Екатерина III: министр культуры Фурцева

Екатерина III: министр культуры Фурцева

Не по годам стройная, подтянутая Фурцева в окружении сопровождающих, часто останавливаясь, чтобы переговорить с людьми, проследовала к месту проведения совещания. Ее задумчивое, серьезное лицо выглядело озабоченным и уставшим. Она внимательно и долго изучала экспозицию. Несколько раз возвращалась к началу. Что-то записывала в блокнот. На ходу бросила:

– Вопросы и ответы – потом.

Зал набился до предела. Все проходы заполнились людьми. По отработанному стандартному сценарию быстро сформировали президиум из приехавших вместе с Фурцевой высоких начальников. Их незапоминающиеся лица тонули в слабом освещении зала.

Фурцева кратко и четко изложила свое видение социальной и экономической значимости для города кабельного предприятия. Затем предоставили возможность выступить всем участникам проекта, включая меня. Мы ответили также на многочисленные вопросы не только официальных лиц в президиуме, но и присутствующих в зале. Незаметно они вышли за рамки обсуждения проекта. Интерес присутствующих переместился с необозримого будущего на обозримое настоящее. Нас как бы забыли и слегка отодвинули в сторону. Вопросы адресовались Фурцевой и ее окружению. Чувствовалось, что хрущевская «оттепель» принесла свои первые плоды. Стал слышен настоящий глас народа. И хотя вокруг была умиротворяющая красота русской природы, по контрасту с ней просматривалась неустроенность и бедность. Вопросы сыпались как из рога изобилия. Они охватывали все стороны жизни провинциального города. С трудом Фурцевой удалось снизить накал страстей. Чувствовалось: она хорошо умела умиротворять взволнованных людей. Ведь сама была выходцем из этой простой среды и, как опытный психолог, знала ее сильные и слабые стороны. Поэтому встреча завершилась горячими объятиями со своими земляками.

Когда зал опустел, Фурцева подошла к нам, и состоялся краткий, но интересный разговор. Она выразила благодарность за разработку архитектурного замысла проекта. Не обошла и обострившийся идеологический вопрос о социалистическом реализме в искусстве.

Возможно, Фурцевой на самом деле было интересно, какова позиция небольшой группы архитекторов. Она с завидным терпением, не перебивая, как подобает воспитанному человеку, выслушала всех желающих высказаться. Ее резюме было дипломатично расплывчатым:

– К сожалению, наша интеллигенция проявляет неустойчивость к тлетворным веяниям извне. Не все в состоянии подняться до уровня нашей передовой идеологии. В этом причина разногласий. Но я уверена, что в итоге мы найдем общий язык.

На этой оптимистичной ноте с ее стороны завершилась встреча. Черные лимузины, подпрыгивая на ухабах городских улиц, стали один за другим покидать Вышний Волочек. С моими верными помощниками я занялся демонтажем выставки для отправки обратно в Москву. Немного забегая вперед, скажу о грустном. Вскоре, по каким-то причинам, Фурцева прекратила активную поддержку проекта. Так и не сбылось ее великодушное желание построить завод с нашей помощью в родном городе. Проект лег на полку. А жаль!..