Последние порывы: ашрам в снегах…

Последние порывы: ашрам в снегах…

Идея основать монастырь в прохладе и тишине Гималаев, где Запад и Восток могли бы сойтись на равных в любви и единстве целей, обмениваясь высочайшими идеалами и практикуя адвайту, давно занимала мысли Вивекананды. Перемещаясь с западными учениками в предгорьях, он старательно высматривал подходящее место, но никак не мог отыскать. Наконец он передал эту задачу супругам Севиер – преданным ученикам из Англии, и они нашли уединенное место с дивным видом на заснеженные вершины.

Адвайта-ашрам в Майавати сильно отличался от всех созданных вдохновением Вивекананды центров: вместо многоголосия ритуальных богослужений здесь царило безмолвие вечной истины недвойственности – единства всех сотворенных существ. И все же мистер Севиер приступил к столь суровому подвижничеству, что поражал даже привычных к религиозной практике индийцев. Вскоре он надорвался от неустанной работы по ашраму, соблюдая обет бедности в такой мере, что даже не надевал теплой одежды. Вести о близкой кончине любимого ученика достигли слуха Вивекананды в Египте, и он поспешил отплыть в Индию, надеясь застать его в живых, но опоздал. Тело подвижника было предано сожжению на берегу реки по индуистскому обычаю, а миссис Севиер оставалась в ашраме, продолжая дело мужа.

С трудом различая путь сквозь густую метель, Вивекананда с учениками три дня добирались до Майавати на лошадях по горным тропам, заваленным сугробами. Наконец они достигли ашрама, но всю неделю им пришлось просидеть в домах, засыпанных снегом, беседуя о недвойственности. В Майавати западные ученики стали свидетелями двух случаев, которые позволили Вивекананде пояснить им разницу между служением и раболепством.

Как-то раз обед запаздывал, и Вивекананда в нетерпении отчитал учеников за медлительность и даже наведался на кухню, но застал повара в дыму и усердном труде и вышел, не сказав ни слова. Когда же обед подали, он сначала заявил: «Унесите обратно! Я ни к чему не притронусь!» Но ученик смиренно поставил блюдо перед Вивеканандой и стоял в ожидании, пока тот не попробовал пищу, которая превзошла все ожидания, и не принялся нахваливать повара. Заметив, что западные ученики не понимают значения, которое придается в индуизме служению гуру, он нарушил напряженное молчание: «Посмотрите, как они прекрасно служат мне! Вам подобная преданность кажется раболепием, и вам непонятно, почему я принимаю ее без возражений. Но именно полное предание себя воле учителя позволяет ученику продвигаться на пути духовного развития!»

Однако Вивекананда проводил четкую границу между служением в духе преданности и низкопоклонством в обществе перед сильными мира сего. Возвращаясь из Майавати, вместе с учениками он зашел в купе поезда второго класса, где сидел английский чиновник. Завидев «индусов», тот вышел и позвал проводника, потребовав убрать «туземцев» в другое купе. Выказывая уважение к свами, проводник попросил его пересесть, но Вивекананда возмутился: «Как тебе не стыдно!» Конечно, проводник не настаивал, а англичанину пришлось самому вместе с багажом перебраться в другой конец вагона, ибо поезд тронулся, а Вивекананда с учениками вдоволь посмеялись над «завоевателем».

Уладив дела в матхе, Вивекананда решился принять приглашение жителей Дакки – столицы Восточной Бенгалии (ныне мусульманское государство Бангладеш). Поезд прибыл на вокзал, заполненный огромной толпой ожидающего его народа, и каждый день сотни людей собирались послушать речи Вивекананды. Но это был последний публичный тур, на протяжении которого Вивекананда часто страдал от приступов то астмы, то диабета, пока не счел за лучшее вернуться в монастырь.

Какое-то время он порывался объехать всю Южную Индию, чтобы посетить города на побережье обоих океанов, проложив путь от западного Бомбея через южный Майсур до восточного Мадраса. Но планам не суждено было осуществиться, ибо болезни завладевали телом Вивекананды, и кроме всего прочего он плохо видел правым глазом. Только свой последний день рождения, когда ему исполнилось тридцать девять лет, – а он всегда говорил, что не доживет до сорока, – Вивекананда отметил в Буддха Гайе, где по преданию Будда достиг Нирваны. Оттуда он направился в Варанаси – город, неподалеку от которого Будда обратился с первой проповедью к народу, – и написал ученикам: «В моих представлениях о связи между буддизмом и нео-индуизмом произошла подлинная революция! Я не в состоянии продлить свою жизнь, чтобы воплотить возникшие замыслы, но я намерен передать вам проблески посетивших меня прозрений и наметить работу, которую придется продолжить вам…»