1927
1927
4.01.1927
Шилейко как-то давал АА книгу Толстого о языческом Херсонесе. АА говорит, что, если б знала эту книгу до того, как написала поэму "У самого синего моря", поэма могла бы быть много лучше.
Очень не любит А. К. Толстого, не может понять людей, признающих его поэтом, да еще неплохим поэтом.
Ей отвратительна сусальность А. К. Толстого. Говоря о его сусальности, АА сравнила его с архитектором Тоном (?).
Сказала, что до 21-летнего возраста не читала Надсона, и когда Н. Гумилев дал ей прочесть, АА прочла его в один день — и ничего не запомнила.
9.01.1927
Говорили о Мейерхольдовском "Ревизоре". АА очень неодобрительно судила его по тому, что о нем слышала. Спорила с Тырсой, который защищал Мейерхольда.
Черное море любит больше Средиземного (Ривьера).
Сидели "амфитеатром" у дивана АА — Тырса с женой, В. Е. Аренс с мужем, Пунины и я.
О Геленджике говорили — ехать туда всем на лето. О музыке — концертах Тетри, Бруно Вальберга и др. и Мариинском театре и его постановках.
АА говорила о "Маскараде" Лермонтова в Александринском театре — не понравился ей очень ("Это кружево и все... Не соответствует духу настоящего Лермонтовского "Маскарада").
А до Тырсы — читал литературную страницу сегодняшней "Правды". Понравилось стихотворение Саянова ("Скрипка"), хоть в нем и много недостатков.
О книге Вс. Рождественского — очень плохая (стихотворение "Я тебя хочу..." — Северянин). Много смеялись вчера.
Конец января — начало февраля
Моей рукой:
"В Канцелярию Цекубу
Заявление Анны Андреевны Ахматовой (Шилейко)
Ввиду того, что в настоящее время у меня нет прочного местожительства, прошу направлять впредь предоставляемое мне Цекубу денежное обеспечение Николаю Николаевичу Пунину (Ленинград, Фонтанка, 34, кв. 44) для передачи мне.
18 января 1927 г. Ахматова (Шилейко)".
(Подписано АА. Подпись заверена М. Фроманом — секретарем Союза поэтов. Это заявление я передал Л. Н. Замятиной, уезжавшей в Москву, чтоб она передала его в Цекубу.)
Письмо А. И. Гумилевой и Леве (неотосланное).
Конверт. Зелеными чернилами: "З а к а з н о е".
"Анне Ивановне Гумилевой, г. Бежецк. Тверской губ. Гражданская ул. 15".
Письмо — четвертушка простой писчей бумаги, сложенная пополам. На первой странице — письмо Леве, вторая страница — чистая; на третьей странице — письмо А. И. Гумилевой до строки: "...я бы непременно воспользовалась" (включительно); на четвертой — окончание письма А. И. Г. Зеленые чернила. Расположение строк, орфография, пунктуация, ошибки и пр. — сохранены.
"Дорогой мой мальчик!
Благодарю тебя, за1 то что ты доверчево2 и откровенно разсказал мне3 свои горести. Делай4 всегда так — это самое главное. Я считаю тебя настолько взрослым, что мне кажется лишним повторять тебе как важно для тебя хорошо учиться и пристойно вести себя. Ты должен это понять раз навсегда, если не хочешь погибнуть. Не огорчай бабушку и тетю Шуру, жизнь их бес5 тяжела, полна тревог и печали. Побереги их и себя! Целую тебя. Господь с тобой.
Мама".
Вторая страница — чистая.
Третья страница:
"4 февраля 1927 г.
Дорогая Мама, 24 дек. н. ст. я почувствовала себя дурно6, легла в постель, да и проболела до сего7 дня, причем по временам опасались, что болезнь может принять дурной оборот. Поэтому я не писала в Бежецк не ответила даже на письмо Левушки, которое бесконечно8 тронуло меня. На днях ты получишь несколько десятков рублей не от меня, а как года 2 тому назад от дяди В. но теперь не через тетю Котю, потому что она больна. О получении денег извести меня9. Н. Н. Пунин уезжает в конце февраля в Японию на 3 месяца с10 русской выстовкой11. Если бы не моя болезнь и не зима я бы непременно воспользовалась12
(Четвертая страница): этим случаем, чтобы пробраться к маме и Вите на Сахалин. Во время стужи я с мукой думала о Вас: каково было терпеть холод в таком продувном домике, как Ваш.
Получила ли Шурочка от Лукницкого13 адрес Горькаго14? — я все еще лежу и почти никого не вижу так что, к сожалению, лишена возможности теперь исполнить ее просьбу.
Не думай, что я забыла15 о твоих просьбах в последних 2-ух письмах, но болезнь сделала меня совершенно беспомощной.
Как только встану, пошлю тебе денег и очень прошу тебя употребить из них рубля 3-4 на подарок Леве 18 февраля, день16 его имянин. Целую тебя, Шуру и Леву. Ваша Аня".
Примечания к тексту:
1. Написано "что". "Ч" зачеркнуто, и над ним написано "за".
2. Sic.
3. Первоначально было "меня". Переправлено в "мне".
4. В слове "делай" буква "е" переправлена из какой-то другой.
5. Так в автографе: написанное "бес" зачеркнуто.
6. Так в автографе: написанное "и" зачеркнуто.
7. Первоначально было: "сих". Переправлено в "сего".
8. Помарка — нечаянно сделана мной при переписке; в автографе: "безконечно".
9. Вся фраза ("О получении..." — и т. д.) вписана потом — более мелким почерком и между строк.
10. Первоначально было "при". "При" зачеркнуто и сверху написано "с".
11. Sic.
12. Sic.
13 и 14. Sic.
15. Слово "забыла" написано над густо зачеркнутым другим каким-то (по-видимому: "не думаю").
16. Перед словом "день" было написано что-то, по-видимому, "в", но зачеркнуто.
(Это письмо осталось неотосланным, или, может быть, АА переписала его начисто и послала то, а экземпляр, с которого снята эта копия, остался как черновик. Однако это маловероятно. Подлинник находится в Шереметевском доме. — 6.07.1927.)
7.02.1927
АА училась в Смольном институте (меньше года), в третьем, по другому счету — в пятом классе (была в голубом платье; можно установить по этой примете). Не вынесла "запертости" и упросила родителей (отец ее еще не был в отставке — это кстати) взять ее из Смольного.
В царскосельской Мариинской гимназии АА была седьмой, шестой, пятый, четвертый (проверить — П. Л.) классы (третий класс — в Смольном), а второй класс пропустила вовсе — жила в Евпатории и готовилась к первому классу дома. Подготовлял ее гимназист седьмого класса Миша Мосарский — очень бедный, некрасивый еврей, но очень умелый педагог, подготовлял АА даже по Закону Божьему, несмотря на то, что был евреем. Платили ему двадцать рублей в месяц. Он приходил к АА заниматься.
АА поехала в Киев, выдержала все экзамены хорошо и поступила в первый (старший) класс киевской гимназии, которую и окончила. (Экзаменов в Киеве АА совершенно не помнит.) Подруг у АА не было в Киеве вовсе, АА помнит только две-три фамилии, да и то очень смутно.
АА о преподавании в царскосельской гимназии говорит, что оно было о ч е н ь плохо поставлено. Многие учителя были только со средним образованием, гимназия была оборудована очень плохо, помещение было очень тесное. Учили АА очень плохо.
Ходила она заниматься приватно к француженке (Mme...) и к немке (фрау Шульц?).
В Киеве преподавание поставлено было лучше, но и там все-таки неважно.
АА читала эти дни монографию Леонардо да Винчи — Волынского. Возмущена этой книгой предельно. Книга совершенно ненаучная и пропитана лживой преднамеренностью от начала до конца.
Вчера у АА был В. К. Шилейко. Потом — Е. Данько, возмущенно рассказывавшая АА небылицы о Сологубе, которым верит сама; небылицы, распространяемые художником Соколовым из Госиздата. У АА сегодня была Вера Алексеевна Фехтер (сестра жены Недоброво). АА встречалась с ней в прежние годы (до революции), не очень часто — на обедах и т. п., близости никакой не было. Потом случайно встретилась с ней в 21 (22?), перед отъездом Лурье за границу — когда та ходила к О. Судейкиной, с которой были в приятельских отношениях (на "ты" была) — тогда встречались несколько раз. Потом опять не встречались. Последний раз В. А. Фехтер была у АА год назад. В 21 (22?) г. АА возмущало желание В. А. Ф. влезть в ее быт (пример: перед отъездом Лурье к АА пришла В. А. Ф. АА сидела и плакала (плакала — держа в руках письмо с известием о смерти Ии — сестры АА). В. А. Ф. решила, что АА плачет из-за отъезда Лурье и стала утешать ее: "Он вернется", — и т. п. АА тогда довольно невежливо отвергла ее соболезнования).
13.02.1927
Вечером был у Ахматовой. Она лежит. Застал у нее Шилейко. Пунин в соседней комнате — не хочет встречаться с Шилейко, ждет его ухода и злится. Ахматова, не желая сердить Пунина, хочет, чтоб Шилейко скорей ушел, но нелогично просит его посидеть еще, когда он собрался уйти. Ей кажется, что Шилейко грустный, и ей жаль его.
Пунин сегодня утром приехал из Москвы (уехал туда 6-го февраля).
11.03.1927
О Шилейко.
Пример, показывающий тяжелый характер В. К. Шилейко. Утром сегодня я был у него. Когда я уходил, он попросил меня опустить письмо Вере Константиновне Шилейко, но опустить в ящик трамвая, а не в простой ящик (завтра и послезавтра праздничные дни, и он боится, что письмо, если его опустить в простой ящик, не пойдет в Москву сегодня). Письмо я взял, но, не дождавшись трамвая с ящиком, бросил его в простой почтовый ящик. Под вечер Шилейко пришел к АА. Оттуда позвонил мне и узнал от меня, что письмо я опустил в простой ящик. Через час я пришел к АА. Шилейки у нее уже не было, а АА была расстроена и рассказала мне, что Шилейко, узнав о том, что письмо я бросил в простой ящик, страшно рассердился, огорчился и набросился на нее (при чем здесь АА?). Надулся и долго говорил ей, что "вот, он хотел заниматься сегодня вечером, а теперь вечер испорчен, он работать не может, и т. д.", при этом все свое неудовольствие обращал на АА и, расстроив ее, ушел. Надо добавить только, что письмо было отнюдь не спешное, не важное самое обычное письмо жене.
О Рыбакове.
АА сегодня говорила о Рыбакове. Говорила, что он к ней относится с большой доброжелательностью и заботливостью. Всегда старается всучить ей деньги, сделать ей всякие одолжения.
О Шилейко и Пунине.
АА по поводу сегодняшних нападок на нее Шилейко (из-за пустяков, к тому же не имеющих к ней никакого отношения) говорила о Шилейко, о тяжести его характера, о манере его надуваться и изводить ее несправедливыми и продолжительными упреками по всяким значительным, малозначительным и вовсе незначительным поводам. Когда Шилейко впадает в неудовольствие, с ним немыслимо продолжать разговор, немыслимо ни до чего договориться. Он надувается и очень зло изводит АА. Чрезвычайно неуживчив и тяжел в общении.
АА говорила, что никогда Пунин не расстраивает ее так, как расстраивал и расстраивает до сих пор Шилейко. Пунин горяч, вспыльчив, но даже когда он "бушует", это не бывает тягостно. С ним всегда можно договориться.
Мнение о книге Жирмунского "Пушкин и Байрон".
По просьбе АА я принес ей сегодня своего "Пушкин и Байрон" Жирмунского, — книга, нужная ей для работы по Пушкину. АА читала ее, и заметила, что книга написана очень напыщенно, очень тяжело, что Жирмунский, воспитанный на германской культуре, и к Пушкину относится с какой-то тяжеловесностью — к Пушкину, который так прост! (который, конечно, и очень сложен — с другой стороны, но ведь совсем же не надо "сначала пугаться и разводить руками, а уж потом приступать к работе, как это делает Жирмунский").
Мнение о Гавриилиаде.
АА говорила о том, что совершенно не может читать "Гавриилиаду". Порнография сама по себе неприятна, но с ней АА еще могла бы мириться. Но порнография, соединенная с кощунством, — ей отвратительна. Дальше АА упомянула, что "Гавриилиада" написана совершенно в духе Парни.
К характеристике АА.
Сегодня АА при мне читала про себя "Ariosto". Я сидел рядом в кресле, смотрел какую-то книгу. Вдруг АА с юмором тихо сказала: "Да, жди!". Я взглянул на нее — она продолжала чтение. Я спросил, к чему относится ее замечание. АА рассмеялась, прочла вслух и перевела мне отрывок. (Найти в "Ariosto" это место и исправить запись по нему — П. Л.), где ... видит на деревьях надпись, говорящую о том, что его любимая на этом месте имела любовное свидание с ... Он начинает ревновать, пытается обмануть самого себя, сделав вид, что он не прочел надпись и что упоминаемое в надписи незнакомое имя мужчины — не что иное, как неизвестное ему ласкательное имя, каким, вероятно, за глаза зовет его самого любимая. И вот восклицание АА относится именно к этому месту.
К работе по Пушкину.
Вчера АА сделала новые находки в своей работе по Пушкину. 1. Начало второй части "Кавказского пленника" (монолог Черкешенки) имеет своим источником начало Песни Песней (смотри Библию). Совпадают моменты: "Тебя лобзал немым лобзаньем", "Склонись главой ко мне на грудь", "Царь души моей! Люби меня...", "К тебе я вся привлечена", "Душа тобой напоена..." и др.
Эти же моменты АА находит и в Пушкинском подражании Песни Песней, что подтверждает первое положение. Сходится это все и по датам.
Подробней не записал, чтоб избежать неточностей.
Мнение о пушкинистах.
АА сегодня (как часто и раньше) неодобрительно отзывалась о теперешних пушкинистах.
Все они относятся друг к другу с недоброжелательностью, с завистью, грызут и загрызают один другого по малейшим поводам. И в то же время между ними существует какое-то молчаливое соглашение — не отвечать ни на какие вопросы о Пушкине, заданные им не "пушкинистами", а скажем, "дилетантами" (как, например, Лернер и другие отнеслись к АА). Пример такой: когда АА обнаружила сходство описания боя в "Руслане и Людмиле" с описанием боя в "Полтаве", АА через Гуковского и др. узнавала у пушкинистов о том, известно ли это, есть ли в пушкинской литературе указания на это. Никто не отвечал встречали все вопросы молчанием, отговаривались неведением. А недавно АА случайно нашла в книге, кажется, Томашевского — указания по этому поводу (там сказано, что в первом издании "Руслана" боя не было вовсе, а Пушкин написал или доделал описание этого боя значительно позже и близко к тому времени, когда писалась "Полтава").
О своей работе (по Пушкину).
АА говорила мне о том, какую радость доставляет ей работа (по Пушкину), как хорошо работать. Говорит, что теперь ей постоянно не хватает ф и з и ч е с к и х сил для работы, что впервые в жизни она "чувствует мозг" — чувствует переутомление. И все же — какое наслаждение — работа!
Характерная черта: о Пушкине, о Данте или о любом гении, большом таланте — АА всегда говорит так, с такими интонациями, словечками, уменьшительными именами, как будто тот, о котором она говорит, — ее хороший знакомый; с ним она только что разговаривала, вот сейчас он вышел в другую комнату, через минуту войдет опять...
Словно нет пространств и веков, словно они — члены своей семьи... Какая-нибудь строчка — например, Данте — восхитит АА: "До чего умен старик!" — или: "Молодец Пушняк!" (собрать больше примеров и тогда исправить запись).
Эту черту в АА подмечают все ее знакомые — и Чуковские, и Замятина, и др.
О Федине.
АА познакомилась с Фединым в 1922 году в ресторане — на чествовании Пильняка. Было человек пятнадцать. АА оттуда должна была идти в театр, были у нее два билета. Она предложила один желающему из присутствующих. Вызвался идти с ней К. Федин. Он съездил домой (или в больницу?) к жене, которая была больна, потом заехал за АА. Вместе были в театре.
После этого Федин несколько раз приходил к АА, раз были вместе в ресторане. С тех пор Федин приходит в день ангела АА поздравлять ее, и таким образом поддерживает знакомство.
О Парни.
АА сегодня (и часто последнее время) говорила о Парни, о том, что Парни совершенно чужд ей по духу, что основная эмоция Парни — чувственность в соединении с сентиментальностью; что Парни — очень не тонок, даже груб.
Констатировала, судя по себе, что, видно, вкусы эпох очень сильно меняются, ибо она совершенно не может понять увлечения Пушкина и других поэтов пушкинского времени — Парни.
К работе по Пушкину.
АА вчера сделала находку в работе по Пушкину — какой-то момент "Евгения Онегина", на котором сказывается влияние Ariosto.
Из опасения напутать не пишу конкретней.
24.03.1927
О Леве: "Неужели он тоже будет стихи писать?! Какое несчастье! — и неожиданно быстро и будто серьезно добавляет: — У него плохая фантазия!"
О разлуке и смерти.
После того, как сегодня при мне АА звонил по телефону из Москвы, за час до отъезда в Токио, Пунин, мы заговорили с АА о совершенствах техники. Совершенная техника — говорила АА — вовсе уничтожит расстояние, а следовательно, уничтожит и разлуку. Разлуки не будет, не будет и ощущений, вызываемых разлукой. Человек отвыкнет от них. Но тогда смерть будет неизмеримо более страшной и непонятной, чем сейчас, ибо в течение жизни человека ничто по ощущению не будет напоминать ему смерти. Ибо разлука ближе всего смерти. И ощущения разлуки больше всего схожи с представлением о смерти...
"А сон?" — спросил я. "Сон — совсем другое, сон по природе своей не имеет ничего общего со смертью и не вызывает никаких представлений о ней", убежденно ответила АА.
29.03.1927
"Анна-провидица".
Когда АА получила известие с Сахалина о том, что ее племянница Ивонна заболела, АА сказала А. Е. Пуниной, что Ивонна умрет.
Вскоре после этого АА получила телеграмму с известием о смерти Ивонны.
АА сказала мне, что такое интуитивное знание того, что будет, такие предчувствия — не удивляют ее. "Это то самое чувство, от которого собаки воют на луну", — добавила АА.
О "Гавриилиаде".
АА вчера прочитала "La guerre des dieux" Парни для того, чтобы найти влияние на Пушкина. Читать эту бесконечную вещь (кажется, 5000 строк) АА было очень скучно. Говорит, что нашла там пять-шесть мест, имеющих большую общность с "Гавриилиадой". Три места из них — отмечены уже Томашевским, остальные Томашевский не указывает. Говорит, что "Гавриилиада" представляется ей по духу больше всего похожей на эпизод из "La guerre des dieux".
"Гавриилиада" сделана, по мнению АА, больше всего под влиянием "La Pucelle" Вольтера и этой вещи Парни.
О Боричевском.
Е. Данько рассказывала у АА про Боричевского. Он сейчас постоянно у нее бывает, хочет завязать с ней дружбу. Об АА отзывается ей очень неблагожелательно, говорит, что у нее всегда маска, что он никогда не видел за этой маской настоящего лица ее, говорит: "С АА у меня не нашлось точки соприкосновения...". И это он говорит Е. Данько, зная, что она очень хорошо к АА относится. Представляю себе, что он говорит об АА людям, не знающим АА. Дружит с Голлербахом (по Царскому Селу). С этим-то мерзавцем у него, как видно, "нашлись точки соприкосновения".
О Томашевском.
АА говорила мне о Томашевском, что, по ее мнению, он во всех своих работах по Пушкину преследует "тайную" цель: "найти Пушкину благородных предков" — доказать, что Пушкину источниками служили и оказывали на него влияние, главным образом, перворазрядные поэты, классики, — а не второстепенные. АА иллюстрировала свою мысль примерами (упоминала Мильтона, Корнеля и др., между прочим). И сказала, что такое желание Томашевского, конечно, очень благородно, но, однако, черное все же остается черным, а белое — белым. Предсказывала, что следующее полное собрание произведений Пушкина, если в нем будет участвовать Томашевский (а ему несомненно поручат "французскую часть"), будет именно с таким уклоном — со стремлением показать Пушкину "благородных предков".
8.04.1927
Как АА знает Пушкина.
Сегодня я учинил АА нечто вроде "экзамена" по знанию Пушкина. Взял однотомного и раскрывал на любой странице. Выбирал какую-нибудь самую малохарактерную для данного стихотворения строчку, читал ее вслух и спрашивал — из какого стихотворения она, какого она года... АА безошибочно называла и то, и другое, и почти всегда наизусть произносила следующие за этой строкой стихи... Подобрав так пятнадцать-двадцать примеров, я перешел сначала к прозе, а потом к письмам Пушкина. Оказалось, что АА знает и их так же бузукоризненно хорошо. Я читал часто только два-три слова — и всегда АА совершенно точно произносила следующие за ними слова и — если это было письмо — подробно пересказывала мне содержание письма.
Могу утверждать, что письма Пушкина АА знает наизусть.
11.04.1927
Об О. Клемперере.
По поводу концерта под управлением Отто Клемперера (в Филармонии, 10.04.1927), которого АА слышала в первый раз, АА говорила, что ей не приходилось видеть хороших дирижеров, что она не избалована хорошими дирижерами. И что Клемперер, конечно, прекрасный дирижер. В нем удивляет полное отсутствие напряжения, необычайная легкость и согласованность с оркестром; АА обратила внимание и на то, что Клемперер вел оркестр наизусть — не имея перед собой тетради.
Я с АА в кинематографе.
Я был с АА в маленьком кинематографе на Невском...(Мы хотели пойти в "Parisiana", но АА, увидев, что там идет "Бэла" по Лермонтову, не захотела идти туда, и мы пошли в маленький — наугад, не зная, что там идет.) Там шла глупейшая американская комедия (рассчитанная на угождение "черни" — с избиваемыми полицейскими и с отсутствием какой бы то ни было логики). Мы смеялись от души над глупостью ее. Потом шла американская же, видимо (АА судила по моде платьев), очень старая — десятых годов — фильма "Отшельник".
В этом кинематографе АА была как-то с В. К. Шилейко в голодные годы.
К работе по Пушкину.
Ходасевич в "Поэтическом хозяйстве Пушкина" приводит тридцать три примера употребления Пушкиным слова "пора". АА нашла еще тридцать четыре примера — уже давно — и вчера или позавчера нашла еще и тридцать пятый (в "Сказке о рыбаке и рыбке", кажется). И очень была удивлена тем, что увидела это тридцать пятое "пора" только теперь ("Глаз, — говорит, — не хватает").
О кинематографе.
Я шел с АА в кинематограф. Сегодня АА весь день работала по Пушкину и утомилась очень. АА сказала, цитируя кого-то: "Как мы непритязательны в выборе развлечений, когда хорошо поработали перед тем".
18.04.1927
Говорили о самоубийстве Кракова. АА сравнивала свои ощущения, связанные с размышлениями о смерти знакомых ей людей. Сказала, что ощущает б е с п о к о й с т в о за Кракова.
Когда умер А. Блок, у АА не было ощущения беспокойства за него; было ощущение потери — и только.
Говорит, что Блок в гробу был совершенно не похож на живого Блока.
"Если бы Блок рядом стоял — не удивительно было бы — так он был не похож..."
30.04.1927
"Вечер поэзии А. А. Ахматовой" в Союзе писателей, Фонтанка, 50, 30.04.1927.
Первое отделение:
1. Слово Б. Эйхенбаума.
2. Пение — артистка....., пианист....
Положенные на музыку Прокофьевым:
а. "Солнце комнату наполнило..."
в. "Настоящую нежность не спутаешь..."
c. "Память о солнце".
d. "Здравствуй..."
e. "Сероглазый король" (дважды засмеялась на одном и том же месте и так и не закончила).
Второе отделение:
1. М. Лозинский — стихотворение, посвященное АА.
2. Артистка.... отвратительно декламировала:
а. "Покинув рощи родины священной..."
в. "Теперь никто не станет слушать песни..."
c. "Я пришла сюда, бездельница..."
d. Стихотворение Е. Данько, посвященное АА ("Марсово поле...").
3. В. Гельмерсен. Переводы на немецкий язык.
а. "По неделе ни слова ни с кем не скажу..."
в. "Широк и жест..."
с. "А ты теперь тяжелый и унылый..."
d. "Сжала руки..."
4. Л. Попова — свое стихотворение, посвященное АА.
5. М. Лозинский:
а. "Из логова змиева" — Н. Гумилева.
в. "Она" — Н. Гумилева.
6. П. Лукницкий:
а. "В полуночи осыпанной золою" — Комаровского.
в. "Адис-Абеба — город роз" — Н. Гумилева.
с. "В пол-оборота, о печаль..." — О. Мандельштама.
Вечер с начала до конца неудачный. Придумала его Гензен — и плохо придумала. Я не говорю уж о самой идее вечера — устраивать вечер без участия АА, полуконспиративно (зачем?!), бестолково, глупо устраивать!.. Никакой подготовки не было сделано. Должны были участвовать Ант. Шварц, И. Бунина, В. Рождественский (!), Е. Данько... Никто из них не явился. Чтоб чем-нибудь заполнить программу, заставили читать М. Лозинского и меня — пришлось спасать положение. Публики было не больше пятидесяти человек — все потому, что никакой подготовки не было сделано.
Вечер поэзии АА надо или устраивать подобающим образом, или не устраивать вовсе.
На вечере не было ни одного поэта, ни одного писателя, кроме тех, кто участвовал в программе.
"Прости, Благодатная, что по пустякам от тебя уехал". (Из письма Н. Пунина, апрель 1927.)
Щеголев осунулся, потерял апломб.
Ох уж эти пястовские гипердактилические рифмы!.. (мое сравнение в клюевским притворством, — он сказал "электрон").
Я сказал: "Акума, вы исключительно вредная... для самой себя!".
АА: "Вы редко удачно говорите, но на этот раз очень удачно сказали...".
Пунин пишет, что вся роскошь, все удобства Токио ему претят, потому что он знает, как АА живет здесь...
АА по этому поводу говорит о совестливости Пунина.
АА стояла за отъезд Пунина из любви к нему — чтоб он развлекся и отдохнул.
"Ворон крикнул: "Nevermore".
"Не за то хватаетесь", — повторяет Ал. Толстой.
2.05.1927
Сегодня получила письмо Пунина от 15.04.1927 из Токио — в 1 1/2 часа дня. Это уже шестое письмо Пунина со времени его отъезда (АА послала ему три письма и три телеграммы). Получила письмо и А. Е. Пунина — первое письмо (до сих пор Пунин посылал ей только открытки, и она была страшно обижена и огорчена, видя, что АА получает письма).
АА читала письмо по дороге на Финляндский вокзал, в трамвае и в буфете Финляндского вокзала. В этом письме Пунин описывает обед с гейшами, на котором он был вчера (т. е. 14.04.1927), говорит, что одна из гейш напомнила ему АА (АА прочла мне отрывки из письма). Пишет, что вернется не раньше начала августа и очень жалуется — пишет, что невыносимо скучает без АА.
В письме к А. Е. Пуниной описывает знания японцев в области русской литературы. Они знают много имен, но все страшно перепутано — Маяковский, Достоевский, Вербицкая — все свалены в одну кучу.
АА написала и отправила (сегодня днем) письмо Пунину (четвертое). Говорит, что через несколько дней отправит телеграмму: "Supplie tre tranquille" — чтоб он не очень тосковал там. АА очень расстроена тоской Пунина по ней и по дому.
К вечеру АА получила от Пунина телеграмму: "Получил второе твое письмо целую руки" (слова написаны латинскими буквами. Телеграмма из Токио отправлена сегодня.).
В буфете Финляндского вокзала АА была сегодня первый раз в жизни. Правда, говорит, что была один раз когда-то, но не помнит, с кем и когда.
Вечером была у меня. Прочел ей отрывки из поэм Н. Тихонова. Говорит, что как раз в тех местах, где, казалось бы, поэт должен был бы высказать все свои мысли, Тихонов пускается в совсем неубедительные и не вытекающие из хода вещей заверения в своей лояльности. Этому причины, по-видимому, цензурные, и это очень вредит художественности поэм.
Другая основная черта в Пунине — говорит АА — он не знает самого себя. Пример — получив письмо от Аркина с приглашением ехать в Японию, Пунин был в восторге. А когда мечта стала переходить в действительность, он очень не захотел ехать и уехал с очень большой неохотой. (Противоположностью ему был Николай Степанович — тот "как дьявол" рвался, и чем ближе был отъезд, тем с большим нетерпением он ждал его.)
Дал АА Батюшкова академического второй и третий том.
АА читает всегда А. Е. Пуниной отрывки (но, конечно, только отрывки) из писем Пунина. Сегодня А. Е. Пунина, получив письмо, не прочла оттуда АА ни строчки, только коротко пересказала отрывки.
3.04.1927
Дрова АА колола три года подряд — у Шилейко был ишиас, и он избавлял себя от этой работы...
В рассказе "Братья" Федин дает описание Васильевского острова. Этим он обязан АА. Он к ней обратился с просьбой рассказать о Петербурге что-нибудь — так, чтоб это не было обычным и привычным, и, вместе с тем, чтоб это было наиболее характерным...
АА рассказала ему о Васильевском острове и, кроме того, дала своему рассказу определенную тональность.
4.05.1927
Сказала, что до конца ни на секунду не сомневалась, уверена: если бы Пушкину предложили на выбор или (1) не ковыряться в интимных отношениях с Натальей Николаевной Гончаровой, потребовав с него за это полного отречения от своей литературной деятельности, отказа от всего, что он написал, или (2) сделать все так, как случилось с Пушкиным: т. е. Пушкин — великий поэт, но исследователи ковыряются бесстыдно в его интимной жизни, — Пушкин, ни минуты не задумываясь, выбрал бы первое: отрекся бы от всего, что написал, чтоб только умереть спокойно, в уверенности, что никто никогда не будет ковыряться в его интимной жизни — с радостью согласился бы умерить в полной безвестности.
У АА очень мало физических сил. Сегодня, пройдя со мной короткий путь от Шереметевского дома до Рыбаковых (Шпалерная, 7), АА так устала, что не могла уже пешком идти в Мраморный дворец, — и пришлось взять извозчика.
АА полушутя говорит, что у нее есть 25% сил любой самой обыкновенной женщины, которая служит, работает — например (очень слабой) Е. Данько или А. Е. Пуниной. Боюсь, что в действительности — и этих 25% не насчитать.
5.05.1927
Когда Н. Гуковская жила на ферме, АА к ней ходила часто (пешком).
7.05.1927
С С.Ольденбургом (сыном), его невестой и еще другими была раз на каком-то конспиративном собрании, где говорили о тюрьмах, пели Марсельезу и, кажется, Интернационал. Было это в Царском Селе.
С. Ольденбург (сын) был несколько раз у Николая Гумилева в Царском Селе.
10.05.1927
Ася Бэллен — подруга по гимназии. Встретила в Доме ученых сегодня. Из всех подруг только ее и встречает иногда. Та вспоминала других — Сперанскую и др.
Во врачебной комиссии доктор Доброчаев (?) — невропатолог. Плечо обнажил, послушал: "У вас туберкулеза нет". Удивлен, почему АА выбирает Кисловодск? Не лучше ли Сочи. АА быстро ответила: "На меня море плохо действует!".
Доктор оказался знакомый. Постоянно бывает у Срезневских. АА встречалась там с ним.
"Ведь он же невропатолог — вы не знаете, почему он мне выслушал легкие?.."
— Я ухожу. Мне пора.
— Если у тебя свидание назначено в шесть часов, то ты еще можешь десять минут посидеть! — говорил отец АА, взглядывая на часы.
Года два с половиной или три тому назад АА устроила Н. Гуковскую на службу в Публичную библиотеку через посредство Гребенщикова, М. Лозинского и кого-то еще.
АА сначала хотела устроить Гуковскую во "Всемирную литературу", но это оказалось слишком трудным.
12.05.1927
АА говорит, что Н. Тихонова и Пастернака видела обоих сразу и обоих первый раз в жизни у Наппельбаумов. Пастернак тогда читал стихи, а Тихонов "ел его глазами".
15.05.1927
Я провожал АА на Царскосельский вокзал. На вокзале нас встретила Н. Данько, с которой АА условилась ехать в Царское Село. Вместе пошли в вагон. Сидели в вагоне. Я купил "Красную вечернюю газету", АА раскрыла ее, и первое, что увидела, было следующее сообщение: "Аресты в Токио".
АА сразу же очень взволновалась. В этот момент в вагон вошли Замятины, которые случайно ехали в этом же поезде в Царское Село (Замятин — на две недели в дом отдыха в Царском Селе). Я посидел еще минуту и ушел.
АА беспокоится целую неделю уже потому, что до сих пор от Пунина нет никаких известий.
17.05.1927
Сегодня ехали на извозчике на острова — дерево у Скеттинг-ринга на Каменноостровском проспекте опушилось зеленым пушком.
17 мая ехал с АА на извозчике с островов. Разговаривали. На Троицком мосту, когда поднимались на него, АА молчала. Про себя чуть слышно скандировала стопы. Я заметил это, замолк тоже и насторожился. АА неожиданно повернулась ко мне и стала читать стихотворение, написанное александрийским стихом. Прочла его все. Я не запомнил, к горю моему, ни одной строчки, но вкус, запах его — остался очень ясный.
19.05.1927
В разговоре о Пушкине АА сказала, что замечает в ее стихотворении (прочитанном мне на мосту) моменты сходства с Пушкиным:
1. Пушкин — " ...им деньги нужны..." (не помню точно строчки),
АА — " ...им нужен лишний грош...",
2. Пушкин — " ...поневоле..." (не помню),
АА — " ...видеть поневоле...".
Я заметил, что сходство очень отдаленное и влияния не заметно. АА полусогласилась, сказав, что в александрийском стихе даже очень отдаленная близость кажется всегда безусловным сходством. Сказала: "А я уж думала над тем, как бы изменить эти места...".
"Н. Н. Пунину. Kojimachiku Urakasumigascki Embassy of the Union Soviet Socialist Republic. Tokyo, Japan. Токио, Япония".
См. сегодня "Красную вечернюю газету" — о нейтралитете Ханькоу.
Ехали на извозчике. Читала на память. Шенье. Сказала, что любит из Шенье — его тюремные стихи и ямбы (а совсем не то, что любил Пушкин).
"Если б кто-нибудь знал, как я не люблю Парни!"
Дьявол — дяавол.
Очень беспокоится о Пунине.
Борисоглебский, "Times".
Настоящего кофе в городе давно нет. АА скучала без кофе. Поэтому обрадовалась, найдя 19 мая в Мраморном дворце полпачки кофе. Приехав со мной в Шереметевский дом, сейчас же сварили его и пили.
АА в Мраморном дворце, разбирая бумаги и книги, нашла письмо Пунина к ней из Киева — лета или весны 1924 г.; быстрым движением спрятала его в шубу. Двадцатого мая мы гуляли с АА. АА вынула письмо из кармана шубы и читала отрывки мне. Очень напористое, бодрое письмо — не такие, как сейчас, — сейчас утомленные письма, — сказала АА. Пунин описывает Киев, жалеет, что АА не с ним, она бы показала все хорошее в Киеве, рассказала бы много. Пишет: "...из облаков выплыла церковь — как ты выплываешь иногда — оленем с распятием на лбу...".
Пишет: "Не пей, не кури, не целуйся с мальчиками...".
20.05.1927
АА записывает на листе все письма и телеграммы, полученные от Пунина. Но то, что сама посылает ему, — не записывает.
Оленем АА впервые назвала старушка Макушина, когда было очень голодно и плохо. На Фонтанке, 2 Макушина, желая упрекнуть АА и О. А. Судейкину в безделии, обращаясь к Судейкиной, сначала выразила свое недовольство ею, а потом сказала про АА: "И та тоже! Раньше хоть жужжала, а теперь распустит волосы и ходит, как олень!".
Макушина сказала это не АА. Ее она все-таки стеснялась. О. А. Судейкиной она совсем не стеснялась — называла ее часто на "ты" и говорила в лицо все, что вздумается.
Можно представить себе, с каким восторгом Судейкина передала эту фразу АА!
Пунин быстро подхватил это наименование; с тех пор "олень" — обычное прозвище АА.
О праве поэта (вообще творца) уничтожать те письма, те сведения, касающиеся его биографии, которые он не считает нужным отдавать "миру".
Долгий разговор с АА.
Интересно ведь: биографы Пушкина говорят, что он был легкомысленным. По сравнению с кем? — спросите их. Они упрекают изучаемых поэтов в том, что те что-то скрыли от потомства. А сами — ничтожества — не думают о том, чтоб оповещать мир о своих интимных тайнах, о том, что их жены им изменяют.
Если Голлербах получил письмо от Гумилева, в котором тот заявляет, что не будет подавать Голлербаху руки,— ужели же Голлербах такое письмо не уничтожил? Конечно, да. Так не требуй и от других. Священное право каждого человека — иметь свои тайны и не желать их опубликования.
22.05.1927
А. Е. Пунина получила письмо от Пунина 20 мая (второе письмо). Датировано оно "4 мая". Я получил от Пунина письмо 22 мая, датированное также "4 мая". Письма отправлены в один день, да и шли вместе до Москвы (поезд — раз в неделю). Почему же запоздало? АА письма не получила вовсе. А Пунин несомненно его послал. Где оно?
Период "Тучки" (о том, как С. Городецкий захотел "увидеть" АА, и она ему сказала: "Приходите завтра в двенадцать", — и как на следующий день, наглухо забыв об этих словах и не думая никак, что Городецкий примет их всерьез, мирно проснулась в 11 часов, пила кофе в постели ("на Тучке"), а Николай Степанович в халате сидел за столом и работал, и как в двенадцать часов явился Городецкий — заглаженный, с розой — и как резким голосом стал говорить с Николаем Степановичем, упрекал его за какое-то невыполненное дело...).
"Что самое трудное в Петрограде?" — спрашивали Оцупа. "Пойти к Ахматовой", — отвечал он.
"Ну уж если Оцуп боится, так нам и сам Бог велит", — вероятно, думали Наппельбаумы.
"А не ходи, не приглашай двадцать раз к себе в студию — тогда и не будет страшно", — заключу я.
Сегодня АА ехала в трамвае. Вагон был почти пуст: кроме нее были двое рабочих, и на площадке — кондукторша спорила с прилично одетой... (Зачеркнуто.)
АА не идет костюм — по ее же мнению (не идет, потому что "мужской" покрой). Поэтому раньше АА никогда не шила себе костюмов — предпочитала летнее пальто на платье.
Отец АА был членом "Клуба сельских хозяев", который помещался на Невском — там, где сейчас Дом искусств. Клуб был очень фешенебельным. АА рассказывала сегодня, как, когда она была девочкой, к ее отцу приехал из имения beau-fr re ее матери — очень богатый человек ("в тысячу раз богаче отца") — и отец повел его в клуб, и тот был поражен его роскошью и великолепием. Отец АА бывал там постоянно.
АА все время голодна последнее время. Не потому, чтоб в Шереметевском доме плохо кормили — кормят там хорошо! — а потому, что ей почти ничего нельзя есть — ни мяса, ни острых вещей, ни многого другого — они вызывают страшные боли. Мяса АА не ест уже с полгода.
"Приезжайте проводить меня в Кисловодск (написано из злонравия)..." вот все, что написала АА о Кисловодске Пунину в последнем письме (а значит и вообще). АА знала, что и я, и А. Е. Пунина написали уже об этом подробно до нее (со слов АА).
В "Красной вечерней газете" от 20 мая 1927 — рецензия Б. Т. (Бориса Томашевского) на книги Вересаева "Пушкин в жизни". В точности повторяет то, что говорила мне АА много времени тому назад.
Сегодня опять читает Вольтера (маленькое издание). Говорит, что начинает примиряться с ним. После чтения французов XVIII в. — Парни и др. мучительно сентиментальных, приторных, невыносимых — Вольтер, с его остроумием, острословием и ядом, злобностью — гораздо приятнее. В нем есть соль, а то неприятное — вольтеровское — как-то отходит на второй план, главным образом, потому, что поводы — отошли вглубь истории и почти забываются...
Вечером АА была у меня. Провожал АА до дому. Вернувшись домой, написал два стихотворения — ночью ("Так летят..." и "И стало так...").
Не знаю почему и как это могло быть — но я уверен, убежден до полной несомненности в том, что АА тоже пишет стихи этой ночью.
Сегодня в три часа дня пришел к АА. Она только что встала. Встретила меня словами: "Совсем не спала. Слышала, как Ира, проснувшись, закричала: "Нянечка!" — было восемь часов утра...".
Потом я дал ей прочесть свои стихи. АА прочитала оба, сделала два-три замечания. Я стоял у дивана. Потом медленно отложила их и медленно взяла со столика лист бумаги, с донельзя безразличным видом положила его себе на колени и стала что-то чиркать. Я издали взглянул на запись, думал, что это что-нибудь из работы по... (Обрыв.)
АА была на каком-то литературном вечере (?), здесь был Пастернак (?), который представил Асеева АА. Поговорили — несколько слов, из которых, по-видимому, Асеев решил, что АА "считает его врагом", потому что на следующее утро он пришел к АА с этим стихотворением (написанным на бланке журнала "Резец" (?).
Не враг я тебе, не враг,
Мне даже подумать страх,
Что, к ветру речей строга,
Ты видишь во мне врага.
За этот высокий рост,
За этот суровый рот,
За то, что душа пряма,
Пряма, как и ты сама...
Что где бы и надо желчь,
Стихов твоих сот [5] тяжел,
За страшную жизнь твою,
За жизнь в ледяном краю,
Где смешаны блеск и мрак,
Не враг я тебе, не враг.
Асеев
Записано со слов АА. АА сказала, что что-то пропускает.
...Пушкину, и неожиданно заметил, что это черновик стихотворения.
АА написала его сегодня ночью. Очень долго упрашивал — и АА прочла его мне:
Первая строка: "Не знала я, когда, как лебедь белый...
Затем запомнил отдельные фразы:
а. "Не знала я, когда томясь успехом,
.................................
...............что беспощадным смехом...
б. И будь благословенно то Незнанье... (или "благословенным ты...").
Кончается: "Хранит и друг, и враг". (Зачеркнуто.)
31.05.1927
Все эти строчки, может быть, перевраны, но это все, что я запомнил. В стихотворении, кажется, пять или шесть строф.
АА сказала, что стихотворение еще не сделано и что оно вообще ей не нравится. Но, может быть, из скромности?
Вчера или позавчера АА обнаружила пропажу листка, на котором было записано стихотворение, прочитанное мне на Троицком мосту недавно. Оно лежало в шкатулке. АА вчера весь день и ночью искала его. Не нашла.
Тап после купания в лечебнице заразился лишаем. АА ежедневно, по три раза в день, смазывает его цинковой мазью и забинтовывает; после этого приходится тщательно мыть горячей водой руки. АА лечит Тапа с большой любовью к нему и самоотверженностью. Вчера АА радостно показала мне, что Тап почти вылечен. Сегодня Тап уже почти совсем здоров — и мазать его, если все пойдет хорошо, придется еще несколько дней.
Погода небывалая. Сегодня многие ходят в шубах — так холодно.
На набережной Фонтанки в упор встретили Полетаева. Он не поклонился, сделав вид, что не заметил.
Очень многие не кланяются — и совершенно без всяких причин, это "общее" явление в городе — лень кланяться друг другу.
Журналы (два толстых) прочла сегодня же ночью. (До или после того, как написала стихотворение — не знаю).
На почтамте вчера увидела в киоске открытку с фотографией памятника на Знаменской площади — видно "Пугало". Хотела послать ее Пунину. Я отговорил ее — не хочу, чтоб она писала на открытке. Сказал, что пошлю ее я.
АА: "У вас все-таки есть трогательные черты".
Вчера рассказывала — кто такой и откуда взялся Федин. Я не думал, не знал.
Ко-о-тусь.
Беднягушка.
Нюшин (Тап).
Вчера показал в "Звезде" № 5 "Ночную встречу" Н. Брауна. Понравилось, хоть и очень блоковское. Отметила строки: 14 — по 23 и 46 — 54 как с о в с е м хорошие. Сегодня повторяла строки 14 — 23 про себя. Говорит — стилизация очень удачная.
А. Е. Пунина — человек, который обладает очень большими добротой и милосердием. И для добрых дел (в лучшем смысле этого слова) она не жалеет себя. Но А. Е. Пуниной приятно слышать, когда ей говорят об этом.
Сегодня были в Петропавловской крепости ("Петрокрепость"). В собор не пускали (там до четырех, а мы были в пять часов дня). Невские ворота оказались открытыми, и мы прошли к Неве. Здесь АА — сегодня первый раз в жизни. До сих пор ворота были всегда закрыты, и АА не могла проникнуть к Неве. Год назад АА была в крепости с Пуниным, и как ни стремились они побывать здесь — им не удалось это.
АА восхищена этим "сердцем Петербурга". Прочитали надпись: "Одеты камнем...".
Невские ворота со стороны Невы — чудесны. АА сказала, что очень любит просмоленное дерево (из него сделаны ворота).
Черновик стихотворения, написанного в ночь с 30-го по 31-го мая 1927 в Шереметевском доме.
Стихотворение написано на писчем листе линованной бумаги, карандашом. З1-го мая утром АА читала мне это стихотворение, и первую строку прочла так: "Не знала я, когда, как лебедь белый...". И всюду вместо: "О, знала ль я...", читала: "Не знала я...".
Стихотворение читала, предупредив меня, что оно еще не сделано и что вообще оно ей кажется плохим.
Все помарки — как в автографе АА.
Одна из зачеркнутых строк стихотворения вызвана (непосредственно вызвана), по моему предположению, тем, что АА читала у меня вечером 30 мая, когда была у меня.
В строке: "О знала ль я, когда неслась, блистая (зачеркнуто) сверкая" слова "блистая" и "сверкая" написаны другим карандашом. По-видимому, сначала АА после слова "неслась" оставила пропуск, с тем, чтобы после найти рифму к "на свете". И не найдя этой рифмы, зачеркнула "на свете" и написала "рыдая", а уж потом и рифму к нему вставила в первой строке: "блистая" (зачеркнутое), "сверкая".
О знала ль я, когда в одежде белой ("в ночной порфире" — зачеркнуто)
Входила Муза в тесный мой приют,
Что к лире навсегда окаменелой
Мои еще живые ("С моленьем тщетным" — зачеркнуто) руки припадут.
Заложницей страны, которой нет.
Ты отнял все, что я отнять молила,
Не дав того, что я молила дать.
И на себе теперь я знаю силу
Моих молитв. И неба благодать.
О знала ль я, когда неслась сверкая ("блистая" — зачеркнуто)
Моей любви последняя ("весенняя" — зачеркнуто) гроза
Что лучшему из юношей рыдая ("на свете" — зачеркнуто)
Закрою я орлиные глаза.
О знала ль я, когда, томясь успехом,
Я искушала дивную ("гр", "гневную" — зачеркнуто) судьбу
Что скоро ("Что те же" — зачеркнуто) люди беспощадным смехом
Ответят на предсмертную мольбу
И ("О" — зачеркнуто) будь благословенно, о Незнанье
Единое из нам доступных благ
И да хранят твое очарованье
И верный друг мой и жестокий враг.
30 мая 1927 Анна Ахматова
1.06.1927
Сказала, что поэтому любит и двери Шереметевского дома — они такие. Эти ворота — "как двери в ад"... Очень портит все ужасный Троицкий мост.
АА сегодня получила извещение из Секции научных работников о том, что место в санатории в Кисловодске ей предоставляется с 20 июня по 25 июля. АА согласна ехать. АА едет в Кисловодск по необходимости, потому что уж очень плохо состояние ее здоровья, но едет с большой неохотой, почти против желания.
В Петропавловской крепости, в корпусе против собора (кажется, теперь № 4), АА получала ежемесячно прапорщицкое жалованье Николая Степановича во время войны (в 1916 г.).
Сегодня ночью читала "Звезду" № 5. "Бирюзовый полковник" Тихонова понравился, считает, что очень много прекрасных мест. Но считает, что полковник — совсем неверен и нисколько на полковника не похож. ("Проверьте меня предметно", — так скажет рабочий-металлист, а не бывший полковник).
АА когда-то (очень давно) перевела с немецкого стихотворение Рильке "Одиночество" (первая строка: "...золотое одиночество...").
АА согласна с мнением, что Баратынский не любил Пушкина. Сегодня говорила по поводу статьи, рассказывающей о том, завидовал ли Пушкину Баратынский или нет. Не сказав этого прямо, АА все же дала мне основание думать о том, что она присоединяется к тем, кто обвиняет Баратынского в зависти к Пушкину.
Пушкин думал о Катенине, когда создавал "Моцарта и Сальери" (Катенин Сальери).
2.06.1927