Незаменимая судья и заменяемые присяжные

Незаменимая судья и заменяемые присяжные

11 июня 2004 года Генеральная прокуратура РФ утвердила обвинительное заключение в отношении Пичугина и передала его в Московский городской суд. Алексей решил, что его дело должен рассматривать суд присяжных, который заключенный считал наиболее справедливым и независимым в России. Председательствующей назначили судью Мосгорсуда Наталью Ивановну Олихвер.

Как пишет Валерий Ширяев, до 2001 года Наталья Олихвер работала рядовым судьей Железнодорожного районного суда Ульяновской области. Она была известна беспрецедентно суровыми приговорами, подчас несоразмерными со степенью вины, а также абсолютной преданностью начальству. По данным источников журналиста, работа заменяла Наталье Олихвер и семью, и досуг.

Жила она демонстративно небогато. Однако после того, как Наталью Олихвер неожиданно перевели на повышение в областной суд, ей дали трехкомнатную служебную квартиру. Позже Наталья Ивановна оформила ее в собственность. Валерий Ширяев замечает, что здесь, возможно, были некоторые нарушения: сразу после переезда в Москву судья Олихвер получила еще одну квартиру от своего ведомства. Вопрос о возвращении государству квартиры в Ульяновске даже не возникал, рассказывает Валерий Ширяев.

Журналист также подчеркивает, что назначение районного судьи сразу в область – большая редкость. «Этот карьерный рывок многие связывают с личным вмешательством в судьбу Натальи Олихвер тогдашнего председателя Ульяновского областного суда Анатолия Жеребцова. Незадолго до назначения Олихвер в область он тоже пошел наверх – его назначили председателем квалификационной коллегии судей. Это один из высших органов управления отечественной судейской корпорации»[38], – объясняет Валерий Ширяев.

«Там Жеребцов успел заметно отличиться, проведя выборы на пост председателя Мосгорсуда на безальтернативной основе. В итоге председателем столичного суда стала судья Черемушкинского районного суда Ольга Егорова. Похоже, что Ольга Егорова пригласила Наталью Олихвер на работу в Москву именно по рекомендации Жеребцова. В феврале 2002 года на совещании в Ульяновской области судьи, подводя итоги 2001 года, назвали ее лучшей по показателям»¹.

Правда, что это за показатели, Валерию Ширяеву и другим исследователям прояснить не удалось, потому что прошлые судебные процессы Натальи Олихвер засекретили.

30 ноября 2002 года тогдашний президент России Владимир Путин подписал указ о назначении Натальи Олихвер в Мосгорсуд. И уже через полтора года эта судья приняла к рассмотрению дело Алексея Пичугина.

В этом судебном процессе в полной мере проявились главные качества Натальи Олихвер, которые Валерий Ширяев охарактеризовал, как «переходящая в беспардонность жесткость в судебном заседании, беспрекословная верность начальству и нацеленность на заданный сверху результат процесса»[39].

«Я дверь немножко приоткрывала, чтобы хотя бы одним глазком посмотреть, и ее тут же перед моим носом захлопывали. Но я все равно сидела весь суд за дверью. Олихвер так кричала, что было слышно, она адвокатам не давала слова сказать», – рассказала мне Алла Николаевна[40].

Председатель Мосгорсуда Ольга Егорова, по сведениям Валерия Ширяева позвавшая Наталью Олихвер в Москву, во время судебного процесса Алексея Пичугина написала в Главное управление Минюста по Москве письмо с требованием лишить адвокатского статуса его защитников Георгия Каганера, Ксению Костромину и Михаила Жидкова. Основанием для этого стало отсутствие адвокатов на одном из судебных заседаний.

Между тем, Георгий Каганер и Михаил Жидков в тот день не пришли из-за болезни, а Ксения Костромина – в связи с участием в процессе в Конституционном суде.

О своем отсутствии и его причинах адвокаты Наталью Олихвер надлежащим образом информировали.

Защита Алексея Пичугина неоднократно, в том числе еще на стадии предварительных слушаний, заявляла Наталье Олихвер отвод – в связи с допущенными ею многочисленными и грубыми правонарушениями, а также сомнениями адвокатов в ее беспристрастности. Однако ходатайства об отводе всякий раз отклонялись председательствующей (по закону, вопрос об отводе судьи рассматривает этот же судья).

25 июня 2004 года на материалы дела Алексея Пичугина в суде по представлению Генеральной прокуратуры был поставлен гриф «секретно». Это было сделано для того, чтобы дело слушалось в закрытом режиме, без представителей общественности и СМИ. Это, в свою очередь, понадобилось для того, чтобы скрыть допущенные следствием нарушения и слабость доказательной базы. Кроме того, в этом случае адвокаты не имели права комментировать ход следствия. Вступившим в процесс адвокатам судья предложила дать подписку о «неразглашении сведений, составляющих государственную тайну». Однако никаких документов о том, что именно составляет такую тайну, адвокатам предоставлено не было.

1 октября 2004 года в Мосгорсуде завершился отбор присяжных по делу Алексея Пичугина. Была сформирована коллегия в составе 12 основных и 4 запасных присяжных. 4 октября суд приступил к рассмотрению дела по существу.

Открывая судебное заседание 26 октября 2004 года, Наталья Олихвер обвинила адвокатов в том, что представители СМИ проявляют интерес к делу Пичугина и освещают процесс.

«Если выйдет хотя бы еще одна статья по этому делу, я буду ставить вопрос о роспуске коллегии присяжных», – заявила председательствующая.

9 декабря Наталья Олихвер, несмотря на возражения адвокатов, свое обещание выполнила.

До этого судья пять раз под разными предлогами откладывала судебные заседания. Фактически рассмотрение дела было приостановлено еще 1 ноября 2004 года.

Слушания не проводились то в связи с ноябрьскими праздниками, то из-за нездоровья подсудимых Пешкуна и, якобы, Пичугина (хотя сам Алексей через своих адвокатов заявлял, что чувствует себя хорошо, и никаких медицинских документов, подтверждающих его болезнь, нет), то самой Натальи Олихвер.

После выздоровления председательствующей слушания должны были возобновиться. Однако судебное заседание, назначенное на 7 декабря 2004 года, опять отложили – теперь из-за отсутствия трех из двенадцати присяжных заседателей.

Это был первый случай неявки присяжных на процесс по делу Алексея Пичугина. Возможно, что все они действительно заболели. Но наблюдатели не исключали и других причин, по которым заседатели не смогли явиться в зал суда. Ведь чем дальше шел судебный процесс, тем становилось очевиднее, что у следствия нет никаких доказательств вины бывшего сотрудника ЮКОСа, кроме «признаний» Коровникова. По сути, дело Алексея Пичугина к тому времени развалилось.

Но сценарий судебного процесса требовал, чтобы заседателей, не устраивавших сторону обвинения, распустили. Оправдательный приговор допустить было нельзя.

К тому времени технология роспуска неугодных присяжных в отечественных судах уже была обкатана. Так, в деле Игоря Сутягина состав присяжных, который не хотел признавать ученого виновным, в конце концов заменили на другой состав, куда были включены бывшие сотрудники спецслужб. Обновленная коллегия вынесла вердикт о виновности Сутягина.

Поводов для подобной процедуры можно было найти немало. Например – тенденциозность коллегии. Эту законодательную норму судья Наталья Олихвер попыталась применить к заседателям еще в конце октября. Тогда судья устроила присяжным допрос о том, читают ли они в СМИ публикации о деле Алексея Пичугина. Если бы присяжные ответили утвердительно, то формально это можно было истолковать так, что публикации в СМИ оказывают влияние на заседателей и их следует заменить. Но заседатели заверили судью, что газет не читают, а значит, влиянию постороннего мнения не подвержены.

После формирования новой коллегии судебный процесс был полностью начат заново. Алексей Пичугин был убежден, что заседатели из первого состава были готовы оправдать его. Между тем присяжные из второй коллегии испытывали сильное влияние Генпрокуратуры. Это косвенно подтвердил, кстати, прокурор Камиль Кашаев. Он проговорился на пресс-конференции о том, что присяжных возил в суд специальный автобус[41].

По словам адвоката Алексея Пичугина Георгия Каганера, защите запрещали выяснять обстоятельства, которые бы давали основания прийти к выводу о том, что подсудимый не совершал преступлений.

Кроме того, во время слушаний прокуроры и судья Наталья Олихвер пытались скрыть от присяжных, что представляет собой Коровников, главный «свидетель» обвинения.

Законодательство требует критического отношения к любому дающему показания в суде. Каков его социальный статус, каковы его моральные установки, склонен ли он ко лжи, к правонарушениям. Все это должно приниматься во внимание, когда суд решает – доверять или не доверять показаниям человека.

В нормальном суде критичность по отношению к серийному убийце и насильнику увеличилась бы многократно, потому что в деле Алексея Пичугина нет никаких подтверждений его словам.

17 января 2005 года стало известно о замене гособвинителя Бориса Локтионова на прокуроров Евгения Найденова и Камиля Катаева, известных своим участием в других одиозных процессах января 2005 года стало известно о замене гособвинителя Бориса Локтионова на прокуроров Евгения Найденова и Камиля Катаева, известных своим участием в других одиозных процессах.

Например, Найденов добился обвинительного приговора по делу Игоря Сутягина, предварительно распустив коллегию присяжных, склонявшуюся к оправданию ученого. Также он участвовал в суде над директором Теплоцентра Красноярского технического университета Валентином Даниловым, осужденным по сфабрикованному обвинению в передаче Китаю материалов, содержащих государственную тайну, на 13 лет лишения свободы. Потом прокурор Найденов переквалифицировался в судью Мосгорсуда и 5 марта 2008 года отказался освободить из-под стражи бывшего вице-президента ЮКОСа Василия Алексаняна, страдающего раком лимфатической системы и СПИДом.

Между тем, о прокуроре Борисе Локтионове даже адвокаты Алексея Пичугина отзывались, как о «слишком порядочном для подобного процесса»: он не хотел изменять своим профессиональным принципам.

23 марта 2005 года в Мосгорсуде состоялись прения сторон по делу Алексея Пичугина. Перед присяжными выступили прокуроры, обвиняемые и их адвокаты марта 2005 года в Мосгорсуде состоялись прения сторон по делу Алексея Пичугина. Перед присяжными выступили прокуроры, обвиняемые и их адвокаты.

Государственный обвинитель Камиль Кашаев попросил коллегию присяжных признать Алексея Пичугина виновным по всем трем эпизодам обвинения.

Прокурор заявил, что вина Пичугина подтверждается показаниями свидетелей. Очевидно, Камиль Кашаев имел в виду показания банды Коровникова, потому что другие свидетели, допрошенные на процессе, показаний против Алексея не давали.

В своей речи Кашаев постоянно передергивал сказанное свидетелями и ссылался на показания, которые на самом деле на судебных слушаниях не звучали. Апофеозом выступления Катаева стало утверждение о том, что потерпевший Виктор Колесов на слушаниях заявил о непричастности Пичугина к покушению на него, так как, якобы, опасается за свою жизнь. С чьей стороны – Кашаев уточнять не стал.

Прокуратура потребовала для бывшего сотрудника ЮКОСа наказания в виде пожизненного лишения свободы.

В свою очередь, все адвокаты Алексея Пичугина попросили коллегию вынести оправдательное решение, заявив, что их подзащитный не совершал преступлений. В ходе прений адвокаты заявили о том, что в суде так и не была доказана причастность Алексея Пичугина к инкриминируемым ему преступлениям, а также заинтересованность компании ЮКОС, ее руководства или лично подсудимого в их совершении.

Выступая с последним словом в суде, Алексей Пичугин в очередной раз заявил, что не совершал преступлений, в которых его обвиняют. Он просил коллегию присяжных судить его по совести и вынести справедливое решение.

24 марта 2005 года коллегия присяжных признала Алексея Пичугина виновным по всем трем эпизодам обвинения. В вердикте присяжных отмечалось, что Алексей Пичугин не заслуживает снисхождения марта 2005 года коллегия присяжных признала Алексея Пичугина виновным по всем трем эпизодам обвинения. В вердикте присяжных отмечалось, что Алексей Пичугин не заслуживает снисхождения.

30 марта 2005 года Наталья Олихвер вынесла приговор бывшему сотруднику службы безопасности ЮКОСа:

20 лет лишения свободы в колонии строгого режима лет лишения свободы в колонии строгого режима.

После объявления приговора Алексей Пичугин заявил, что он невиновен, его преследование носит политический характер и связано исключительно с гонениями на ЮКОС.

«Я намерен бороться до конца», – сказал Алексей Пичугин.

14 апреля 2005 года Генеральная прокуратура РФ предъявила Алексею Пичугину новые обвинения. На этот раз ему инкриминировали организацию убийств в 1998 году мэра Нефтеюганска Владимира Петухова и директора московской фирмы «Феникс» Валентины Корнеевой, а также организацию покушений в 1998 и 1999 годах на управляющего австрийской компании «Ист Петролеум Ханделс» Евгения Рыбина. По версии гособвинения, Алексей Пичугин действовал, руководствуясь поручением вице-президента нефтяной компании Леонида Невзлина.

Обвинения Алексею Пичугину предъявили в СИЗО «Матросская тишина» в присутствии адвокатов, у которых сразу взяли подписку о неразглашении данных предварительного следствия, что лишило их возможности давать комментарии СМИ. Между тем, спустя всего час после предъявления новых эпизодов, представители Генпрокуратуры сами разгласили подробности инкриминируемых бывшему сотруднику ЮКОСа преступлений.

14 июля 2005 года (к слову, спустя ровно три года после «разведдопроса» в СИЗО «Лефортово» – я неоднократно подмечала эту странную любовь прокурорских и судейских работников к «особым» датам) Верховный Суд РФ оставил этот приговор в силе, отклонив кассационную жалобу адвокатов и самого осужденного.

После того, как было вынесено это решение, защитники Алексея Пичугина заявили о своем намерении обжаловать его в Европейском суде по правам человека, минуя надзорную инстанцию. По их мнению, Верховный Суд РФ и вынесший приговор Мосгорсуд нарушили шестую статью Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, в которой говорится о праве на справедливое судебное разбирательство.

4 августа 2005 года начальнику следственной группы по делу Алексея Пичугина Юрию Буртовому, по данным СМИ, был присвоен чин государственного советника юстиции 3-го класса.

11 сентября 2005 года Юрий Буртовой выступил в программе скандально известного журналиста Андрея Караулова «Момент истины» на канале ТВЦ, где говорил о «банде», организованной Пичугиным по указанию Леонида Невзлина сентября 2005 года Юрий Буртовой выступил в программе скандально известного журналиста Андрея Караулова «Момент истины» на канале ТВЦ, где говорил о «банде», организованной Пичугиным по указанию Леонида Невзлина.

Защита Алексея Пичугина обжаловала действия Юрия Буртового: по мнению адвокатов, в своем интервью следователь сделал заявление, нарушающее принцип презумпции невиновности, а также принцип равенства сторон.

В связи с этим заявлением Буртового Алексей Пичугин был вынужден отказаться от рассмотрения своего нового уголовного дела судом присяжных. Он опасался, что потенциальные заседатели могли видеть телепередачу Караулова и под ее влиянием загодя настроиться негативно по отношению к подсудимому.

После просмотра записи телепередачи в Басманном суде Москвы надзирающий за расследованием дела Алексея Пичугина прокурор Валерий Лахтин (да-да, тот самый, который потом стал гособвинителем на процессе Михаила Ходорковского и Платона Лебедева в Хамовническом райсуде столицы) заявил, будто не уверен, что на пленке запечатлен именно Буртовой.

Но «если предположить, что Буртовой», то «ничего предосудительного в этом нет», добавил он.

Адвокаты распространили сообщение о том, что они, чтобы удостоверить личность Буртового, готовы подать ходатайство о вызове последнего в суд. После этого Лахтин согласился с тем, что на пленке все-таки записан именно Буртовой. Басманный суд, признав, что следователь Буртовой допустил высказывания о виновности Алексея Пичугина, постановил, тем не менее, что это не нарушает права подсудимого.