Глава четырнадцатая Под сенью Пушкина

Глава четырнадцатая

Под сенью Пушкина

С раннего детства великий князь был покорен поэзией Александра Сергеевича Пушкина, многие его стихи знал наизусть. В этом смысле он ничуть не отличался от своих родственников – Пушкин был любимым поэтом в императорской семье. Об этом говорит, кстати, такой любопытный факт: Николай II, по его собственному признанию, назвал двух старших дочерей в честь Ольги и Татьяны Лариных – героинь романа «Евгений Онегин».

Пушкин занимал в сердце Константина Константиновича особое место, всю жизнь был властителем его дум. И все же великого князя порой угнетала мысль: почему представители высшей власти, восторгаясь творчеством гениального поэта, не проявляют к нему должного уважения как к человеку? Еще 28 января 1887 года, накануне полувековой годовщины со дня смерти гениального поэта, он с горечью записывает в дневнике:

В четверг, т. е. завтра, опять бал в Концертном зале, несмотря на 50-летнюю годовщину смерти Пушкина. Мне как-то обидно, больно и стыдно, что при дворе будут плясать, тогда как вся Россия ожидает этого дня как чего-то особенного.

Именно в те дни ему приходит в голову мысль выпустить роскошное иллюстрированное издание произведений Пушкина и его биографии. Но сначала необходимо прочесть все произведения поэта – «от доски до доски». Именно таким образом познакомился с его творчеством сослуживец великого князя – поручик Теплов. И Константину Константиновичу, когда он узнал об этом, «стало совестно», что он этого еще не сделал.

С воодушевлением великий князь принимается за самообразование. Взяв восьмое издание собрания сочинений поэта, вышедшее в свет в 1882 году, он, том за томом, изучает творчество Пушкина, его биографию, переписку. Поэтому неудивительно, что, когда великий князь был назначен президентом Императорской академии наук, одной из первых и главнейших его забот стало издание академического собрания сочинений А. С. Пушкина. Подготовить его к печати он поручает группе ученых во главе с академиком А. Н. Майковым.

Предстоящей фундаментальной научной работе посвящено одно из заседаний Отделения русского языка и словесности Академии наук. Среди многих вопросов президент затронул и весьма щекотливый: как поступить со стихотворениями непристойного содержания? После продолжительной дискуссии было решено такие стихи вместе с неоконченными и не предназначенными Пушкиным к печати произведениями поместить в особый том, но не пускать его в продажу.

Константин Константинович был большим любителем искусства, завзятым коллекционером художественных ценностей. Многие годы он приобретал живописные полотна, наброски и рисунки, рукописные документы – прежде всего те, которые имели отношение к русской литературе и истории. Среди главных ценностей его архива, переданного, согласно духовному завещанию великого князя, в 1912 году в императорскую Академию наук, есть и автограф А. С. Пушкина.

Благодаря искреннему стремлению служить русской науке, культуре, искусству, К. Р. пользовался высоким авторитетом в глазах просвещенной части тогдашнего русского общества. Недаром известный государственный деятель Сергей Юльевич Витте в своих «Воспоминаниях» так отозвался о нашем герое: «тот самый почтенный, благородный, в полном смысле „великий князь“ Константин Константинович».

Именно высокий авторитет не раз становился причиной вознаграждения великого князя. Многие люди доверяли ему свои фамильные ценности, которые не отважились бы отдать никому другому. Так произошло и в начале декабря 1892 года. Ольга Владимировна Демидова преподнесла ему в дар перстень с изумрудом, который вдова Пушкина, Наталья Гончарова, подарила когда-то ее отцу – создателю «Толкового словаря живого великорусского языка» В. Далю. Владимир Иванович «присутствовал при кончине Пушкина; только что он умер, вдова сняла с руки покойника золотой перстень с квадратным изумрудом и подарила его Далю на память. Даль носил всю жизнь этот перстень…» – так рассказывал Константин Константинович историю этой реликвии.

Он хранил этот перстень до конца своих дней. Лишь после смерти великого князя, в 1915 году, перстень поступил, согласно завещанию, в Пушкинский дом. В настоящее время эта бесценная реликвия находится во Всероссийском музее А. С. Пушкина.

Через несколько лет, в 1899 году, Константин Константинович получил еще один прекрасный дар, связанный с именем великого русского поэта. Дочь поэта-слепца Ивана Ивановича Козлова, Александра Ивановна, находившаяся уже в преклонном возрасте, передала великому князю написанный на четверти листа автограф стихотворения А. С. Пушкина «Певец, когда перед тобою…», полученный И. Козловым в ответ на поэму «Чернец», посланную им великому поэту.

…Мысли о Пушкине никогда не оставляли Константина Константиновича. В 1895 году он, как президент Императорской академии наук, уделяет большое внимание подготовке к печати словаря изящной словесности. 21 января на заседании Отделения русского языка и словесности было принято решение для продолжения академического словаря предварительно приступить к составлению словарей «к Пушкину, Лермонтову, Гоголю, Тургеневу и Гончарову».

Предложение это, поступившее от адъюнкта Шахматова, оказалось как нельзя кстати! Ведь оно полностью совпадало с замыслами великого князя: еще год назад он самостоятельно принялся за создание словаря романа «Евгений Онегин» и, более того, составил к нему словник – по всем правилам словарной работы.

…Постепенно приближался 1899 год – столетний юбилей великого русского поэта Александра Сергеевича Пушкина. Мысль об этом празднике, как всенародном торжестве, давно уже не оставляла августейшего президента Академии наук.

В сентябре, встретившись в поезде, который следовал из столицы в Царское Село, с обер-прокурором Святейшего синода К. П. Победоносцевым, Константин Константинович с увлечением стал рассказывать ему о своем намерении учредить при Академии наук комитет для подготовки пушкинского праздника. Он надеялся, что церковь примет в этом благородном деле самое деятельное участие. Но Победоносцев вовсе не спешил поддержать великого князя, напротив, он насторожился: поэт погиб на дуэли, и упоминать о нем в проповеди нехорошо.

И все же у Константина Константиновича были все основания для радости – его начинанию сочувствовал сам император! В 1898 году Николай II утвердил под эгидой Академии наук Комиссию по чествованию столетия со дня рождения А. С. Пушкина. В ее состав вошли представители ряда министерств, видные деятели науки, литературы и искусства. А председателем этой комиссии стал августейший президент. Члены комиссии выработали программу подготовки и проведения торжеств, которая также была одобрена царем. Согласно этому документу, столетний юбилей А. С. Пушкина должен был быть ознаменован с особым торжеством и небывалым до сих пор в России размахом. Об этом красноречиво говорит тот факт, что к празднованию планировалось привлечь все учебные заведения всех ведомств Российской империи.

И работа закипела! Решено было не только создать фонд «Пушкинская копейка» в пользу школ по всей стране, выпустить для широких народных масс дешевые издания произведений А. С. Пушкина, провести в обеих российских столицах циклы лекций, «чтений для народа» о жизни и деятельности великого поэта, но и организовать в дни славного юбилея гулянья, а также просить Святейший синод разрешить совершение в день пушкинского юбилея заупокойных богослужений во всех российских храмах.

Правда, всесильный Победоносцев никак не хотел сдаваться. Его пригласили на заседание Пушкинской комиссии, намеченное на 20 ноября 1898 года. На нем обер-прокурор Священного синода безапелляционно заявил, что в России и так много празднеств, и вместо радости может выйти «тягота», особенно в провинции.

Константину Константиновичу пришлось идти на уступки правительству. Ведь в противном случае оно могло и вовсе отменить пушкинский юбилей. В итоге торжественные богослужения было разрешено провести лишь в Казанском соборе, в Конюшенной церкви, где отпевали поэта, и в церкви Александровского лицея.

И все же любовь народа к великому поэту сметала на своем пути, как вешние воды весной, многие препятствия. Чем ближе был юбилей, тем больше оказывалось побед. В декабре 1898 года президент Академии наук предлагает признать могилу Пушкина государственной собственностью. Ему кажется, что это вопрос чести и решить его необходимо незамедлительно. В итоге в Святогорском монастыре, где находится последний приют поэта, были проведены необходимые реставрационные работы, и могила Пушкина вместе с селом Михайловским, родовым имением Пушкиных, были приобретены государством с последующим предоставлением псковскому дворянству для устройства «какого-либо благотворительного учреждения, связанного с именем А. С. Пушкина».

В январе 1899 года состоялось очередное заседание Пушкинской комиссии, на котором присутствовал и министр финансов С. Ю. Витте. Он, к огромному удовольствию Константина Константиновича, предложил для увековечивания памяти поэта учредить при Академии наук особое Пушкинское отделение изящной словесности. На этом заседании рассматривался также вопрос о создании особого фонда имени А. С. Пушкина. Победоносцев, как замечает в дневнике великий князь, «на этот раз оказался гораздо сговорчивее».

В начале июня 1899 года, как раз к юбилею поэта, вышел в свет первый том академического издания произведений А. С. Пушкина, работа над которым началась под редакцией академика Л. Н. Майкова десять лет назад. В эти же дни был объявлен конкурс на создание проекта памятника поэту в столице. Для оценки будущих конкурсных проектов учредили специальную комиссию, состоявшую из известных архитекторов и скульпторов. Начался сбор средств по подписке – на сооружение памятника…

По инициативе президента Академии наук прошли и другие знаменательные акции, связанные с юбилеем поэта: были отчеканены серебряная и бронзовая медали – «для раздачи всем выпускным воспитанникам учебных заведений, удостаиваемых награждения в нынешнем году», вышло в свет массовым тиражом художественное издание книги «Песнь о вещем Олеге» с рисунками В. М. Васнецова, которая поступила в широкую продажу по цене один рубль за экземпляр; выпущен «для распространения в России» портрет А. С. Пушкина с гравюры Т. Райта тиражом сто тысяч экземпляров, сборник «Пушкин и его современники». Не забыл Константин Константинович и о дочери поэта – Марии Александровне Гартунг. Благодаря его хлопотам ей была значительно увеличена пенсия.

В начале 1899 года Академия наук объявила конкурс на сочинение кантаты в честь А. С. Пушкина, первое исполнение которой предполагалось во время юбилейных торжеств. Для оценки стихотворений, которые будут поступать на конкурс, создали специальную комиссию под председательством академика М. И. Сухомлинова. Одно из важных условий конкурса – все участники должны были представить свои произведения под девизами. Фамилию же можно указать на листке, вложенном в запечатанный конверт. Именно так сохранялась гарантия инкогнито.

Константину Константиновичу очень хочется принять участие в этом конкурсе, но он всячески сдерживает себя – по крайней мере до официального объявления о нем. Волнуется, что ничего из этой затеи у него не получится.

Вечером, разувшись, ходил по темной столовой и выдавил из своего маловдохновенного мозга строк 12. А так бы хотелось написать хорошие слова…

Мучения продолжались несколько дней. Все – не то, К. Р. недоволен собою…

Стихи не удавались, третий день бился над одной и той же строфой; обдумывал ее, идя по Екатерининскому каналу, Невскому и Казанской в курсы, и наконец справился… Вечером окончил вступительный хор Пушкинской кантаты.

Теперь нужно ее перепечатать на «ручной машинке». Это великий князь поручил сделать писцу Александру Коровину, который служил в конторе.

…Я дал ему приписать девиз «душа поэта встрепенется, как пробудившийся орел», имя К. Р. вложил в особый конверт, снаружи которого должен был быть помещен тот же девиз, и поручил отнести все в академию к Дубровину. Коровина там не знают, так что тайна будет сохранена.

…На конкурс представлено сорок произведений. Заранее было объявлено, что музыку поручено написать известному композитору А. К. Глазунову. Но кто же удостоится чести стать победителем именно поэтического состязания? И вот наконец объявлено решение высокой комиссии: она единогласно остановила свой выбор на стихотворении под девизом «Душа поэта встрепенется, как пробудившийся орел». Автор – К. Р.

Сегодня трудно, конечно, оценить объективность выводов комиссии – творения остальных конкурсантов давно канули в вечность. Но факт остается фактом: лучшим было признано стихотворение именно великого князя. Впрочем, к чему сомнения? У нас есть документальное свидетельство того, как работали члены комиссии. Об этом написал 17 февраля 1899 года в дневнике сам великий князь:

Вчерашний день один из счастливейших в моей жизни: в 2 ч в академии началось заседание Отделения русского языка и словесности, в которое были также приглашены… сенатор Кони и композиторы Римский-Корсаков и Глазунов. Из сорока сочинений, присланных на конкурс, комиссия после долгих прений остановилась на двух стихотворениях; из них одно более удовлетворяло потребности композитора, а другое имело преимущества в литературном отношении. Сначала решили вскрыть конверт с именем автора первого сочинения; это оказался некто неизвестный в литературе врач Давид Львович Мандерштейн… Но этим не удовлетворились и единогласно решили вскрыть и другой конверт, приложенный к стихотворению литературно более совершенному, там оказалось имя К. Р. В это время я, нарочно не принимавший участия в заседании, ходил по академическим залам, где развешивались картины выставки Общества петербургских художников. М. И. Сухомлинов пришел сказать мне об одержанной мною победе. Я перекрестился. Мне везет удивительно! Я точно родился под счастливой звездой.

…В день столетнего юбилея Александра Сергеевича Пушкина, 6 июня 1899 года, состоялось публичное собрание Императорской академии наук в Санкт-Петербургской консерватории. В два часа дня зала уже ломилась от публики: сюда съехались великие князья и княгини, сановники, министры, великосветские дамы, люди разных сословий, военные, учащиеся. В глубине сцены, утопая в цветах, освещенный ярким электрическим лучом, стоял бюст Пушкина. Перед ним расположился придворный оркестр, все музыканты – в красных мундирах. На помосте, продолжавшем сцену и выступавшем в зал, был установлен длинный стол, крытый малинового цвета скатертью. За ним сидели в ряд академики, а в середине – августейший президент Академии наук.

Он открыл торжественное заседание чтением телеграммы от императора и указа об учреждении в Императорской академии наук Разряда изящной словесности и особого фонда имени Пушкина. На юбилейном торжестве выступил академик А. Н. Веселовский с речью «А. С. Пушкин – национальный поэт» и почетный член Академии наук А. Ф. Кони, сделавший доклад «Нравственные и общественные взгляды А. С. Пушкина». После выступлений великий князь Константин Константинович прочитал присутствующим на торжестве главнейшие адресы и телеграммы, полученные из разных краев: депешу от русской делегации на Конференции мира в Гааге, адрес Сербской академии, Веймарских соединенных литературных обществ, Чешской академии, телеграмму из Москвы от Общества любителей русской словесности, членом которого был Пушкин. А в завершение этого собрания хор русской оперы и придворный оркестр исполнили под управлением композитора А. К. Глазунова его кантату на слова К. Р.; они были напечатаны на отдельных листах и разложены по всем стульям в зале.

Мы многолюдною толпою

Сошлися здесь на торжество

Единодушною семьею

Сегодня чествовать того,

Кто в этот день веселый мая,

Тому назад уже сто лет,

Невинной прелестью пленяя,

Узрел впервые Божий свет.

У этой тихой колыбели

Кто угадать бы мог вперед,

К какой высокой славной цели

Судьба младенца поведет?..

Его уж нет, но дивных песен

Не позабыть сердцам людей,

Они звучат им все прелестней

И все их трогают живей…

Сколько радостных мгновений

Подал ты нам, поэт!

Сколько чистых наслаждений,

Сколько радужных видений

И какой небесный свет

Сладкозвучным роем песен

Пролил ты в сердца людей!

Как могуч, как бестелесен,

Как божественно чудесен

Мир поэзии твоей!

Вечно, славный без сравненья,

В сердце нашем ты живи!

И тебе мы в умиленье

Платим дань благодаренья,

Дань восторга и любви.

Императорский указ об учреждении в Академии наук Разряда изящной словесности и особого фонда имени Пушкина стал одним из главных событий пушкинского юбилея. Но ему предшествовала долгая, невидимая непосвященным работа: Константин Константинович то и дело – хоть и тактично, но настойчиво – напоминал царю о необходимости создания этих важных подразделений и в конце концов добился успеха.

До этого времени в составе академии существовало Отделение русского языка и словесности, которое преимущественно занималось изучением филологических вопросов. При этом никто из выдающихся представителей русской литературы членом его не был. Это-то и волновало чрезвычайно великого князя.

Правда, такая несправедливость в истории отечественной науки существовала не всегда. С 1783 по 1841 год наряду с Санкт-Петербургской академией наук в нашей стране существовала и Российская академия. Ее членами по праву были выдающиеся деятели русской литературы Д. И. Фонвизин, Я. Б. Княжнин, Г. Р. Державин, П. А. Вяземский, И. А. Крылов и, наконец, сам А. С. Пушкин. В 1841 году по указу императора Николая I Российская академия была преобразована в Отделение русского языка и словесности Санкт-Петербургской академии наук. Таким образом, создание в ее стенах Разряда изящной словесности, узаконенное по представлению президента Академии наук высочайшим указом Николая II, стало возрождением давней академической традиции, а если ставить вопрос шире – восстановлением исторической справедливости.

По замыслу великого князя Константина Константиновича вновь учрежденный разряд должен был составить одно целое с Отделением русского языка и словесности Академии наук. И вот теперь его штат, в соответствии с императорским указом, увеличивался на шесть новых должностей ординарных академиков. На образование же Пушкинского фонда, призванного способствовать изданию лучших произведений русских писателей, словарей русского языка и других трудов отделения, было решено ежегодно выделять из Государственного казначейства по 15 тысяч рублей.

Столетний юбилей А. С. Пушкина совпал с другой круглой датой – десятилетием со времени назначения великого князя Константина Константиновича президентом Императорской академии наук. На торжественном совещании, посвященном этому событию, выступил старейший академик К. С. Веселовский. Дав обзор деятельности академии за истекшее десятилетие, он с волнением подчеркнул:

Тому, кому в свое время достанется счастливая доля писать историю академии, придется принять день 3 мая 1889 года за эпоху, с которой начат новый период существования академии – период ее наибольшего развития и процветания, период, в котором полнее, чем когда-либо прежде, выполнен завет Великого Петра, говорившего: «Академики должны приобрести нам в Европе доверие и честь, доказав на деле, что и у нас работают для науки».

…Казалось бы, Константин Константинович имел моральное право почивать на лаврах. Ведь благодаря его стараниям, настойчивости и так уже сделано очень многое, в том числе и по увековечиванию памяти А. С. Пушкина. Но не такой человек был великий князь, чтобы останавливаться на достигнутом. Он вновь и вновь обращается к императору, просит его содействия, даже находясь в кругу семьи, не устает напоминать о том, что считает очень важным. 17 декабря по приглашению императорской четы он едет вместе с женой Елизаветой Маврикиевной на обед в Царское Село. Но отправляется туда Константин Константинович не с пустыми руками: «Очень кстати прислали мне начисто изготовленный Всеподданнейший доклад о расширении Отделения русского языка и словесности, который я и захватил с собою в Царское…»

И вот усилия великого князя вознаграждены. 23 декабря 1899 года в дополнение и развитие указа Николая II о создании Разряда изящной словесности издан еще один высочайший указ, в котором конкретизированы его задачи и права:

Разряд изящной словесности составляют: 1) избираемые в действительные члены академии писатели-художники и ученые исследователи в области словесности; 2) почетные академики и корреспонденты Отделения русского языка и словесности по Разряду изящной словесности. В почетные академики и корреспонденты отделения избираются писатели-художники и литературные критики…

8 января 1900 года в Академии наук прошли первые выборы в почетные академики по Разряду изящной словесности, которых назвали «пушкинскими». В этот день ими стали Л. Н. Толстой, А. П. Чехов, В. Г. Короленко, В. С. Соловьев, И. А. Бунин, А. Ф. Кони, В. В. Стасов и другие известные русские литераторы. Почетным академиком был избран и великий князь Константин Константинович.

Среди дневниковых записей великого князя, сделанных в тот период, есть и такая: «Председателем комитета по сооружению памятника Пушкину в Петербурге царь избрал меня». Нужно отдать должное Константину Константиновичу: он приложил немало сил, чтобы собрать средства для этой благородной цели. По его инициативе была объявлена всероссийская подписка, а для поощрения возможных активных жертвователей выпущен портрет поэта с надписью: «За пожертвования на памятник А. С. Пушкину». В целом ряде городов России активисты устраивали платные концерты, благотворительные вечера, лекции – собранные средства предполагалось употребить на сооружение монумента поэту.

Однако необходимую сумму так и не удалось собрать. И памятник поэту, о котором мечтал горячий почитатель его таланта, президент Императорской академии наук, так и не украсил в те годы столицу. Но Константин Константинович от замысла своего не отступил. Только реализовать его решил несколько иначе.

Спустя несколько лет после столетнего юбилея поэта у великого князя родилась идея создания «Дома Пушкина». 22 сентября 1906 года на заседании Комиссии по постройке памятника А. С. Пушкину, возглавляемой Константином Константиновичем, был обсужден один из первых проектов «Положения» о будущем научном учреждении. В пункте I было сказано:

Дом Пушкина учреждается в благоговейную память о великом русском поэте Александре Сергеевиче Пушкине, для собирания в нем всего того, что касается Пушкина как писателя, человека и гражданина…

В 1907 году императором Николаем II Положение о Пушкинском Доме было утверждено. После этого к комиссии перешли все заботы по сбору документов, связанных с жизнью и деятельностью поэта, его эпохой, получившей к тому времени название «пушкинской». Вот так, благодаря многолетним усилиям великого князя Константина Константиновича Пушкинский Дом и стал прекрасным памятником гению русской литературы.

…Пройдут годы, и другой великий русский поэт – Александр Блок, так напишет о результатах благородных деяний великого князя, не называя, впрочем, его имени, преданного на многие десятилетия забвению:

Имя Пушкинского Дома

В Академии наук!

Звук понятный и знакомый,

Не пустой для сердца звук!..

Данный текст является ознакомительным фрагментом.