директор эстонской школы Самуил Иванович Холостинг был арестован и в октябре 1938 г. приговорён к расстрелу по решению тройки УНКВД Ленинградской области. Эстонская школа в посёлке Струги Красные находилась на Трудовой улице (ныне улица Николая Кудрявцева), при отступлении немецко-фашистские захватчики сожгли её здание. Сейчас вблизи того места, где когда-то находилась эстонская школа, стоит дом №32 по улице Кудрявцева.

До войны в пустоши Холохино проживали семьи Арнольда Югановича Меттуса (1883—?), Рудольфа Видовича Отсинга (1904—1938), Августа Югановича Хирма (1900—1938), Карла Яковлевича Нарусбека (1883—1937) и др. В пустоши Губин Клин жили семьи Юрия Ивановича Макке, Ивана Юрьевича Макке (1889—1938), Петра Рудольфовича Пунисона (1887—?), Ивана Ивановича Линдемана, Рудольфа Фёдоровича Ламбинга (1879—1938), в пустоши Щир-Горка – семьи Карла Яковлевича Пяйда (1887—1937), Ивана Андреевича Валка (1908—1938), Ивана Осиповича Лоде (1892—?), Александра Осиповича Лоде (1899—?), Эдуарда Югановича Полица (1907—1938), Кузьмы Карловича Конгуса (1908—1938), Александра Карловича Конгуса (1906—1938), Кузьмы Антоновича Крюнберга (1868—?), Осипа Карловича Гендриксона (1891—1938) и др. По датам жизни видно, что большинство глав этих семейств были репрессированы. Например, отца Р. В. Отсинга – Видо Густавовича Отсинга раскулачили за то, что он имел конную льнотрепальную машину и сдавал её в аренду.

Рядом с деревней Букино, находившейся в 12 км к северо-востоку от посёлка Струги Красные, в пустоши Красный Ручей стоял хутор эстонца Ивана Ивановича (Югановича) Инца (1880—1938). Его отец Иван (Юган) Андреевич Инц переселился сюда в 1880 г. из окрестностей Оберпалена Феллинского уезда, до революции он имел 25 десятин пахотной земли и более 200 десятин земли под лесом, 10 лошадей, 30 дойных коров и 30 голов мелкого рогатого скота. В 1935 г. хозяйство И. И. Инца раскулачили и всю семью выслали в Свердловскую область. Вблизи деревни Букино на реке Курее стояли две водяные мельницы, их владельцами были эстонцы Даниил Егорович Пяртель (1880—?) и Павел Петрович Кукк (1897—1937). П. П. Кукку водяная мельница перешла в 1925 г. от его дяди Якоба Ивановича Кукка. В 1931 г. обе мельницы были переданы местному колхозу, а их владельцы были раскулачены.

В послевоенное время в посёлке Струги Красные и соседних населённых пунктах обосновались не только потомки эстонских поселенцев из ближайших окрестностей, но и из отдалённых деревень. В деревне Марьино, например, проживали Ида Густавовна Педок (1919—1969), Артемий Густавович Педок (1940—1980) и Эрик Эдуардович Петмансон (1935—2010), в деревне Горушка – Альвина Яковлевна Ниличева (1900—1962), на станции Владимирский Лагерь – Анна Эдуардовна Никандрова, урождённая Люде (1922—2010). В посёлке Струги Красные ранее жительствовали Сальма Августовна Алексеева, урождённая Кайс (1924—1999), Рудольф Августович Везо (1918—?), Юган Эрнестович Сииль (1920—?), Мейнард Оскарович Педасон (1930—2004), Евгения Альбертовна Вилемсон (1924—?), Геннадий Рихардович Анон (1943—2004), Вальтер Александрович Пярн (1937—2013), Владимир Гансович Рекк (1914—?), Эмилия Ивановна Комиссарова, урождённая Кильк (1892—1964), Эрик Владимирович Рекк и др.

С 1976 г. в Стругах Красных на Промышленной улице проживала эстонка Лидия Видовна Кислер (1904—1988). Ежегодно на протяжении около десяти лет к Л. В. Кислер из Эстонии в День Святой Троицы приезжали потомки эстонских поселенцев, проживавших ранее в пустоши Троерожник. Они посещали Ново-Жизненское латышское кладбище, где было похоронено немало эстонцев, а потом в Стругах Красных, в доме Л. В. Кислер, проводили лютеранские богослужения. Сейчас в районном центре из представителей старшего поколения живут Эльна Петровна Афанасьева, урождённая Орро (1950 г. рожд.), Эрна Ивановна Антс (1936 г. рожд.), Линда Рудольфовна Васильева, урождённая Виллак, (1941 г. рожд.), Эндель Эльмарович Петмансон (1956 г. рожд.), здесь можно встретить семьи с такими эстонскими фамилиями, как Лухт, Ханзинг, Симуласк, Коор, Папель, Пунисон, Сталмейстер и др.