ПЕРВЫЕ ДВАДЦАТЬ ЛЕТ

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

ПЕРВЫЕ ДВАДЦАТЬ ЛЕТ

Леонид Говоров родился 10 февраля (по старому стилю) 1897 года в деревне Бутырки Вятской губернии в крестьянской семье. Правда, его отец, ища возможность прокормить все увеличивающуюся семью (четверо сыновей), расстался с крестьянским трудом, зарабатывая средства к существованию бурлачеством, службой в пароходной компании купцов Стахеевых (в Яранске), а затем и письмоводителем в Елабужском реальном училище. Последнее место службы определялось еще и тем, что небольшое жалованье компенсировалось возможностью бесплатного обучения в том же реальном детей.

Правда, в аттестате о среднем образовании Леонида Говорова указывалось: «Дано сие ученику дополнительного класса Елабугинского реального училища, сыну чиновника Леониду Александровичу Говорову, православного вероисповедания, родившемуся в тысяча восемьсот девяносто седьмом году февраля девятого[1] дня, в том, что он… при отличном поведении освобожден от испытаний. За время обучения в дополнительном классе показал следующие успехи: в Законе Божьем — отличные, русский язык — отличные, немецкий язык — отличные, французский язык — отличные, арифметика — отличные, алгебра — отличные, тригонометрия — отличные, специальные курсы (основания аналитической геометрии, анализа бесконечно малых) — отличные, история — отличные, естествознание — отличные, физика — отличные, математическая география — отличные, рисование — отличные, законоведение — отличные»{1}.

В 1916-м Леонид поступает на кораблестроительное отделение Петроградского политехнического института. Это столичное учебное заведение было известно своими педагогическими кадрами, прекрасной базой и выпускниками, снискавшими славу на службе своей стране.

Проучиться удалось всего лишь семь месяцев. Уже два с половиной года как Россия втянута в мировую войну, и мало-мальски здорового молодого человека государство призывало «под ружье». Не избежал подобного и Леонид Говоров, в декабре 1916-го его призвали на военную службу. Ему, правда, повезло. Он попал не в маршевые роты, а… в знаменитое Константиновское артиллерийское училище. Полгода учебы, погоны подпоручика и назначение на службу (мортирная батарея) в далекий Томск. Развал русской армии после Октября 1917-го, казалось, ставит «крест» на дальнейшей судьбе Говорова. Он уезжает к родным в Елабугу, где устраивается на службу в кооператив и со стороны наблюдает за тем, что происходит в стране. Но остаться «в стороне» не удается. Осенью 1918-го в Елабугу входят белогвардейские части и Леонида, как бывшего офицера-артиллериста мобилизуют, отправив служить во 2-й Уфимский корпус армии адмирала А.В. Колчака.

В белой армии Говоров отслужил почти год, до осени 1919-го, когда стало ясно, что Белое дело на Востоке России близко к краху, и из частей и подразделений в массовом порядке стали дезертировать младшие офицеры и стрелки. Оставил свою батарею и Говоров, вместе с несколькими солдатами он добирается до Томска, где, благодаря своим старым связям, переходит на «нелегальное положение», пережидая смену власти. 22 декабря 1919 года в город вступают части Красной армии, а в январе 1920-го Говоров зачислен в 51-ю стрелковую дивизию, которой командовал Василий Блюхер.

Вместе с дивизией Говоров отправляется на Южный фронт, где участвует в кровопролитных боях на Каховском плацдарме в августе 1920 г. Здесь, под хутором Тернии, части Красной армии подверглись танковой атаке (едва ли не единственный случай за всю Гражданскую войну). Двенадцать бронированных машин — «Верный», «Генерал Слащев», «Великая Россия», «Генерал Кутепов», «Фельдмаршал Кутузов», «Генералиссимус Суворов», «Генерал Скобелев», «Атаман Ермак», «За Русь Святую», «Тигр», «Степняк» и «Уралец» — пытались сбросить красных в Днепр. Атака не удалась, на поле боя остались почти все танки: некоторые из них горели от прямого попадания снарядов, другие, получив серьезные повреждения, были подорваны самими танкистами, третьи — брошены на «милость победителям».

В составе Перекопской ударной группы (15-я, 51-я и 52-я стрелковые дивизии) Говоров участвовал в форсировании Сиваша. Два ранения и орден Красного Знамени (за номером 2511) остались на память о тех боях.

* * *

Гражданская война закончилась, Красная армия сократилась с пяти миллионов до 500 тысяч, однако Говоров все же решил остаться «в строю», расставшись со своими юношескими мечтами о кораблестроении.

Остался он в той же дивизии, в составе которой воевал на Крымском полуострове в 1920-м. Но в мирное время его природные таланты, скрупулезность, напористость и стремление докопаться до первооснов профессии были сразу же замечены и оценены. В 1924-м он уже командовал артиллерийским полком, входившим в состав дивизии. «Рабочий день командира не нормирован, — вспоминали его сослуживцы. — Рано звучит в казарме сигнал “Подъем” и много часов спустя “Отбой”. И этот отрезок времени заполнен до отказа. Чтобы выкроить часок-другой для самообразования, Говоров, установил для себя строжайший режим. Изучал до тонкостей новые боевые уставы пехоты, кавалерии, артиллерии, броневых сил. Старательно штудировал капитальные труды А.И. Верховского «Общая тактика»[2], Н.С. Сапожникова «Тактика артиллерии», С. Михеева «Техника и тактика танков», работы выдающихся полководцев М.В. Фрунзе, С.С. Каменева, М.Н. Тухачевского. С увлечением читал мемуары В.А. Антонова-Овсеенко и Г.Д. Гая{2}.

Буквально пять лет службы, и Говоров заставил говорить о себе как о серьезном специалисте, волевом и энергичном командире, прекрасном товарище. Его уважали сослуживцы и подчиненные — все, с кем приходилось ему сталкиваться на службе. Документы, хранящиеся в личном деле Л.А. Говорова, скупо, но совершенно точно характеризуют его деловые и политические качества. Вот отдельные выдержки из них.

1925 год. «По должности помощника командира легкого артиллерийского полка Пятьдесят первой стрелковой дивизии показал себя — по строевой части — во всех отношениях весьма способным командиром. Обладает сильной волей, энергией, инициативой. Техническая подготовка как артиллериста безукоризненна, Дисциплинирован и умеет поддерживать дисциплину у себя в полку. Общеобразовательная подготовка отличная».

1925—1926 годы. «По должности командира артиллерийского полка: К проходимому теоретическому курсу относится с полным вниманием, усваивает его хорошо. В тактическом отношении является отлично подготовленным и во всякой обстановке умеет разобраться. Склонен к самостоятельному принятию решений без боязни ответственности. Политработу может вести самостоятельно… Характер ровный, спокойный, серьезный. Наиболее склонен к строевой артиллерийской работе. Для старшего общевойскового начальника явится надежным сотрудником и ценным помощником».

«Однажды, — вспоминал Г.Н. Дегтярев, тоже командир полка 51-й стрелковой дивизии, — случилось такое, что всех нас удивило. Руководить сбором назначили командира артполка Перекопской дивизии, равного по положению всем нам. Некоторые участники сбора, не стесняясь, вслух выражали скептическое отношение к новому руководителю. Через несколько дней превратное отношение к Говорову резко изменилось. “Перекопец” оказался с завидной начинкой. Командиры артполков, словно зачарованные, слушали содержательные лекции Говорова, отличавшиеся глубиной и ясностью мыслей, новизной высказываний по теории и практике артиллерийского дела».

В характеристике был «опущен» лишь один факт: в 1926 году Говоров был награжден орденом Боевого Красного Знамени РСФСР.

1927 год: «Развит хорошо. В тактическом отношении подготовлен отлично и во всякой обстановке умеет разобраться. Склонен к самостоятельному принятию решений, без боязни ответственности… Наиболее подготовлен к строевой артиллерийской работе. Для старшего общевойскового начальника явится надежным сотрудником и ценным помощником».

1931—1932 годы. «По должности начальника артиллерии укрепленного района… показал практические и теоретические знания артиллерии и общей тактики отличные. Отлично знает огневое дело и методы точной стрельбы… Требователен к подчиненным, но вместе с тем чуток и внимателен. Хороший организатор. Беспартийный, но политически развит хорошо, активен в марксистско-ленинской самоподготовке. В общественной работе был образцом».

1934—1935 годы. «По должности начальника артиллерии 15-го стрелкового корпуса много работал над повышением боевой подготовки артиллерийских частей корпуса, что дало возможность иметь артиллерию корпуса подготовленной хорошо… грамотный артиллерист, хорошо знает все рода войск… быстро ориентируется, быстро принимает решения… Подлежит выдвижению на должность начальника артиллерии округа»{3}.

Еще одна черта, выделявшая его среди командного состава: он постоянно учился… В конце 1920-х гг. Говоров окончил курсы усовершенствования командного состава, оперативный факультет Академии имени М.В. Фрунзе, а в 1933-м — заочно прослушал полный курс этой же академии, параллельно изучал немецкий язык, сдав экзамен в требованиях, предъявляемых военным переводчикам. В 1936 году комбриг Л.А. Говоров стал слушателем Академии Генерального штаба. Однако окончить академию он не успел. За полгода до выпуска из нее, в 1938 году, Говорова назначили преподавателем тактики в Артиллерийскую академию имени Ф.Э. Дзержинского.

Казалось, закономерный ход вещей: недоучившись в Петроградском политехническом, Говоров стремительно наверстывает упущенное, исподволь двигаясь к своему, быть может, настоящему призванию — преподаванию в высшем учебном заведении. Конечно, в 1930-е годы речь шла уже о военном вузе, об обобщении и передаче накопленного Говоровым опыта как артиллериста. В 1939 году вышел в свет его первый научный труд, посвященный роли артиллеристов при прорыве укрепленного района. Исследование, конечно, специального плана, но красной нитью сквозь весь труд проходит одна важная идея, которую Леонид Александрович настойчиво проводил и в академической аудитории: «У нас, артиллеристов, не должно быть и малейшей ошибки. Даже укол на планшете необходимо делать еле заметным, пользоваться твердым, остро отточенным карандашом. Отклонение на одну десятую миллиметра приводит к большому разбросу снарядов, к промедлению поражения разных, иногда очень опасных целей»{4}.

Уже вскоре после начала преподавательской деятельности Говоров временно был назначен начальником кафедры тактики. По воспоминаниям генерал-полковника Л.М. Сандалова[3], Леонид Александрович заметно выделялся из окружающих его преподавателей кафедры: «Высокого роста, темный шатен с волевым лицом, серьезный, всегда подтянутый и безупречно одетый, Леонид Александрович Говоров пользовался… большим авторитетом. Он держался несколько особняком, в разговорах на бытовые, повседневные темы участия не принимал, и даже его присутствие при таких разговорах несколько стесняло собеседников. Однако неразговорчивый Говоров мгновенно преображался, когда разговор заходил на военные или военно-политические темы. Говорил он тогда с воодушевлением, буквально чеканя слова своим несколько глуховатым голосом. Его суждения часто были резки, но в логике ему нельзя было отказать»{5}.

Сандалов подчеркнул ту главную черту говоровского характера—внутреннюю цельность, которую в первую очередь подмечали все, с кем Говорова сталкивала судьба{6}.

В 1940 году как ценный специалист, исследовавший проблему преодоления войсками укрепленных районов и имевший глубокие знания по тактике артиллерии, Леонид Александрович был отправлен в действующую на советско-финском фронте армию, где принял командование артиллерией 7-й армии.

Один из участников той, ставшей уже по-настоящему легендарной, войны, К.С. Москаленко[4], много лет спустя записал в своих мемуарах:

«Особенно сблизились мы [с Л.А. Говоровым] во время войны с белофиннами в 1939—1940 гг., когда нам довелось опять служить вместе. Помню, он уже тогда, возглавляя штаб артиллерии 7-й армии, показал себя талантливым военачальником.

Это ему принадлежала идея поставить на прямую наводку для стрельбы по дотам как можно больше орудий, в том числе и крупного калибра. Его деятельность способствовала успешному прорыву линии Маннергейма. Хотя Леонид Александрович внешне мог показаться несколько замкнутым и угрюмым, в действительности это был человек большой души, верный товарищ»{7}.

Орден Красной Звезды и воинское звание «комдив» — так были отмечены заслуги Говорова во время Советско-финской кампании. В том же, 1940 году при переаттестации ему было присвоено звание генерал-майора артиллерии и поручена должность заместителя генерал-инспектора Главного артиллерийского управления Красной армии. Еще одна «ступенька» в служебной карьере. Но и за письменным столом в Главном артиллерийском управлении Леонид Александрович оставался прежним: «Малоразговорчивый, суховатый, даже несколько угрюмый с виду, Говоров производил при первой встрече впечатление, не очень выгодное для себя. Но все, кто служил под началом Леонида Александровича, прекрасно знали, что под этой внешней суровостью скрывалась широкая и добрая русская душа», — это из воспоминаний ответственного работника Генштаба РККА С.М. Штеменко{8}.[5]

В конце 1940-го в Москве проходило совещание высшего командного и политического состава Красной армии. Среди других выступил и генерал-майор артиллерии Л.А. Говоров. Изложив итоги боевых операций по преодолению долговременных сооружений линии Маннергейма, но остановился и на перспективах использования артиллерии в будущих военных конфликтах.

Полгода спустя Л.А. Говоров получил назначение на пост начальника Артиллерийской академии имени Ф.Э. Дзержинского. Он мало что успел сделать, спустя три недели началась Великая Отечественная война. О преподавании пришлось забыть. Время требовало иного: применить все свои знания на практике, на поле боя…