«Человек» Маяковского
«Человек» Маяковского
В конце лета 1917 года произошло событие, о котором художник Юрий Анненков написал:
«Однажды, в августе 1917 года, Мейерхольд зашёл ко мне и, зная, что я был в дружеских отношениях с Борисом Викторовичем Савинковым, спросил меня, не смогу ли я устроить их встречу в моей квартире. Мейерхольд сказал, что положение театра, ввиду политических событий, становится всё более безнадёжным, и в особенности театра новаторского, театра исканий. Театр выдыхается, и для его спасения нужны деньги, нужны материальные возможности, которыми в данных исторических условиях располагает исключительно правительство. Но всякие правительства поддерживают главным образом театры академического характера.
– Савинков же является не только министром, не только членом правительства, – продолжал Мейерхольд, – но также другом искусства, и его содействие могло бы оказаться весьма существенным. На те или иные политические тенденции мне наплевать с высокого дерева. Я хочу спасти театр, омолодить его несмотря на события.
Встреча состоялась. Савинков, как известно, не принадлежал к коммунистам: он был их противником. Впрочем, политические темы во время беседы, как это ни странно, не были даже затронуты. Идеи Мейерхольда чрезвычайно заинтересовали Савинкова, и он обещал сделать всё необходимое, чтобы они могли осуществиться».
Борис Савинков начал действовать.
В это же самое время Маяковский завершил свою новую поэму Он создавал её в течение всех семи месяцев 1917 года. И названа она была не случайно точно так же, как опубликованное в 1904 году стихотворение Максима Горького – «Человек». Поэма «Война и мир», как мы помним, завершалась так:
«Смотри,
мои глазища —
всем открытая собора дверь.
Люди! —
любимые,
нелюбимые,
знакомые,
незнакомые,
широким шествием влейтесь в двери те.
И он,
свободный,
ору о ком я,
человек —
придёт он,
верьте мне,
верьте!»
А ведь именно этот Человек (с большой буквы) воспевался Горьким, который говорил о нём в самом начале своего стихотворения:
«Идёт он, орошая кровью сердца свой трудный, одинокий, гордый путь, и создаёт из этой жгучей крови – поэзии нетленные цветы… и, каждым шагом украшая жизнь, как солнце землю щедрыми лучами, – он движется всё – выше! и – вперёд! звездою путеводной для земли…».
А Маяковский начинал свою новую поэму с торжественного прозаического заявления о том, что он примирился с солнцем:
«… солнца ладонь на голове моей».
Затем следовало признание (тоже прозаическое), что Любовей у автора поэмы было невероятное количество, и что им он посвящает эту книгу:
«Дней любви моей тысячелистное Евангелие целую».
Далее шли стихотворные строки, в которых Маяковский задавал вопрос:
«Солнце снова
зовёт огневых воевод.
Барабанит заря,
и туда,
за земную грязь вы!
Солнце!
Что ж,
своего
глашатая
так и забудешь разве?»
Маяковский как бы выбирал между теми, о ком говорили Горький и Мережковский. И остановился между Человеком и Хамом. Назвав себя «новым Ноем», «огневым воеводой» и «глашатаем солнца», то есть Человеком, несущим людям огонь Солнца, тот самый огонь, который даёт людям жизнь, поэт, таким образом, как бы становился Человеком, про которого Горький писал:
«Вооружённый только силой Мысли, которая то молнии подобна, то холодно спокойна, точно меч, – идёт свободный, гордый Человек далёко впереди людей и выше жизни, один – среди загадок бытия, один – среди толпы своих ошибок… и все они ложатся тяжким гнётом на сердце гордое его, и ранят сердце, и терзают мозг, и, возбуждая в нём горячий стыд за них, зовут его – их уничтожить».
Так говорил Горький, воспевая своего героя – Человека с большой буквы.
Маяковский дал этому Человеку имя. Своё имя. И свою биографию. Поэтому первая глава поэмы названа им по-евангельски: «Рождество Маяковского». Сразу после названия следует прозаическая фраза, которая явно должна была опровергнуть стихи, которые шли за нею. Вот эта фраза:
«Пусть, науськанные современниками, пишут глупые историки: „Скушной и неинтересной жизнью жил замечательный поэт“».
Обратим внимание, что, оскорбительно назвав своих будущих биографов, («товарищей-потомков») «глупыми», свою стихотворную биографию Маяковский стал сопоставлять с фактами жития Иисуса Христа.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.