Цирк уехал, клоуны остались

Цирк уехал, клоуны остались

Это человек занимает в мистической среде примерно такое же положение, как группа «Ленинград» — на российской рок-сцене. Добропорядочные люди считают ее аморальной, а многие поклонники рок-музыки величают «попсой». (А для рокера хуже ругательства нет.) Так дело обстоит и с прямым наследником Алистера Кроули — Антоном Шандором ЛаВеем и его «Церковью Сатаны». Что думают об этой структуре противники сатанизма — можно не объяснять. А оккультисты, телемиты, маги и прочая подобная публика кроют его чуть ли не матом. Да и не «чуть ли». При том что последователей у Церкви Сатаны очень много. Это самая крупная «черная» структура, с которой никто из «идейно близких» и сравниться не может.

ЛаВей — фигура интересная. Его учение является, по сути, «массовым изданием» кроулианства. ЛаВей сумел то, что так и не удалось Кроули. Он основал массовое учение, которое будет жить долго — пока живут на свете дураки, желающие числиться интеллектуалами. Церковь Сатаны — прекрасный образец того, что в сегодняшнем мире можно втюхать осетрину любой свежести за первосортную. Нужна только грамотная маркетинговая политика и хорошая реклама. А пипл все схавает и еще попросит.

Антон Шандор ЛаВей[28] родился в 1930 году в Соединенных Штатах в семье польских эмигрантов. Мальчик уже в детстве отличался непоседливым нравом. Вроде бы хорошо учился и отличался большими музыкальными способностями. В пятнадцать лет он уже играл на гобое в Большом симфоническом оркестре Сан-Франциско. С отблеском «Золотой Зари» ЛаВей столкнулся еще в раннем детстве — очень ему нравились таинственные истории про нечисть. В том числе и творения Брэма Стокера, который в молодости входил в этот орден. Наверное, это судьба.

В возрасте пятнадцати лет ЛаВей решил, что поучился — и хватит. Потянуло переменить обстановку — он покинул отчий дом и примкнул к цирку Клайда Битти. Как видим, начало биографии — как в старом романе. Под куполом цирка карьера Антона складывалась неплохо. Начал он с уборки клеток и кормления зверей, но вскоре дрессировщик заметил, что парень отлично умеет договариваться с представителями крупных кошачьих, — и взял Антона помощником в деле воспитания львов и тигров. Потом его судьба сделала еще один зигзаг. Как-то случилось, что цирковой пианист ушел в запой. Другого музыканта под рукой не оказалось — вот тут-то и подвернулся ЛаВей, который кроме гобоя умел обращаться и с пианино. Антон, видимо, и в самом деле неплохо играл — потому как заменил запившего тапера.

В цирке ЛаВей работал три года. Потом ему это дело несколько прискучило, и он ушел в смежный жанр — в так называемый карнавал. Так в США называются группы артистов оригинального жанра, кочующие по глухим городам. Действуют они следующим образом. Приезжают в какой-нибудь Чухлома-сити и располагаются лагерем со своими палатками. Связного представления нет. Каждый забавляет публику в меру способностей. Кроме фокусников, канатоходцев, глотателей огня, силачей и прочих подобных персонажей в карнавале участвуют всякие уроды и другие диковинки. Ну, и, разумеется, практикуется всяческое веселое, а то и глумливое околпачивание деревенских простаков.

В качестве иллюстрации можно привести аттракцион, который приводит в своих записках сам ЛаВей. Итак. Палатка, вывеска на которой обещает лекцию «про это». Напомню, что дело происходит в 50-х, в ханжеской американской провинции. Так что желающие валят толпами. Внутри палатки развешаны анатомические плакаты — да и сама лекция не выходит из рамок научпопа. Ведет ее сексапильная медсестра в белом халатике, надетом на голое тело. В помещении, отделенном матерчатой перегородкой, горит свет. Разумеется, все заглядывают туда — и видят ряды стульев, койку и экран.

В конце экскурсии медсестра, невзначай демонстрируя увлекательную ляжку, говорит, что за отдельную плату можно посмотреть самое интересное в соседней комнате. Разумеется, дураки соглашаются. Они рассаживаются, и… на экране им показывают учебный фильм о последствиях сифилиса. Снятый так, что многие выбегают, чтобы «отдать обед природе». А «медсестра» уже обрабатывает новую группу придурков…

Когда дойдет до учения ЛаВея, вспомните этот эпизод…

В карнавале Антон трудился ассистентом фокусника, потом практиковал гипноз — или то, что артисты выдавали за гипноз. В общем, некоторые навыки, которые пригодятся в будущей профессии, ЛаВей приобрел еще в юности.

Одновременно он подмолачивал игрой на музыкальных инструментах. Иногда в церквях — на органе, иногда и в стриптиз-клубах. По словам самого ЛаВея, именно такое совмещение пробудило у него отвращение к христианству.

«Субботним вечером я видел мужчин, пожирающих взглядами полуголых танцовщиц на карнавале, а в воскресенье утром, когда я играл на органе у палаточных евангелистов на другом конце карнавала, я видел на скамейках тех же самых мужчин с женами и детьми, и эти мужчины просили бога простить их и очистить от плотских желаний. А в следующий субботний вечер они снова были на карнавале или в другом месте, потворствуя своим желаниям. Уже тогда я знал, что христианская церковь процветала на лицемерии, а человеческая природа находила выход, несмотря на все ухищрения, при помощи которой белосветные религии ее выжигали и вычищали».

Хотя, думается, это все придумано уже задним числом. Как и интерес к магии, который проснулся у него чуть не с пеленок. Но это ладно.

Где-то во время работы в ночных клубах ЛаВей повстречался с девушкой по имени Норма Джин. Тогда еще никто не знал, что через несколько лет она станет Мэрилин Монро. В то время она снялась в кино в нескольких эпизодах и подрабатывала стриптизом. В первую же встречу будущий Черный Папа и будущий же секс-символ Америки отправились в койку. Дело простое. Норма была веселой девушкой, а ЛаВей — фактурным и чертовски обаятельным парнем. По некоторым сведениям, Норма интересовалась оккультизмом. Может быть, может быть. С тем же успехом она могла интересоваться квантовой физикой. Вот уж чего не было замечено у Мэрилин Монро за всю ее карьеру — так это мозгов. Впоследствии ЛаВей выжал все, что мог, из этой постельной истории, записав Мэрилин в «сатанинские мадонны XXI века». А его биограф Бланш Бертон расшифрует:

«Превращение Монро в богиню уже произошло. Дитя сумасшедшей матери и неизвестного отца, она появилась перед нами, лишенная прошлого, и мгновенно скрылась в породившей ее тьме. Сатанинская богиня — страстная, порочная, соблазнительная, красивая».

Правда, все это будет после смерти звезды, когда возражать (или соглашаться) станет некому.

В 1951 году Антон ЛаВей женился — и по этому поводу решил заняться каким-нибудь более респектабельным делом, нежели развлечение почтеннейшей публики. Он поступил на факультет криминологии Городского колледжа Сан-Франциско. Непонятно, с чего это его метнуло — из артистов к ментам. Но с другой стороны — почему бы и нет? ЛаВей становится фотографом в городском департаменте полиции. Работенка, конечно, веселая. Полицейский фотограф — это тот, кто делает фотосессии разнообразных криминальных трупов и прочей изнанки большого города. Неудивительно, что ЛаВея заинтересовала чертовщина.

На этой работе ЛаВей продержался три года, а потом подался обратно в музыканты. Одновременно он стал просвещать желающих по вопросам магии, читая публичные лекции. Сам Антон к этому времени уже более-менее разбирался в вопросах, связанных с чертовщиной. По некоторым сведениям, он нашел кого-то из оставшихся членов О.Т.О. и перенял у них некоторые секреты.

В официальной биографии считается, что, изучив всю эту груду трудночитаемой и занудной литературы, ЛаВей пришел к выводу — друзья Сатаны разных веков были неправы: они полагали, что дьявол — это некое антропоморфное существо. А дело-то проще… Сатана является «духом прогресса, вдохновителем всех великих движений, причастным к развитию цивилизации и прогрессу человечества. Он — дух восстания, ведущего к свободе, воплощение всех освобождающих ересей».

В чем-то ЛаВей прав. Хотя бы потому, что все истории магов о встречах с демонами напоминают либо охотничьи рассказы, либо наркотические «глюки». В любом случае — к этому времени привычная дорога в ад была настолько затоптана и заплевана всякими придурками, психами и шарлатанами, что умному человеку по ней ходить было как-то и неудобно. А в том, что ЛаВей был очень умным парнем, сомневаться не приходится. На мой взгляд — самым умным из всех, кого мы повстречали в этой книге.

Постепенно вокруг ЛаВея стали собираться сподвижники. И вот…

Как торжественно пишет Бертон,

«В последнюю ночь апреля 1966 год, — в Вальпургиеву ночь, ночь самого важного праздника магии и колдовства, ЛаВей в соответствии с магической традицией ритуально обрил голову и объявил о создании Церкви Сатаны. Для того чтобы все признавали в нем священника, он начал носить клерикальный воротничок. Но побритая на манер Чингисхана голова, мефистофелевская бородка и узкие глаза придавали ему демонический вид, необходимый для сана верховного жреца церкви Дьявола на земле».

И дело пошло! Затея имела феерический успех. Благо бывший балаганный (простите, карнавальный) артист знал, чем привлечь почтеннейшую публику. Ритуалы были поставлены шикарно — на грани и за гранью кича. Длинноногие полуголые девицы, мантии, мечи, «красное на черном»… И голая девица, лежащая на алтаре. В общем, вся попсовая лабуда, доведенная до точки и до ручки. Расчет был точен. Косяками поперли журналисты. Стадами пошли любопытные. Возникла невероятная шумиха. Главную рекламу, конечно же, сделала церковь. Напомню, что протестантская церковь в США в глазах подростков плотно ассоциировалась с «системой». И когда от большого ума патеры стали метать громы и молнии в этот балаган, толпы молодых людей стройными рядами отправились в Церковь Сатаны. Все закономерно. Именно в это время в рок-музыке был найден беспроигрышный секрет успеха: найдите то, от чего «отцов» выворачивает наизнанку, — и успех у детей обеспечен. На этом, к примеру, сделала первые шаги к сверхуспеху не самая плохая группа The Rolling Stones. Кстати, «стоунзы» одно время тоже являлись большими поклонниками Алистера Кроули. То есть Зверя почитали две группы, сравнить с которыми в истории рок-музыки и некого.

Но затея ЛаВея отнюдь не была просто дурацким балаганом, который впоследствии повторяли «сатанинские» хэви-метал-группы вроде Venom и иже с ней. Тонкость была в том, что потенциальным адептам давали понять: это, мол, все для дураков, а на самом-то деле все не так просто. Лучший способ заманить дурака — это показать, что выделяешь его за ум. В бытность криминальным журналистом я изучил огромное количество мошенничеств, построенных именно на этом.

Конечно, ЛаВей правильно выбрал место и время. Эпоха была — я уже сказал, какая. По сравнению с теми же кришнаитами обряды ЛаВея хотя бы забавны. Да и место… Где-нибудь в Алабаме за такие штучки в лучшем случае бы морду начистили. А могли бы и позвать судью по фамилии Линч… А богемный город Сан-Франциско сожрал и еще попросил.

Семинары в доме ЛаВея тоже были веселыми. К примеру, после лекции о каннибализме собравшимся предложили отведать экстравагантное блюдо: запеченное женское бедро с гарниром из гусениц (его предоставил знакомый врач). В том же доме (который, кстати, раньше был публичным домом) обитала пантера, которую позже сменил лев. В общем, цирк что надо. Бертон поясняет все это так:

«Вместо самоуничтожительных христианских служб ЛаВей начал практиковать веселые психодрамы, изгоняя ограничения и гнет религий белого света. В самой христианской церкви в то время происходила революция против ортодоксальных ритуалов и традиций. Стало популярным утверждение „бог мертв“. Так же и альтернативные ритуалы, разработанные ЛаВеем, хотя и сохранили некоторые уловки древних ритуалов, превратились из негативного насмехательства в позитивные формы празднования и очищения: сатанинские свадьбы, освящающие удовольствия плоти, похороны, лишенные ханжеской банальности, ритуалы вожделения, помогающие людям реализовать их сексуальные метания, ритуалы уничтожения, позволявшие членам Церкви Сатаны побеждать своих врагов».

И, что самое главное, это поднимало большую шумиху. Надо сказать, что ЛаВей никогда не пытался создавать нечто вроде секты, а уж тем более тоталитарной. Первые три года Церковь Сатаны существовала вообще без какой-либо писаной идеологической основы. Мне кажется, ЛаВей сам не ожидал такого успеха своего проекта. Вот он и присматривался, соображал, куда повернуть. Тем более что тоталитарные секты стали плодиться во множестве. Конкурировать с ними он не хотел. А возможно, ЛаВею было просто лень взваливать на себя такую головную боль.

Церковь Сатаны росла как на дрожжах. Масштабы и не снились любителям типа Мазерса и Кроули. Только в первый год было подано десять тысяч заявлений на прием. В число сатанистов попали богатые люди — и довольно быстро мода на Церковь Сатаны пришла в круг голливудской богемы. В этой среде ЛаВея приняли как родного. Приняли — и с энтузиазмом взялись популяризировать. Как пишет американский социолог К. Сандерс,

«…ни один человек не оказал на изображение темных сил в кинематографе такого влияния, как Антон ЛаВей».

Играл ЛаВей, как правило, своего «шефа», Князя Тьмы. Или на худой конец главаря банды сатанистов. Вот его избранная фильмография:

«Ребенок Розмари», реж. Роман Полански, 1968;

«Пробуждение моего демонического брата», реж. Кеннет Энгер, 1969;

«Дождь дьявола», реж. Роберт Фест, 1975 (это, кстати, был первый фильм, в котором играл Джон Траволта).

Что уж говорить о фильме «Сатаник», саундтрек для которого написал лидер The Rolling Stones Мик Джаггер. Это вообще реклама Церкви Сатаны. Хотя, как уже говорилось, «роллинги» предпочитали Алистера Кроули. Но в их понимании ЛаВей играл за ту же команду.

Как видим, ЛаВей работал не с последними людьми в шоу-бизнесе. Хотя он тут и играет антропоморфного Сатану, которого, по его мнению, не существует, но Антон с успехом вписался в самое массовое искусство нашего времени. Все четыре перечисленные ленты вошли в «золотой фонд» сатанинской фильмографии. Так сказать, ликбез для начинающих.

Есть сведения, что все это происходило не только потому, что киношники, как мухи на известное вещество, кинулись на экзотику. Совсем наоборот. Они приютили, обогрели и распиарили ЛаВея как идейно близкого товарища. К моменту возникновения Церкви Сатаны любовь к Хозяину имела в Голливуде давнюю традицию. Так, к примеру, последовательницей Алистера Кроули являлась голливудская звезда двадцатых годов Элизабет Фокс. Она приезжала в Чефалу и что-то там долгое время изучала. Алистер Кроули даже подумывал: не сделать ли ее своей новой Багряной Женой, послав в отставку Лию? Если что-то и не срослось, то отнюдь не по вине Элизабет. Она, направляясь в Чефалу, была готова на все. Злые языки говорят, что холодность Кроули к актрисе объяснялась плачевным состоянием ее финансов. А жаль. Забавно бы было — в числе сатанинских баб оказались бы две кинозвезды разных эпох.

Впоследствии в голливудской тусовке большой популярностью пользовались ритуалы, позаимствованные из местного отделения О.Т.О., которое популяризировало наработки Кроули. В это время их наперебой зазывали на вечерники — просвещать деятелей культуры по части сексуальной магии.

Есть сведения, что Полански всерьез увлекался черной магией в кроулианском варианте. А Айра Левин, создатель романа «Ребенка Розмари», ставшего литературной основой фильма Полански, тоже был близок к последователям Зверя. Те, кто читал роман, думаю, согласятся с этим. Он куда «чернее» и серьезнее, чем фильм (в котором акценты сдвинуты в угоду цензуре и зрелищности). В книге грядущее явление Сатаны обставлено как большое и хорошее событие. Потому-то и так старательно пропагандировали Черного Папу представители голливудской богемы.

Вообще-то тема «образы Кроули в голливудских фильмах» заслуживает отдельного исследования. Их там навалом. Вспомните, к примеру, современные фильмы «Мумия» и «Мумия возвращается». Здесь в «попсовом» виде предстают все те же идеи о новом эоне Гора. Не забывают Зверя люди в Голливуде…

Кстати, и об этом речь дальше, Полански пришлось очень жестоко расплатиться за свои игры…

Обеспечив себе таким образом шумную рекламу, ЛаВей сподобился-таки — и в 1969 году выпустил «основополагающую книжку», разошедшуюся по миру в миллионах экземпляров, — «Сатанинскую библию».

Данный текст является ознакомительным фрагментом.