Два агрессивных тигра

Два агрессивных тигра

Говорят, что если посмотреть на тигра прямо в упор, то он не решится на вас напасть. Смею заверить — это одно из наиболее абсурдных, хотя и широко распространенных заблуждений относительно повадок представителей семейства кошачьих. Впрочем, нельзя сказать, что тигр вообще не реагирует на взгляд человека. Наоборот, если опыт не подскажет вам, когда надо встретить взгляд животного (я имею в виду тигров, львов и пантер), а когда следует отвести глаза, вы можете не только остаться без трофеев, но и рискуете расстаться с жизнью.

У нас, индийцев, принадлежащих к военным кастам, есть традиция: на следующий день после праздника Дасира [12] выходить на охоту — все равно на какого зверя. Следуя этому обычаю, сентябрьским утром в восемь часов я отправился на охоту, сопровождая моего тогдашнего патрона — махараджу Гвалиора с несколькими гостями. Он намеревался подстрелить одного–двух самцов антилопы, чтобы, соблюдая традицию, разнообразить свой стол и вернуться домой. Махараджа взял с собой легкую малокалиберную винтовку.

Мы проехали на машине десять миль до деревушки Кулет, где был заказник, и без труда нашли. небольшое стадо антилоп гарна [13], состоявшее из двух самцов и их самок. Кто?то из охотников выстрелил и промазал. Антилопа галопом ринулась прочь и скрылась за холмом. Вскоре дорога стала непроезжей. Пришлось выйти из машины и продолжать путь пешком. Нас сопровождали мальчик Сурья Рао Шетоле и два офицера — полковник Бхао Сахиб и капитан Султан Хуссейн, тот самый, что застрелил дерзкого тигра, вцепившегося в хвост слона. Я отправил двух солдат кружным путем к месту, где, как надеялся, они смогут перехватить антилопу. Мы же продолжали наблюдать за стадом.

Шетоле был обручен с дочерью махараджи. Ему было не более двенадцати лет и, естественно, он не стал еще настоящим охотником. Поэтому я не сразу поверил Шетоле, когда тот сказал, что видит тигра. Всем мальчикам, которых впервые берут на охоту, под каждым кустом мерещатся тигры. Кроме того, на открытом пространстве с редкими одиночными кустиками встреча с тигром маловероятна. Особенно в Раджастхане, где тигры обитают в непроходимых джунглях.

Когда мальчуган поделился своими предположениями, я в ответ шепотом передразнил его. Махараджа поинтересовался, что у нас за секреты. Я объяснил в чем дело. Махараджа застыл на месте и попросил Шетоле сказать, где он увидел тигра. Мальчик повернул назад, сделал несколько шагов и показал направо. Там ярдах в ста от нас сидела тигрица с двумя маленькими тигрятами. Они внимательно следили за нами.

Если бы тогда я знал о тиграх так же много, как сейчас, то не утверждал бы столь уверенно, что этого зверя нельзя встретить вдали от любимых мест его обитания. Кроме того, я не позволил бы мальчику, показывать на зверей, а своим спутникам смотреть прямо на них в упор. Но тогда мы инстинктивно все взглянули по направлению вытянутой руки мальчика и, не мигая, уставились на тигрицу. А она, поняв, что ее малышей заметили, взревела и огромными прыжками бросилась к нам. Хвост ее описывал огромные полукруги, как у рассерженной домашней кошки. Тем временем тигрята, хотя мы не выказывали никакого намерения причинить им вред, юркнули в какое?то укрытие поблизости, и больше мы их не видели.

Рядом не было ни одного дерева. Слева, в двух шагах от нас, рос куст шиповника в три фута высотой. Мы бросились к кусту, желая воспользоваться хотя бы этим жалким укрытием. А незадачливый Шетоле, думая, что мы собираемся бежать, повернулся и помчался назад. Это привлекло внимание тигрицы, и она кинулась за мальчиком. Бросив свою малокалиберку, Шетоле мчался во весь опор. Вдруг он споткнулся о камень и нырнул головой в кусты. Само провидение подстроило ему падение — тигрица потеряла малыша из виду и сразу же повернула в нашу сторону.

Нам с махараджей отступать было некуда. Не шелохнувшись, ожидали мы дальнейшего развития событий. У махараджи в руках был малокалиберный карабин системы маузер, из которого он намеревался подстрелить антилопу, а я нес сумку с его патронами. Приблизившись к нам, тигрица взревела. «Если нам суждено остаться в живых — подумал я — мы с махараджей бросим охоту, станем спортсменами и никогда не причиним вреда ни одному тигру». Увидев, что мы не двигаемся, тигрица вдруг остановилась футах в пятнадцати от нас и поползла, точно готовясь к прыжку. Громко рыча, она била хвостом о землю и скребла ее длинными когтями передних лап, поводя головой из стороны в сторону. Мы, замерев, следили за ней. Согласитесь, что момент был не из самых приятных.

Но тут я не выдержал, взмахнул над головой патронташем и диким голосом закричал махарадже:

— Стреляйте же, наконец!

К счастью, махараджа пренебрег моим непродуманным советом. Однако тигрица все же поняла, что мы не очень?то напуганы. Вспомнив о своих детенышах, она повернулась и побежала обратно.

Когда тигрица была уже в восьмидесяти–девяноста ярдах от нас, махараджа хладнокровно выстрелил из своего малокалиберного карабина. К счастью, он. промахнулся. Я умолял его не стрелять больше.

— Вы даже не раните ее такой пулей — говорил я — она вернется и расправится с нами.

Потрясенные случившимся, мы только сейчас вспомнили о Шетоле. Оглядевшись, я заметил торчащую из шиповника худую ножонку, подошел к кусту и стал уговаривать мальчика вылезти. Но он не двигался. Я наклонился и дотронулся до него. Мальчик задрожал от страха. Впоследствии бедняжка рассказывал мне, что решил, будто около него тигрица.

И хотя Шетоле уже узнал меня, он не мог выползти из кустов без посторонней помощи: голова и плечи застряли в колючках. Когда мы в конце концов вытащили его, мальчуган испуганно озирался, не понимая, что же с ним произошло. Я коротко отметил, что времени на объяснения нет. Нужно поскорее добраться до машины. Но тут выяснилось, что Шетоле потерял свою малокалиберку, убегая от тигра.

Мы начали прочесывать местность в поисках пропавшей винтовки. Уж очень не хотелось ее бросать, хотя я уже и начал волноваться, как бы тигрица снова не заинтересовалась нами. Ее нервное «покашливание» и рычание слышались совсем близко. К счастью, вскоре мы заметили, что в траве блеснула потерянная винтовка. Правда, чтобы ее подобрать, требовалось сделать несколько шагов по направлению к тигрице, притаившейся в редких кустах. Хотя нам было страшновато, но мы шли очень спокойно, не глядя на тигрицу. Наконец, я нагнулся и поднял малокалиберку, после чего мы чинно удалились, стараясь избегать резких и быстрых движений.

К несчастью, винтовка мальчугана была столь же непригодна для охоты на тигра, как и оружие махараджи. Однако я заметил, что она была заряжена и, передав патронташ мальчику, сунул малокалиберку под мышку. Затем мы направились к машине.

Но наши напасти на этом отнюдь не кончились. Не прошло и нескольких минут, как мы снова услышали неподалеку угрожающий кашель тигрицы, остановились и осторожно огляделись. Прислушавшись, мы без особого удовольствия пришли к выводу, что звук доносится к нам откуда?то спереди; спустя минуту, огромный тигр–самец вышел из невысоких зарослей приблизительно в сотне ярдов от нас и почти немедленно бросился в атаку. Это было похоже на какой?то кошмарный сон: огромный зверь с топотом мчался прямо на нас по твердой, выжженной земле…

Мы замерли, прижавшись друг к другу. На этот раз мальчик стоял между нами. Теперь мы бесспорно имели дело с самцом. И опять точно так, как и в случае с тигрицей, зверь остановился в пятнадцати футах от пас и грозно зарычал, поводя своей огромной мордой из стороны в сторону, прижимаясь к земле и размахивая хвостом. Тигр готовился к прыжку. Чтобы предотвратить его, я быстро прицелился промеж шевелящихся ушей и выстрелил. Очевидно, в это удивительное утро провидение оказалось к нам благосклонно. Я промазал, но звук выстрела и облако пыли, поднятое пулей, угодившей в землю рядом с головой тигра, а также крик, вырвавшийся из моей груди, очевидно, ошеломили хищника. Издав короткий рев, он повернулся и побежал в свое укрытие.

Два удивительных нападения подряд со стороны двух тигров, которых мы никак не провоцировали, но которые тем не менее атаковали нас с разных сторон! Мы почувствовали себя в окружении. Более того, мечась из стороны в сторону, потеряли точную ориентировку. А ведь тигр наверняка затаился где?то впереди; тигрица же, скорее всего, спряталась неподалеку, в нашем тылу. Слева виднелся низкий холм, справа — река. Самым разумным представлялось подняться на холм. Правда, и там было достаточно укромных уголков, где тигр мог бы нас подкараулить, но местность за холмом, по–видимому, хорошо просматривалась, что давало возможность быстро отыскать дорогу к машине. Наши предположения оправдались. Через час мы добрались до места, целые и невредимые. Дожидавшиеся нас Бхау Сахиб и Султан Хуссейн огорчились, поняв, что мы вернулись с пустыми руками.

Теперь мы были близко от дома, и я предложил съездить позавтракать, раздобыть пару охотничьих слонов и после полудня вернуться, чтобы уничтожить обоих тигров. Но махарадже моя идея не пришлась по душе. Он не видел резона в том, чтобы немедленно возвращаться обратно на двух слонах с крупнокалиберными штуцерами ради расправы с «какими?то» двумя зверями, которые даже не растерзали нас, хотя могли бы это сделать запросто.

Решение махараджи пощадить этих тигров было принято не в добрый час. Махараджа вообще?то намеревался очистить эти места от тигров, но собирался заняться этим позднее. По ряду причин охота все время откладывалась, а на следующий год махараджа уехал за границу, где скоропостижно скончался.

Предоставленные самим себе, оба тигра начали расширять район своих действий. В непосредственной близости от места их обитания поселений не было, но время от времени крестьяне отправлялись в эти края, чтобы накосить травы или набрать хвороста. И вот несколько человек пропали без вести. Какая судьба их постигла, так и не было установлено. Найти убийц даже не пытались. Но в феврале тигр–самец напал на стадо в миле от деревни и утащил одну из лучших коров. Два пастуха увидели, как тигр терзает свою жертву, и начали кричать. Тогда зверь бросил корову, сбил крестьян наземь и прикончил одного за другим.

Когда полиция узнала об этом, из управления были посланы для расследования младший инспектор и констебль. Инспектор собрал жителей, опросил их, а затем верхом на пони вместе с констеблем в сопровождении большинства обитателей деревушки отправился обследовать район, где погибли пастухи.

Осмотрев место убийства, инспектор решил взглянуть на корову, которую зарезал тигр. Ему показали, куда ехать, и чиновник направился туда в одиночку. То ли он желал доказать, что не трус, то ли просто недооценивал, сколь опасно приближаться к добыче тигра. Во всяком случае он не предложил никому из крестьян сопровождать себя. Инспектор скрылся в зарослях кустарника, Больше его никто живым уже не видел. Дожидавшиеся его крестьяне не услышали даже рычания тигра. Минуту спустя показался пони, который без всадника скакал по направлению к деревне.

Очевидно, тигр находился поблизости от мертвой коровы и, возможно, терзал ее, когда увидел приближающегося полицейского. Хищник притаился и бросился на инспектора, когда тот проезжал мимо.

Крестьяне Центральной Индии — народ смелый. Они сочли для себя позором оставить тело инспектора на съедение тигру и толпой отправились на поиски. Подойдя к останкам коровы, они увидели, как зверь волочит тело полицейского в сторону — обычный прием тигров–людоедов. Крестьяне подняли страшный шум. Каждый кричал с такой силой, на какую только был способен. Потом они дружно ринулись вперед, забрасывая тигра камнями.

Зверь не выдержал. Он бросил тело инспектора и пустился бежать, оставив свою добычу крестьянам.

Узнав о происшедшем, я после недолгого размышления пришел к выводу, что к нападению на пастухов и сборщиков хвороста безусловно причастны тигры, которых мы видели во время неудачной охоты на антилоп. Особенно характерным показалось мне поведение тигра, волочившего тело полицейского. Я вспомнил зверя, который бросился на нас, в то время как мы спасались от тигрицы. Ее?то вынуждал к нападению страх за детенышей, но ого поведение — хотя в тот момент я считал, что он защищал свою подругу — было каким?то странным: ведь тигры–самцы не отличаются отцовской привязанностью.

Если я был прав в своих выводах, то мы имели дело с тигром, хотя и не походившим на типичного людоеда, по по каким?то причинам приучившимся к охоте на людей. Обнаглев, он стал теперь совершать набеги и на населенные районы. Более того, его подруга, вероятно, в определенные времена года охотилась вместе с ним и вполне могла перенять странные привычки самца. Стало ясно, что времени терять нельзя.

И вот я снова отправился в Кулет с небольшой группой охотников, чтобы заранее осмотреть место охоты. На этот раз мы взяли с собой крупнокалиберные штуцера–экспрессы и не обращали уже внимания на антилоп. Моими спутниками были раджа Пахагара Сахиб и один из лучших шикари — Мохаммед Хан. Обследуя район, мы пришли к тому же самому холму, на который несколько месяцев назад я поднимался в довольно мрачном расположении духа. Взглянув на холм, я подумал, что за валунами на его вершине нам будет удобно прятаться, оставив для тигра приманку где?нибудь пониже, на склоне холма. Поскольку деревья здесь не росли, о сооружении махана не могло быть и речи.

Приняв решение, я решил пройти там, где когда?то с махараджей и Шетоле повстречал тигров, и затем, следуя по берегу реки, огибавшей деревенскую околицу, вернуться в деревню. Там нас должен был ожидать транспорт.

Берег был изрезан устьями мелких притоков. Высокая трава и кустарник мешали быстро идти. Каждый шаг давался с трудом, и мы были вынуждены продвигаться гуськом. Я шел первым, несколько оторвавшись от остальных, и тут заметил впереди, приблизительно в пятидесяти ярдах правее нашего маршрута, как кто?то зашевелился в кустарнике. Стараясь не делать резких движений и не глядеть прямо на кустарник, я замедлил шаг и скосил глаза. Спустя секунду я уже понял, что тигр, неторопливо передвигаясь, выбирает по–видимому позицию поближе к нам, чтобы напасть в тот момент, когда мы будем проходить мимо. Подобные действия зверя, когда он залегает в кустах на пересечении маршрута охотников, один из классических приемов представителей семейства кошачьих.

Очевидно, зверь был умен и со времен нашей последней встречи основательно пополнил свои знания о человеке. Теперь он избрал самый легкий, самый верный и самый безопасный способ атаки, потому что при любой попытке напасть, преодолевая открытое пространство, любой из нас наверняка расправился бы с ним. Шагать дальше в приготовленную тигром западню было бы просто глупо. Я преисполнился решимости наконец?то расправился с людоедом и, желая избежать любых случайностей, подал спутникам знак к отступлению, сохраняя при этом порядок и придерживаясь открытой местности. Тигр в свою очередь также не рискнул преследовать нас. Вернулись мы домой довольно поздно, но без приключений.

Теперь надо было раздобыть буйвола для приманки, привести его и привязать на склоне холма в намеченном мною месте. Все это было сделано, и на следующей вечер я снова направился к холму с раджей Сахибом и Мохаммедом.

Мы вышли из машины и в течение часа шли пешком, сжимая в руках штуцера. Когда до вершины холма оставалось пятьдесят ярдов —мы двигались по противоположному от привязанного буйвола склону — я уговорил спутников позволить мне идти дальше одному. Я боялся, что втроем мы, пусть даже опытные шикари, поднимем слишком много шума.

Ползти на четвереньках, да когда еще тащишь на себе тяжелый штуцер, довольно утомительное занятие. Поэтому я долго карабкался на холм. Вершину его окружали скалы. Я решил взобраться на ближайшую из них и осмотреться прежде, чем двинуться дальше. И правильно сделал.

Взглянув с края плоской вершины скалы, я в семи–восьми ярдах от себя увидел тигра. Он перегрыз веревку, которой был привязан буйвол, и теперь втаскивал тяжелую тушу на холм, где, как он справедливо рассчитывал, она будет менее заметна.

К счастью, в момент, когда я увидел зверя, он стоял ко мне вполоборота, глядя в противоположную сторону, крепко сжав при этом зубами заднюю ногу буйвола. Поскольку двигался он в моем направлении, нельзя было терять времени даром. Бесшумно, плавно, рассчитывая каждое свое движение, чтобы не встревожить тигра, я приложил приклад к плечу, сдвинул предохранитель и выстрелил зверю прямо в шею. Тяжелая пуля раздробила хребет. Тигр рухнул замертво, так и не разжав клыков. Позднее нам пришлось изрядно повозиться, высвобождая тушу буйвола.

Это был красивый крупный, мощный зверь десяти футов и двух дюймов длиной. Мы так и не сумели взвесить тигра, но, судя по внешним данным, вес вполне соответствовал его размерам.

Солнце уже клонилось к закату. Оставить труп на холме значило бы лишиться нашего трофея. Шакалы и гиены, питающиеся объедками жертв тигра, не постесняются закусить и своим покойным хозяином, если им представится такая возможность. Чудовищные челюсти гиены могут поразительно быстро перемолоть даже массивную тушу буйвола, не говоря уже о тигре. Поэтому было решено освежевать зверя. Однако я немного нервничал из?за тигрицы. Итак, пришлось стеречь моих спутников, которые, к счастью, имели при себе ножи и на скорую руку закончили свою работу. Только голову и лапы они оставили для более тщательной обработки. Затем, свернув наши трофеи в тюк, мы направились к машине. Еще перед тем как засесть в засаду, я распорядился, чтобы крестьяне не подходили близко к холму, так как боялся спугнуть зверя. Мой приказ был выполнен, причем настолько скрупулезно, что я потом пожалел об этом. Сырая тигровая шкура — довольно?таки тяжкое бремя, когда идешь по плохой дороге в темноте, даже если груз раскладывается на троих.

Снимая шкуру, мы поняли, почему тигр стал нападать на людей. В правой передней лапе застряла свинцовая пуля от старинного ружья, заряжавшегося с дула. Рана зажила хорошо, тигр сохранил свою силу и подвижность, достаточные, чтобы справиться с самой крупной добычей. Но к людям зверь воспылал глубокой ненавистью. Он стал убивать их и время от времени занимался людоедством. Я думаю, он, скорее, истязал тела своих жертв, чем пожирал их. Его главной целью было отомстить за собственные муки, хотя, без сомнения, когда с добычей было туго, он не упускал случая утолить голод человеческим мясом.

Тигрица, очевидно, не переняла его замашек, поскольку в дальнейшем из этого района больше не поступало сообщений о человеческих жертвах. Возможно, она действовала с ним в паре, но в одиночку не нападала ни на скот, ни на людей.

Мораль этой истории такова: нет границ бедам, которые может причинить раненый тигр. Если вы не убеждены в том, что прикончите зверя, не стреляйте. Одна неточно посланная пуля из старого мушкета или безответственный выстрел сельского жителя могут явиться — а мой опыт подсказывает, что так оно и бывает — косвенной причиной гибели десятков людей, причем некоторым из них придется расстаться с жизнью при самых ужасных обстоятельствах.