[Возвращение на родину]

[Возвращение на родину]

В 1922 году Лидия Алексеевна уехала за дочерью в Чехословакию. Весной 1924 года она вернулась с неизлечимо больной дочерью[20] и четырехлетним внуком. В ее бумагах сохранилась запись о возвращении:

«У подъезда нас встретила целая толпа. Все свои, любимые, родные. И эта большая девочка — Наташа? Анюта приняла Мишу из автомобиля прямо на руки. „Мишенька! Милый ты мой!“ — „Миша, это твоя няня!“

Все наши показались мне такими красивыми. Ася, Вавочка… Таких красивых девушек в Кошице я никогда не встречала. Там таких и быть не может! Но разве может быть, что мы приехали, что мы дома, среди своих? Это не сон?

На столе кофе, пасха, кулич, слоеные пирожки… Миша стоит между колен у Левы. Варя гладит его по головке и говорит: „Да какой же ты большегла-а-зый!“ Анюта хихикает. Аня обняла Ниночку, и они о чем-то шепчутся. Надя рассказывает, что нас встречали уже неделю назад. Сережа чему-то тонко смеется. Наташа притащила свою игрушечную лошадь и поставила перед Мишей: „…это теперь твоя!“ Я все вижу, все слышу, но… я еще не верю. Какой-то туман в голове. А если это только яркий сон? Разве бывает такое счастье?»

Дальнейшая жизнь Лидии Алексеевны в Москве была посвящена дочери (до ее смерти в 1930 году) и внуку, который вырос на ее руках. В. Гзовский, переехавший из Чехословакии в США, просил отдать ему сына, но Лидия Алексеевна отказала: она хотела воспитать и воспитала внука в России.