148

Похожее восприятие опасности ленинградцами можно найти и в других воспоминаниях блокадников. Так, Л. Г. Охапкина вспоминала: «Тревоги и воздушные налеты продолжались, и я с детьми бегала в подвал, где было устроено бомбоубежище. Но потом перестала туда ходить, так как убедилась, что если случится прямое попадание, то все равно не спастись. И потом тревоги начинались больше вечером, часов в 8–10, дети уже спали, и их трудно было собрать. Толик спал одетым, как и я, даже в зимнем пальто, в ботинках. Его трудно было поднять. Один раз я его будила, чтобы скорей бежать. Он только что заснул и не хотел вставать и сквозь слезы говорил: „Не пойду я, пусть меня сонного убьют, мне будет не больно. Не хочу я, не хочу никуда“. Мне слышать это было невыносимо… С тех пор я перестала ходить в подвал» (Цит. по: Адамович А. Гранин Д. Блокадная книга. М., 1982. С. 254). — /Комментарий А. С. Романова/.