Глава 6 Сталин и Вольтер: свидание вслепую

Глава 6

Сталин и Вольтер: свидание вслепую

1

Въехав в небоскреб в Котельниках, Аксенов обнаружил на стекле одного из окон, обращенных в сторону Кремля, нацарапанные слова – послание из 40-х – 50-х годов: «Строили заключенные». За крышами вздымалась колокольня Ивана Великого. Ее имперская корона вздымалась над странной страной, постоянно напоминая: здесь вам не там, и нонеча не давеча; Россия отринула сталинский тоталитаризм, но кто сказал, что она не находится в напряженных поисках нового… Нового – чего? Тоталитаризма? Какого-нибудь постсталинского, посткрасного, постсоветского? Не обязательно. Но почему бы и нет? Ведь ты же вот прямо сейчас, в данный, так сказать, момент, обеими же ногами стоишь в самом что ни на есть средоточии тоталитаризма. Сталина уже полвека как нет, а тоталитаризм его в виде вот этого вот увенчанного звездищей небоскреба и поныне торжествует над Москвой. Перемигивается с такими же звездочками на сестрах-высотках, не забывая и о кремлевских подругах. Вон как они сияют свободолюбивым народам прожекторными московскими ночами. Их отсвет уловим на всем вокруг: на улицах, зданиях, машинах, лицах людей. В их душах.

Иначе откуда ж у многих из них эта зловещая необъяснимая враждебность к тебе и друг другу, эта суровая агрессия? Вот, скажем, катит вдоль реки синий троллейбус №?116. А в нем водитель. И взгляд его устремлен не в века. И не на дорогу. А в зеркало заднего вида, где отражается элегантный пожилой пассажир. Тяжкий взгляд. Злобный. Ярый. Ну ладно – мало ли что творится в душе человека… Жизнь-то какая кругом непростая. Но что ж он двери-то не открывает на нужной остановке? Да еще вопит! И хамит! И тычет в билетное оконце монтировкой. «Ну, – орет, – говна кусок, знаешь, что может случиться с таким, как ты, гребаным шпионом?»

А день-то над рекой какой славный, «ветер и солнечное сияние превратили мутные воды в сверкающую поверхность танцующих волнишек». Пассажир изумлен: что случилось с тружеником общественного транспорта? Пытается его урезонить. Но водила ревет: «Сядь на место, жопа!» И вдруг – резкий тормоз. Пробив ветровое стекло, хам летит и замирает на асфальте[257]. Вспышка ужаса. Пассажир, содрогаясь, думает: не-ет, похоже, рановато окончательно селиться там, где шоферы вытворяют вот такое.

Видно, сильно изменились водители синих троллейбусов с тех времен, когда Окуджава писал свою нежную песню. А может, наоборот: водилы те ж, пассажиры другие – ненавистные?

Непростая история. Что ж, будем ездить в гости. Пока водители не поспеют за пассажирами.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.