На пасеке — только сподручный улей

На пасеке — только сподручный улей

Весьма ценные для практического пчеловодства мысли высказал А. М. Бутлеров об улье, во многом определяющем рациональную технологию. Разборный рамочный улей приходил на смену колоде, сапетке и другим примитивным искусственным жилищам пчел. В этот период становления рамочного пчеловодства в России конструкций ульев и их вариантов было множество. Почти каждый пчеловод изобретал свой улей или «улучшал» известные. В основном они делились на вертикальные и горизонтальные, изготовляли их из толстых или тонких досок, соломы, лыка, бечевки и других подручных материалов. Рамки имели самую разнообразную форму, даже сводчатую, дугообразную. Наиболее распространенные русские и зарубежные образцы Бутлеров испытывал на своей пасеке. Его интересовало, насколько удобны ульи для работы пчеловода и хорошо ли себя чувствуют в них пчелы в течение сезона. Нужно было определить лучшие конструкции и сказать об этом пчеловодам России.

При рациональном уходе за пчелами хороший улей способствует наиболее полному использованию рабочей энергии пчел, заложенной в них природой.

Для Бутлерова, как и для Витвицкого, эталоном улья служило естественное жилище пчел — дупло — первейший улей, подаренный природой. Дупло в живом дереве позволяло пчелам жить на свежем воздухе, давало надежную защиту от плохой погоды, не сдерживало рост семьи, позволяло размещать большие запасы корма.

Форма улья, по утверждению Бутлерова, имеет очень большое значение для пчел, так как «с нею тесно связан ход жизни пчелиной семьи, ее размножение и т. п., а следовательно, и сбор меда, прямо условливаемый количеством рабочей пчелы в улье». В узком улье пчелы работают успешнее, чем в широком, и он больше соответствует работе матки, которая охотнее раздвигает расплодное гнездо сверху вниз, чем в бока. В стояке пчелы лучше зимуют. Следовательно, вертикальный улей вполне отвечает биологическим запросам пчел. На своей пасеке большую часть семей Александр Михайлович содержал в ульях-стояках.

Но улей, кроме этого, — орудие труда пчеловода. При одной конструкции на уход за пчелами приходилось затрачивать больше времени, чем при другой. Линеечные ульи (В линеечных ульях соты крепились к линейкам-перекладинам ) и те, где рамки вынимались кряду, требовали больших затрат труда. Но они сокращались в том случае, если любую рамку из гнезда можно было вынимать независимо от других. Такие ульи как раз потом и получили признание пчеловодов и утвердились в практике.

Ульи с отъемными доньями упрощали осмотр гнезда: «В улье, где видны нижние концы пластов во всю ширину свою, судить о состоянии семьи опять-таки, не трогая рамок, становится удобнее: пчеловоды знают, что по состоянию нижних концов заноса (сотов. — И. Ш.) и по количеству пчел на них всего скорее можно вывести определенное заключение». На самом деле, стоит только сзади приподнять улей, как станет видно, что делается в гнезде: сколько там пчел, каково качество сотов, готовится ли семья к роению или сохраняет работоспособность, надо ли расширять ей гнездо. Состояние семей, живущих в дуплянках и колодах, почти безошибочно определяли как раз таким способом.

Ульи вертикальные имели донья отъемные, а лежаки—прибитые, глухие. Чтобы судить о семье в лежаке, следовало разобрать гнездо. Эта операция требовала больших затрат труда да к тому же надолго выводила пчел из рабочего состояния. Вывод, таким образом, напрашивался сам собой.

Однажды Александру Михайловичу задали вопрос: какой же все-таки улей самый лучший? Он со свойственным ему лаконизмом ответил: «Сподручный». После того как в мире узнали улей Лангстрота—Рута, Александр Михайлович сказал: «Лично мы не имели под руками американских ульев, но, судя по сподручности для всяких пчеловодных операций и по распространению этой системы в Америке и Англии, они, конечно, заслуживают внимания».

На заседании пчеловодной комиссии 21 марта 1886 г. было принято весьма важное постановление об улье. В нем, в частности, указывалось, что для рационального пчеловодства лучшим признается улей разборный, с отъемным дном, двумя летками, большим подрамочным пространством, рамками с боковыми разделителями. Этим решением, бесспорно, отразившим взгляд Бутлерова на проблему улья, и должны были руководствоваться пчеловоды России.

Одновременно Александр Михайлович рекомендовал пользоваться искусственной вощиной, у которой, как и у всего нового, было в это время немало противников. Рамочные ульи и технология рационального пчеловодства, указывал Бутлеров, требовали большого количества готовых и хороших сотов — капитала пасек. Создать такой сотовый запас в короткий срок можно лишь с помощью вощины. В ней находилась уже почти половина материала, необходимого пчелам для строительства сотов. Это ускоряло процесс. Рамочное пчеловодство без использования искусственной вощины невозможно. Об этом свидетельствовала и зарубежная практика, особенно американская. Высокие медосборы, получаемые там, во многом определялись большим количеством сотов, которым располагали пчеловоды-промышленники.

Внедрение вощины, как и все техническое и технологическое перевооружение пчеловодства России, началось с Бутлерова.