Пришли

Пришли

До цели похода оставалось всего восемнадцать километров. Но они стали самыми трудными за весь наш рейд. Нам предстояло форсировать реку Березину.

Обсудив все, решили оставить часть ВВ и противотанковых мин где-нибудь в глухом месте. Для тайника выбрали густой молодой ельник, в глубь которого было трудно пробраться. Ящики с толом сложили в яму от свежего выворота толстой сдвоенной осины. Мины разложили в один слой по земле. Сверху тайник забросали прошлогодними листьями, лапником. На соседних деревьях оставили заметки. Освободившиеся волокуши разобрали. Лыжи дали тем, у кого их не было. И двинулись дальше…

Наконец отряд остановился на берегу Березины, покрытой полуразмытым льдом, — предательски чернели полыньи. Разведчики Владимир Крылов, Иван Келишев, Павел Маркин сняли лыжи, легли на них и, отталкиваясь руками, таким образом «поехали» через реку.

Получив от них сигнал, что на противоположном берегу путь свободен, отряд тронулся через реку. Под тяжестью людей и грузов слабый лед трещал, оседал. Через полыньи выплескивалась вода. Промокли до нитки, но переправились.

Наступил пасмурный рассвет. Растянувшаяся колонна отряда входила в густой лес. Я шел последним, подбадривал отстающих, хотя и сам едва держался на ногах. Теперь снег за ночь не промерзал. Тонкая корка льда легко ломалась. Под ней была рыжая, пропитанная лесной настоянной на листьях и траве водой снеговая каша. Волокуши оставляли за собой темную дорожку воды. И я шел, чувствуя, как вода проникает в сапоги и холодит стертые ноги…

— Сто-о-ой!

Георгий Иванович Иванов (известный до войны футболист, успешно игравший в командах мастеров «Шахтер», «Трактор», «Торпедо», награжденный орденом Красной Звезды) подошел ко мне, отбросил капюшон, оперся на палки. Устало сказал:

— Товарищ комиссар, вас к командиру отряда! Когда я подошел к старшему лейтенанту Бажанову, он рассматривал карту, светя себе электрофонариком.

— Ну, комиссар, кажется, пришли, — поднял он голову и лихо сдвинул на затылок шапку-ушанку.

Наконец-то окончился наш тяжкий путь. Я осмотрелся. Лес. Вековые сосны, толстенные ели, березы. Под ногами снег с талой водой. «Вот тут, товарищи, и будет ваша основная база. От нее и разворачивайте боевые действия», — вспомнил я слова, сказанные на совещании в штабе полка. Как ни старался я тогда, но представить себе эту нашу «основную базу» не мог. Как-то не предполагал, что «база» окажется такой неуютной и неприветливой. Тем не менее я был несказанно рад, что путь закончен. Люди целы, в строю. Чувствовалось, что все мы стали ближе друг другу, как говорят, притерлись…

— Чего задумался, комиссар? — спросил Бажанов. — Не нравится?

Я неопределенно пожал плечами. Он нахмурился.

— Ничего, брат, не поделаешь. Придется довольствоваться тем, что есть. — Приказал адъютанту: — Рогожин, передай людям, чтоб располагались на отдых.

Словно выточенный из куска дерева крепкой породы, невысокий, но широкий в плечах и необыкновенно сильный, Рогожин мощно оттолкнулся палками и рванул с места. Со стороны казалось, что у Ивана, прекрасного лыжника (за первый поход награжденного медалью «За отвагу»), нет ни одного лишнего движения: все рассчитано до сантиметра.

Бажанов кивнул вслед своему адъютанту:

— Надо же! Столько пройти, а ему хоть бы что!

— Пришли, братва!.. Отдыхать! — сообщал Рогожин, пробегая вдоль колонны.

Сбросив вещевые мешки, бойцы с любопытством оглядывали окружавшую местность, перебрасывались короткими фразами.

— Да-а, в таком месте не очень-то разгуляешься, — заметил Сосульников. И натянул на голову капюшон маскировочной куртки.

— Гулять тут, Андрюша, некогда будет, — заметил Иван Келишев.

— Это верно. А вот как мы тут шалаши будем ставить, кругом вода…

— Что ты — в таком лесу и не устроиться?

— Эй, Леха! — Голохматов подошел к Андрееву, прислонившемуся спиной к толстой сосне. — Ты, кажется, опять дрыхнешь?

— Да брось ты, — ответил Андреев, с трудом разлепляя сонные глаза. Не мешай людям отдыхать.

Голохматов, казалось, никогда не уставал так сильно, как другие. И теперь, видя уставших, измотавшихся парней, решил продолжить шутку, чтобы взбодрить их.

— Ты вот что, Леха, не темни. Я же насквозь тебя вижу, — подмигнул Николай ребятам. — Это ты со мной не желаешь разговаривать. А если бы вдруг на моем месте оказалась Машенька, а?

— Какая Машенька? — с интересом спросил Андреев.

— Ты что, забыл?.. Да та блондиночка, что в деревне Алексино живет.

Но продолжить розыгрыш не удалось.

— Отставить шум! — строго оборвал весельчаков Галушкин, подходя к ним. — Маркин, Келишев, Мокропуло! В разведку!

Отряд разошелся по отделениям, приступил к устройству лагеря. Выбирали посуше места для шалашей. Тащили жерди, ветки елей и сосен, кору деревьев, хворост, заготавливали дрова.

Радист отряда Валентин Ковров распаковал свою «Белку-1». Дежурный по лагерю помог ему подвесить антенну на ветви деревьев. Надев наушники, Ковров настроился на нужную волну и передал в Москву:

«Товарищу Андрею. Прибыли на основную базу благополучно. Ведем разведку района расположения отряда и объектов противника. Завтра приступаем к выполнению задания».

В этой же радиограмме он передал и координаты вражеского военного аэродрома, на который мы случайно наткнулись в пути. Может, наши летчики, думали мы, при случае сбросят пару бомбочек.

Было 5 апреля 1942 года.

Кончалась восьмая ночь нашего перехода от линии фронта. За спиной остались девяносто километров пути. Эти километры мы считали напрямик по карте, а сколько прошагали в обход, проползли? Но как там ни мерь, а мы были на своей «основной базе», и это нас ободряло.

Теперь за работу!

Наш лагерь расположился в 15–20 километрах юго-восточнее местечка Бабиновичи, недалеко от станции Красное, что на железнодорожной магистрали Смоленск — Орша.

Шалаши, сооруженные нами, кое-как спасали от мокрого снега, дождя. Тепла же от костров было чуть. Сидя в своих промозглых жилищах, мы не раз вспоминали подмосковную землю, где можно было построить сухую и теплую землянку.

На «железку» пока еще не ходили. Мы понимали, что первая же случайная встреча с немцами расшифрует нас как воинское подразделение. А это немедленно вызовет усиление охраны объектов, активизацию карательных действий против партизан. Поэтому решили прежде разведать как следует подходы к железной дороге, доставить в лагерь оставленные в лесу мины и ВВ.

Перед заходом солнца седьмого апреля 1942 года Владимир Крылов, Иван Мокропуло, Георгий Иванов, Михаил Лобов, Николай Ананьев, студент института физкультуры Владимир Кунин под командованием Бориса Галушкина построились перед штабным шалашом. Задача у них была ясная и сложная: как можно быстрее доставить груз взрывчатки, оставленный в пути, и добыть в окрестных деревнях продовольствие, в котором мы уже остро нуждались.

— Товарищ Крылов, вы единственный коммунист в группе. Учитывая важность и сложность похода, назначаю вас комиссаром отряда. Надеемся, что задание вами будет выполнено. Берегите людей, — сказал я на прощанье.

И группа ушла…