Вместо предисловия

Вместо предисловия

С волнением читала я страницы документальной повести С. Зархия «Наркомпуть Ф. Дзержинский». Они переносили меня к незабываемым дням юности.[1]

Памятный 1921 год… Молодая Советская республика, победив интервентов и белогвардейцев, восстанавливает хозяйство, разрушенное империалистической и гражданской войнами. Ведется героическая борьба с тяжелым стихийным бедствием — голодом в Поволжье, борьба за хлеб, топливо, сырье, за восстановление заводов и фабрик, за жизнь и мирный труд широких масс народа.

В этих тяжелых условиях чрезвычайно важное значение для укрепления Советской власти, для борьбы с разрухой, для возрождения страны имел транспорт — одна из важнейших командных высот народного хозяйства. Но состояние транспорта было тогда критическим. В стране не хватало топлива и металла; многие сотни километров железнодорожного пути были разрушены, тысячи мостов — взорваны, сотни депо, мастерских, доков — закрыты, паровозы изношены и покалечены, вагоны разбиты; толпы пассажиров осаждали станции и пристани.

Знакомая обстановка! В 1921 году мне довелось ехать вместе с председателем Одесской Губчека М. А. Дейчем и группой чекистов-матросов, везти в Одессу оружие и боеприпасы. В нашем поезде, в теплушках, следовал отряд вооруженных винтовками и пулеметами рабочих, вызвавшихся добровольно на борьбу с бандитизмом. По линии дано было предписание пропускать поезд вне всякой очереди. И что же? От Харькова до Николаева мы ехали 15 дней!

Паровоз постоянно портился, его приходилось часто чинить. Не было топлива. Пассажиры на перегонах рубили на дрова деревянные развалюшки и заборы. Подолгу мы простаивали на станциях: доводилось ожидать, пока отремонтируют путь, разобранный бандитами. Ветхие вагоны и даже их крыши были забиты людьми. Сколько раз, несмотря на грозную надпись «вагон-изолятор», его штурмовали мешочники, стараясь оттолкнуть часовых. От Николаева до Одессы, чтобы быстрее добраться к месту назначения, мы поехали на грузовых автомобилях. По дороге нас обстреливали бандиты…

Недавно я перечитывала речь В. И. Ленина на Всероссийском съезде транспортных рабочих 27 марта 1921 года. Владимир Ильич говорил тогда о чрезвычайной важности восстановления оборота земледелия и промышленности и разъяснял, что именно транспорт является материальной опорой для связи между промышленностью и земледелием, подчеркивал, какая большая ответственность падает на трудящихся железнодорожного и водного транспорта, от работы которых в тот момент непосредственно больше зависела судьба революции, чем от остальных частей пролетариата.

В эти трудные для республики дни наркомом путей сообщения, по предложению Владимира Ильича Ленина, был назначен Феликс Эдмундович Дзержинский, один из лучших сыновей Коммунистической партии, выдающийся деятель Советского государства. Железный Феликс — всегда несгибаемый солдат революции, который, как бы ни была сложна и трудна задача, умел выстоять и выполнить намеченное.

Председатель Госплана Г. М. Кржижановский, сам по профессии инженер-путеец, характеризуя состояние транспорта, писал: «Даже самый опытный инженер-транспортник, будь он матерым железнодорожным волком, дрогнул бы и смутился, если бы ему сказали, что отныне он ответственен за судьбу этого транспорта».

Феликс Эдмундович «не дрогнул и не смутился». Он горячо взялся за восстановление транспорта, понимая всю глубину нависшей над страной опасности, всю важность нового поручения партии. Несмотря на огромную занятость в ВЧК, он принял на свои плечи и эту труднейшую, неотложную работу.

В условиях новой экономической политики, в условиях переходного периода транспорт имел первостепенное значение для утверждения основ социализма. Именно эта огромная роль, которую призван был сыграть транспорт, воодушевляла и захватывала Дзержинского.

Я имела счастье близко знать Феликса Эдмундовича. Под его влиянием складывалось мое мировоззрение. Часто и подолгу я жила в его семье и видела, как горячо, самоотверженно он трудился, как увлекали Феликса Эдмундовича экономика и техника транспорта. Под его влиянием я начала заниматься общественными науками, стала экономистом широкого профиля.

Вскоре после моего возвращения из Одессы Феликс Эдмундович приехал в Харьков и, как обычно, зашел к нам на квартиру. Я стала взволнованно ему рассказывать о своей поездке в Одессу, о том, в каком тяжелом состоянии находятся железные дороги, как холодно и голодно. Внимательно выслушав, он заинтересовался подробностями.

— Я ведь тоже ездил недавно в Одессу, — сказал Феликс Эдмундович, — только по другому маршруту. Все действительно так, как ты рассказываешь. Но, несмотря на трудности, голод и холод, народ работает борется и побеждает. Не печалься! Мы выстоим!

Он всегда был оптимистом, всегда твердо верил в силы нашей партии в силы народа. По-деловому разбирался в обстановке и умел вселять в других веру в победу.

Поездка в Одессу, о которой вспомнил Дзержинский, состоялась летом 1921 года, когда Феликс Эдмундович, уже став наркомом путей сообщения, побывал в Харькове, Екатеринославе, Херсоне, Николаеве, Одессе и других городах и поселках Украины. Одновременно с вопросами железнодорожного и водного транспорта Дзержинскому приходилось заниматься и делами ВЧК, связанными с раскрытием и пресечением контрреволюции на местах. В одну из поездок при участии Феликса Эдмундовича рабочими-шахтерами, восстанавливавшими затопленные шахты в Донбассе, были изобличены саботажники и вредители.

Феликс Эдмундович привлекал к активному участию в восстановлении транспорта местные партийные и профсоюзные организации, органы Советской власти. Он разъяснял рабочим сложность обстановки, всю значимость транспорта, необходимость выстоять, добиться намеченного, победить.

Сколько раз, когда служебный вагончик Дзержинского находился на станции Харьков, я встречала его на железнодорожных путях, около депо или мастерских, оживленно беседующим с рабочими и техниками. Рисунок художника О. Верейского на обложке книги прекрасно передает атмосферу задушевных бесед наркома с рядовыми железнодорожниками. На каких бы постах ни находился Феликс Эдмундович, он всегда оставался партийным агитатором, стремился воспитывать у рабочих чувство хозяина производства, пробуждать их активность, вызывать сознательное, творческое отношение к своему труду. Дзержинский всегда поощрял изобретателей и рационализаторов, советовался со слесарями, токарями, котельщиками, машинистами, как ускорить ремонт локомотивов, внимательно выслушивал критические замечания. Он интересовался заработком рабочих, получают ли вовремя паек, а зимой — положенную норму угля для отопления жилищ. Феликс Эдмундович никогда не скрывал трудностей. Его понимали, ему верили. «Если Дзержинский сказал, значит так надо». Он владел «ключиком», открывавшим перед ним сердца людей.

Став наркомом путей сообщения, Дзержинский сумел приобщить к активной созидательной работе многих старых специалистов-железнодорожников, широко использовать их знания и опыт для возрождения транспорта.

«Наркомпуть Ф. Дзержинский» — так подписывал Феликс Эдмундович свои обращения к труженикам транспорта, свои приказы и распоряжения по Народному комиссариату путей сообщения. А когда ему приходилось разоблачать саботажников, бороться со взяточниками, ворами и расхитителями народного добра, тогда он напоминал о карающей преступников твердой руке Советской власти и ставил подпись: «Пред. ВЧК и Наркомпуть».

Как-то во время одного из приездов Феликса Эдмундовича в Харьков в служебном вагоне происходило совещание руководящих работников управления Южного округа и входящих в него дорог. Речь шла о реформе управления транспортом. Вел совещание Дзержинский. Феликс Эдмундович внимательно слушал выступавших, что-то записывал, никого не перебивал. В заключительном слове он терпеливо отвечал на недоуменные вопросы и всячески старался переубедить скептиков. Вместе с тем Дзержинский напомнил, что решение принято, утверждено правительством и для всех обязательно. С тех же, кто попытается игнорировать эту реформу или формально относиться к перестройке, он будет вынужден строго взыскивать.

Летом 1922 г. мы жили в Подмосковье на даче, где Дзержинский с семьей занимал две комнаты. Обычно с субботы на воскресенье он приезжал из города. Помню, как даже в день своего отдыха не раз отправлялся инкогнито проверять работу и порядки на вокзалах и станциях столицы. Этим поездкам Дзержинский придавал большое значение, с утра к ним готовился и возвращался только к вечеру. К этому времени «на огонек» обычно сходились к Феликсу Эдмундовичу многие отдыхавшие на дачах соседи — руководящие работники, члены ЦК, правительства — поговорить о делах, посоветоваться. И Дзержинский, вернувшись с проверки шумных, перегруженных московских вокзалов и больших узловых станций столицы, несмотря на усталость, всегда подтянутый и деятельный, живо рассказывал, делился впечатлениями, фактами, делал выводы. Интересно и с юмором говорил он о своих наблюдениях за работой касс, посадкой в вагоны, о встречах в качестве «рядового пассажира» с вокзально-станционным начальством, рабочими, служащими. Затем разговор обычно переходил на большие проблемы экономики и техники транспорта, затрагивались вопросы кадров, условий жизни и борьбы со взяточничеством, хищениями.

В памяти сердца навсегда живы и минуты неповторимые, когда дядя Феликс в разговоре со мной — комсомолкой двадцатых годов — проникновенно говорил о том, как счастлив он, участвуя в созидании нового, социалистического общества. Говорил, что мы, молодежь, — счастливое поколение. Октябрьская революция дала нам возможность свободно, творчески трудиться, мы будем жить при социализме и строить коммунизм.

Огромная любовь к делу, исключительная целеустремленность и организованность, умение использовать каждую минуту, нежелание щадить себя в борьбе — вот источники изумительной трудоспособности Феликса Эдмундовича.

В НКПС на имя Дзержинского всегда шел огромный поток писем. Многие из них были написаны беспризорными детьми на обрывках оберточной бумаги и взывали о помощи. Дзержинский — председатель грозной ВЧК, был одновременно председателем самой гуманной в мире комисски — Детской комиссии ВЦИК. Все свое пламенное, любящее сердце он отдавал спасению миллионов беспризорных детей, погибавших от холода, голода, эпидемий.

Тысячи бездомных детей скитались тогда по железным дорогам, ехали на крышах, на буферах, в подвагонных ящиках. Спасаясь от голода, они стремились на юг, к теплу, в хлебные тайоны.

Сколько сил отдали наркомпуть Дзержинский, рабочие и служащие железных дорог спасению этих детей! Дети доверяли Феликсу Эдмундовичу, любили его. По «длинному уху» — как тогда выражались — они умудрялись первыми узнавать о предстоящем прибытии Дзержинского на ту или иную станцию и шли цепочкой к вагону наркома.

Помню, как однажды на станции Харьков, в салоне служебного вагона его ждали вызванные на совещание руководящие работники.

— Он у себя беседует с важным гостем, — сказал мне, хитро прищурившись, секретарь, — но ты заходи — не помешаешь. Заинтересованная, я поспешила в купе… Рядом с Феликсом Эдмундовичем сидел мальчик. Видно, он очень старался почиститься к этой встрече, но угольная пыль въелась в лицо и убогая одежда мешковато висела на беспризорнике. Дзержинский по-отечески ласково положил руку на его плечо. Нельзя забыть восторженных глаз мальчугана, устремленных на Дзержинского. На откидном столике стоял стакан с горячим молоком, лежали ломтики хлеба и кусочки сахара: Феликс Эдмундович угощал своим пайком маленького гостя.

Дзержинского ждали, и он стал прощаться. Как сразу поблекло лицо ребенка. Феликс Эдмундович понял его и, крепко пожав ручонку, сказал многозначительно: — До свидания! — Мальчуган оживился, глаза его радостно вспыхнули — он еще встретится с Дзержинским! Через несколько минут пришел работник деткомиссии. Я выскочила в коридор и посмотрела в окно. Едва паренек спустился по ступенькам вагона, как неизвестно откуда появилось еще несколько беспризорников… Видимо, они ждали своего «делегата» от Дзержинского. Переговорив с работником Деткомиссии, мальчики решительно зашагали в новую жизнь.

Феликс Эдмундович был марксистом с широким кругозором. Он всегда творчески применял марксизм-ленинизм в революционной практике, в той или иной обстановке борьбы, уделяя огромное внимание экономике. И в ранние годы своей деятельности профессионального революционера, Феликс Эдмундович глубоко интересовался развитием производительных сил России и, в частности, железных дорог. Еще до назначения в НКПС Дзержинскому приходилось заниматься вопросами экономики транспорта — он направлял работу транспортного отдела и экономического управления ВЧК. Будучи начальником тыла Юго-Западного фронта, он постоянно должен был заботиться о работе железнодорожных и водных путей сообщения, вникать в вопросы промышленности. Многие важные поручения партии постоянно требовали от Дзержинского глубокого изучения и понимания проблем хозяйственного строительства.

На посту наркома путей сообщения Дзержинский внедрял во все звенья руководства транспортом ленинский стиль работы. Феликсу Эд-мундовичу была свойственна исключительная самокритичность, высокая требовательность к себе и другим. Не случайно он подчеркивал, что если человек думает, что все досконально изучил, то на самом деле такой человек знает очень мало. Сам Дзержинский, глубоко разбиравшийся в экономике, став наркомом путей сообщения, понимал, как много ему еще предстоит постигнуть, чтобы руководить огромным и сложным транспортным хозяйством.

Феликс Эдмундович смотрел далеко вперед. Не случайно он придавал большое значение вопросам планирования на транспорте и притом не текущего и узковедомственного, а перспективного планирования с учетом будущего внедрения новой техники, тепловозов и электровозов, роли путей сообщения в развитии производительных сил народного хозяйства страны в целом.

Эти годы были периодом сложного становления советского транспорта, когда начала складываться его новая, социалистическая экономика. В книге совершенно правильно подмечено, что Дзержинский обладал очень важным качеством — способностью критически относиться к сложившейся практике. Он всегда внимательно анализировал ход развития и намечал пути и формы работы, наиболее эффективные в новых условиях, решительно отбрасывал все устаревшее, мешавшее движению вперед.

Настойчиво и неуклонно проводил он в жизнь решение правительства по осуществлению реформы управления транспортом. Предложенная наркомом Дзержинским реформа увязывала интересы железных дорог с интересами промышленности и сельского хозяйства, с экономикой областей. Она предусматривала активное участие и заинтересованность партийных и советских органов на местах в работе путей сообщения. Вместе с тем эта реформа укрепляла управление НКПС всеми железными дорогами и водными путями республики.

Под руководством Дзержинского железнодорожный транспорт перешел на платность перевозок, хозрасчет, самоокупаемость, постепенно становился рентабельным, переставал быть «иждивенцем» госбюджета.

На повышение производительности труда, снижение себестоимости перевозок, экономию, внедрение передовой техники, изобретательство и новаторство, научную организацию труда всегда была направлена кипучая деятельность наркома путей сообщения Ф. Э. Дзержинского.

При огромной помощи Центрального Комитета партии, при том исключительно большом внимании, которое Ленин уделял транспорту, железные дороги преодолели разруху.

В январе 1924 года XIII конференция РКП(б) отметила, что транспорт находится уже в таком состоянии, когда он без особых затруднений способен удовлетворять все предъявляемые к нему народным хозяйством требования.

Книга С. Н. Зархия «Наркомпуть Ф. Дзержинский», предлагаемая вниманию читателей, является творческой удачей литератора. Это произведение имеет глубоко познавательное значение. В увлекательной форме она знакомит с трудными условиями возрождения советского транспорта в 1921–1924 годах.

Автор сумел ярко показать борьбу нашей партии за восстановление разрушенного транспорта. Читая повесть, видишь, с какой партийной страстностью работал ленинский нарком Ф. Э. Дзержинский, как глубоко вникал он в экономику и технику железных дорог. На протяжении всего повествования читатель ощущает теплое, дружеское отношение Ленина к Дзержинскому, твердую поддержку всех его начинаний, глубокое понимание Владимиром Ильичом проблем транспорта и предвидение дальнейших путей его развития.

В книге воссоздан облик Рыцаря революции — Феликса Эдмундовича Дзержинского, стоявшего у самых истоков рождения Советской власти, Советского государства, чья жизнь, целиком отданная нашей партии, нашему народу, является замечательным примером для строителей коммунизма.

Тепло и правдиво показано чуткое отношение Феликса Эдмундовича к трудящимся, его доброе сердце и железная воля, его забота и уважение к людям, его умение понять человека и в то же время отсеять вредный сорняк, почувствовать затаившегося вредителя и врага.

Ценность повести «Наркомпуть Ф. Дзержинский» заключается в том, что она неразрывно связана с настоящим временем, с задачами строительства коммунистического общества. В ней говорится о коренных вопросах экономики, волнующих нас и сегодня, таких, как производительность труда, себестоимость, хозрасчет, режим экономии, научная организация труда, внедрение передовой техники и о других вопросах, продолжающих оставаться важнейшими и в наши дни, в нашей творческой деятельности. Книга имеет большое воспитательное значение. В ней показан героизм нашей партии, нашего народа, в неимоверно трудных условиях боровшихся за возрождение и создание социалистического транспорта.

Книга С. Н. Зархия не является, конечно, научным исследованием, не охватывает всех участков работы Дзержинского на транспорте, но она документальна. Автор много работал в архивах, знакомился с научными трудами, записывал воспоминания современников Феликса Эдмундовича — железнодорожников и чекистов-транспортников, советовался со старыми большевиками. Кроме известных фактов, автор приводит много малоизвестных и неизвестных. Он использовал ряд документов, в том числе неопубликованных. И со страниц повести эти пожелтевшие от времени листки заговорили полным голосом, как живые свидетели деятельности Дзержинского на транспорте.

Художественный домысел литератора, что очень важно, не противоречит действительности. До сих пор в массовой литературе мало освещалась работа Дзержинского на транспорте. Книга «Наркомпуть Ф. Дзержинский» в значительной степени восполняет этот пробел.

Несомненной удачей автора является то, что он понял внутренний мир и характер Дзержинского и верно отразил его духовный облик. Жена, друг и соратник Феликса Эдмундовича — Софья Сигизмундовна с интересом читала отдельные главы этого произведения, которые публиковались в газете «Гудок». И, несмотря на свою высокую требовательность к литературе о Дзержинском, считала, что его облик отображен автором правдиво.

В книге с большой теплотой и проникновенно воссоздается образ великого труженика — наркома путей сообщения Феликса Эдмундовича Дзержинского, пламенного коммуниста-большевика, стойкого ленинца, человека мужественного, кристально чистого и гуманного.

С. В. Дзержинская