Глава 1. Самородок из Сибири, или Как отец хотел сделать из сына пианиста

Глава 1. Самородок из Сибири, или Как отец хотел сделать из сына пианиста

Талантливых баритонов в мировой опере немало, но Дмитрий Хворостовский, без сомнений, единственный и неповторимый.

Он самый яркий представитель совершенно нового типа оперного артиста: интеллектуал, философ, романтик и при этом еще несет на себе бремя «секс-символа» сцены! Не мудрено, что он знаменит и богат, и за него борются лучшие театральные сцены мира.

А ведь в жизни этого любимчика фортуны были и тяжелые времена, полные стрессов, ошибок и отчаяния, когда он чуть было не загубил свою блестящую карьеру. И тогда бы ни мы с вами, ни миллионы других людей по всему миру не смогли бы оценить красоты уникального дара Хворостовского. Если оглянуться назад, то мы поймем, что те самые странные времена пришлись на недавние 1990-е годы, когда и страна, и люди пребывали в растерянности, на пороге безысходности. Но, слава Всевышнему, мы выстояли, мы набрались сил и умения идти дальше с гордо поднятой головой; минули личные и творческие дрязги и в жизни молодого Дмитрия. И вот теперь мы можем с гордостью приобщаться к мнению западных критиков, осыпают нашего самородка из Сибири Дмитрия Хворостовского изысканными комплиментами: «…это одна из звезд, благодаря которым опера опять вошла в моду. Он сравним с Рудольфом Нуриевым. Он разбивает сердца… Он исполняет Чайковского как Бог!»[3]

Дмитрий Хворостовский в возрасте 11 лет

Другой талант России – поэт Евгений Евтушенко как-то определил «исконность» русских талантов такими строками:

Таланты русские, откуда вы беретесь?

Оттуда, где весной, припав к березе,

Еще не зная этому цены,

Пьют сок земли российской пацаны….

И хотя мне совершенно не импонирует рифма «цены-пацаны», все же ответ на глобальный вопрос о самородках земли русской видится гениальным до простоты: сама «земля просторов и берез» формирует удивительные таланты… Кстати, с березкой у нашего героя также имеется своя история «любви», – как и полагается истинному патриоту, впитавшему патриотизм с молоком матери, Дмитрий высадил возле своего заграничного дома это дерево. Но поговорим о национальных и интернациональных пристрастиях позже.

Принимая как-то участие в программе В. Познера, певец немного рассказал о своем детстве, о времени, в котором формировались его будущие пристрастия.

«Д. Хворостовский: Мой голос называется баритон.

В. Познер: Хорошо. Просто я должен понимать, с кем я разговариваю. А спросил я не просто так. Ведь дело в том, что до определенного половозрелого возраста у мальчиков у всех голос высокий. И только потом уже определяется тот голос, который будет. Вам было сколько лет, когда вы поняли, что вы будете оперным певцом и именно баритоном?

Д. Хворостовский: Сначала я понимал где-то года в три, что, наверное, я буду петь.

В. Познер: В три года? Как же это случилось?

Д. Хворостовский: Когда впервые я услышал голос Шаляпина, я заслушивался пением не только Шаляпина – Нежданова и Максакова…

В. Познер: Подождите, вы помните, как вы?..

Д. Хворостовский: Я помню, я помню, да. У отца была очень богатая фонотека, и мы вместе слушали. Это были самые яркие впечатления из моего трехлетнего детства»[4].

Русский баритон Дмитрий Хворостовский родился 16 октября 1962 года в Красноярске. Его мать Людмила Петровна работала гинекологом. Отец будущего всемирно знаменитого сына был инженером-химиком, обожал петь и аккомпанировал себе на фортепиано, Александр Степанович Хворостовский сыграл немаловажную роль в карьере сына. Он не только пел и музицировал на фортепиано, но и собрал большую коллекцию записей звёзд мировой оперной сцены. И, как с теплотой вспоминал певец, в доме его детства всегда царила музыка – классическая, величественная, божественная.

В три года мальчик запел, подпевая отцу, и тогда родители молодого дарования поняли, что их ребенка ждет большое будущее. Уже в семь Дима был отдан в музыкальную школу в класс фортепиано.

Александр Хворостовский, отец Дмитрия, признавался[5]:

– Я хотел сделать из него пианиста, но у меня ничего не получилось. Но он играет, он знает музыкальную грамоту с детства, для певцов это большой плюс. Когда он играет в России, когда в Москве, я всегда с ним…

Действительно, благодарный сын старается брать отца на все свои выступления.

Пожалуй, наиболее полно Дмитрий Хворостовский рассказал об отце как раз в интервью Познеру, состоявшемуся в эфире ТВ в феврале 2012 года.

«Д. Хворостовский: Мутация у меня началась достаточно рано, в 11–12 лет. Отец… пришёл в музыкальную школу и, побеседовав с преподавателем, с руководителем хора, отпросил меня с хоровых занятий, так как у меня голос начал ломаться, и он настоял, чтобы я не пел в это время для того, чтобы сохранить мой голос для будущего.

В. Познер: Потому что можно было его сломать, наверное?

Д. Хворостовский: Можно, вероятно. Я не знаю, вообще, бывают абсолютно обратные случаи, но, в общем, он решил для меня и для себя, что мне лучше не петь в это время».

Отец Дмитрия, Александр Степанович Хворостовский, родился в Перми, здесь же прожил первые годы своей жизни, сюда же в мае 2014-го приезжал на концерт вместе со звездным сыном.

И, возможно, аплодисменты жителей Перми были самой желанной музыкой для того, кто дал жизнь «человеку мира».

Дмитрий Хворостовский не единожды бывал в этом городе, последние встречи проходили в 1993-м, в 2009-м, в 2014-м, и всегда эти не частые поездки становились для певца особенными. Сам народный артист России Дмитрий Хворостовский признавал важность этого места в своей творческой жизни:

– Пермь для меня очень значимый город, где я победил на самом первом своем конкурсе, на Всероссийском конкурсе имени Глинки. Я знаю, насколько глубоки традиции культурные этого города. Ну и помимо всего этого – мой отец родился в Перми.

Любопытно, что в доме по адресу Советская, 21, в котором провел детство Александр Хворостовский, теперь располагается краевой музей и оперный театр.

Пермским журналистам Александр Хворостовский сообщал и такие важные подробности:

– Я искал театр, мы в войну ходили в театр. Здесь были лучшие оперные и балетные силы. А до театра я дошел с закрытыми глазами, почему-то оказалось очень близко. А я помню – что далеко-далеко мы шли.

Руководство города и Пермского края искренни, когда говорят:

– Все города мира выстраиваются в очередь, чтобы заполучить певца себе. Ведь он выступает на лучших оперных сценах – в лондонском королевском Covent Garden, миланском La Scala, нью-йоркском Metropolitan Opera. А нашему городу просто несказанно повезло!

Маленький Дмитрий с отцом Александром Хворостовским

И пока сибиряки готовы искренне радоваться и удивляться каждому приезду своего знаменитого земляка, сам Дмитрий Александрович Хворостовский верит, что его самого удивить уже ничем невозможно: «…я родом из Сибири, и в принципе меня мало чем можно удивить…» И в этом признании всё – и принципы, и надежность, и устойчивое восприятие мира, и глубокое познание мира окружающего, опирающегося на «родовые корни»…

Вот и журналисты, заполучив в качестве главного гостя в рамках Дня России на фестивале «Славянский базар» Дмитрия Хворостовского, попытались расспросить его о ранних годах и влиянии на его творчество родителей. В июле 2010-го после сольного концерта в белорусском Витебске состоялось интервью, размещенное затем в «Собеседнике»[6].

«– Дмитрий Александрович, ваш отец, насколько я знаю, технарь, но, несмотря на это, именно он серьезно повлиял на ваше будущее…

– Вы знаете, технарем он никогда не был. Он всегда был музыкантом, но его судьба по-настоящему не сложилась – ему не довелось профессионально заниматься музыкой, но он всегда был и остается с музыкой.

– Но у него ведь техническое образование?

– Да, он химик-технолог, инженер.

– Как он реагировал на ваши успехи, в то время как у него самого мечта до конца так и не осуществилась?

– Ну как может отец реагировать на успехи сына? Конечно, с радостью и гордостью. Но в отличие от простых родителей, он прекрасно разбирается в материале и в моем голосе. Я практически повторил его развитие, только пошел несколько дальше. И вы знаете, насколько схожи наши голоса! Во всяком случае, когда я был моложе, люди нас путали по телефону.

– Он сейчас где?

– В России живет.

– Вы родились в Красноярске. Он там? Или все-таки поближе к Европе?

– Он много где бывает, но вообще мои родители живут в Москве.

– А бываете ли вы в тех местах, где родились?

– Да, в декабре был. Меня время от времени может забрасывать ко мне на родину, поэтому я особо не ностальгирую.

– А насколько часто вы вообще бываете в России?

– Часто, очень часто. Каждый год по несколько раз, как минимум дважды в год я устраиваю большие туры».

В одном из интервью, состоявшемся еще в ноябре 1995 года, журналист газеты «Труд» Виссарион Сиснёв задал вопрос об отношениях отца и его знаменитого сына:

– Еще не познакомившись с вашим отцом, а только увидев его в зале консерватории, я сразу понял: это Хворостовский-старший, сходство несомненное. Потом я наблюдал, как он переживал за вас, когда вы пели – у него все на лице отражалось. У вас с ним, видимо, очень близкие отношения?

И получил в ответ удивительное по своей теплоте и искренности признание:

«– Близкие отношения у меня и с отцом, и с матерью. Часто видеться с ними я, к сожалению, не могу, но по телефону говорю с ними регулярно.

В Красноярске я был в сентябре, и в Москву на концерт в консерватории мы приехали вместе.

Мой отец – инженер-химик, но, сколько себя помню, он всегда пел, у него чудесный баритон, он мог бы, должен был бы стать профессионалом, но жизнь сложилась иначе – не по его вине.

Но для меня он всегда был примером увлеченности, преданности певческому искусству. Я вырос на этом.

Его искания происходили на моих глазах и потом, когда началась моя собственная певческая карьера, оказалось, что все это так запало в мою вокальную память, что многие технические трудности я благодаря этому преодолел легче, чем другие студенты.

Конечно, мне помогли стать на ноги педагоги, но во главу угла я ставлю своего отца. Я стал певцом благодаря его поддержке, его великому желанию, чтобы я им стал, чтобы музыка не прошла мимо меня».