* * *

* * *

На концерте во вновь открытом Центре Африканской Культуры Олатунджи была записана 21-минутная эпическая пьеса Atlantis, в которой Сан Ра играл на Клавиолине и «Органе Солнечного Звука» (это был орган Gibson Kalamazoo — копия оригинального органа Farfisa, используемого поп-группами). Пьеса зловеще начиналась с акустических органных «бипов», а в ходе её развития Сан Ра бегал руками по клавишам, бился лбом о клавиатуру, играл тыльными сторонами ладоней, и всячески издевался над клавишами; его руки мельницей вращались над ними — это было истинное звуковое воспроизведение затопления Атлантиды, мощное размашистое сольное выступление, «Токката и фуга» Сан Ра. Через пять минут вступали медные, потом возникала довольно традиционно написанная мелодия саксофонной секции, которую вскоре «подрезали» сначала зверские взрывы органа, а потом медные и барабаны. Вес, истинная тяжесть развивавшейся пьесы были почти невыносимы. И тут Аркестр совершенно внезапно переходил на напев «Сан Ра и его Группа из Открытого Космоса находятся здесь, чтобы развлекать вас» — как будто "Atlantis" была просто одной из многих поп-песен в репертуаре вечерней танцевальной группы.

Когда до Сан Ра дошли слухи о смерти Джона Колтрейна, он потерял всякое душевное равновесие. Несмотря на то, что они встречались всего несколько раз, Сан Ра чувствовал, что Колтрейн был поистине замечательной личностью и как человек, и как музыкант, и что у него были даже мессианские качества. Бывали моменты, когда казалось, что Сонни возлагает вину за смерть Колтрейна на себя — он утверждал, что должен был более настойчиво предостерегать его, или говорил, что то тайное знание, которое он дал ему, оказалось для Колтрейна непосильно; однако в другое время он говорил, что Колтрейн был предупреждён; что если бы он стал членом Аркестра, этого никогда бы не случилось, и что это его собственная вина. Вскоре после этой смерти Аркестр сыграл на мемориальном концерте в Университете Пенсильвании, и на протяжении многих лет Сан Ра в разговорах мог внезапно привести в пример кончину Колтрейна как наглядное доказательство неких своих мыслей — однако не всегда было ясно, кому предназначался этот урок: ему самому или другим.