ВЫШИБИТЬ ЗАТОРЫ[20]

По мере развития в обществе протестных настроений против войны во Вьетнаме и возрастания роли движения за гражданские права и различных отраслей студенческого движения, каждая из этих групп выбирала для самоидентификации некую музыкальную форму — спиричуэлс, фолк-песни, рок-н-ролл — притом каждый подобный выбор много говорил о идеологии и истории данной общественной группы. Одной из самых интересных была Партия Белых Пантер — боковая ветвь движения йиппи[21], старавшаяся объединить фри-джаз с самыми тяжёлыми формами белого рок-н-ролла.

В их манифесте, «Декларации Отделения Белых Пантер Международной Молодёжной Партии», утверждалось, что их программа является продолжением программы Партии Чёрных Пантер — «как и наша музыка содержит в себе и продолжает силу и чувство чёрной магической музыки, которая изначально вдохнула жизнь в наши тела и объявила нам, что мы можем быть свободными» (в качестве образцов такой музыки назывались Джеймс Браун, Джон Колтрейн, Арчи Шепп и Сан Ра). Главной идеей Партии Белых Пантер была свобода — во всех областях жизни (свободный секс, легализация наркотиков, свобода от ношения нижнего белья) и в музыке — «Музыка — это революция». Декларация заканчивается так: «Освободите всех людей от их вождей — вожди полное дерьмо.»

Основателем ПБП был Джон Синклер, студент-выпускник факультета американской литературы детройтского Государственного университета Уэйна; в конце 60-х он также был одним из основателей и директоров Мастерской Художников Детройта и Прессы Мастерской Художников. Синклер был очень увлечён (с научной стороны) джазом и возрождением блюза, и часто писал о них в Down Beat, Vibrations и газете Guerrilla: A Newspaper Of Cultural Revolution, в которой он был одним из соредакторов. Однако по мере развития рок-н-ролла он стал участвовать в деятельности Детройтского Рок-н-Ролльного Возрождения и детройтского концертного зала Grande Ballroom. В середине 60-х он стал менеджером MC5, которые, вместе с Iggy & The Stooges, были главной подпольной рок-группой Детройта.

Несмотря на отсутствие у Сан Ра интереса к новой усиленной музыке (року), сценическая постановка, освещение и просто громкость Аркестра уже привлекали внимание новых рокеров. Разговорная манера и костюмы Сан Ра как бы предвосхищали излишества конца 60-х. Кроме того, с течением времени он набрал вес и в своих развевающихся балахонах стал выглядеть как мультипликационный персонаж Р. Крамба Мистер Натуральный (некоторые говорили, что он и вёл себя так). Но MC5 и Stooges слышали в музыке Сан Ра, Джона Колтрейна и Арчи Шеппа ещё и звук, который, как им казалось, можно извлечь из их усилителей, введя их в режим перегрузки. Им также хотелось смягчить сценические требования белых рокеров и ввести в употребление визуальное и музыкальное взаимодействие, имевшее место на концертах фри-джаза. Под музыкальным и политическим руководством Синклера MC5 повели рок-н-ролл в направлениях, которые раньше он едва затрагивал. Они выходили на сцену с гитарами и ружьями, а их усилители были украшены первёрнутыми американскими флагами. Они играли тридцатиминутные песни, планировали альбом под названием Live On Saturn, пытались склонить ESP записать их, создавали версии композиций Арчи Шеппа, Фароа Сандерса и Джона Колтрейна, а в песне "Starship" на своём альбоме Kick Out The Jams (Elektra, 1969) использовали стихотворение с задней обложки The Heliocentric Worlds Of Sun Ra, Vol. II («Есть земля / Чьё бытие почти невообразимо для / Человеческого разума…»).

Для Синклера Сан Ра, Нация Ислама и Партия Чёрных Пантер были единственными политическими альтернативами — они были не христиане и не белые. В конце 60-х и начале 70-х музыка Сан Ра казалась многим молодым людям квитэссенцией странности; его лозунги были достаточно двусмысленны, а его жизненные условия достаточно близки к «коммуне», чтобы противоречия в его верованиях и учении игнорировались Синклером и его сторонниками: «Мы знали, что он диктатор, но всё-таки милостивый диктатор.»

Деятельность Синклера в защиту легализации наркотиков приводила в Детройте к постоянным столкновениям с полицией, и в 1967 г. Белые Пантеры перебрались в дом на Фратернити-Роу в Энн Арбор, где продолжили свою организационную работу и демонстрации. Синклер уже брал у Сан Ра интервью для Guerrilla и публиковал статьи и стихи Тама Фиофори, а теперь он устроил совместный концерт Аркестра и MC5 в Community Arts Auditorium в Государственном университете Уэйна — он был назначен на 18 июня 1967 г. Гитарист MC5 Уэйн Крамер говорил, что публика, увидев Аркестр, прямо налилась агрессией, и участникам группы «показалось, что будут беспорядки — пока публика не поняла, кто такой Сан Ра.» (Вскоре после этого MC5 были «вычищены» из Белых Пантер — они подписали контракт с Atlantic Records и на свой аванс накупили «Ягуаров», «Корветов» и «Ривьер». Синклер сказал: «Вы, ребята, хотели быть круче битлов, а я хотел, чтобы вы были круче Председателя Мао.»)

Синклер пригласил Сан Ра с Аркестром в Энн-Арбор на месяц в мае 1969 г., чтобы они сыграли серию концертов там и в Детройте; он разместил их в соседнем доме. Однако Сан Ра был шокирован их хиппистским образом жизни — языком, наркотиками, их повседневной наготой и постоянным полицейским надзором. Ещё хуже было то, что некоторые из музыкантов Аркестра часто ходили к Синклеру, чтобы встречаться с дамами.

Потом, в конце 1969 г., Синклер был арестован детройтским детективом из отдела по борьбе с наркотиками (которому он дал две сигареты с марихуаной) и был приговорён к неслыханному сроку — десять лет в Государственной Тюрьме Южного Мичигана в городе Джексон (а потом — в её филиале в Маркетте). Он сразу же стал объектом пристального внимания во всём мире, и был основан целый Комитет по Освобождению Джона Синклера, в который входили такие люди, как Аллен Гинзберг, Джейн Фонда, Уильям Кунстлер и Митч Райдер. 10 декабря 1971 г. 15 тысяч человек собрались на митинг за его освобождение на Энн-Арборской Арене — там были Джон Леннон и Йоко Оно (Джон пел: «[Это несправедливо] Джон Синклер»), Арчи Шепп, Росуэлл Радд, Аллен Гинзберг, Дэйв Деллинджер, Боб Сигер, Стиви Уандер, Бобби Сил и Джерри Рубин. После того, как федеральный суд отказался от рассмотрения этого дела и Синклера освободили (в 1971 г.), он продолжил деятельность в качестве художественного директора и сопродюсера Фестиваля Джаза и Блюза в Энн-Арборе, и опять приглашал Сан Ра на концерты.

Одним из вечерних развлечений Сан Ра были ток-шоу. Он мог слушать любые ток-шоу далеко за полночь, но особенно ему нравились программы Длинного Джона Небела — он специализировался на гостях, которые либо рассказывали какие-то странные истории, либо сами были странные. По телевизору Сонни регулярно смотрел шоковое ток-шоу CBS с ведущим Аланом Берком, который приглашал в свою программу разных городских сумасшедших и злобно осмеивал их к удовольствию публики. Однажды Берк внезапно сделал какое-то язвительное замечание о нью-йоркских авангардных артистах. Когда же он получил письмо от зрителя по имени Сан Ра с требованием предоставить тому трибуну для ответа, ему показалось, что это великолепный материал прямо по его профилю, и он пригласил Сан Ра на шоу. 25 мая 1967 г. Сан Ра пришёл в телестудию и уселся посреди прочих причудливых и ненормальных нью-йоркцев, которых Берк рассчитывал унизить и выставить на осмеяние. Однако в разговоре с Сан Ра Берк казался застигнутым врасплох и почти пристыженным:

Берк: Что же Вы хотели сказать?

Сан Ра: Ну, смысл в том, что причиной американского беспорядка является то, что есть одна нация, которой недостаёт среди остальных — нация из древнего мира. А так как её не хватает, среди наций образовалось пустое место.

Берк: Что это за нация?

СР: Нация древних египтян.

Берк: Древних египтян?

СР: Тот Египет, который есть сейчас, это не настоящий Египет; эти люди были перемещены, и некоторые из так называемых негров — это и есть древние египтяне, а американцы обходятся с ними подло, но им придётся освободить их, чтобы на земле настал мир.

Берк: Что это, с чем Вы играете?

СР: А, это просто шляпа.

Берк: Это что?

СР: Это шляпа.

Берк: Шляпа? Не наденете ли её — сделайте всем нам любезность.

СР: Она иногда бывает мне нужна, когда я играю в группе, играю космическую музыку.

Берк: Космическую музыку?

СР: Да.

Берк: А какие инструменты в этом оркестре?

СР: Ну, я применяю обыкновенные инструменты, но на самом деле я использую их таким образом… Я использую парней, играющих на инструментах, в качестве инструмента… Тут дело в том, чтобы изложить некие идеи на языке, который способен понять мир.

Берк: У вас есть какое-нибудь послание для нас?

СР: Да, послание состоит в том, что вы должны учиться и по крайней мере, попытаться понять идею о древних египтянах. Мы слышим, что неграм нужна помощь, что им ничего не достаётся, что негры возмущаются; все говорят, что они бедные и у них ничего нет, но о древних египтянах вы никогда не прочитаете в прессе и нигде не услышите. Они пришли в Америку с Ближнего Востока.

Берк: А у этих древних египтян, о которых Вы говорите, есть ещё представитель, кроме Вас?

СР: А кто мог бы быть лучшим представителем древних египтян, чем я?

Берк: Ну. да я не знаю, Ра.

СР: Именно так написано, и как написано, так и есть.

Берк: Ну, придётся поверить Вам на слово. Я. ээ. благодарю Вас за то, что Вы пришли, и удачи Вам в Вашей пирамиде.

СР: Я хочу лишь сказать, что у меня есть эта космическая музыка, у которой есть собственное послание, которое.

Берк: Был бы рад как-нибудь встретиться с Вами опять и услышать Вашу космическую музыку. Не сделаете аранжировки?

СР: Конечно, Америке самое время её услышать.

Берк: Не знаю, готовы ли мы к этому, но я был бы очень рад её послушать. Большое спасибо.