Глава 6. О мужской и женской работе

Глава 6. О мужской и женской работе

В камчатском житье, как в крестьянстве, в разные времена и работа бывает различная. Летнее время мужчины трудятся в ловле рыбы, в сушении ее, в перевозке от моря на свои жилища, в припасе собакам корма, костей и кислой рыбы; а женщины, между тем, чистят изловленную рыбу, пластают, а иногда и в ловле мужьям способствуют.

Излишнее время употребляют они на собирание разных трав, кореньев и ягод, не токмо на пищу, но и в лекарства: делают сладкую траву, которую прежде токмо на пищу, а ныне и для сидения вина употребляют, готовят кипрей[385] и траву, из которой плетут ковры свои, епанчи, мешочки и другие домашние мелочи, и все, как съестные, так и другие припасы, имеют на руках своих.

Когда осень настанет, тогда мужчины упражняются в ловле осенней рыбы, в промысле различных птиц, гусей, лебедей, уток и пр.; водятся со своими собаками, вывязывая и выдерживая их, как якуты лошадей своих; заготовляют лес, к деланию саней и другой работе потребный; а женщины возятся с крапивой, рвут, мочат, мнут, обдирают и кладут под балаганы, ходят по тундрам и вынимают из мышиных нор лилейные коренья, или по-тамошнему сарану, разного рода.

Зимою мужчины ходят за соболями и лисицами, вяжут сети для ловли рыбы, делают санки, ездят за дровами, перевозят запас свой из разных мест, где летом приготовили, а не успели перевезти осенью; а женщины наибольше трудятся в сучении ниток на сети.

И сия их работа так продолжительна, что одна баба едва столько насучить может, чтоб мужу достало потребных сетей на лето, а у которых семья побольше, те готовят и с излишеством и меняют другим на угодные себе мелочи, каковы, например, иглы, шелк, наперстки, ножики и пр.

Весною, когда реки проходят, и рыба, которая в них зимовала, к морю поднимается, мужчины упражняются в ловле ее или ездят к морю и промышляют вахню, которой по морским губам бывает тогда великое довольство; а некоторые и в дальние места, на Восточное море и на Курильскую лопатку, для ловли морских бобров и других морских зверей отлучаются; а женщины ходят по тундре, собирают черемшу и другие молодые травы, не токмо для награждения обыкновенного тогдашнего недостатка в пище, но и для забавы: ибо они зелень так любят, что во все вешнее время почти изо рота не выпускают.

Женский пол весь тогда по тундре ходит и вечером с превеликими ношами домой возвращается, однако тех нош не станет им на сутки.

Сверх того, к мужеской работы принадлежит юрты и балаганы строить, юрты топить, стряпать, собак кормить, при случае гостей потчивать, собак обдирать и других зверей, когда понадобятся на платье и в приготовлении домового и военного снаряда; а женская работа состоит в выделывании кож на платье и обувь, в шитье платья и обуви, ибо они у камчадалов и портные, и сапожники, а мужчине за то приняться такое бесчестие, что тотчас почтется за коекчуча.

Чего ради с первых времен всех казаков, у которых иглу в руках или шило видали, почитали они за коекчучей, ибо у них шьют токмо одни бабы и коекчучи, которые и в женском платье ходят, и женскую работу отправляют, мужской отнюдь не прикасаясь. До них же касается красить выделанные кожи, также лечить и шаманить. А каким образом выделывают они кожи и красят, чем шьют и клеят, о том здесь же сообщить должно.

Всякие кожи, которые на шубы употребляют, например оленьи, тюленьи, собачьи, бобровые, делают они одинаковым образом. Сперва мочат мездру водою и камнем, утвержденным в средину палки, сбивают болонь и жилы, которые остаются при снимании; потом намазывают жеваною икрою, квашеною или свежею, и, свернув кожу, топчут ногами до тех пор, пока мездра провянет; после опять скоблят и натирают, продолжая работу до тех пор, пока мездра мягка и чиста не будет.

А которые кожи ровдугами, или замшею, сделать намерены, с тех сперва сбивают жилы и болонь объявленным же образом, потом коптят их в дыму с неделю, после мочат и парят, чтоб шерсть отопрела, а наконец намазывают икрою, мнут, топчут и скоблят камнем, как выше показано.

Оленьи и собачьи кожи на платье красят ольхою чрез многократное натирание мелко изрубленною корою; а тюленьи, которые на платье, обувь или на ремни, которыми санки обвиваются, особливым образом: оправив с кожи шерсть, сшивают оную мешком вверх шерстью и, сварив крепко ольховой рубленой коры, вливают в помянутой мешок и зашивают.

Спустя несколько времени вешают мешок оный на дерево и бьют палкою, потом опять дают лежать некоторое время, а после опять вешают и бьют палкою, и сие продолжают до тех пор, пока краска в кожу довольно въестся, тогда расшивают мешок, растягивают кожу и сушат на воздухе, а наконец мнут домягка руками и употребляют в дело.

Такие кожи на сафьян много походят, однако ламутки, как пишет Стеллер, лучше их умеют выделывать, а называют их мандарами и каждую кожу продают до восьми гривен.

Тюленью шерсть, которую просто называют краскою и укладывают ею платье и обувь, красят они брусничным соком, сварив его с ольховою корою, с квасцами и с каменным маслом, и сия краска бывает жаркого цвета.

Платье и обувь сшивали они костяными иглами, а вместо ниток употребляли оленьи становые жилы, которые разделяя, сучат как нитки, сколь тонки или толсты надобны.

Клей делают они из рыбьих сухих кож, а особливо из китовой. Оные кожи обертывают в бересту, загребают в горячий пепел и немного спустя вынимают и употребляют, на что надобно. Им можно клеить столь же крепко, как лучшим мерлушчатым[386] клеем.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.