ПОИСК ВРАГА

ПОИСК ВРАГА

26 сентября 1941 года между островом Борнгольм и шведским берегом, а затем западнее острова Готланд была обнаружена германская эскадра в составе линкоров «Тирпиц» и «Адмирал Щеер», легких крейсеров «Нюрнберг» и «Кельн», четырех сторожевых и шести торпедных катеров. Чтобы не дать им прорваться в восточную часть Финского залива для нападения на Кронштадт и Ленинград, на позиции были высланы подводные лодки. Получила приказ о выходе в море и «Щ-309».

В 21 час 55 минут 27 сентября лодка вышла из Кронштадта на позицию между островами Виргины — Малый Тютерс. Путь к позиции преграждали многочисленные минные поля, самолеты и корабли противника, осуществлявшие поиск наших подводных лодок. Осенними штормами многие мины были сорваны с якорей и плавали на поверхности моря или в полузатопленном состоянии, подстерегая очередную жертву. Требовалась исключительная бдительность рулевых-сигнальщиков, чтобы ночью избежать встречи с минами.

В один из дней нахождения подводной лодки на позиции произошел такой случай. Когда лодка всплыла в позиционное положение для зарядки аккумуляторной батареи, бушевал осенний шторм. Из-за сильной качки люди едва держались на ногах. Вдруг через горловину нижнего торпедного аппарата, открытую для подкачки воздуха в торпеду, в первый отсек хлынула забортная вода. При каждом ударе волн она врывалась с такой силой, что грозила затопить весь отсек. Находившийся на вахте старший краснофлотец Абрамов бросился к аппарату и перекрыл горловину. Поступление воды прекратилось.

Теперь требовалось устранить повреждение, без чего нельзя было погружаться. Для этого предстояло с риском для жизни проникнуть в носовую надстройку, куда поступала бушующая забортная вода. Первым полез в надстройку старшина 2-й статьи Малявкин. С трудом он открыл первый лаз. Открыть второй не удалось. Тогда в надстройку спустился мичман Фокин. Работать приходилось на ощупь, по горло в воде. Наконец открыв второй лаз, Фокин пробрался к волнорезному щиту, где все пространство было заполнено водой. Мичман увидел, что переднюю крышку торпедного аппарата отжимает надломанный и выгнутый волнорез. С помощью лома Малявкин и Фокин с большим трудом несколько выровняли излом волнореза. Передняя крышка подвинулась к положению закрытия. И хотя неисправность полностью устранена не была, лодка могла плавать в подводном положении.

До 17 октября «Щ-309» искала вражеские корабли и транспорты, но они в районе позиции не появлялись. Когда лодка возвратилась в Кронштадт, ее действия были признаны правильными. Однако экипаж корабля, жаждавший внести свой вклад в дело разгрома фашистских оккупантов, не получил удовлетворения от этого похода. С еще большей настойчивостью и старанием он начал готовиться к очередному боевому походу.

А на Ленинградском фронте обстановка по-прежнему оставалась тяжелой. Доставка боеприпасов и продуктов питания в блокированный город была крайне затруднена. Корабли и транспорты, на которых доставлялись грузы, систематически подвергались ударам авиации и артиллерии противника. Нормы снабжения ленинградцев неуклонно сокращались. Надвигалась зима, но подвозить топливо не было возможности.

Корабли и авиация Краснознаменного Балтийского флота во взаимодействии с войсками фронта наносили удары по немецко-фашистским войскам.

В 2 часа 9 минут 9 ноября 1941 года вместе с караваном кораблей, состоявшим из минного заградителя «Урал», госпитального судна «Жданов», лидера «Ленинград», эскадренного миноносца «Стойкий», трех быстроходных тральщиков и катера «МО», который направлялся за защитниками полуострова Ханко, вышли с Большого Кронштадтского рейда подводные лодки «Щ-309» и «Щ-311». Им предстояло вместе с караваном следовать до острова Гогланд, а затем самостоятельно — на позиции.

13 ноября старшина радистов Василий Дмитриевич Коновалов принял по радио текст письма защитников Москвы героическим защитникам Ханко: «Пройдут десятилетия, века пройдут, а человечество не забудет, как горсточка храбрецов, патриотов земли советской, ни на шаг не отступая перед многочисленным и вооруженным до зубов врагом, под непрерывным шквалом артиллерийского, минометного огня, презирая смерть во имя победы, являла пример невиданной отваги и героизма.

Великая честь и бессмертная слава вам, герои Ханко! Ваш подвиг не только восхищает советских людей, но вдохновляет на новые подвиги, учит, как надо оборонять страну от жестокого врага, зовет к беспощадной борьбе с фашистским бешеным зверьем».

Военный комиссар «Щ-309» старший политрук Сергей Федорович Заикин, назначенный на лодку 1 ноября, рассказал личному составу о подвигах защитников Ханко, разъяснил значение этого письма, а также поставленную перед экипажем лодки задачу — обеспечить безопасность эвакуации героического гарнизона Ханко.

Старший политрук Заикин быстро завоевал уважение и глубокую привязанность экипажа лодки. Большой опыт партийно-политической работы, накопленный за многие годы службы на флоте, помогал ему в любой обстановке находить правильный путь к решению поставленной задачи. Сергей Федорович неустанно по-отцовски заботился о людях, умел вовремя подбодрить, дать правильный совет, помочь, а когда требовалось, и взыскать с провинившегося. Он не жалел времени для разъяснения боевых задач и возникавших злободневных вопросов. Беседы и политинформации старшего политрука отличались обстоятельностью и доходчивостью. Матросы не упускали случая поговорить с ним по душам.

Вечером 23 ноября 1941 года «Щ-309» отправилась с позиции в базу, так и не обнаружив кораблей врага. Позднее выяснилось, что, сообщая по радио необходимую информацию, она раскрывала свое местонахождение, и это позволило противнику избежать встречи с лодкой.