Как, за что и результат!

Как, за что и результат!

Длинные дни на больничной койке, особенно без лечения, в ожидании, когда родные купят предписанные врачом лекарства, да принесут. Вот и рассказываем друг другу собственные истории, да плачемся потихоньку в жилетку. Самый интересный рассказчик — ходячий больной из Солтона Анатолий Георгиевич Проскуряков.

— В трудные послевоенные годы по Сталинскому плану преобразования природы, который стал всенародным делом, садили десятки тысяч километров многорядных лесозащитных полос. Они спасали землю от всех видов эрозии, задерживали снега, накапливали влагу, защищали фруктовые сады от холодных ветров и автомагистрали от сугробов.

За каждое вырубленное дерево в диких лесах обязательно садили несколько новых, чтобы наверняка возродить лес.

Категорически запрещалось входить в лес, где не было порубок, со спичками, топором или ружьем в период запрещения охоты, чтобы какой-нибудь оболтус не вздумал развести костер, порушить гнездо, или подстрелить какую-нибудь живность.

— Берегла Советская власть природу, — произносил он с апломбом эту фразу.

— Разве могли мы тогда предположить, что прирожденные враги леса будут хозяевами и бесконтрольно валить эти лесопосадки, вековые лесные массивы без восполнения, продавать перекупщику за копейку, а он — за сто — грабителю народа российского.

Вот и наступает безлесье: а перекупщик и вор — многих богатств обладатель и многих душ погубитель, позорник земли русской — процветает. В чести да славе прожить хочет, а что дорогу во тьму кромешную прокладывает внукам — не понимает, а мы впитываем их лукавые и обманные речи.

После тихого часа все, затаившись, снова слушали:

— Если действовать по писанию «вырвать око если оно соблазняет», то тысячи богатых ходили бы одноглазыми, зато миллионы с презрением смотрели бы на них в оба глаза.

Совхоз Солтонский — 114 километров от Бийска, чуть дальше — совхоз Макарьевский имели до тысячи голов дойного гурта на каждом своем отделении. Механизированное доение, по два молоковоза в день шло с каждого из шести их ферм на бийский маслосыркомбинат. В некоторых отдаленных деревнях свои маслозаводы.

Благоустроенные ремонтные мастерские, гаражи, мощная сельскохозяйственная техника — сеяли и убирали вовремя, прекрасные клубы, стадионы, библиотеки, красивые здания управления совхоза. Специальные тройки и пары выездных лошадей с упряжью и украшениями держали для свадеб и торжеств.

Смотры сельских артистов, спортивные соревнования радовали нас и самих участников, а наиболее одаренные ездили на краевые и Всероссийские.

И были люди безмятежны, сомнений и тревог не ведали, имели чистые сердца, без сомнения верили в лучшее будущее своих детей, для них улучшали жизнь, укрепляли мир.

Утром перед обходом врача, обменявшись мнениями кому что принесли, кому какое лекарство не донесли, погружались в ровный голос Анатолия Георгиевича.

— Был крепок Союз Серпа и Молота. Ваш комбинат, — обращался он ко мне, — в качестве шефской помощи устанавливал автопоилки, механическое удаление навоза. Монтировал и отлаживал доильные агрегаты, вытяжные установки для обогащения кислородом.

И заострял внимание:

— Как зоотехник скажу, это были замечательные годы делового сотрудничества, а в ваших заводских столовых никогда не прекращалось мясо и молочные изделия. Или на день проводов зимы украшенные тройки солтонцев в красивых санных кошевках катали бесплатно бийских ребятишек.

И вдруг зачем-то отторгли нас от всего, к чему мы с малых лет привыкли и все обманом, а где обман, там правды нет, значит они не правы! «Как жить дальше?» — спрашивают мои сыны. — Все наше опорочено, новое, навязываемое нам, сомнительно и неприемлемо.

Всяк старается избежать земного горя и житейских печалей.

Как будто шел, шел и вдруг дробалызнулся о бордюрину, свернул шейный позвонок и как юродивый стал хохотать с помутневшими недвижимыми глазами, плясать и радоваться уничтожению и крушению творения рук своих.

Помолчав, ни на кого не обращая внимания, его проникновенный голос задевал душу и сердце болящих.

— Криком плакали доярки, когда резали стельных коров, матерились нещадной бранью мужики, когда рушили доильные агрегаты, растаскивали по дворам технику. Лили горькие слезы по порушенным скотным дворам, кошарам. Даже общественные бани не пожалели. Как-то до школ не добрались, но они теперь сами падают.

Прислушался Анатолий Георгиевич — не шаги ли врача — и продолжил:

— Зато на порушенном стали строить храмы, как бы утверждая: государство, в котором много церквей — народ должен быть нищий.

Ополоумели люди от внедренного чувства собственной никчемности, а, проснувшись назавтра — есть, пить надо и как побитая собака, взял каждый в руки что осталось и поплелся добывать харч.

Падают под топором, исходя слезами, березы на Розаевой гриве, гроздьями малиновой красоты бьется оземь рябина, россыпью черных глаз падает в Бухаровом логу на камни черемуха. И все для того, чтобы собрать плоды или почки, да сдать перекупщику: кто на кусок хлеба, кто на бутылку самогонки, как маньяк бьет красавицу по голове, чтобы без труда изнасиловать.

В лесах досягаемости Бийского лесхозтехникума за весну и осень стало возникать по 280 пожаров. Только на их ликвидацию нужно полмиллиона рублей. А сколько бы на них можно произвести посадок? Нанесенный лесу ущерб пожарами, незаконными порубками, нарушением правил отпуска древесины никто не подсчитывал. Кроме того, многие пожары сделаны специально, чтобы строевой лес срубить как сгоревший, да продать подороже.

В пойме реки Неня местечко Гребенщиково безжалостно расстреливают привыкших к людям почти домашних лосей. И если этот красавец да хозяин тайги — медведь — где и сохранились, то только бездорожье, а не доброта людская оставила их.

Почти не осталось коз, овец — трудно и дорого стало прокормить, да посредники-спекулянты обирают селянина. Они диктуют условия, а униженный, бесправный крестьянин вынужден отдавать им за полцены.

Недоступны стали санатории, дома отдыха и туристические походы, а дети не знают слов «пионерский лагерь» или «коллективные места отдыха и труда».

Наша палата превращалась в «Ленинскую комнату». Обычно заходили из соседних, не перебивая, присаживались на койки и внимали тихому голосу сельского пророка.

— Правительство тратит на закупку малокачественного продовольствия из-за рубежа в девять раз больше, чем выделяет на поддержку собственного аграрного сектора. Чье это правительство?

Ни к кому не обращаясь задавал он вопрос.

— Тонна заграничного мяса лишает работы одного селянина, значит ежегодно выбрасывают в безработные пять миллионов российских граждан. Упала урожайность и засеваемая площадь: ниже, чем в военные годы, когда боронили на коровах. Забыта напрочь селекционная работа и научные поиски.

И, как бы обращаясь к новому, вошедшему в палату:

— Ввозится даже рыбная продукция. Мы уступили не только мировой океан, но и в наших водах хозяйничают чужеземцы, а добыча собственным рыбным флотом сократилась в четыре раза.

Целое поколение вырастили на безделии, а воспитали на героике воровства и грабежа. Работать не умеют и не желают. Непробудная пьянь от безысходности и жирующие на их горе помещики. Деревни гибнут и исчезают вовсе.

Вдруг Россия возжелает самостоятельности, да нас заморят голодом и болезнями, обложив по всем направлениям блокадой! — заканчивал он в ожидании доктора.

Нарушено в мозгу химическое равновесие, вызывая депрессию людского сознания.

Временно тухнет светило на закате, расстилая длинные волосы тусклых облаков.

Раздается песня, хватающая за душу, сладкая, как было до заката: беззаветно, весело, счастливо.

Вернуть, вернуть все. Взять лучшее из прошлого и отринуть алчность из этого. Но будут плакать и рыдать современные правители, а вы не верьте их мольбам, ибо это жажда по сладкой жизни.

Растет хор голосов, протяжно поют, и слышится в песне мольба и печаль сквозь гром и оглушающие крики полуголых лесбиянок и гомиков, превративших сцену в Содом и Гоморру, а мы свыкаемся с чуждыми нам бестелесными образами с укором и раскаянием.

В страшном сне все это не могло бы привидеться моему отцу.

Все отделение провожало Анатолия Георгиевича после выписки из больницы.

* * *

Сможет ли человек, не допустивший отравы в свое сознание, проникнуть в ум бывшего коллеги, соседа по гаражу, или заядлому охотнику, с которым столько разделено кострового дыма?

— Вряд ли! — восклицает Сергей Маркин и поясняет: — Ведь у них ушная перепонка от визжащих, орущих, трещащих звуковых децибел стала как бычья шкура, а прорвавшиеся звуковые сигналы, в виде нормального человеческого слова, натыкаются на мозги, сцементированные вирусом зомбирования.

«Что это такое?» — спросит неискушенный читатель старшего поколения. Долго и тщательно Сергей готовился к проведению уроков старшекурсникам по приглашению мамы. Уж очень хотелось не уронить себя и поддержать непререкаемый авторитет Людмилы Никитичны. Его сконцентрированные познания я и привожу.

Двадцать четыре кадра в секунду несут зрителю познавательную информацию, на заре кинематографа их было 18. Представьте: вы с внуком смотрите сказку. Медведь сидит на пне и жалуется, как его обманула лиса. Но зритель не догадывается, как ловко в этот момент его надувают вмонтированным лишним кадром, несущий код с конкретным указанием.

Кадр незаметно влазит в твое сознание: сначала обласканное обиженным медведем с плачущей музыкой и прекрасной природой, а затем уводит от всего прекрасного как грубым окриком, выстреливая 1/300 доли секунды. Красивая картинка держит под обаянием, но ее цель — привлечь ваше внимание к подчинительному окрику, как сержант на солдата на плацу.

Вы покупаете продукты по списку, а данное указание «сверлит вам мозг «пиво каменское», «пиво каменское», и невольно, вопреки указаниям жены и собственному желанию, берете его.

Или смотрите рекламный ролик для чего применяется презерватив, как им пользоваться и где купить. Если вы читаете на рекламном щите, то осязает зрение и ум — отошел и забыл. А с экрана помимо информации в сознание двадцать пятым кадром внедряют необходимость купить. До 70 % поддельных лекарств, бесполезных или приносящих вред, вручает он нам постоянно.

Так же этим кадром можно навязать: голосуй за Петрова, голосуй за Сидорова.

Разумеется, вмонтирование этого кадра — дорогая услуга и позволить ее могут только богатые люди.

Так энергетика искаженной чувственности внедряется в говорящий и показывающий эфир, травмируя здоровую психику.

В предвыборной кампании богатые партии, представляющие олигархов, буржуазию, или президентские структуры, могут пользоваться этим воздействием напропалую.

Сидим мы этак в кресле, в тапочках, попивая чай у телевизора, и не подозреваем, за нас уже решена судьба страны или места в думе.

Мы еще не голосовали, а они уже подсчитали за кого сколько. Потому что в наше сознание вирусом двадцать пятого кадра заложено против какой фамилии машинально поставить крючок. Нам остается опустить эти бумажки с неизвестными фамилиями без всяких эмоций. Таковы они, «свободные» выборы с управляемым дистанционно избирателем.

Мы эти 10 лет живем совсем в другом мире. Проснемся этак через следующие десять лет и поймем, что себе-то мы и не принадлежим. Во многих странах этот кадр по уничтожению человеческого сознания применяется только в онкологии и наркологии, как лечебная таблетка. Открывателем этого явления в социальной психологии стал американский психолог Джеймс Вайкери. А первоначально использовали его изобретение рекламодатели.

Излечение Башперовским-Чулаком — было опробование массового зомбирования, потому и треть мира сошла с ума.

«Зомбирование, это нарушение закономерностей поведения высшей нервной деятельности человека, оно препятствует передаче психического устного или письменного человеческого опыта».

Измеряется тремя уровнями: поверхностное, среднее и глубокое зомбирование. Как воздействие на металл: гальваническое покрытие, цементирование — проникновение углерода в поверхностный слой и закалка — глубокое изменение структуры металла.

А зависит от человека, насколько он позволит нарушить его психическое состояние и приблизиться к сумасшествию.

В исследовании научных принципов человека и его будущего мы отстали, а капиталисты наделили человека рядом отрицательных свойств: проявление агрессивного поведения, частнособственнических инстинктов, торможение развития интеллекта, что приводит к ложным социологическим выводам и, как правило, к войнам.

Много методов и средств придумали люди, назвавшие себя демократами, чтобы сбить с толку избирателя, покупателя, потребителя услуг.

Весь перерыв он отвечал на вопросы окружавших его красивых молодых людей и начал так.

— Вечером, лежа в постели с женой, листаете новую эротическую книжку. И вдруг на глянцевом фото женской груди замечаете не к месту точку, или жена на мужских гениталиях ненужную черточку. Ваше внимание отрывается от общей картинки, а взор сосредотачивается на этой черточке или точке. Внимательно вглядываетесь, как будто присосало, и обнаруживаете — на вас из глубины смотрит красивый женский глаз — ох коварны эти красивые глаза. Он-то и несет код с нужным указанием человека, заплатившего отдельные деньги за вмонтирование так называемого «встроенного изображения».

Чем книжка имеет менее смысла и более бездарна, тем красочнее оформлена и перегружена заданиями встроенных изображений.

Вот оно, массовое шизофреническое сумасшествие. Отсюда и маньяки, извращенцы, самоубийцы.

Представьте, что в результате такого воздействия и создания массового психоза формируется современная власть. А содержание одного депутата или сенатора стоит нашему нищему люду более 6 миллионов, не считая огромных предварительных расходов на выборы. Дорого стоит никому не нужная ложная демократия при таком низком уровне жизни основного населения.

Как защититься от психотронного насилия и спастись от психозаражения, спросите вы. Если я назову несколько доступных мер, вы обхохочетесь.

Прежде всего надо знать, что все это есть и воздействует всюду. А раз так, то это кому-то на пользу, но только не вам. Значит, смотрите телевизор, как говорят ученые, не более полутора часов в день. Не верьте слепо всему, критически анализируйте, размышляйте, спрашивайте, не идите на поводу у собственного подсознания. Знайте — кому принадлежит или симпатизирует издание, телеведущий, артист или политический деятель. Начните снова читать художественную литературу, ходить в театр, общаться с родными, друзьями, природой. Работать не только за деньги, а в удовольствие, иметь увлечение.

И, разумеется, знать, в чьих руках власть.

Русский естествоиспытатель К.А. Тимирязев говорил примерно так:

«Не зря трудовые массы избрали символом красный цвет. Он лучше всего символизирует работоспособность света и просветительскую силу человеческого разума».

Управляйте своим сознанием и контролируйте его, иначе вас поглотит телевизор, компьютер и будет кодировать, вопреки желанию, а подсознание не отличает реальное от фантазии.

Фракция патриотов решила покинуть эту Думу. Но, отделив себя от власти, компартия лишается возможности открытой борьбы внутри власти и показывать истинное положение в стране.

Итак: читатель, избиратель обработанный большой ложью, политическими мифами, манипуляцией сознанием. Зомбированный на конкретную фамилию может проспать или полениться, и не пойти на голосование. Есть еще инфразвук, очищаясь от сильно поглощаемых звуков, чистенький, он может заставить плясать или плакать. На эстрадных концертах мы видим множество растрепанных, плачущих, беснующихся молодых людей. Это воздействие не таланта, а звуковых децибел и шумовых эффектов. Если бы он пел в живую без усиления, то эти же сбесившиеся люди слушали бы с умилением.

Используя это, американцы изобрели так называемое нелетальное оружие. От звука свыше 150 децибел люди глохнут, а от сильного излучения света — слепнут. Это в первую очередь для борьбы с собственным народом, демонстрантами и пикетчиками.

С неохотой вы пошли на избирательный участок. Это он вас поднял — инфразвук, а инфракрасные лучи обласкали, обогрели и повели.

Поскольку двадцать пятый кадр действует не на всех, так же как одна и та же сила тока одного сражает наповал, а другой не почувствует. Это зависит от общефизического, психологического, морального состояния и целеустремленности. Поэтому обработка «электората» (иностранное слово) на этом не кончается. Для надежности и высокого процента голосования за их правителя, их партию, их депутата есть, так называемый административный ресурс. Его сила — планово-конкретна на 15–20 % выше претендента от коммунистов. Весь огромный криминально-бюрократический аппарат, расходы на содержание которого превышают в восемь раз бывшего СССР, лично голосует по указанию, да еще давит на зависимых от них лиц.

И, конечно, подкуп самых активных избирателей — пенсионеров, циничным повышением пенсий: добавят на копейку, а трескотни — на сто.

В одной из школ третьеклассники решают задачу: У мамы зарплата тысячу рублей, бабушке повысили пенсию на семьдесят рублей. У мамы зарплата стала 980 рублей. Вопрос: Сколько отняли у мамы, если зарплата папы уменьшилась на пятьдесят рублей?

Сергей внимательно смотрит на выпускников и как бы видит, как шевелятся их извилины, решая эту немудреную задачку.

— У них не только отнимают, а еще усердно вытрясают, немедленно поднимая цены. Всякая прибавка пенсий заканчивается всегда ростом инфляции, превышающей эти прибавки на 5–7 %.

Ну и совсем дикость: вождь одной из партий раздает встречающей его толпе бутылки водки, майки, разбрасывает деньги. А очумевшая масса волнами мечется, подминая нормальных людей.

Мыслитель Гиппократ учил: «Лечить надо не болезнь, а больного, учитывая его индивидуальные способности и среду, его окружающую». Значит, вождя этой партии демократов надо лечить.

Так закончил занятия Сергей Витальевич: с хорошим пониманием, теплым приемом и проводами бурными аплодисментами стоя.

Главный Изменник со своими социал-демократиками начали вгонять болезнь в людей, изменяя их психику, нарушая окружающую среду. А последователи продолжают это неистово, с особым рвением, превращая их в приматов, которые приспосабливаются к определенным условиям окружающей среды, чтобы выжить.

И это еще не все. Создано подразделение, которое занимается расколом, дроблением нашего общества и Народно-патриотического Союза. Подкупом, обещаниями внедряет в ряды патриотов и их руководящие звенья провокаторов «Азефов». Собирают и фабрикуют компрометирующие материалы, раздувают истерию, потому что это самая действенная оппозиция, все остальные партии — видимость, игра в демократию.

Выборы в местные и региональные органы показывают, что там еще зомбировать не научились, а работают в основном деньги и обещания. Ох уж эти обещания, как их рассыпают лезущие к власти. Кто каждой бабе по мужику или мужику по бутылке водки, кто выдаст годовую задолжность по зарплате — и все становятся богатыми, кто обещает руку отрубить, если не выполнит своих обещаний, кто голову положить на рельсы. Все руки целы, зарплата не выдается и рельсы не найдут, где лежат головы.

Все это вранье осточертело людям настолько, что выборы стали протестными: голосуют против всех или не идут на избирательный участок. Власть потеряла всякое доверие и уважение.

В Бийске из 25 избирательных округов в трех только признаны выборы состоявшимися. В двенадцати проголосовали против всех, а на десять участков избиратели не явились. И так по всей стране. По краю израсходовано 36 миллионов рублей, да на повторные более 20 миллионов и это при огромной неуплате налогов тех же кандидатов.

Не идут люди голосовать за «прихватизаторов», работодателей да бизнесменов, которые к тому же обирают избирателей — своих работников, тратя их деньги на предвыборную шумиху, чтобы пролезть в какую-нибудь Думу. Там, говорят, спасение от тюряги дают.

Для сравнения: бюджет жилтреста на ремонт домов составляет 12 миллионов в год. Скольким бы тысячам людей можно улучшить жизнь на миллиарды, вбуханные в призрачную демократию.

Всеми средствами воздействия треть избирателей от зарегистрированных пригоняют на избирательные участки, да третья часть из них как бы избрала большинством. На самом деле, это подавляющее никчемное меньшинство от всех избирателей.

Вот и легитимность избранников в самых несправедливых выборах. Есть и польза: люди, занятые в избирательной кампании, заинтересованы, чтобы выборы продолжались бесконечно. Для одних это дополнительный приработок, для других — временная работа.

На одном из участков во второй тур вышли действующий депутат от патриотов — сельская учительница и начальник налоговой инспекции. Он заполнил собой телеэкраны, газеты, транспортные остановки, двери подъездов и даже двери квартир оклеены призывами за него голосовать. А хорошо оплачиваемые бездельники по автобусам и трамваям уговаривают и раздают красочно оформленные книжицы на дорогой бумаге: с трудным детством, «героическими» этапами его жизни и конечно обещаниями, как несбыточные мечты.

Вот почему был огромный рост валового продукта, потому что полиграфическая промышленность достигла по 500–700 % выработки.

А чтобы с уверенностью и окончательно сразить избирателя, он на некоторых встречах добавлял:

— События тридцатых годов были так же нужны, как они необходимы сейчас. Только масштабы могут быть гораздо больше.

И поясняет, изучая реакцию слушателей:

— Олигархов с присвоенными богатствами будут снова защищать иностранные олигархи — служащие им правительства и, в первую очередь, наше.

Ну прямо патриот, прослезил избирателей и с большим отрывом победил безденежную учительницу. А она провела ряд законов в высшем органе, защищающих детство, материнство и настойчиво добивалась их выполнения.

Когда Россия ослабла, все враги, внешние и внутренние, тайные и явные, активизировались. Некоторые продажные чиновники из министерств образования и здравоохранения, сговорившись, начали внедрять план уничтожения молодежи, вводя в государственную систему образования в Союзе с различными сектами их убийственные программы по разрушению психики детей. И это является продолжением выполнения плана по уничтожению российского населения.

Выработано и в США новое идеологическое направление: «После коммунизма главный враг для Америки — православие».

Сосут наш бедный народ и государство клопы — секты различного направления и воздействия. Хорошо организованы, законспирированы, с большой финансовой подпиткой.

Служитель православной церкви говорит: «Лучше быть атеистом, чем сектантом. Атеист имеет свободную волю, а у сектантов ее похитили, и возврата к нормальной жизни нет».

Всем известно, религия — это опиум для народа, потому стремительно теряем детей, а с ними страну и русскую нацию. Потому что многие школы и учебные заведения становятся опорными пунктами секты различных религий.

Нищие учителя, за подачки под козырек, проводят в жизнь установки по уничтожению учащихся, порой не подозревая этого не анализируя и не вдумывался в свои действия.

Сенат США принял закон о поддержке в России «полового воспитания». Зачем и какое отношение он имеет к нам? С первым шагом через порог школы ребятишки окунаются в незаметно внедряемое половое развращенное обучение. Отсюда в 9 лет половая жизнь, в 11 лет никому не нужная беременность и в 40 лет мучительный конец. Третьеклашки пьют смачно пиво, пятиклассники пристращаются к наркоте, семиклассницы утром идут в школу с табачным дымом из ушей. И все это на глазах взрослых и учителей, которые закрывают глаза, потому что преподносят это как новое веяние. На самом деле уничтожителями этому придается значение, как оружию массового поражения, потому что олигархи США Россию считают своим 51-м штатом.

Выпускники педагогических учебных заведений уже поражены.

Исследования первокурсников показали убийственную картину: первое место с большим отрывом занимает секс. О девичьей чести и понятия нет. Второе — деньги, основная их часть опять через секс. Пятнадцатое, шестнадцатое место — работа, долг и самое последнее место забытое слово — Родина. При всем этом слова — табак, алкоголь, наркотики — не являются ругательными или осудительными, скорее поощрительными. А распространяющееся понятие «профессиональные жены» становится популярным.

Где уж там до знаменитых педагогов Макаренко, Ушинского или известных преподавателей их учебных заведений.

И вспомнилось мне, как соседская бабушка говорит внучке, делящейся с очередным мужем:

— Мы верили в святость брака. Наши мамы ждали своих мужей всю войну, мы ждали с Армии. Кого вы будете ждать? Если для вас уйти от мужа, одинаково, как выйти из магазина.

Вторжение в детскую психику очень тщательно спланировано, как военная операция, под напором которой Россия несет невосполнимые потери. А Главнокомандующий почивает на долларах, созерцая физическое, психическое и духовное ослабление своей армии. Так работники нашего образования и здравоохранения в качестве предательской пятой колонны ведут жестокую войну с собственными детьми.

Сельская учительница, которую не поддержал избиратель, как на амбразуру пулемета бросалась против всего этого. А в своей дальнейшей деятельности провозгласила: сохранение в селах начальных школ это позволяет сохранить малые деревни, борьбу с пьянством родителей и ликвидация беспризорности. Конкретно и необходимо.

— Откуда взялись в мирной, казалось бы невоюющей стране, миллионы беспризорных и беглых детей, — говорила она.

Ясно, они никогда не будут полноценными гражданами, как дети из собачьей будки с «синдромом маугли», мусорная свалка, да тюрьма ждет их. А сколько горя и страданий принесут добрым людям. Так же как бомжи, эти дети брошены властью и не замечаются ей. В великую войну дети погибших родителей или потерянные в военной сумятице, вывозились из прифронтовой полосы вглубь страны, распределялись местной властью по сельским советам, колхозам и подворьям. Ребенок жил не как работник, а как свой: вместе в школу, за стол, на работу, на игрища. И, разделяя предпоследнюю картошку, никто не имел понятия возразить против этого. Многим нашли родных, близких и провожали, как друзей.

Сейчас, не желая трудиться или учиться, подростки сбиваются в преступные группировки. Чувствуя ненужность обществу, а порой и свою никчемность, они мстят ни в чем неповинным людям. А винят в своей судьбе всех, но только не себя. Детская преступность растет прямо пропорционально женской. Жестокость детских преступлений дошла до начальных классов. Пьющие и курящие матери, количество которых лавинообразно увеличивается — один из источников морального разложения детей. Да телевидение со смаком показывает, как женщина бьет мужчину туда, куда в былые времена она стеснялась смотреть. С каким задором показывают, как проститутка или вокзальный побирушка сорят долларами, рекламируя бродяжничество и детскую проституцию.

Средняя зарплата учителя составляет половину от прожиточного уровня, поэтому и работают они на две-три ставки. Какое качество обучения, тем более воспитания, можно с них требовать. Только проезд в общественном транспорте до работы уносит треть ставки учителя. За годы разрушительных преобразований с 1991 года оздоровление свелось к нулю, а очередь на получение жилья не продвинулась ни на одного человека и достигла в Бийске четырехсот нуждающихся учительских семей. Ипотечное строительство не по карману учителю, банки не дают кредиты — низкая платежеспособность.

Вот против чего боролась наша сельская учительница.

— Как не вспомнить добрые советские времена? — говорила она студентам. — Детские комнаты милиции работали в тесном контакте с комсомольскими бригадами содействия милиции. Эти крепкие боевые легионы внимательно следили, чтобы не продавали алкоголь, курево несовершеннолетним. Нарушители попадали под огонь сатирических стенных газет. Каждый оказавшийся без дела подросток, неблагополучная семья попадали под пристальное внимание общественности. Запоздалых детей вели домой — не потеряли ли их родители?

Если сейчас собрать всех беспризорников, то им хватило бы загородных коттеджей, построенных «новыми русскими» на деньги их родителей и проблема беспризорности была бы решена.

При необходимости общественные организации помогали материально, бесплатно определяли в пионерские лагеря, лечебные учреждения.

В период планово-уничтожительных реформ опустели и детские оздоровительные лагеря. В замечательном месте расположен бывший пионерский комплекс «Чайка»: с трудом сохранили его, но заполняется наполовину. Буржуйским детям доступен, а простым необходимо, чтобы рабовладельцы, где трудятся их родители, исправно платили единый социальный налог. Но им это ни к чему, многие не платят даже в пенсионный фонд и бюджет города.

Отсутствие денег создает только видимость борьбы с последствиями, никто не борется с причинами и условиями порождающими беспризорность и безнадзорность, расширяющиеся как реки в половодье.

Компаниями подростки мучаются от безделья, нашпиговывая организм никотином, алкоголем, пробуют наркоту и соображают коллективно, где достать денег на следующую дозу, или понюхать клей.

А бригадмильцы отслеживали: если родители халатно относятся к своим родительским обязанностям, плохо кормят, грубо обращаются, не проверяют уроки и не следят за режимом сна ребенка, то держитесь мама с папой.

Профсоюзная группа чихвостит, мастер спрашивает, бригадир проверяет, а детская комиссия профсоюза контролирует школу.

И видит учительница, как внимательно и заинтересованно слушают студенты. Мы живем в прошедшем времени, а для них оно, как познание нового. Она продолжила:

— Добавлю к работе на общественных началах, этих крепких юношей и девушек следующее. Появление их с повязками в общественном транспорте моментально укрощало не в меру разбушевавшуюся подвыпившую компанию. А как стыдно некультурным молодым людям, не уступившим место седой бабушке или мужчине с орденскими колодками, когда их поднимали под руки с сидений и ставили на ноги. Появление их на любой вечеринке в клубах дисциплинировало организаторов, ответственных дежурных и вселяло уверенность веселящимся.

Случались и драки. Они смело с риском вклинивались в середину дерущихся, разводя, как петухов, отнимая кастеты и ножи. Вся жизнь этих работящих ребят шла по принципу: поднимем выше, раздвинем шире.

В зале оживились, улыбки, кое-где послышался смех.

— И рос Бийск высотой жилых зданий да новыми жилмассивами, отражающими бывшее запустение, как Зеленый клин, или показывающие мощь заводов — за рекой поселок котельщиков, в пос. Сорокино «Молодежный» завода «Сибприбормаш».

На интересный рассказ было и много вопросов.

Пришло время, и все как с ума посходили — наступило безделье и сплошной праздник, а принципом стало — больше выпьем и съедим, но меньше сделаем, произведем. Изгнали из жизни и информационного поля труд и его благотворное влияние на формирование гармоничной личности. Не думают, как будут жить их дети, что будет с внуками и будут ли они.

Опереточная демократия превратилась: в самолюбование беснующихся артистов и политиков отвлекающих народ от ухудшающихся социально-политических проблем, в розыгрыши миллионов вырабатывающих синдром жадности, купание в роскоши «новых русских» потерявших жалость и сострадание, погоней за голосами властолюбцев, в разрушение промышленности и уничтожение сельского хозяйства — воистину «пир во время чумы».

Плутократия, упоенная победами, за деревьями не хочет видеть гибнущего леса.

Избиратели не вникли, что в разных весовых финансовых категориях и с отличительными целями сражаются эти два кандидата в Гос. Думу и за разные интересы.

А денежный мешок краевого масштаба, победив учительницу, сразу примкнул к партии власти, посмеялся над своими высказываниями и стал голосовать за законы, ущемляющие простого человека.

Таким образом концентрация лжи подходит к последнему пределу терпения, а люди не могут ждать от власти ни защиты, ни правды.

Как-то Виталий Маркин сказал мне, что слишком много я предъявляю претензий избирателю и долго разъяснял:

— Подходя к избирательному участку в день голосования, его встречают мило улыбающиеся высокооплачиваемые агенты денежного мешка и с нескрываемой ненавистью настойчиво напоминают фамилию для галочки. А дальше с бумажками, где эти галочки, начинают колдовать: при подсчете тоже высокооплачиваемые могут подставить нолик — что такое ноль? — пустота, при последующих передачах результатов по инстанциям где-то тоже высокооплачиваемый «по ошибке» поставил вместо ноля единицу. Что такое единица? — палочка, но она-то и дает в руки власть. Вот эти нули да палочки незаконно создают и правят противозаконными законами. А выборы превратились в безответственные обещания, где главное действующее лицо — народ — нужен как электорат только на момент голосования, а затем пусть кувыркается в диктатуре буржуазии. А что создает материальные ценности и дает возможность жить трудовому народу планомерно, по дешевке продается этой буржуазии и бездумно уничтожается. Уничтожили и долгосрочную перспективу на развитие жизни простого россиянина. Сибиряки брошены на ускоренное вымирание, потому что из-за удаленности рынков сбыта, искусственно поднятых тарифов, богатые сибирские ресурсы им становятся не доступны. А это ставит крест на оставшейся части сибирской перерабатывающей промышленности, нефтяной же трубы хватит только на олигархов разных уровней.

— Но на момент голосования-то человек нужен! — почти выкрикнул я. — Народ-то молча и благословляет экспансию Сибири по двум направлениям.

Запад через Москву захватывает политическое и экономическое поле деятельности — мы это называем «московское иго».

Территория Дальнего Востока до Урала заполняется китайцами и это есть медленное китайское порабощение.

Нам от тех и этих не жди хорошего, а нашим правнукам может достаться время, когда интересы Запада и Востока столкнуться на бескрайних сибирских просторах и потечет их кровушка от этих и тех.

Вот и стало у нас две беды, остальное горе по всем направлениям.

Обходя огромную территорию цеха, Виталий Сергеевич замечает постоянное исчезновение различных видов нержавеющего оборудования: массопроводов, задвижек, насосов. А сегодня не оказалось внутренностей мельницы для измельчения коллоксилина. Завтра наверняка не будет и корпуса.

Охрана по периметру снята, пробивают отверстие в заборе и смело ночами действуют, зарплату ведь не платят, а жить-то надо. Спец. милиция ликвидирована, пожаловаться некому.

И пошел Виталий к своему другу Альберту спросить, как он на случай войны будет мобилизовывать растащенное оборудование.

Как только завозился национализм в Таджикистане, выехали Королевы из Табошара в Бийск, бросив квартиру и садовый участок — никто не купил. Теперь живут, взяв в бессрочную аренду комнату у семьи дочери. Альберт работает начальником мобилизационного отдела, сохранившегося с советских времен.

Вместо ответа он рассказал ему притчу.

— Живет и действует Главный директор одного химического комбината. Напряги мысли, Виталий, и посчитай. Покупает хлопковый линт 20 тысяч тонн по цене 230 долларов за тонну, а платит деньгами акционеров по 580 долларов. Деньги проходят через созданный с подельниками банк в Москве и разницу 7 миллионов долларов делят между собой. Не хило, Виталий Сергеевич! — с грустной улыбкой сказал Альберт и продолжил:

— Из линта изготовлено 15 тысяч тонн хлопковой целлюлозы и продано на экспорт по 1350 долларов за тонну, а на расчетный счет поступило по 760 долларов за тонну. Около 9 миллионов долларов снова поделили и оставили в заграничных банках без уплаты каких-либо налогов.

— Не зря он по заграницам учился, — вставил Виталий.

— С такими же «карманными» доходами идет поставка мелкокристаллической целлюлозы. На эти он покупает ордена, звания и ученые степени. Дом отдыха «Химик» стал центром всевозможных тусовок с мудреными названиями, после чего он и получает эти почести.

По той же схеме действуют и так называемые директора заводов. «Полимер» торгует с Севером — патронами. Товары народного потребления — дубленками и т. д. Только этим приходится делиться с большим количеством людей, чтобы кого не обидеть и не сгореть от жадности. А зарплату давать не обязательно, ее ведь никто не выдает. Доля такого бизнеса, то есть воровства, по экспертным данным составляет 40 %, на самом деле гораздо выше.

— Для всех этих мутантов с измененной совестью, спешно переменивших идеологию на доллар, примером стал некий Козленок, присвоивший из Государственного хранилища ценностей на 180 мил. дол. и отсидевший аж… четыре годика, включая время следствия, которое он был на свободе.

— А ты рвешь нервы из-за какой-то фурнитуры от мельницы, — закончил он.

Ушел Виталий, не видя никакого просвета, а под ногами чувствовал трясину, злость в душе от наступившей диктатуры доллара и сущую марионетку — власть в его руках.

— Люди оказались жертвами обмана и самообмана. Не умеют за фразами, обещаниями демагогов распознавать свои интересы, — рассуждал Виталий потихоньку, приближаясь к своему дому.

Удивительный прыжок от диктатуры трудового народа к жесточайшей диктатуре грабежа, поедом съедавшего этот трудолюбивый народ.

У кого же он взял эту мысль? — вспоминал Виталий. — И кто найдет в окружающем нас мире силу и те классы, которые по своему униженному положению смогли бы уничтожить дикие капиталистические отношения?

Кто и как вооружит разрозненные, деморализованные, обманутые массы зарядом большой протестной силы, чтобы вывести страну из затянувшегося экономического, а общество из глубокого политического и морального кризисов? Машинально шагая, надрывал свои извилины В.С.Маркин.

А спящее общество Бийска опять проголосовало за Гл. Похмельщика.

И новый спор Виталия со Славкой Новиковым. Тот мечется то к демократам, то партию Жирика начал поддерживать, а не понимает, что это одна компашка.

— Что пошло вперед: всенародная мудрость или всеобъемлющая дурость? — спросил его Виталий.

— Народ знает что делает, — ответил тот.

— Всеобъемлющая ложь! — почти выкрикнул Виталий. — Если бы Гл. Похмельщик честно сказал, что цель ваучеризации и приватизации — возродить буржуазию, помещиков и капиталистов, породить олигархов, а народ сделать нищим, он никогда не оказался бы правителем.

И на одном дыхании выдал:

— Городское хозяйство поставили на колени, промышленность работает с убытками. В процедуре банкротства находятся почти все крупные заводы, ранее выпускавшие продукцию каждый в десятки стран мира с различным государственным строем и идеологической направленностью. Дробятся и превращаются в мелкие частные мастерские прославленные орденоносные предприятия. Стройиндустрия уничтожена напрочь, и только еле теплится жизнь в КЖБИ.

— Значит, не нужно стало, — вяло вставил Славка.

— Вам сейчас ничего стало не нужно, — парировал Виталий и твердо продолжал: — Объем выпускаемой продукции составляет меньше половины от Советского периода. Значит, наполовину уменьшился и бюджет города. Вот почему идем в больницу со своими лекарствами и постельными принадлежностями и лечимся у людей, которым вместо денег на зарплату дают водку или ненужные лекарства, которые они должны продать любым путем, чтобы накормить и собрать ребенка в школу. А вид спортивных сооружений и состояние дорог, как после бомбежки.

— Об этом пусть думает городское начальство! — с апломбом изрек Славка.

— Как бы мы не ругали местные власти, они в этом деле бессильны и улучшить положение не смогут.

— Значит, гнать их надо! — не сдавался Славка.

— Умные слова, — улыбаясь, сказал Виталий и продолжил: — А сорок тысяч человек благополучно трудившихся на бийских предприятиях оказались без работы, разве по вине местного начальства. Чем теперь они занимаются, как живут и чем питаются их семьи?

— О чем бы не начали разговор, у тебя все плохо! — бросил Славка, махнув рукой.

Не обращая внимания на реплику, Виталий настойчиво разъяснял:

— Кустарные мастерские, создаваемые на украденном с заводов оборудовании, да мелкая торговля способны только обогатить владельца-хозяина. Это «почтенное» сословие представляет жесточайшую эксплуататорскую прослойку и никакой пользы обществу.

— И от коммунистов только бессильное брюзжание, — отбивался Славка, — да нападки на центральную власть.

— Если всех проживающих ниже прожиточного минимума, этих нищих построить в одну шеренгу, обрати внимание, Слава, то живая очередь от Москвы до всех окраин растянется на 18 тысяч километров. Это одна из достопримечательностей бездарного правления ваших правительств и твоих партий. И при всем этом какое-то очумевшее отупение, если эти бедолаги голосуют за грабителей, значит налицо внедренная неблагодарность за советские бесплатные квартиры, бесплатное учение и лечение.

И, не давая Славке опомниться, с нажимом:

— Вами за эти годы не забито ни одной сваи, не построено даже общественного туалета. А магазинные пристройки — это как помада на губах при грязной шее. При этом увезены в металлолом чугунные крышки и люки с канализационных и отопительных колодцев, сняты электрические провода, и целые районы живут без электричества. Вы рубите сучья, на которых сидите. От подъездов домов украдены даже металлические решетки для очистки обуви от грязи. С баскетбольных щитов сняты кольца и выворочены металлические столбы на волейбольных площадках. Зачем вам культура, физкультура и спорт?

Славка, не зная что ответить, уже не слушал, а Виталий распалялся:

— Что сами строили при Советах, теперь зачем-то рушите. Ликвидированные Советской властью и забытые болезни вернулись вновь, а вместе с табаком, алкоголем и наркотой выкашивают наш генофонд, да увеличивают количество рожденных уродов. В Бийске от распоясавшейся ВИЧ-инфекции каждый десятый от 14 до 30 лет является ее носителем. А пропаганда безопасного секса — это всего лишь реклама презервативов и нетрадиционной половой ориентации.

Славка решил разрядить обстановку и вклинился:

— Экономический миф о защите презервативом только увеличивает число людей, остающихся в неведении, что они больны и продолжают заражать. Он предохраняет от беременности, а от СПИДа не защищает, потому что размер вируса настолько мал, что проникает сквозь латексное соединение.

Виталий более дружелюбно продолжил тему:

— Сестра Галина рассказывала: в лагерях отдыха, которые раньше назывались пионерскими, вожатые теперь раздают презервативы и учат как пользоваться. Во, до чего дожили!

А первый сексуальный опыт малолеток для многих оказывается трагическим. Все знают, какой вред наносит ранняя половая жизнь не созревшему организму. Да еще столько опасностей поджидает это юное создание в момент исполнения интереса. Во все времена женский детородный орган считался запретной зоной и являл рыцарское благородство, а рождение ребенка семейным счастьем.

Сейчас же он превращен в инструмент, зарабатывающий деньги, как молоток, вколачивающий гвозди или ножовка. Но инструмент без хозяина не работает, значит, у этого инструмента появился хозяин с такой головой.

— Я порой даже рад, что у меня нет детей, — сознался Славка. — Как-то быстро утратились моральные принципы, а деформация поведенческого сознания ведет к тому, что скоро вожатые будут раздавать шприцы с наркотой, чтобы не видеть самое бесчеловечное, жуткое издевательство школьников над собой — ломку.

Виталий вспомнил рассказ Юркиного товарища Олега:

— Болит все и неизвестно что больше — голова, желудок, мышцы или кости, никакие таблетки не помогают, а с каждым часом сильней и больней. Наступает безразличие, лишь бы уколоться. Даже знаешь, что шприцем пользовался больной СПИДом, на все плевать, только получить ложное чудо — временное успокоение.

Так и успокоился Олег от последней дозы — не выдержала печень.

Славка, чтобы уйти от экономических проблем, сел на любимого конька.

— Раньше появление в семье душевнобольного было редким исключением и становилось трагедией для всех родных.

— Теперь радуются, что определили кого-то в психушку, — перебил Виталий и продолжил: — Как перестройка превратилась в перестрелку, а жизнь — в систематические стрессы, редкую семью обошел этот недуг.

Славка выслушал и, не отвечая, продолжил:

— Считая деградацией личности, многие на это не обращают внимания, и даже когда насилуют сестру или мать, не предают огласке. А психическая деятельность этих деградирующих личностей переходит на окружающих: одни борются с проституцией и десятками их убивают, другие спасают детей от дьявола и сжигают в огне, третьи… фантазия сумасшедшего непредсказуема и неуправляема.

— К сожалению, малая часть пациентов попадает в поле зрения психиатров, а живут хрониками с подточенными нервами, — опять вставил Виталий.

— Если бы их силу и энергию направить на пользу людям, то сколько пустующих и полуразрушенных зданий можно отремонтировать и не стало бы беспризорных детей и бомжей, — мечтательно произнес Славка.

— Это все демагогия твоей новой партии, вождь которой способствует сумасшествию, а вы как бы гениальные дети с ума сошедших родителей! — с раздражением бросил Виталий.

— На самом деле он с партией власти лишил детей возможности заниматься спортом и творчеством, установив немыслимую плату и невозможным проезд. Это он своим голосованием делает жизнь невыносимой и расширяет им дорогу в психопаты.

— Не даешь высказать, — обиделся Славка, но продолжил: — Все это становится культурой нашего общества и переходит в армию, которая владеет неограниченной и слабо управляемой силой по уничтожению всего живого. Все чаще слышим о побегах солдат из воинских частей, расстрелах караулов, самоубийствах с предсмертной запиской «Устал жить».

— А не может ли быть завтра? В последний момент перед пуском ракета перенацеливается на Кремль, Совет Федерации или на город, изменившей сержанту невесты.