Родственное окружение Демидовых

Родственное окружение Демидовых

Город, где превратившиеся в Демидовых Антюфеевы рождались и жили, выступал не только пространственной средой, в которой они трудились. Первые три их поколения тесно связаны с жителями Тулы через браки. Родственники и свойственники — ближайшее окружение заводчиков, без знакомства с которым невозможно представить атмосферу, которая их выковала и закалила. Они были естественной их опорой в бизнесе, именно с ними они достигли тех высот, благодаря которым остались в памяти поколений. Те же, что состояли у Демидовых на службе (немало было и таких), в некоторой степени могут считаться соавторами их достижений.

Родственное окружение Демидовых в первых поколениях этого рода составляли исключительно туляне. Они представляли две основные группы населения: оружейников и посадских. К сожалению, родственные фамилии поколения Никиты нам неизвестны. Но брачные связи его детей изучены хорошо.

Акинфий Демидов своими браками — первым, с Авдотьей Тарасовной Коробковой, и вторым, с Афимьей Ивановной Пальцовой, — соединил Демидовых сразу с двумя фамилиями тульского посада.

Тарас (Тараско) Панкратьевич Коробков, возможный тесть Акинфия, отмечен писцовой книгой Тулы 1685 и 1686 годов. Он и его братья Елисейко, Карпушка и Мишка упомянуты в ней в сопровождении прилагательного «кодошевец»[77], что указывает или на их профессию, или, скорее, на связь с московской Кадашевской слободой, население которой составляли казенные кадаши (ткачи). Впрочем, утверждать, что корни Коробковых находятся в Москве, преждевременно. Карп Панкратьевич Коробков (вероятный брат Тараса) в качестве «засецкого земляного валу сторожа» присутствует в сметной росписи Тулы 1669 года[78]. В первой четверти XVIII столетия несколько Коробковых неизменно остаются в составе тульского посада. Так, в 1726 году их (взрослых мужчин) было в нем шестеро[79]. Коробковы торгуют в рядах[80], среди прочих торговцев заметно не выделяясь. Впрочем, один из них в 1722 году становится посадским старостой, а они избирались из лиц с достатком выше среднего. Отношения между родственными семьями разные, в том числе и напряженные (один Коробков, Илья Прокофьевич, напившись пьяным, бранится и грозит: «…я де их, своих родственников Корабковых, разорю всех»)[81]. Тарасовичей среди тульских Коробковых этого времени нет — а вот на Урале, рядом с Демидовыми, одного из них находим.

В отличие от Коробковых, происхождение которых не вполне ясно, Пальцовы издавна, самое позднее с 1625 года, принадлежали к тульскому посаду. В начале XVIII века район в восточной части Тулы, располагавшийся за линией ее Земляного города, назывался по самой распространенной здесь фамилии его жителей Пальцовой слободой, и это название присутствовало в именовании здешней церкви. (В начале третьего десятилетия века большинство Пальцовых переберутся ближе к центру города — в приход церкви Казанской Божией Матери. Но расплодившиеся потомки трех семей, оставшихся на старом месте, со временем снова увеличат представительство Пальцовых в слободе, еще недавно именовавшейся по их фамилии.) С Демидовыми породнилась линия рода, идущая от некоего Лукьяна Пальцова, известного единственно тем, что он был прадедом родившегося около 1650 года Ивана Яковлевича Пальцова. Иван с братьями владел несколькими лавками на тульском торге, в рядах Мясном, Железном и других. Жену Ивана звали Марьей, она была моложе супруга лет на десять. Известны имена нескольких его детей: братьев Абрама (Авра-ма), Семена, Ивана и сестры Афимьи (Евфимии). Именно она и стала второй супругой Акинфия Демидова.

Сближение с Демидовыми изменяет судьбу этой ветви рода Пальцовых. Отец, Иван Яковлевич, перебирается на жительство в Сибирь. Трудовая биография его сына Семена начинается в 1708-м — с этого года он, что вполне естественно, работает «при Сибирских и Тулских воденых железных заводех… камисара Никиты Демидова», обучаясь здесь «завоцкому мастерству»[82]. В 1710 году встречаем его в Невьянске, при сестре и ее муже. Братья Абрам (старший, отделившийся от отца) и Иван остаются в Туле, но первый в 1721 году с женой и имуществом отправляется в Сибирскую губернию, в Верхотурский уезд (можно думать, к отцу и сестре), «для житья вечного». А вот Иван — наоборот, закрепляется в Туле, где со временем становится самым доверенным здешним приказчиком Акинфия, главным управляющим на его заводе[83]. Его имя еще не раз возникнет на страницах этой книги.

Младший брат Акинфия Никита Никитич первым браком был женат на Настасье (Анастасии) Герасимовне Постуховой. Род Постуховых имел своих представителей как в посаде, так и среди оружейников. Постуховы, с которыми породнился Никита Никитич, — посадские. Анастасия принадлежала к ветви, идущей от Василия Постухова, жившего в первой половине — середине XVII века. Его внуком был Герасим Авксентьевич, одногодок Никиты Демидова. Первоначально он продолжал занятия отца — торговал в Туле в рядах. В 10-х годах XVIII века его судьба круто изменилась: он записался в «санкт-петербургские жители». С 1720 года встречаем его, однако, снова в Туле. Здесь он занимался торговлей, в том числе с участием приказчиков, посылавшихся в города. Не принадлежа теперь к посаду, он не тянул тягла и не исполнял выборных посадских служб, что для его бизнеса было, конечно, очень удобно. Торговлей его тульские занятия не исчерпывались, здесь он владел еще кожевенным заводом. Его старший сын Антип родился на год позже Акинфия Демидова. При отце (тот умер в конце 1724 года) Антип трудился на фирму, отправляясь по ее делам в неблизкие поездки, например в Архангельск. Некоторое время жил в Москве в «компанейщиках» полотняной фабрики. После смерти родителя на основании указа о единонаследии получил всю его недвижимость. Торговлей занимался и его младший брат Терентий, иной раз по коммерческим делам тоже отправлявшийся в дальние командировки, тоже добиравшийся при этом до Белого моря. После раздела наследства он жил преимущественно в Туле, хозяйствовал успешно, был человеком состоятельным и уважаемым, избирался бургомистром Тульской ратуши[84].

С Матреной Антиповной Постуховой, дочерью Антипа Герасимовича и племянницей Настасьи Герасимовны (жены Никиты Никитича Демидова), состоял в браке старший сын Акинфия Прокофий.

Вполне естественно, что среди тульских свойственников Демидовых были не только посадские, но и оружейники.

Дочь Марию Акинфий выдал замуж за казенного кузнеца Федора Петровича Володимерова. Володимеровы — старинный тульский род, большинство представителей которого принадлежали к казенным кузнецам-оружейникам. Наиболее ранние упоминания о них относятся к некоему Федору Володимерову, в январе 1663 года купившему лавку в Туле, в располагавшемся неподалеку от каменной крепости Большом Москотинном ряду. Лавка перешла к его сыну Андрею, казенному кузнецу, занимавшемуся разнообразным предпринимательством — как торговым (в писцовой книге 1685—1686 годов за ним записано не менее семи торговых мест на посаде), так и промышленным (владел железными «ручными» заводами при собственной его усадьбе)[85]. По сведениям тульских земских бурмистров, около 1720 года он посылал товары в Петербург, Архангельск и Ярославль, торговал юфтью (особой выделки кожей) и косами[86].

Принадлежа к верхушке слободы, Андрей Володимеров служил по выборным должностям, в том числе в 1695 году (вероятно, и в 1694-м) был слободским старостой[87]. В 1705 году, когда дьяк Андрей Беляев развернул в Туле строительство деревянного Оружейного двора, непосредственным исполнителем работ по этому проекту он избрал именно его[88] — это говорит как минимум о наличии у Володимерова необходимых для этого профессиональных знаний и опыта.

Не менее заметны среди жителей слободы были сыновья Андрея Володимерова Петр и Родион. Последний, кстати, подобно отцу, в 1713 году послужил обществу в качестве старосты[89]. Петр в просмотренных нами документах упоминается с 1712 по 1730 год. В сказке 1723 года по поводу занятий Петра отмечено, что он «за старостию от… железного дела промыслу отбыл», из чего заключаем, что его рождение относится приблизительно к середине XVII века[90]. Известные нам упоминания о Родионе Андреевиче относятся к 1713—1744 годам.

Как и отец, оба Андреевича занимались торговым и промышленным предпринимательством. Петр брался также за организацию строительных работ. В мае 1712 года сенатор князь Г.И. Волконский поручил ему строительство в Туле нового, на этот раз каменного, Оружейного двора[91]; Володимеров в его должности именовался этого двора «надзирателем»[92].

Нам известны единственный сын Петра Федор (родился около 1702 года)[93] и двое сыновей Родиона — Родион (родился около 1708 года) и Антип (родился около 1714 года)[94]. Из них особенно заметных успехов добьется Федор. Он же, женившись на дочери Акинфия Демидова, сблизит эти фамилии. Но произойдет это сближение еще нескоро — во всяком случае, не в хронологических границах этой главы. Пока же отметим, что кое-какие контакты Володимеровых с Демидовыми прослеживаются и для представителей предшествующих поколений этих родов[95]. Правда, и они относятся к довольно позднему времени.

Еще одна оружейная фамилия, тесно связанная с Демидовыми, — Красилъниковы. Впрочем, оружейники они некоренные — вчерашние посадские. В Оружейную слободу они записываются как раз в период, когда судьба сближает их с Демидовыми.

Красильниковы — ветвь, отделившаяся от родословного древа с иным именованием, и в этом отношении их генеалогическая судьба подобна судьбе Демидовых. Пребывая в посаде, они звались Сидоровыми. Первый представитель этого рода, четкий след которого отпечатался в истории Тулы, носил имя Марк. Память, которую он по себе оставил, вполне заслуженна: в 1712—1714 годах он осуществлял техническое руководство строительством Тульского оружейного завода, фактически был автором его проекта и, выражаясь современным языком, главным инженером. Мы еще расскажем, как, продумывая планировку предприятия, он избежал решений, которые слишком тесно связали бы с оружейным заводом старый демидовский завод. Не нашел бы он устраивавшего всех — и казну, и Демидова — варианта, скорее всего не так часто бывал бы Никита в Туле, с которой десятилетием раньше простился.

Итак, Сидоровы. Отцом Марка Васильевича[96] был Василий Андреевич, которого в источниках с равной частотой называют то по старинке Сидоровым, то уже Красильниковым. Судьбоносным решением для него самого и потомков оказался переход пятидесятилетнего Василия в 1705 году из посада в Оружейную слободу[97]. С Василием перешли сыновья Михаил и Марк. Из детей последнего известны двое: Лукьян и Семен Марковичи, каждый из которых участвовал в строительстве металлургических заводов (в Казанской губернии), положив тем самым начало особой промышленной династии. Дети и внуки Марка Васильевича именовались уже только Красильниковыми.

За Лукьяна Никита Демидов выдал родную дочь Настасью. Несомненно, определенную роль в выборе Красильниковыми траектории своей судьбы сыграло близкое общение с Демидовыми, полученный благодаря этому общению опыт. Остается, однако, вопрос: что побудило породниться с ними Демидова, к моменту заключения брака далеко их в качестве предпринимателя обогнавшего?

Известны не все браки Демидовых. Мы не знаем девичьих фамилий жены Никиты Демидовича, жен его братьев, жен сына Григория Никитича и внука Ивана Григорьевича, фамилий мужей гипотетических сестер Никиты. С другой стороны, известны фамилии (например, Поповы, Копыловы), представители которых считали себя родственниками Демидовых, мы же, зная об этом, пока не можем выявить узлы генеалогических схем, в которых контактировали эти фамилии. Реальные связи Демидовых с тульским посадом и тульскими казенными кузнецами были прочными — как и все остальные в этом маленьком мирке, они были стянуты матримониальными путами, которые чувствуются во всем: в подборе менеджеров, получении кредитов, отношениях с конкурентами, наследственном переливе капиталов.

Больше того. Видя тесную деловую связь Демидовых с той или иной тульской фамилией, невольно подозреваем лежащую в ее основе родственную связь. Вот Мосоловы — третья по успешности, после Демидовых и Баташевых, промышленная династия Тулы XVIII века. Фамилия Мосоловых мелькает рядом с демидовской то и дело. В 1731—1732 годах казенный кузнец Тимофей меньшой Мосолов был одним из трех приказчиков, заменявших на Тульском заводе Акинфия временно отсутствовавшего главного его приказчика Семена Пальцова. У другого Демидова, Никиты Никитича, на Брынском его заводе в 1733 году служил тульский житель Терентий Мосолов. Туляне Максим Мосолов с братьями, железного дела промышленники, некоторое время нанимали ручной железный завод, оставленный в Туле переехавшими в Казанскую губернию братьями Лукьяном (зятем Никиты Демидовича) и Семеном Марковичами Красильниковыми[98]. Эти фамилии соприкасались и через браки. Дочь Л.М. Красильникова вышла замуж за Алексея Федоровича Мосолова[99] — тот, получается, был женат на внучке Н.Д. Демидова. Некоторое время этот Мосолов даже жил у тещи, демидовской дочери. Кроме того, известна дальняя — через Баташевых — связь между этими фамилиями.

Наряду со взаимным родством существовал еще один фактор, незримыми узами скреплявший жителей русского города XVIII века. Не всех, но многих связывала принадлежность к старообрядчеству, в развитии предпринимательства в России сыгравшему роль поистине исключительную[100]. Степень его распространенности по регионам была разной, но в Туле старая вера пустила глубокие корни, а ее приверженцы принадлежали к заметным людям.

Но о нем позже. 

Данный текст является ознакомительным фрагментом.