13. НЕМЕЦКОЕ ВЕРХОВНОЕ КОМАНДОВАНИЕ ДЕЙСТВУЕТ
13. НЕМЕЦКОЕ ВЕРХОВНОЕ КОМАНДОВАНИЕ ДЕЙСТВУЕТ
Сведения, почерпнутые из немецких военно-морских архивов, которые мы захватили в Тамбахе, обнаруживают также реакцию на операцию «Минсмит» со стороны немецкого верховного командования. Результаты операции превзошли наши самые смелые ожидания.
Догадки относительно мнения немцев о планах союзников после падения Туниса оказались правильными; больше того, мы недооценивали трудности, с которыми нам пришлось бы столкнуться. В архиве мы обнаружили копию принятого в феврале 1943 г. обращения гитлеровского верховного командования к немецким войскам в Тунисе. В нем говорится, что следующую операцию союзники проведут в Средиземном море и что она будет направлена против одного из крупных островов. В порядке вероятности они поставили Сицилию на первое место, Крит — на второе, а Сардинию и Корсику — на третье. Таким образом, мы совершенно правильно предполагали, что с самого начала немцы ждали нападения на Сицилию. И по мере расширения наших подготовительных мероприятий в западной части Средиземного моря опасения немцев находили бы все большее подтверждение. Мы, естественно, не могли готовиться к захвату Крита, раз непокоренная Сицилия стояла на пути к нему. Мы не ошиблись, полагая, что немецкое командование будет рассуждать именно таким образом. Мало того, в обращении говорилось: «…из сообщений о намечаемых англо-американцами десантных операциях ясно, что противник намерен прибегнуть к обману в самых широких масштабах». Немцы и здесь были правы. И если бы Комитет начальников штабов знал, что противник предвидит обман, я сомневаюсь, что мы получили бы разрешение на операцию «Минсмит».
Как видно из захваченных документов, немцы придерживались таких взглядов на стратегию союзников вплоть до 9 мая 1943 г., когда их точка зрения полностью изменилась: сообщение о документах майора Мартина дошло до верховного командования.
В этот день немецкая разведка, по-видимому, представила командованию донесение, в котором анализировались сведения, содержавшиеся в захваченных письмах. Подтверждением тому служит документ, имеющий следующий регистрационный номер после документа от 15 мая, который приводился в предыдущей главе. Этот документ из немецкого архива гласит:
«К моему № 2144/43 от 9.5.43. Изучение полученных материалов позволяет сделать следующие выводы:
1. Ожидается крупная высадка морского десанта в восточной и западной частях Средиземного моря.
(а) Объект операции в восточной части Средиземного моря, которая проводится под руководством Генри Вильсона, — побережье в районе Каламе и участок побережья к югу от мыса Киллини (оба на западном побережье Пелопоннеса). Усиленная 56-я пехотная дивизия высаживается в Каламе, а усиленная 5-я пехотная дивизия — на мысе Киллини. Неизвестно, высадятся ли обе дивизии в полном составе или операция будет проведена частью этих сил. В первом случае противнику понадобится по меньшей мере две-три недели для отдыха и погрузки личного состава, так как на 9.5.43 две бригады 56-й дивизии ведут боевые действия под Энфидавиль. Судя по содержанию письма, противник намерен поступить именно таким образом. Это означает, что высадка может начаться лишь через определенный промежуток времени. Но если высадку предполагается осуществить отдельными подразделениями обеих дивизий, то ее могут начать в любое время, поскольку одна бригада 56-й и одна-две бригады 5-й дивизии, по-видимому, уже находятся в готовности в исходном районе (Египет — Ливия). Кодовое название высадки на Пелопоннесе — «Хаски». Англо-американский объединенный штаб предложил генералу Вильсону провести одновременно отвлекающую операцию на островах Додеканес. На 23.4.43 Вильсон еще не принял решения по данному вопросу.
(б) Объект операции, которую должен провести генерал Александер в западной части Средиземного моря, не упоминается. Шутливое замечание в письме указывает на Сардинию. Кодовое название этой операции «Бримстен». Предполагаемый отвлекающий объект операции «Бримстен» — Сицилия.
2. Полученные сведения необходимо держать в полнейшем секрете. К ознакомлению с ними может быть допущен лишь строго ограниченный круг лиц.»
Этот документ доставил мне особенно большое удовольствие. Я поздравил себя с тем, что немецкий агент в Мадриде потрудился послать в Берлин копию письма лорда Маунтбеттена адмиралу Каннингхэму, хотя оно казалось незначительным, а с письмом генералу Эйзенхауэру он этого не сделал. Почему он так поступил? Вполне возможно — из-за намека лорда Маунтбеттена относительно провала в Дьеппе. Этот документ показал мне также, что шутка насчет сардин достигла цели: «Шутливое замечание в письме указывает на Сардинию». Мы намекнули на Сардинию в другом письме, но в документе об этом ничего не сказано. Пустяки, в докладе такого рода можно простить подобную неточность. Немецкое чувство юмора — большое благо.
Итак, немецкая разведка не раскусила нашего обмана. Теперь ее точку зрения приняло верховное командование. Возможно, благодарить за это надо Гитлера, так как из записей адмирала Деница о его беседах с фюрером мы знаем, что Гитлер был убежден в подлинности документов майора Мартина. После катастрофы в Северной Африке Деница послали в Италию, чтобы он морально поддержал Муссолини. Когда Дениц вернулся из Италии, Гитлер принял его. (Писем Мартина Дениц еще не видел.) Дениц сообщил Гитлеру, что, по мнению Муссолини, союзники нанесут удар по Сицилии. Вот запись из дневника Деница: «Фюрер не согласен с дуче в том, что наиболее вероятным объектом вторжения является Сицилия. Более того, по мнению фюрера, обнаруженные английские документы подтверждают предположение о намерении противника нанести удар по Сардинии и Пелопоннесу».
Итак, Гитлер считал, что мы собираемся высадиться в Греции. Придя к этому заключению, фюрер продолжал твердо его придерживаться, причем настолько твердо, что 23 июля, почти через две недели после высадки союзников в Сицилии, он все еще верил в это и назначил своего любимца генерала Роммеля командующим силами, которые были сосредоточены в Греции. 25 июля Роммель вылетел в Грецию, вскоре его оттуда спешно отозвали и назначили командующим войсками в Италии.
Но несправедливо обвинять одного Гитлера. В тот самый день, 14 мая, когда Гитлер высказал несогласие с мнением дуче, в официальном дневнике Деница было зарегистрировано, что генеральный штаб сухопутных сил пришел к окончательному выводу, что документы майора Мартина подлинные и высадка союзников состоится в Сардинии при одновременном отвлекающем ударе по Сицилии. Значит, к 14 мая 1943 г. штаб и сам фюрер окончательно убедились в правильности подсказанного им вывода. Операция «Минсмит» удалась полностью. Теперь мне оставалось выяснить, какую практическую пользу это принесло англо-американским силам.
Я не знаю, что конкретно предприняло командование немецких сухопутных и военно-воздушных сил, но о том, что это было нечто значительное, можно судить по приказу, согласно которому 1 — я немецкая танковая дивизия двинулась из Франции через всю Европу в Триполис — город на полуострове Пелопоннес, чрезвычайно выгодно расположенный для организации отпора высадке в Каламе и на мыс Киллини. Когда представишь себе колоссальные затраты, связанные с такой переброской целой танковой дивизии (к тому же дивизия в период переброски не могла участвовать в боевых действиях), приходишь к выводу, что уже одно это обстоятельство с лихвой компенсировало усилия, вложенные нами в операцию «Минсмит».
Из немецких архивов мы узнали также, что гитлеровское министерство иностранных дел получило указание предупредить турецкое правительство о переброске немецких войск и кораблей в Грецию. Мы перестали удивляться этому мероприятию, когда узнали, в каких широких масштабах велась подготовка к отражению высадки десанта в Греции. Я уже указывал, что не имею сведений о мероприятиях, предпринятых командованием сухопутных войск и авиации, но, судя по действиям немецкого военно-морского флота, относительно которых мы обнаружили в архиве более подробные данные, армия и военно-воздушные силы провели значительную подготовку.
22 мая командующий военно-морскими силами приказал[12] поставить три новых минных заграждения у греческого побережья, из них одно — у побережья в районе Каламе. Немецкий адмирал, командующий зоной Эгейского моря, получил приказ взять под контроль минные заграждения, которые создавались итальянцами у западных берегов Греции, а на территории, находящейся под итальянским контролем, были установлены немецкие береговые батареи. Таков далеко не полный перечень мероприятий, срочно предпринятых немцами, которые были уверены в том, что все побережье Греции и греческие острова находятся под угрозой вторжения.
Кроме того, немцы развернули базы торпедных катеров, наблюдательные посты, усилили патрулирование подходов к Греции с моря и приняли другие меры предосторожности, — короче говоря, они делали все, что было в их силах.
Дивиденды от оперции «Минсмит» росли, а то, что их приносила именно наша операция, мы установили по документам, из которых явствовало, что все перечисленные выше приказы немецкого командования основывались на письмах майора Мартина (деталь, о которой из соображений безопасности умалчивалось в боевых приказах).
В начале июня немцы перебросили большую группу торпедных катеров с Сицилии в Эгейское море! Наши дивиденды действительно быстро возрастали.
Между тем и в западной части Средиземного моря события развивались самым благоприятным для нас образом. В подтверждение я могу сослаться на приказ начальника главного штаба германских вооруженных сил фельдмаршала Кейтеля, изданный 14 июня от имени Гитлера. Приказ[13] основан на уверенности немцев в том, что мы используем Сицилию в качестве отвлекающего объекта при нанесении удара по Сардинии и, следовательно, она также подвергнется нападению. (Точно так же они считали Додеканезы отвлекающим объектом операции в восточной части Средиземного моря; см. Приложение I и донесение немецкой разведки от 15 мая.) То, что этот факт принимался во внимание немецким главным штабом, видно также из размещения немецких оборонительных средств на Сицилии; я уже указывал на это.
Мы обнаружили также документы, из которых следовало, что по специальному приказу, изданному от имени Гитлера, в июне на Корсику было отправлено мощное танковое соединение. С этого времени немцы начали делать особый упор на укрепление Сардинии и Корсики, а следующим по очереди считался северный берег Сицилии.
9 июля, за день до того, как мы высадились в Сицилии, Кейтель издал пространный документ, подготовленный, по его словам, Деницем. В нем оценивалось не только положение в восточной и западной частях Средиземного моря, но и давалась характеристика будущей стратегии союзников, основанной на операциях в обоих этих районах. В документе указывается, что удар по всем трем островам — Корсике, Сардинии, Сицилии (либо одновременно, либо по очереди), как и высадка в Греции, вполне возможен. По мнению Деница, союзники располагают в Северной Африке достаточными силами для проведения обеих операций, а также для развития успеха после захвата плацдарма в Греции. Он считает высадку десанта крупными силами на побережье Италии (даже после захвата итальянских островов) маловероятной по той причине, что здесь могут быть быстро сосредоточены силы для отражения удара, в то время как в Греции не имеется возможности быстро подтянуть подкрепления и необходимые материальные средства. Дениц учитывает и то, что высадка в Греции откроет союзникам путь к румынской нефти и будет иметь далеко идущие политические последствия не только для Румынии, но и для Венгрии. Наконец, Дениц, с согласия Кейтеля, приходит к заключению, что «ударные силы в западной части Средиземного моря готовы к атаке, которая может начаться в любое время» (как он был прав!), в то время как «силы в восточной части еще только формируются» (как он был не прав: они приняли участие во вторжении на Сицилию!).
Ранним утром 10 июля наши войска высадились в Сицилии. Но немцы не могли поверить, что это подлинная атака (и что, следовательно, документы майора Мартина подложные). Германское верховное командование приказало создать специальный пост на берегах Гибралтарского пролива для наблюдения за конвоями, которые будут, по его предположению, следовать к Корсике и Сардинии. Немцы все еще думали, что высадка в Сицилии (хотя и не с той стороны острова, где они ожидали) — диверсия, предпринятая с целью отвлечь внимание от направления главного удара.
Однако к 12 июля уверенность немцев в подлинности документов майора Мартина начала слабеть; вторжение в Сицилию продолжалось уже два дня и совсем не походило на отвлекающую операцию.
Мы нашли переписку между главнокомандующим германскими военно-морскими силами в Италии и штабом ВМС. Главнокомандующий горько сетовал, что отправка отряда торпедных катеров в Эгейское море ослабила оборону Сицилии. В Сицилии испытывался «хронический» недостаток в малых кораблях, и отправка целого отряда катеров серьезно ослабила оборонительные силы и ухудшила положение с охранением транспортов. В ответе штаба ВМС говорится, что, по данным разведки, союзники так заняты в Сицилии, что высадка в Греции маловероятна, пока сицилийская операция не будет завершена. Поэтому «на данное время (неужели верховное командование и Гитлер все еще находились под влиянием операции «Минсмит»?) оборона Греции должна отойти на второй план. Из этих соображений дополнительная отправка семи катеров из 11-й флотилии в Эгейское море была отменена.
На этом влияние операции «Минсмит» на действия германского командования наконец закончилось, если не считать тех немецких войск, которые попусту тратили время в Греции.
Результаты, достигнутые нами, можно суммировать следующим образом.
Мы обманули испанцев, сотрудничавших с немцами. Мы провели немецкую разведку как в Испании, так и в Берлине. Мы провели германское верховное командование. Мы обманули Кейтеля, и, наконец, мы обманули самого Гитлера, который верил нам до конца июля.
Что касается восточной части Средиземного моря, то мы заставили немцев вложить колоссальные усилия в оборону Греции, включая постановку минных заграждений, развертывание береговых батарей и т. д. Мы вынудили их сосредоточить войска в Греции. В состав этих войск входила танковая дивизия, которую пришлось перебрасывать через всю Европу. Для немцев все эти мероприятия явились совершенно напрасной тратой сил и потенциально ослабили оборону Сицилии и Италии.
В западной части Средиземного моря мы добились усиления оборонительных сооружений и войск на Корсике и Сардинии за счет Сицилии. Наряду с этим оборонительные средства на Сицилии в значительной степени были отвлечены с тех участков побережья острова, где союзники фактически высадились. Мы заставили немцев отправить торпедные катера с Сицилии в Эгейское море и тем самым пробили брешь в их обороне.
Все это подтверждается документами того времени, и, на мой взгляд, я справедливо могу считать, что дивиденды от операции «Минсмит» оказались поистине колоссальными — значительно большими, чем мы могли надеяться при всем нашем оптимизме. А сколько жизней англичан и американцев спас «человек, которого не было», и какое влияние на ход войны оказали приключения майора Мартина, пусть определяют другие.