14 января 2011-го года

14 января 2011-го года

Мой вопрос, которым закончилась предыдущая запись оказался довольно бессмысленным:). Ксюн заболела… Ни на какие танцы мы не пошли, и никакой музыкой вчера не занимались. Теперь мы сидим дома, читаем вслух «Нарнию», а когда она что-нибудь смотрит на видео, я хожу на балкон, чтобы двигаться к своей цели хоть понемножку.

В последние дни мне кажется, что она ещё дальше, чем казалось мне изначально. Я думал закончить всё к рубежу января-февраля, но теперь я уже не так в этом уверен.

«Бог» стал звучать более-менее ничего. Постепенно почти налаживаются тёплые отношения согласия и взаимопонимания между вокалом и всей фонограммой в припеве. Постепенно налаживаются — это значит, что крупным планом вроде бы всё и неплохо, но ещё десяток раз придётся время от времени что-то подправлять: то нюансы эквализации, то нюансы обработок.

«Грусть» по-прежнему нравится по звучанию и доходчивости, если можно так выразиться, более всего остального. И это при том, что сама по себе она довольно странна. Там странный ритм, грубо говоря, хотя издалека это может напоминать грустный джаз с немного больным на голову барабанщиком, по игре которого чувствуется, что, в принципе, музыкант очень хороший, но в данный момент совсем раздружился с собственной крышей. Для меня, признаюсь честно, всегда во всех проектах, которыми я только ни занимался, была важна эта, не скажу, театральность, но некая киношность и книжность аранжировки, когда помимо игры условных музыкантов, будто в виде субтитров плывёт человеческая подноготная каждого…

То есть, если бы можно было создать такой сверх-мультимедийный проект, то это могло бы выглядеть примерно так. Вот, ударила, например, в какой-то момент краш-тарелка, и будто камера устремляется прямо в мозгодушу ударника, и мы за доли секунды успеваем увидеть всю его печальную жизнь, всю совокупность различных, но в основном несчастливых, обстоятельств, которые и привели в итоге к тому, что в данный момент он ударил по тарелке:). А потом, допустим, на этот удар отвечает басист, они с барабанщиком перемигиваются, и опять именно в доли секунды мы видим ещё целый фильм, уже про их взаимоотншения, о том, как они однажды, допустим, хорошо выпили водки под важный для обоих философский или религиозный спор, а потом, допустим же, не поделили какую-то девку, или наоборот вполне удачно поделили:) к её же, неописуемой и многооргазменной, девкиной радости.

И вот примерно так всю композицию, вмещающую, таким образом, в себя кучу других микро-историй, в которые мы то погружаемся, то вновь выплываем на поверхность Звучащей Песни.

Честно признаюсь, сам не пойму, почему я никогда не говорил и не писал об этом (возможно, думал, что всем всё понятно и так, наивный:)), но, в общем-то, почти вся моя музыка (особенно, аранжировки) устроена именно таким образом.

Когда-то люди, считающие себя более сведущими, чем я, частенько упрекали меня в перенасыщенности моих аранжировок. В чём-то, возможно, они были, разумеется, правы, и я впоследствии старался, да и продолжаю стараться, работать над этой проблемой, но вместе с тем в некоторых нюансах тех ситуаций «вправления мне мозгов», о чём я, кстати, никогда не просил:), конфликт состоял всё же в ином: грубо говоря в неготовности большинства людей на сегодняшний день сделать примерно такой же рывок, как при переходе от «моно» к «стерео». Что ж, конечно, в мире навалом людей, вообще неспособных к восприятию полифонии, ни говоря уж людях, которые вообще не могут разложить музыку на составляющие (а тут дробление может быть бесконечным: попросту говоря — от партий отдельных инструментов до вообще отдельных гармоник и обертонов). Что уж хотеть тут? Ведь это не только полифония звуковая, но полифония смысловая, полифония контекстная и где-то даже, не побоюсь этого слова, трансперсональная…

Концерт Ансамбля спонтанной импровизации «e69» в рамках фестиваля «КукАрт-98», Царское Село, 1998 г. Слева направо: Максим Скворцов, Яна Аксёнова.

«Девочка» лучшеет потихоньку. Но всё же, когда я слушаю её время от времени, пока ещё всё время хочется что-то подправить. То одно, то другое. Но… надежда на счастливый конец уже брезжит. В принципе, постепенно, от прослушивания к прослушиванию, таких мест остаётся всё меньше и меньше.

В общем, как бы и что бы там ни было, пожалуй, сейчас самым разумным будет начать сводить что-то новое, а потом возвращаться набегами к тому, что уже почти готово и поправлять нюансы. Ах, да! Сначала надо разрядить и выкинуть ёлку…:)

Последние два часа вожусь с «Радио „Пустотой“». Пока очень нравится. Вроде всё схлопывается верно по дилэям в ритм-секции. В общем-то, нравится даже и овердрайвовая гитара в припеве. Но всё-таки думается мне, что придётся всё же делать её «даблом». Так сказать, для чистоты жанра:) Понятно, что выражение «чистота жанра» тут весьма условное, но оно верно в том смысле, о каком я говорил парой абзацев раньше: там, где про конктекстную и трансперсональную полифонию. То есть можно сказать, что овердрайв-гитару надо сделать «даблом» потому, что как бы конкретно эту песню исполняет такой состав, где, как говорится, шибко «умный» гитарист, которого, несмотря на все усилия, не удалось таки не пустить на сведение:). Он всё же прилез-доебался до звукорежиссёра, и так напористо давал там «профессионала», что звукорежиссёр уступил. Тем более… что в глубине души он и сам, тоже будучи профессионалом, так думал. Только немного ленился, надеясь, что и так обойдётся, и все останутся довольны и без того:).

Нет, всё же «гитарист», возможно и прав:). Сейчас переслушал чуть посвежевшими ушами — всё-таки реально рёва не хватает. Не хватает так сказать и для динамики и для Спектра.

Пожалуй, что на сегодня всё… Должен констатировать, что на свой взгляд я сделал немало. Особенно, если учесть, что я вообще всё время попросту живу в той ситуации, какую многие вообще считали бы несовместимой с занятиями каким-либо творчеством. Из того, что я произвожу, да и всегда производил, довольно много, увы, вовсе не следует, что у меня много на это времени. У меня его вообще, считай, нет. Это довольно легко понять, если учесть, что помимо того, о чём я здесь пишу, я сделал гораздо больше того, о чём здесь не написано. В основном, по причине несоответствия жанру:).

Тут вообще имеется одна тонкость. Я не выгляжу, конечно, как Герой, Мессия или что-нибудь в этом роде, но всё же, если у меня время от времени что-то и получается неплохо, это всегда означает одно: я опять Совершил Подвиг, сделал нечто невозможное для кого-либо, кроме меня. Большинство именно близких людей предпочитают считать наоборот: раз это смог сделать я, то, скорей всего, это было несложно. Это очень неприятно. Всю жизнь. Всю жизнь неприятно одно и то же.

В сущности, песня «Воздушные шары» (она же — «мама») во многом и об этом…

Ей всю жизнь казалось, что мне всё слишком легко даётся, а когда надо преодолевать трудности, то я просто отказываюсь от приложения к этому каких-либо усилий. Это тоже легко понять, если учесть, что под «трудностями» она всегда имела в виду лишь то, что ей трудно заставить меня делать то, смысла чего я не понимаю или не принимаю. О да, это и сейчас так:). Однако, если необходимость движения по какому-либо пути для меня очевидна, то я всегда дохожу до конца. Правда иногда в конечной точке оказывается уже не совсем тот человек, какой на тот или иной Путь некогда встал, но тут уж приходится, как говорится, выбирать и… чем-то жертвовать… Ради цели-то…