Глава 17 ЯСНОВИДЯЩАЯ СИВИЛЛА

Глава 17

ЯСНОВИДЯЩАЯ СИВИЛЛА

Взгляд на восточнохристианский мир дает нам возможность показать еще одну интересную грань образа царицы Савской. Ведь до сих пор не выяснено, откуда взялся ее пророческий дар. Там, где царица Савская появляется как прорицательница, она всегда связана с легендой об обнаружении креста. Однако были и другие сюжетные ответвления, которые показывают царицу как предсказательницу.

Ответ на этот вопрос уводит нас в область, где переплелись греческие традиции, христианская религия и исламская фантазия. В первый раз царица Савская появляется с пророческим даром в византийском культурном пространстве. Ей приписывались пророческие способности, потому что она — и в этом состоит интересное новшество — была отождествлена с греко-римской Сивиллой.

Византийский хронист Георгий Монахос, который жил при императоре Восточной Римской империи Михаиле (842–867 гг.), был первым, кто ввел библейскую царицу Савскую в сивиллин мир грекоримской античности. Он совершенно ясно говорит о царице Сабе: «Саба, таким образом, ее имя — «которая звалась греками Сивиллой…» И эта Сивилла, славящаяся своей мудростью и знаниями, отправилась в Иерусалим, чтобы испытать Соломона загадками. Она представила ему — мы уже знаем эту загадку — переодетых мальчиков и девочек, пол которых должен был угадать Соломон. Вслед за Георгием Монахосом почти теми же словами говорят о царице как о Сивилле Георгий Кедрен ив 12 в. Михаил Гликас.

Кем были Сивиллы, к которым причислили царицу Савскую, в византийском культурном пространстве? Пра-Сивилла, несомненно, происходит с Востока и первый раз появляется в греческих колониях Малой Азии. Одержимая божественным вдохновением, пра-Сивилла в религиозном экстазе предрекает катастрофы и несчастья. Первоначально не связанная ни с каким храмом, свободная и не подверженная жреческому контролю, она предрекает падение Трои и разрушение Карфагена. Эта пра-Сивилла оказалась родоначальницей множества отдельных прорицательниц, которые предвещали беды по всему Средиземноморью. Позднеантичный писатель Варрон насчитывал десять Сивилл. Самая древняя жила в гроте над ручьем в малоазийских Эритреях недалеко от Смирны. Жители соседнего города тоже заявили претензию на то, чтобы быть родиной Сивиллы. В 1891 г. в гроте в Эритреях была обнаружена табличка с надписью:

«Я — Сивилла, ясновидящая служанка Феба, дочь речной нимфы, мой родной город — Эритреи, мой смертный отец — Теодорос. Местом моего рождения был Киссот, где я сразу же после рождения давала предсказания смертным. Здесь, сидя на скале, я сообщала людям о грядущих бедах. В течение жизни три раза по триста лет непорочной девой я странствовала по всей земле».

Эта надпись заслуживает внимания. Смертный отец и речная нимфа, стало быть, демоническая мать. Но это же сказано и о царице Савской в арабских сказаниях!

Настораживает также близость к воде. Ведь в исламской и еврейской легендах царица Савская переходила через покрытый стеклом ручей. В христианской легенде она перешла через Кедрон: не кажется случайностью, что пророческие способности Сивиллы, а также царицы Савской связаны с текущей, неуловимой водой.

Сивиллы из Малой Азии триумфальным шествием направились в Рим. Культовая легенда утверждает, что Сивилла пришла из Эритрей в римские Кумы в возрасте ста шести лет. Свои предсказания она записывала на пальмовых листьях, которые утром разносились ветром по всем направлениям. С течением времени возникло знаменитое Кумское собрание предсказаний, которое было приобретено римским цезарем Тарквинием Гордым.

С тех пор «Сивиллины книги» хранились в подземном помещении Капитолия в Риме, и к ним обращались за советом в критические для государства времена: при страшных происшествиях, политических потрясениях и важных «предзнаменованиях». И так длилось до христианских времен, даже отцы церкви старались привлечь Сивилл на службу церкви. Это было очень просто, ведь многие из сивиллиных предсказаний указывали на Иисуса Христа.

По примеру ветхозаветных пророков число Сивилл увеличилось с десяти до двенадцати. Сохранившиеся языческие, еврейские и христианские пророчества в 6 в. были собраны воедино и оставались в силе как сивиллины прорицания в течение всего средневековья. Эти прорицания были собраны и расшифрованы в Византии, то есть там, где царица Савская удостоилась чести быть причисленной к Сивиллам. В 13 в. она даже считалась тринадцатой Сивиллой, повышение в ранге подтверждает ее избранное положение христианской пророчицы.

Некоторые толкователи предполагают, что причиной отождествления с «мудрой» Сивиллой была просто мудрость царицы. Но это кажется несколько упрощенным. Обращает на себя внимание имя одной халдейской и иудейской Сивиллы, которую античный географ и историк Павсаний называет Саббе. Эта Сивилла якобы появилась у иудеев в Палестине. Некоторые же слили ее воедино с вавилонской, персидской и египетской Сивиллой. Как было бы легко иудейскую Сивиллу по имени Саббе отождествить с царицей Савской! Однако историк Суидас называет Саббе Павсанией Самбефе и дает этому объяснение: он причисляет иудейскую Сивиллу к потомкам Ноя. В так называемых «Скрижалях народов» наряду с внуком по имени Саба появляется некий Сабефа. Сивилла из Сабы по имени Самбефе — так, вероятно, прочел Суидас и связал это с внучкой Ноя. Кто не подумал бы о царице Савской, увидев имя Саба/Самбефе?

Сивиллы были языческими предсказательницами, окруженными харизматической аурой и не легитимированными ни церковью, ни государством. От того, что именно эти «свободные» Сивиллы были отождествлены с царицей Савской, прямо-таки захватывает дух. Однако Сивиллы получили официальный статус в Риме, поскольку были включены в государственный институт оракулов.

Христианская церковь тоже не делала попыток как-то сдерживать Сивилл и препятствовать их неистовым пророчествам. Византийские хронисты, которые первыми заговорили о царице Савской как о пророчице, ограничились только отождествлением царицы и Сивиллы. Они опасались скомпрометировать царицу, окружив ее языческими кликушескими предсказаниями. Христианский паломник Эрнуль, описавший в 1231 г. свое паломничество в Иерусалим, тоже лаконично сообщает о «царице по имени Сивилла».

В чем состояло сивиллино пророчество царицы, не мог сказать ни один из вышеназванных свидетелей. И вот тут-то пригодилась легенда об обнаружении креста. Она связала предсказание царицы Савской с христианской вестью о райском древе, из которого был сделан крест. Языческая Сивилла стала христианской провозвестницей креста. Но это явная натяжка! В 6-й «Сивиллиной книге» находятся знаменитые слова, вложенные в уста Сивиллы, которые явно указывают на крест:

«О благословенное древо, на котором был распят Бог, не земля тебя будет носить, но будешь ты смотреть в широкое небо, когда однажды воссияет новый огненный лик Бога».

Было просто отнести это изречение к предсказанию царицы. Включение пророчествующей царицы Савской в легенду об обнаружении креста произошло только в западнохристианской церкви. Византийские историографы говорили только о царице Сивилле, однако у них отсутствует связь с предсказывающей крест царицей Савской.

С превращением языческой Сивиллы в царицу Савскую меняется также характер сивиллиных пророчеств. В античности Сивиллы предвещали беды и катастрофы. Пророчествующая царица не ограничивается предсказанием несчастий.

В предсказании креста царицы Савской сливаются воедино беда и благо, жизнь и смерть. Крест Христа, в котором таится смерть, — это не беда и катастрофа, а залог жизни и спасения.

Пророчествующая царица Савская получила распространение прежде всего в немецких текстах. Приблизительно в 1275 г. один немецкий поэт, предположительно Генрих фон Фрайберг, пишет «Легенду о Святом Кресте», в которой речь идет не о царице Савской, а о царице Сивилле:

Долгое время лежало бревно

Как мост через тот ручей,

Пока через много лет

Восточная царица Сивилла

не пришла на пути

К властелину Иерусалима,

Чтобы научиться его мудрости,

Которая прославилась

в далеких странах.

И вот подошла она

К воротам Иерусалима.

Но прежде чем войти в ворота,

Она заметила святой ствол.

И склонилась царица,

Молясь, упала на колени,

И приподняла подол платья

Босой ногой.

Тогда, исполненная благодати, она

Сказала, смиренно склонив голову

И обратив слова к себе самой:

Знак Суда

Открылся моему взору:

Все на земле будут

Купаться в своем поту.

И когда она с царем многое

Обсудила и цели путешествия достигла,

Она попрощалась и отправилась

Назад, на родину.

Но в Германии не остановились только на связи царицы Савской с ясновидящей Сивиллой и их обеих — с легендой об обнаружении креста. Наконец, и в немецкие предания проник будоражащий фантазию и отталкивающий сюжет из восточных легенд об уродстве ноги.

Именно из франконско-баварского культурного ареала мы получили сведения о ясновидящей царице Савской с гусиной лапой. Вернемся еще раз к указанию, которое дает нам древнейший текст. Оно находится в «De imagine mundi» («Об образе мира»), среди анонимной рукописи, которую пересказал еще в конце 12 в. Гонорий Аугсбургский. Саба понималась как собственное имя царицы, и Гонорий сообщает, что царица была эфиопкой Сивиллой с гусиной лапой. Когда она дошла до Кедрона и намеревалась пройти по деревянному мосту, она в мостовом покрытии узнала дерево, из которого будет сделан крест Иисуса. Она не осмелилась идти по мосту и перешла ручей вброд. И что же происходит? Чудесным образом ее гусиная лапа превращается в неповрежденную человеческую ногу.

Но Гонорий сообщает еще об одном странном обстоятельстве. Он приписал царице Савской не только гусиную лапу, но и упоминает о ее «сверкающих как звезды глазах». Как могло случиться, что у царицы глаза сверкают как звезды? Здесь нужно вспомнить знаменитые слова языческой Сивиллы, где она предсказывает крест. Крест появится когда «воссияет новый огненный лик Бога», так сказано в 6-й «Сивиллиной книге». Следовательно, обе — и языческая Сивилла и царица Савская — являются провозвестницами креста Иисуса. Сивилла узрела распятие в сиянии божественного лика, у царицы Савской глаза сверкают как звезды — отражение несравненного знания.

Легенда о Сивилле с гусиной лапой из Сабы пользовалась, как видно, большой популярностью. Во всяком случае, она была известна паломникам. Например, Мартин Кетцель из Аугсбурга, который в 1476 г. совершил паломничество в Иерусалим, в своих путевых заметках пишет следующее:

«Там через ручей Кедрон был проложен мост, из него был сделан Святой Крест, на котором умер Господь наш Иисус Христос. Когда Сивилла во времена Соломона это предугадала и не пожелала по нему пройти, а пошла через ручей вброд, ее гусиная лапа стала человеческой ногой».

В Нюрнберге Сивилла с гусиной лапой из Сабы попала даже в учебник для художников. В архивах 15 в. находятся правила, как нужно рисовать легенду о дереве для креста.

В «Шедельской мировой хронике» 1493 г. гравюре на дереве изображает царицу рядом с Соломоном явно как Сивиллу. Текст, расположенный рядом, гласит:

«Когда до царицы Савской дошли слухи о славе Соломона, она отправилась с конца земли послушать его мудрость. И он рассказал ей обо всем, что она спросила. Увидев его дом и челядь, услышав его мудрость, она все это похвалила, и они обменялись многочисленными подарками. Соломон сделал трон с шестью ступеньками, чтобы все люди на земле видели его лик. Так как Саба была прорицательницей, ее называли Сивиллой. Тогда она и предсказала Святой Крест и разрушение Иерусалима» (лист 47й).

В этом тексте обращает на себя внимание то, что царица Савская зовется Сивиллой, но пресловутой истории с гусиной лапой не упоминается. Здесь она появляется не только как Сивилла креста, но и как провозвестница крушения Иерусалима. Эта сюжетная линия до сих пор еще не встречалась.

Хроника перечисляет сыновей Давида и дает их портреты: у него (Давида) в Иерусалиме родились сыновья Салма, Саба, Натан, Соломон от Берсабы, свободной женщины. Библия же говорит только о Соломоне, который родился от Вирсавии. То, что. нас озадачивает, так это наличие брата Соломона по имени Саба, который в Библии нигде не засвидетельствован. Мы не можем его связать с царицей Савской.

Совершенно невероятную историю содержит датская легенда 17 в. Она получила широкое распространение и пользовалась большой популярностью. Легенда в некоторых деталях и особенно в последовательности событий отклоняется от истории обнаружения креста, однако заслуживает внимания из-за народного колорита:

«Во времена Христа жила одна женщина, которую звали Сивилла. Она часто следовала за Христом, была у его креста, когда он умирал, и прожила много лет, после того как он был распят. Но она совершила большой грех, не известно какой, и в наказание нога ее стала гусиной лапой. Крест Христа, после того как он был с него снят, положили как мостик через реку. Однажды туда вместе с другой женщиной пришла Сивилла. Та перешла по кресту через воду, но Сивилла не осмелилась ступить на крест, на котором был распят Спаситель, она сказала, что недостойна прикоснуться к нему. Поэтому она вдоль мостика перешла реку вброд, но когда дошла до другого берега, произошло чудо: ее гусиная лапа стала красивой человеческой ногой. Это случилось потому, что она смирилась перед Господом».

В датской легенде царица становится Сивиллой с гусиной лапой, но она больше не является пророчицей, так как ее встреча с крестом происходит после распятия.

Воистину фантастический масштаб приобретает фигура царицы Савской в народной книге «О сивиллином пророчестве». Древнейшая немецкая рифмованная версия относится к 1321 г… Версия в прозе имела поразительный успех и популярность вплоть до 17 в. И не без оснований! Царица Савская не ограничивается предсказанием креста и поклонением ему. И исцеление гусиной лапы вряд ли могло послужить причиной для продолжительной популярности этой книги. Первая часть, разумеется, содержит повторение легенды об обнаружении креста. Пророчество начинается от сотворения мира, продолжается историей о райской ветви, которая была принесена умирающему Адаму. Она расцвела на его могиле, использовалась при строительстве храма Соломона, но не подошла, была «отвергнута» и стала частью мостового покрытия. Это все нам известно, как и история о царице, не посмевшей ступить на дерево креста при переходе через Кедрон.

Новшеством является то, что царица делает пророчества, которые выходят далеко за рамки предсказания креста. В особенности (и это вызвало успех книги) она прозревает будущее и предсказывает судьбу немецких королей и императоров, причем на манер Сивилл она называет только начальные буквы их имен: Сивилла креста стала политической Сивиллой. Возрождаются надежды и страхи неспокойной эпохи, предсказывается апокалиптический век Видения гибели и конца света, религиозные и политические пророчества тесно переплетаются друг с другом. Об одном из пророчеств мы узнаем из рукописи 15 в., где говорится, что «царица Сивилла» прибывает в Рим и там произносит охватывающее весь мир пророчество о восьми солнцах. Каждое солнце представляет век, начиная с эпохи Августа и рождения младенца Христа. Перед нами предстает страшная эпоха после падения Гогенштауфенов, а также смут 14 в. Борьба за власть между Людвигом Баварским и Фридрихом Австрийским особенно возбуждала фантазию предсказательницы. «Осень Средневековья» описывается в апокалиптических красках. К ужасам войн добавляются чума и голод.

Но предвещается также и золотой век, возвращение всемирной монархии Гогенштауфенов, на стороне которой стоят император Фридрих Барбаросса и Фридрих II, король Сицилии. Впрочем, кажется, что Сивилла считает обоих монархов одним лицом. Апогеем предсказания является установление всемирной монархии в Иерусалиме, когда император в ожидании конца света передает свою корону в руки Иисуса.

«Потом появится царь с величественной фигурой, благородной внешностью и красивым лицом. В те дни появятся большие богатства, и земля будет в изобилии давать свои плоды, так что бочка пшеницы и кувшин вина будут продаваться за один денарий. Этот царь будет самым могущественным и будет властвовать над всеми царствами: над языческими, христианскими и еврейскими. И он призовет язычников к крещению и разрушит всех идолов… И тогда он придет в Иерусалим и вернет свою царскую власть Богу христиан, Отцу и Его Сыну Иисусу Христу и откажется от нее…»

Каким бы блистательным в конце ни оказалось пророчество царицы Савской об императорах, оно еще раз, но слишком поздно, воскрешает исчезающий мир императорского Средневековья. Предсказательнице Сивилле вложено в уста то, что в 14 в. уже давно стало недосягаемой, обращенной в прошлое утопией.

Императорская власть Гогенштауфенов давно рухнула — как минимум когда голова последнего Гогенштауфена — Конрадина — скатилась в песок (1268 г.). Больше не существовало государств-кре-стоносцев. И даже надежная поддержка папства прекратилась с тех пор, как папы и антипапы в Авиньоне воевали друг с другом. В Германской империи наступило тревожное время междоусобных войн. Соперничествующие владетельные князья оспаривали право на господство, отсутствовала центральная власть, было неизбежным развитие суверенных государств. Само собой разумеется, люди надеялись на усмирение страны, страстно желали вечного мира. Они мечтали об императорской власти, которая восстановила бы единство.

То, что предсказала на будущее царица Савская, было мечтой о золотом прошлом. Флюиды предсказания креста улетучились перед лицом таких политических пророчеств. Кажется весьма многозначительным, что царица Савская была произведена в ранг тринадцатой Сивиллы. Означает ли это число счастье или несчастье, мы оставляем на усмотрение читателя.

Если мы еще раз окинем взором христиански окрашенную «биографию» царицы Савской, то перед нами возникает многоплановый образ. Сначала почти незаметная, никогда вообще не считавшаяся историческим лицом, она приобретает индивидуальные черты только в связи с Христом. Как приносящая души она была включена в историю Христа. Как церковь язычников она была зримо повышена в своем значении. Как невеста Христа она приобрела особую красоту в сосредоточенной на внутренних, переживаниях любовной мистике. Изображалась ли она как подносящая чашу или возвышалась портальной фигурой в натуральную величину, апогея своей «карьеры» она достигла как предсказательница креста в легенде о его обнаружении.

Ее значение расширилось благодаря отождествлению с ясновидящей Сивиллой. Царица Савская, провозвестница креста, все больше и больше превращается в политическую Сивиллу, которая воскрешает мирное царство исчезнувшей, закатившейся императорской власти. То, что представляется как предсказания на будущее, отражает исторически обусловленные мечты. Словами проповеди выражаются нужда и несчастья, отягощавшие средневекового человека.

Царица Савская, когда-то отправившаяся к Соломону, стала свидетельницей ухода Средневековья с его формами жизни. Этой последней остановкой закончился средневековый жизненный путь царицы Савской, но ее жизненная сила была еще не исчерпана. Закончились только перевоплощения царицы.