28. Взгляды наследников Сталина и последствия сталинской политики в национальном вопросе
28. Взгляды наследников Сталина и последствия сталинской политики в национальном вопросе
После смерти Сталина, особенно после XXII-го съезда партии, были пересмотрены некоторые оценки Сталина в сторону интернационализма.
Так, например, в журнале «Вопросы истории КПСС» № 1 за 1963 год была помещена статья секретаря ЦК КПСС Б. Н. Пономарева, в которой он, в соответствии с новой установкой ЦК, писал:
«В целях возвеличивания Сталина искажалась история и более отдаленного прошлого. Исподволь была гальванизирована немарксистская теория «героев и толпы». Ее прославлением была в частности идеализация Ивана Грозного, которому в этом отношении особенно повезло».
Возвеличивание А. Невского, Д. Донского, И. Великого, И. Грозного, Петра I, русских полководцев и флотоводцев производилось при Сталине не столько с целью «гальванизации теории «героев и толпы"», сколько для пропаганды связи и преемственности прошлого России с современной историей советского государства. В сталинскую историю после его смерти были внесены небольшие коррективы, которые, однако, по своему характеру были половинчатыми, оставлявшими открытыми двери для последующих рецидивов фальсификации.
Тот же Б. Н. Пономарев в речи, произнесенной на всесоюзном совещании по вопросу о мерах улучшения подготовки научно-педагогических кадров по историческим наукам, говорил:
«В области изучения военной истории необходимо полностью восстановить ленинские оценки и методы анализа. В период культа личности Сталина в нашу литературу проникли ложные характеристики, когда чуть ли не все войны объявились справедливыми и прогрессивными. В ряде случаев не проводились различия между исторически прогрессивными результатами войны и реакционными целями, которые ставил царизм. Освещение событий приобретало иногда, особенно в некоторых произведениях художественной литературы и кино, неправильную окраску, как это имело место, например, в отношении русско-японской войны 1904–1905 годов, или характеристики генерала Скобелева, без учета его карательных походов в Среднюю Азию». («Вопросы истории КПСС», № 1, 1963 год, стр. 57).
Б. Н. Пономарев в приведенной выдержке пытается выгородить агрессивную политику самодержавия. Всякая колониальная держава оправдывала свои завоевания желанием приобщить отсталые народы к цивилизации.
«Победоносный социализм, — писал Ленин, — необходимо должен осуществить полную демократию и, следовательно, не только провести полное равноправие наций, но и осуществить право на самоопределение угнетенных наций, то есть право на свободное политическое отделение. Социалистические партии, которые не докажут всей своей деятельностью и теперь, и во время революции, и после ее победы, что они освободят порабощенные нации и построят отношения с ними на основе свободного союза, — а свободный союз есть лживая фраза без свободы отделения, — такие партии совершили бы измену по отношению к социализму». (Ленин, том 27, стр. 252–253).
После Октябрьской революции советское правительство во главе с Лениным не препятствовало отделению от РСФСР Финляндии, Латвии, Эстонии, Литвы, Польши и Бессарабии.
Выступая в роли защитников народов, находящихся под колониальным гнетом западных империалистических стран, провозглашая о своей поддержке новых национально-освободительных режимов в африканских и азиатских странах, освободившихся от колониальной зависимости, в арабских странах, ведущих борьбу с т. н. израильским империализмом, наши псевдо-интернационалисты силой снова присоединили к СССР Латвию, Литву, Эстонию, Бессарабию, Западную Украину и Западную Белоруссию.
Ссылка наших великодержавников на то, что указанные народы добровольно воссоединились с Россией, не подтверждается фактами. Любая попытка этих народов выступить за отделение их республик от Советского Союза беспощадно подавляется.
В отношении демократического решения вопроса о самоопределении наций наша страна значительно отстала от бывших колониальных держав, которые под влиянием духа времени пошли по пути демократического решения вопроса о самоопределении наций.
Между тем, основатель советского государства Ленин писал:
«Пролетариат не может не бороться против насильственного удержания угнетенных наций в границах данного государства, а это значит, бороться за право самоопределения. Пролетариат должен требовать свободы политического отделения колоний и наций, угнетаемых «его» нацией. В противном случае интернационализм пролетариата останется пустым и словесным». (Ленин, том 27, стр. 257).
Образец решения вопроса о самоопределении наций показал Сталин во время войны, когда по его указанию были ликвидированы национальные автономии: балкарцев, ингушей, калмыков, карачаевцев, крымских татар, немцев Поволжья и чеченцев. Эти народы были согнаны со своих земель и перемещены в отдаленные места Сибири и Средней Азии. Общее количество репрессированных таким образом инородцев составило около 5 миллионов человек. Такой огульный подход к малым народностям был еще более великодержавным, чем при династии Романовых. Героическое сопротивление горцев против царской колонизации вызывало публичное сочувствие и даже восхищение со стороны русских демократов, таких как Пушкин, Лермонтов, Грибоедов, Л. Н. Толстой и многих других.
После смерти Сталина были частично восстановлены права на автономию некоторых народностей.
«Устранены были извращения ленинской национальной политики, допущенные в период Великой Отечественной войны. Восстановлена национальная автономия балкарцев, калмыков, чеченцев, ингушей, карачаевцев, чем созданы условия для их всестороннего развития в братской семье народов СССР. Это благотворно сказалось на укреплении дружбы и социалистического интернационализма советских народов». («История КПСС», 1962 год, стр. 646).
Не восстановлена до сих пор национальная автономия крымских татар и немцев Поволжья — в угоду националистическим элементам России и Украины, заселившим земли, ранее принадлежавшие этим народам. Следует также подчеркнуть, что правильная, хотя и не доведенная до конца автономизация перечисленных выше народов, отмеченная в «Истории» партии, изданной в 1962 году, не нашла отражения в учебнике «Истории КПСС», изданном в 1969 году. Этим как бы подчеркивается правота Сталина и неправота XX и ХХII-го съездов партии, осудивших действия Сталина в этом вопросе.
Если даже многочисленные представители перечисленных народностей и проявили враждебность к советской власти во время Второй мировой войны, это не должно было стать поводом для тотальных репрессий — включая грудных младенцев и воинов Советской армии, доказавших свою преданность Советскому Союзу. Причиной этой враждебности могли быть ошибки, допущенные правительством в национальной политике, и не расправой с целыми народами нужно было их исправлять.
Под влиянием сталинской великодержавной политики в СССР выросло целое поколение новых националистических кадров, лишенных каких-либо социалистических и интернационалистических идеалов, а также преемственности с революционными традициями большевизма. Эти новые кадры заменили идейных большевиков во всех сферах идеологической работы: в печати, кино, радио-, телевизионной и преподавательской работе. Они проникают во все поры нашей жизни. Они пишут книги и статьи по вопросам истории, внешней и внутренней политики партии и советской власти, по вопросам, связанным с литературой, искусством и т. д. Так, например, в изданном в 1970 году пятом томе «Истории КПСС» сказано:
«Воспитанию патриотизма способствовала пропаганда героического прошлого страны, боевых традиций и побед русского оружия в войнах в защиту национальной независимости отечества». («История КПСС», том 5, книга первая, стр. 400–401).
После приведенной цитаты авторы «Истории» сделали следующую сноску:
«Реакционные буржуазные историки А. Даллан, Г. Фон-Раух, И. Бирнбаум, Д. Тредгольд, Л. Шапиро и др. утверждают, что в годы войны пропаганда лучших прогрессивных традиций русского народа представляла собой якобы проявление «русского воинствующего национализма», попытку «перебросить мост в старое», что источником боевого духа солдат был не советский патриотизм, а то, что они воевали «За мать Россию». (там же, стр. 401).
Чем так возмутились авторы «Истории КПСС»? Ведь приведенная нами выше цитата из этой истории полностью подтверждает правоту оценки, данной буржуазными историками. Они на той же странице славили «героическое прошлое и боевые традиции побед русского оружия». Еще один пример. В газете «Известия» № 127 за 1970 год помещена заметка призывника А. Морозова, в которой он пишет, что в Пскове «на территории Кремля открылась выставка, посвященная славе русского оружия».
В честь 700-летия со дня рождения А. Невского была показана «литературно-художественная композиция «Русь могучая»… О неувядаемой славе русского оружия, непревзойденной доблести и мужестве русских воинов, о боевых традициях, восходящих к временам Александра Невского, шла речь и в городском молодежном клубе».
Правомерно ли, что великорусский марксист прославляет «Русь могучую», «Русское оружие» и т. д.? «Нет, — отвечает Ленин, — такого человека надо поставить среди националистов, а не марксистов». (том 24, стр. 122).
Акцент на прошлых победах русского народа для пропаганды патриотизма является свидетельством того, что современной коммунистической партии созвучны идеи великорусского национализма, а не интернационализма, не демократической и социалистической культуры, о которой говорил Ленин, а крепостнической, монархической культуры великороссов.
В журнале «Молодая гвардия» № 8 за 1970-ый год была помещена статья С. Н. Семанова, в которой он пишет, что «сейчас» для историков, «ощущающих себя наследниками своих предков», наступила эпоха «подлинного расцвета» (стр. 308–310).
Прислушайтесь и присмотритесь к сообщениям газет, к радио, телевидению, кино и театрам, и вы почувствуете, как на вас льется поток хвастливой великодержавной пропаганды. Это неизбежно имеет следствием развитие местного национализма, направленного против великорусского наступления, что проявляется в самых различных формах: в отказе отвечать на вопросы, заданные на русском языке в торговых и культурных учреждениях, в исторических работах в националистическом духе и т. д. и т. п.
Прав Семанов, когда пишет: «…старь новизну держит…» и подчеркивает, что в советском государстве произошла подмена идей социалистических идеями националистическими. «Нигилистический разгул по отношению к культурному достоянию нашего прошлого, — писал Семанов, — был, к сожалению, довольно-таки моден среди части интеллигенции в 1920-ые годы», что, по мнению Семанова, находилось в противоречии с «высказываниями Ленина на этот счет в речи на III-м съезде комсомола».
Тут Семанов записывает Ленина своим сторонником, на том основании, что Владимир Ильич дал «указание о бережном отношении ко всем духовным богатствам, накопленным человечеством».
О каком прошлом и о каком духовном богатстве идет речь у Семанова и у Ленина? Семанов говорит о «ценностях вечных». Ленин отрицал такое понимание применительно к историческим и социально-культурным явлениям. Ленин с отвращением говорит о культурном прошлом крепостнической России, в то время как именно это прошлое России мило взглядам Семанова.
Вопрос, затронутый Семановым, стал дискуссионным. В печати появились статьи, разбирающие вопрос о том, изменил ли Ленин свои взгляды о двух культурах после Октябрьской революции? В частности, этому вопросу была посвящена статья В. Оскоцкого в «Литературной газете» от 15 сентября 1971 года, в которой он писал, что «после победы Октября Ленин уже не ограничивается указанием на исключительно последовательные демократические и социалистические элементы в культуре прошлого, но ставит вопрос о наследовании и разработке всего культурного фонда былых эпох».
Владимир Ильич никогда не отрицал необходимости использования культуры «былых эпох». Он вслед за Марксом, Энгельсом и Плехановым считал, что социалистическая культура должна продолжить дело предшествующих эпох, критически используя для воспитания людей лучшие образцы как материальной, так и духовной культуры человечества. Он писал:
«Нужно взять всю культуру, которую капитализм оставил, и из нее построить социализм. Нужно взять всю науку, технику, все знания, искусство. Без этого мы жизнь коммунистического общества построить не можем».
Ленин отвергал имперскую идеологию и идеологию крепостнического и монархического строя, историю завоеваний, традиций привилегированных классов, идеологию религиозную, о превосходстве рас и народов и называл такую культуру помещичьей, буржуазной, черносотенной и пр.
«Страницы журналов «Леф» и «На посту», — писал Семанов, — буквально пестрели цитатами Троцкого, и цитаты эти заключались в торжественные рамки и набирались самым крупным шрифтом. Поистине трудно переоценить тот вред, который причинил развитию нашей культуры троцкизм, во главу угла своей «теории» поставивший глубочайшее отвращение к нашему народу, традициям, обычаям, его истории». (там же).
То, что на страницах журналов пестрели цитаты из высказываний Троцкого, — это естественно, так как наряду с Лениным, Троцкий был одним из вождей Октябрьской революции. Тогда его цитировали все журналы и газеты.
После революции, всколыхнувшей огромные пласты русского общества, были естественны дискуссии — с излишествами, крайностями и даже перегибами. Делать на этом основании такие выводы, к каким пришел Семанов, можно только при крайней ненависти к революции и к ее результатам.
Какой вред русской культуре причинил Троцкий? Семанов это не конкретизирует, полагая, что каждому истинно русскому человеку и без того ясно, что от Бронштейнов — Троцких России ожидать ничего хорошего не приходится.
Троцкий так же, как и Ленин, в своих критических статьях и выступлениях разоблачал так горячо любимое Семановым прошлое крепостнической России. Именно поэтому Семанов не конкретизировал своих обвинений против Троцкого.
«Теперь ясно видно, — писал Семанов, — что в деле борьбы с разрушителями и нигилистами перелом произошел в середине 1930-х годов. Любителям вздыхать о «золотом веке», который якобы царил в литературно-художественных салонах 20-х годов, всем тем, кто кроме этих самых салонов и видеть ничего не хочет в нашей культуре и народной жизни, всем им полезно напомнить, что именно после принятия нашей конституции, которая закрепила огромные социальные сдвиги в стране и в обществе, возникло всеобщее равенство советских граждан перед законом. И это было гигантским нашим достижением. Навсегда исчезло подразделение людей на различные категории при поступлении на работу, на государственную службу, в армию, при приеме в учебные заведения. Все честные трудящиеся нашей страны отныне и навсегда оказались слитыми в единое и монолитное целое. Мне кажется, что мы еще до сих пор не осознали всю значимость гигантских перемен, случившихся в ту пору». (там же}.
Еще никогда так четко не была сформулирована оценка сталинских дел 1936-1938-х годов кадетской контрреволюцией, как это сделано в приведенной выдержке из книги Семанова. Вслед за П. Н. Милюковым он уловил смысл сталинских репрессий против большевистских кадров. Последний, по свидетельству старого члена КПСС Петроковского, приведенному в книге Р. А. Медведева, в письме Кусковой, написанном во время процессов 1936–1938 гг. над бывшими вождями большевистской партии и обнаруженном в Чехословакии в архиве Кусковой, писал:
«По-вашему, расстрелы эти потому, что линия потеряна. Линия продолжается, следовательно…, — пусть продолжают верить в правоту линии, вплоть до эшафота. Характеризуя способ (внешнюю форму) как варварство, я считаю цель, для которой употребляется этот способ, вполне правильной… Тем более я желаю Сталину здравствовать, чтобы не было зигзагов назад».
И Милюков, и Семанов восхваляют Сталина за расправы над большевиками и умалчивают о гигантских репрессиях против крестьян, миллионы которых были выдворены со своих мест и отправлены в отдаленные районы СССР.
Семанов отвергает попытку Н. С. Хрущева, пожелавшего «задним числом» осудить сталинские репрессии. Он пишет о любителях вздыхать о «золотом веке», как о безвозвратном прошлом. Всем тем, кто хочет вернуться к революционному прошлому 1920-х годов, он напоминает, что классовая пролетарская политика была безвозвратно отброшена в 1930-е годы и заменена национальной политикой. Всех тех, кто еще живет иллюзиями, что наша страна, как и раньше, продолжает следовать по пути, начертанному Октябрьской революцией, он предупреждает, что они «еще до сих пор не осознали всю значимость гигантских перемен, случившихся в ту пору», т. е. в пору сталинских репрессий.
В статье «Советский социалистический патриотизм», за подписью И. Помелова, помещенной в газете «Правда» от 8 января 1971 года, сказано:
«…нельзя не подчеркнуть, сколь несостоятельны попытки представить советский патриотизм как явление, имеющее своей опорой лишь национальную историю и традиции, оторванное от общественного строя и идеологии. Истолкование «нация» и «народ» в качестве вневременных категорий, изображение «наследия» прошлого чуть ли не единственной основой общественного прогресса, сужение патриотизма до служения «национальной идее» — эти и подобные взгляды противоречат науке об обществе и законах его развития».
Помелов отвергает утверждение неосменовеховцев, что основой советского патриотизма является только национальная идея. Он не отрицает влияния прошлого на характер советского патриотизма. Он не согласен лишь с тем, что только одно национальное прошлое лежит в основе патриотизма, ибо с этих позиций, говорит он, нельзя занять четкой линии в отношении всякого рода течений.
Ну, а с социалистической, с интернациональной позиции можно занять такую четкую линию? Если да, то почему же Помелов не занял этой четкой позиции в отношении великодержавников, приютившихся в «Молодой гвардии», а ограничился лишь абстрактными рассуждениями? На ХII-м съезде Х. Г. Раковский предупреждал партию об опасности великодержавного шовинизма, скрывающегося под маской интернационализма. «Помилуйте, — говорили тогда националисты, ведь мы еще в Октябре решили национальный вопрос, ведь у нас страна коммунистическая, ведь мы все за интернационализм». Так говорили тогда скрытые националисты. Теперь они уже не скрываются под маской интернационализма. Теперь они прикрываются этой маской только тогда, когда им нужно придушить националистов малых наций, а сделать это лучше всего, прикрываясь пролетарским интернационализмом.
Такую же позицию, как Семанов, или схожую с ней, занимают критики Кожин, Чалмаев и др. Эти авторы пекутся «о пустынножителях», о купцах и промышленниках, о великорусской цивилизации. И. В. Чалмаев и В. Кожин объясняют самую глухую в истории России реакцию — эпоху Николая I после казни декабристов и эпоху столыпинской реакции после разгрома революции 1905 года — «духовной Элладой». И, наоборот, на эпохи подъема демократического движения они набрасывали тень, говоря о «публицистическом налете», отсутствии «высшего творческого состояния» и т. д., то есть восхваляют все то, что возвеличивает старую романовскую Россию и принижают все то, что было связано с периодом подготовки пролетарской революции.
Чалмаев торжествует по поводу «многовекового собирания русской земли, добывания неведомой землицы под могучую руку властителей».
И сейчас, как и при царском строе, среди русской части населения распространено презрительное отношение к другим национальностям. Я жил продолжительное время в Узбекистане, в Грузии, в Коми АССР, в Казахстане, и мне приходилось постоянно сталкиваться с таким презрительным отношением русских, проживавших в этих республиках, к своим «младшим братьям».
Такое отношение широко распространено не только среди рабочих и колхозников, но и среди массы инженерно-технических работников, медицинского и педагогического персонала.
Врачи жаловались, что от казахов воняет псиной. Преподаватели в школе говорили мне о казахах как о тупых и неспособных к наукам людях.
В Грузии на автомобильном заводе командированные с других автозаводов специалисты-русские говорили обо всех грузинах как о лентяях, не желавших трудиться и выезжавших только на русских. Даже в среду старых большевиков проникла эта зараза. В подмосковном санатории старых большевиков, в Кратово, некоторые персональные пенсионеры, при встрече с моей знакомой — еврейкой, говорили громко между собою: «Всюду эти жиды, проходу нет от них!»
В очереди за овощами на Университетском проспекте один из старых большевиков хотел получить консервы вне очереди у русского продавца. После неудачи он сказал продавцу: «Ты что, жидовская морда, только своим жидовкам и жиденятам даешь консервы?» и т. п. Таких случаев тысячи, а в масштабе всей страны они совершенно неисчислимы.
Самое страшное состоит в том, что эти русские товарищи сами по себе добрые и хорошие люди, и это презрительное отношение к инородцам выплескивается из них по привычке, как само собою разумеющееся.
Меня всегда удивляло, откуда у этих относительно молодых моих сослуживцев или медицинских и педагогических работников взялось это высокомерное отношение к инородцам?
Великорусский шовинизм был привит Сталиным, заигрывающим, а не разоблачающим шовинизма бюрократии русской национальности. Он хотел стать воспреемником русской власти, преобразователем России. Он стал также продолжателем дела русских царей в части «собирания русской земли», «добывания неведомой землицы» на Востоке и Западе от старых границ империи. Возврат Сахалина и приобретение Курилов, западной Украины и западной Белоруссии, под маской воссоединения их со своей родиной, Восточной Пруссии. Возврат Бессарабии, отошедшей после революции к Румынии, хотя молдаване и волахи один народ, с которым они ранее воссоединились справедливо. И сделано это было, несмотря на то, что после войны Румыния стала социалистической страной.
Захват Латвии, Литвы, Эстонии под маской добровольного их присоединения к СССР. Такая бесцеремонность по отношению к суверенитету малых наций была характерна для сталинского правления и находилась в вопиющем противоречии с основными принципами ленинской национальной политики, записанными в программе партии.
Отторжение от Финляндии района Выборга для обеспечения безопасности Ленинграда, хотя какую опасность для СССР могла представлять маленькая Финляндия?
Наши корреспонденты поднимают на смех стремление Израиля обеспечить для себя безопасные границы. Они постоянно подчеркивают, что такие претензии Израиля являются абсурдными, как претензии агрессора. А вот претензии СССР к Финляндии об обеспечении безопасности советских границ вся наша печать и правительство считали вполне обоснованными. Такова имперская логика.
Не так подходил к этому вопросу В. И. Ленин. Он не стремился к приобретению новых территорий и не боялся отделения от СССР отдельных республик. В речи на первом всероссийском съезде военного флота, говоря о ненависти ранее угнетенных народов к России, он сказал:
«Нам говорят, что Россия раздробится, распадется на отдельные республики, но нам нечего бояться этого. Сколько бы ни было самостоятельных республик, мы этого страшиться не станем. Для нас важно не то, где проходит государственная граница, а то, чтобы сохранить союз между трудящимися всех наций, для борьбы с буржуазией каких угодно наций.
…Пусть буржуазия затевает презренную и жалкую грызню и торг из-за границ, рабочие же всех стран и наций не разойдутся на этой гнусной почве».
«…сейчас мы наблюдаем национальное движение Украины и мы говорим: мы безусловно стоим за полную и неограниченную свободу украинского народа. Мы должны сломить то старое, кровавое и грязное прошлое, когда Россия капиталистов, угнетателей играла роль палача над другими народами. Это прошлое мы сметем, на этом прошлом мы не оставим камня на камне». (Ленин, том 35, стр. 115–116).
В этой связи я считаю уместным обратить внимание читателей на редакционную статью газеты «Правда» от 12-VI-1977 года, опубликованную под заголовком: «Вопреки интересам мира и добрососедства. По поводу открытого письма ЦК компартии Японии».
В этой статье редакция «Правды» сообщает, что:
«В письме (то есть в письме братской японской компартии) выдвигается незаконное притязание на Курильские острова, являющиеся, как известно (кому известно? великодержавным бюрократам?), неотъемлемой частью территории Советского Союза, делается попытка доказать, что СССР будто бы «несправедливо» удерживает эти территории. С помощью неправильной и необъективной аргументации, руководство компартии Японии фактически пытается ревизовать итоги Второй мировой войны».
Позволительно спросить, что это за итоги Второй мировой войны, на основании которых Советский Союз считает Курильские острова «неотъемлемой частью территории СССР»?
Оказывается, как пишет «Правда», «Крымским соглашением от 11 февраля 1945 года, подписанным Советским Союзом, США и Великобританией, было обусловлено, что Курильские острова передаются Советскому Союзу».
Иначе говоря, Курильские острова отошли к Советскому Союзу на основании тайного сговора правительства Сталина с правительствами ведущих империалистических государств вопреки воле и интересам японского народа. Сговора, совершенного 11 февраля 1945 года за спиной народов, еще до объявления Советским Союзом войны Японии, как компенсация за вступление Советского Союза в войну против Японии.
Вдохновители упомянутой статьи в газете «Правда» прекрасно понимают, что их аргументация в защиту аннексии Советским Союзом японской территории противоречит взглядам Ленина, тем не менее, они для оправдания своей великодержавной политики приводят следующую цитату из его речи:
«Подлинные марксисты-ленинцы всегда считали принципиально недопустимым превращение вопроса о границах в предмет спора между коммунистами».
«Было бы единство в борьбе против ига капитала, за диктатуру пролетариата, а из-за вопроса о национальных границах…, — подчеркивал Ленин, — коммунисты расходиться не должны». (В. И. Ленин, том 40, стр. 45).
Что имел в виду Ленин, когда писал эти строки? Он предостерегал коммунистов одной нации против захвата чужих территорий, чтобы не вызывать недовольства коммунистов другой нации и не нарушать классового единства.
Кто же в рассматриваемом случае нарушил классовое единство? Тот, кто захватил чужую территорию, или тот, кто протестовал против захвата этой территории?
Финская газета «Уоси-Суоми» 25 апреля 1971 года опубликовала статью, в которой дала нелестную оценку захвату Советским Союзом прибалтийских стран. В ответ 13 мая 1971 года, в газете «Известия» последовал окрик.
«Советское правительство, — говорится в заявлении МИД СССР, — ожидает, что финляндское правительство осудит выступление финской газеты «Уоси-Суоми» и предпримет надлежащие шаги для предотвращения подобных провокационных выступлений в будущем».
Короче говоря, наше правительство приказывает независимой и суверенной Финляндии установить цензуру на всю информацию, помещаемую в финской печати о Советском Союзе. Мы приказываем Финляндии объяснять события, связанные с «присоединением» прибалтийских стран к СССР, в духе нашего официального толкования.
Разве это не является свидетельством грубого вмешательства во внутренние дела других стран?
Такие взгляды и настроения, такая национальная политика не просто противоречат коммунистической идеологии, они недальновидны даже из прагматических соображений. Такая многонациональная страна как СССР может быть прочной только на базе подлинного интернационализма. Пропаганда великорусского национализма неизбежно порождает подавляемый только внешне национализм, шовинизм малых народов. Они его не пропагандируют только из страха, но он подспудно растет.
Русский национализм воспринимается как имперский. Но времена империй миновали. И если СССР снова становится империей, ему не удержать роста ненависти, межнациональной вражды и центробежных сил.