Глава 10 Герой России
Глава 10
Герой России
Со стороны Кавказской линии наиболее беспокойства и разбоев производили чеченцы.
А. П. Ермолов. Записки…
Не знаю, что лучше — зло ли, приносящее пользу, или добро, приносящее вред.
Микеланджело Буонаротти.
Письмо папе Клименту VII, 1524 г.
По данным Всесоюзной переписи населения, в 1989 году на территории Чечено-Ингушской АССР проживали свыше 293 700 русских (23,1 % населения республики).
Планомерное переселение чеченцев из горной местности на территории, граничащие со Ставропольским краем и Дагестаном, проводилось руководством республики (Д. Завгаев) уже примерно с середины 80-х годов, и последствием его стало нарушение исторически сложившегося «этнического баланса» в Шелковском, Наурском, Грозненском, Сунженском и других равнинных районах Чечено-Ингушетии, где до этого численно преобладало русское население. Фактически уже тогда была заложена основа для будущих этнических «чисток», которые планомерно проводились в 90-е годы в «Республике Ичкерия».
Ярко выраженная антирусская политика, приводящая к систематическим нарушениям прав человека, моральному и физическому террору, направленному против русского населения, стала кошмарной реальностью в самопровозглашённой Ичкерии с августа 1991 г., когда при попустительстве, а зачастую и при прямом содействии центральной власти чеченские сепаратисты захватили власть в Грозном.
Многочисленные свидетельства террора против нечеченского населения республики, который проводился по личному указанию президента Д. Дудаева и его окружения, находятся в правоохранительных структурах России, в администрации президента Российской Федерации, в Федеральном собрании Российской Федерации, в других ведомствах, имеющих касательство к положению в Чеченской республике.
По сведениям различных источников, с 1991 г. по 1999 г. на территории Чечни было убито (не считая погибших во время боевых действий) более 21 тыс. русских, захвачено более 100 тыс. квартир и домов, принадлежащих «некоренным» жителям Чечни (включая ингушей), более 46 тыс. человек было обращено в рабство либо использовано на принудительных работах (от сбора дикорастущей черемши до строительства дороги в Грузию через Итум-Кале и Тазбичи), только за период с 1991 г. по декабрь 1994 г. (то есть до ввода федеральных войск) Чечню покинуло более 200 тыс. русских.
В настоящее время в Чеченской республике находятся, по данным МВД России, около 29 тыс. русских жителей, подавляющее большинство из которых (свыше 17 тыс.) составляют люди пенсионного возраста, беспомощные старики. Утверждение в республике шариатского правопорядка, закрепление законодательно исламского образа жизни ставит их фактически «вне закона», в положение изгоев общества. На территории Чеченской республики находится более 800 граждан России, похищенных в целях выкупа на сопредельных территориях. /…/.
После похищения 18.02.99 г. в Грозном советника президента Чеченской республики по делам русскоязычного населения А. Митрофанова руководство республики не занимается проблемами русских даже формально. Русское население является фактически заложниками в политическом шантаже федерального Центра чеченским официальным руководством и так называемыми «полевыми командирами». Остающиеся в Чечне русские боятся даже вести переписку, так как жалобы могут стать ещё одним поводом для их убийства как «русских шпионов и врагов чеченского народа».
Министерства по делам Федерации и национальностей РФ, июль 1999 г.
«…В нашем доме 71 квартира, осталось пять семей в двух подъездах, в стоящих рядом двух девятиэтажных домах. Ни одной русской семьи там не осталось. Нам не на что выехать, у нас нет возможности купить жильё. Неужели Россия не может купить наши квартиры, чтобы такие, как я, могли купить в России хоть комнату. Умоляю вас, господин Строев, пожалуйста, сделайте доброе дело, пожалуйста, помогите нам!
Я не боюсь, что меня убьют, убивают русских здесь ежедневно. Страшно, когда издеваются, мучают, насилуют. Проработала более 30 лет с учительницей Марией Васильевной. Её убили, нанесли 12 ножевых ран, разбили всю голову, замучили, всё село об этом знает, убили из-за дома. <…>
Неужели нельзя помочь нам? Компенсацию получают те, кто убежал из Чечни, а мы остались, нас убивают ежедневно. Зачем покупать дом, квартиру, когда можно бесплатно отобрать у русских. Если Совет Федерации примет закон о нас, поможет нам, я буду молиться за вас всю свою жизнь.
Умоляю, прошу вас, помогите!»
Письмо председателю Совета Федерации РФ Е. С. Строеву.
«…Вырваться же из этого смертельного ада, можно с уверенностью сказать, невозможно. Нет средств, а если кто рискнул или собирается выехать и если об этом узнали чеченцы, берегись. Приходят и днём, и ночью и избивают до полусмерти, требуя при этом отдать ордер на квартиру или документы на выкуп жилья. В последнее же время ко всем русским приходят с оружием, в натянутых на морды чулках или в масках, и избивают, требуя при этом не только документы на жильё, но и грабят. А ещё, не дай тебе Бог, если узнали, что ездили за пенсией и привезли её не за один месяц, то считай себя если не мертвецом, то через месяц-другой станешь им.
«Завтра», № 27, 2000 г. Нас грозят убить
Автор: Приходят грабить в «намордниках» русских пенсионеров ведь не некие «члены НВФ», а тот самый чеченский «мирняк» — соседи или получившие «наводку» от тех же соседей. После очередной страшной трагедии, случившейся в Москве, когда у бандитов оказался в заложниках огромный зрительный зал, заполненный людьми, пришедшими посмотреть разрекламированный мюзикл «Норд-Ост», наши записные публицисты словно взбесились: со всех страниц газет, из каждого телевизионного канала несколько дней без перерыва неслось заклинание: «У преступности нет национальности!» Господи, а куда она вдруг подевалась — эта национальность? Да ещё в самый щекотливый момент!.. Есть национальность и у Мовсара Бараева, и у его дяди-«мясника» Арби, и у других преступников, как есть она и у тех, кто утверждал в те дни совершенно обратное. Не японские камикадзе и не китайские же шахиды там обвязывались взрывчаткой и грозили подорвать здание со всеми людьми. Кому нужно это нелепейшее самоубаюкивание и враньё?..
Генерал Святослав Набздоров, назначенный комендантом одного из районов Чечни на границе с Ингушетией, так описывает чеченский менталитет.
«Чеченцы — странный народ. Ни на кого не похожий. Я больше десяти лет отслужил в Таджикистане. Казалось бы — Восток. Восточное коварство, азиаты… Но только таджики, по сравнению с чеченцами, просто дети.
Чеченец живёт в сложнейшей иерархической структуре родоплеменных, тейповых связей. И традиции эти, безусловно, всегда были сильнее всех других законов. При этом сам тейп причудливым способом вписан в запутанную систему чеченского «малого» мира, чеченского этноса.
Первая проблема работы с чеченцами состоит в том, что очень сложно, а зачастую и просто невозможно, установить какие-то «базовые» ценности или понятия, с помощью которых можно найти общий язык. Ведь почти все они имеют у чеченцев свой собственный смысл. Та же честность. Для большинства это понятие универсальное по отношению к любому человеку, с которым ты работаешь или общаешься. Но для чеченцев это совсем не так. Для него честность — это очень специфическое и узкое понятие, относящееся исключительно к рамкам семьи. Но уже совсем не обязательное среди своих соплеменников и почти невозможное для «чужих».
Мусульманство — тем более не «базовая» ценность. Для чеченцев характерно вообще своё «особое» течение в мусульманстве — кадерия, но законы адата, родоплеменной свод традиций и законов — всё равно всегда были на первом месте. При этом десятилетия советской власти практически размыли религиозность большинства чеченцев, и сегодня мусульманство в Чечне — это такая же традиция, как и в России посещение христианских храмов на большие праздники. Кроме того, в Чечню активно вторгся ваххабизм. В общем, клятвы на Коране и заклинания именем Пророка здесь также весьма и весьма условны.
И так со всеми понятиями. Таков их менталитет.
При этом человек для чеченской ментальности не является какой-либо безусловной ценностью. Чеченец спокойно отнесётся к гибели родственника или даже жены. Это только накладывает на него обязанность отомстить. Но вот к чему чеченец действительно чувствителен — так это к материальным благам. Смерть даже близкого человека не производит на него такого действия, как разрушение его дома, хозяйства, имущества. И это удивляет.
Вообще, между чеченцами и всеми остальными народами словно проходит некая грань. Чеченцы, пожалуй, как никакой другой народ, считают себя особенным, и культивируют эту «особенность». Как только себя некоторые из них не величают: «царским народом», «дворянами Кавказа», «народом-воином» и тому подобное.
Но когда погружаешься в жизнь чеченцев, начинаешь видеть, насколько они сами устали от своей «избранности» и как действительно трудно живётся здесь простому человеку. Тейповое разделение общества привело к тому, что вся республика фактически расколота на бесконечное количество «уделов» и «наделов», за которые идёт беспрерывная война. Деньги берутся друг с друга буквально за всё. Пригнали мне в район пятьдесят два новых трактора. Я их распределил по администрациям. Так уже через сутки мне мои информаторы докладывают, что главы администраций распределили эти трактора — мало что по своим родственникам, так ещё и за десять тысяч рублей каждый! Вот тебе и «родня», вот тебе и «царский народ»!
Когда шли активные боевые действия, «менялы» трупов просто делали себе состояния. Выменивали у наших десяток убитых боевиков на захваченного в плен или убитого русского солдата, которого по дешёвке выкупали у боевиков или местных жителей. А потом втридорога родственникам продавали тела их убитых сыновей, братьев, мужей. И ничего — уважаемые люди!
В любой администрации всегда сидит только один клан, одна семья.
Продаётся буквально всё. <…>
Сами чеченцы говорят — мы здесь за эти годы столько наворотили, что теперь, чтобы что-то в порядок привести, лет пятьдесят нужно. И главное, чтобы всё это время власть в республике ни в коем случае чеченцам не принадлежала. От района и выше — чтобы русские во главе стояли. Иначе всё опять прахом пойдёт…» («Завтра», № 26, 2000 г.)
Без горькой правды, коя в первую очередь — правда, в этой книге не обойтись. Приведённые свидетельства и факты пусть ещё раз напомнят, в какое время Г. А. Угрюмов вплотную занялся чеченской проблемой. Но вначале — Дагестан: хроника конфликта:
19 июня 1999 г. («Комсомольская правда»). «Вчера ночью на границе Ставрополья и Дагестана с Чечнёй погибли 7 и ранены 15 сотрудников МВД России. <…> По сведениям из Грозного, ответственность за нападение на российские посты и заставы взял на себя командир непримиримой группировки чеченских боевиков Хаттаб, объявивший «священную войну за освобождение Кавказа». <…> В эту же ночь серьёзный шестичасовой бой завязался на дагестано-чеченской границе. Боевики атаковали автоматно-миномётным огнём две заставы и КПП в Хасавюртовском районе Дагестана. Бой продолжался с девяти вечера до трёх часов ночи. Вертолёты северокавказской военизированной группировки засекли колонну крытых военных грузовиков, идущую в направлении Дагестана. Колонна была уничтожена.
Россия приняла решение закрыть практически все КПП на границе с Чечнёй. Теперь они будут переоборудованы в опорные пункты с пулемётами, КСП и наблюдательными вышками».
12 августа 1999 г. Прекращён въезд автотранспорта в Дагестан с территории Чечни.
Объявлено, что командование операцией осуществляет главком ВВ МВД Вячеслав Овчинников.
Федеральные войска проводят рейдовые операции. Ударом с вертолётов уничтожен штаб боевиков в селе Хвайни, два автобуса с экстремистами, миномёт и зенитная установка с расчётом.
В Ботлихском районе Дагестана обстрелян вертолёт федеральных сил. Один человек погиб, 9 ранены. В их числе начальник разведки ВВ МВД по авиации генерал-лейтенант Виктор Якунов, заместитель начальника организационно-инспекторского управления МВД генерал-майор Виктор Ракитин.
И. о. премьер-министра Владимир Путин заявляет, что боевики будут вытеснены из Дагестана за полторы-две недели.
13 августа. Сообщены данные разведки, в соответствии с которыми силы боевиков расположены в 7 из 32 населённых пунктов Ботлихского района.
В Дагестане взят в плен личный переводчик Хаттаба.
Владимир Путин заявляет, что «удары будут наноситься по базам боевиков, где бы они ни находились».
Это — начало второй чеченской войны… Если верить «российским» СМИ, то обобщённо — «русские напали на мирных чеченцев и продолжили ничем не оправданный геноцид маленького, но гордого народа».
Елена Бадякина, журналист:
Русские на Тереке
…Войска ушли, а люди были отданы на растерзание и истребление. И без того невыносимые условия стали поистине нечеловеческими. Каждый день милицейские сводки Наурского и Шелковского районов пополнялись сообщениями об убийствах русских семей, изнасиловании русских девушек, угоне скота с русских подворий, избиениях и разбойных нападениях. Как правило, дальше констатации фактов дело не шло, а следствие по этим делам даже не велось. Русские в притеречных районах Чечни подвергались самому настоящему геноциду.
По данным Министерства по национальной и региональной политике РФ в Чечне, за период с 1996 года, после вывода войск, было убито свыше 21 тысячи русских!
Основной удар репрессий пришёлся именно на русские терские районы. Несколько месяцев назад в региональной печати прошла информация о том, что в станице Шелковская был зарезан последний русский житель, 90-летний дед, который просто не смог заплатить обычную продуктовую дань чеченским бандитам. Озверевшие боевики подвергли русского старика нечеловеческим пыткам, после чего зарезали ножницами для стрижки овец. И происходило это злодеяние, никем не замеченное, примерно в то же самое время, когда мир захлёбывался в антисербской истерии по поводу мнимых «этнических чисток» албанцев.
А настоящие этнические чистки происходили в Чечне, которая, начиная с 1992 года, планомерно изгоняла русских с их родных земель. В Грозном, построенном русскими солдатами и казаками в 1818 году, осквернялись русские кладбища. Туда свозился навоз с близлежащих ферм. Похищались русские дети. Потом их обезображенные трупы подбрасывались к домам родителей. Здесь насиловали даже русских бабушек, не говоря о симпатичных молодухах.
Детский дом в Олимпийском районе Грозного, где большинство воспитанников составляли русские дети, был превращён в самый настоящий публичный дом. Русские старики не получали пенсию с 1992 года, хотя она исправно переводилась в Чечню из Российского пенсионного фонда.
Тогдашний министр по социальным вопросам Элла Памфилова была объявлена Дудаевым «лучшим другом чеченского народа». Сейчас белокурая депутатша об этом предпочитает не вспоминать.
Геноцид русского населения стал реальностью в «суверенной» Ичкерии. Правозащитники этого почему-то не замечали, всю симпатию направив на защиту «страдающего чеченского народа». Им бы не мешало почитать свидетельские показания, собранные за период с 1991 года (все эти данные давно проверены и преданы гласности), о положении русских и представителей других народов в Чечне. А ведь эти люди составляли более половины населения республики. Именно они добывали нефть, лечили больных, учили детей.
Басаев тоже выходец из села Вышне-Ведено, основанного более века назад русскими дезертирами и пленными, принявшими ислам. В жилах Шамиля течёт и русская кровь, о чём мало кто знает. Да и учился Шамиль не где-нибудь, а в московском вузе, так же, как и многие другие его соплеменники. Только добра чеченцы не захотели помнить, питая себя лютой ненавистью к России. И всю эту ненависть и жестокость они обрушили на своих соседей, земляков, которые приняли их в 1957 году после возвращения из мест высылки с чистым сердцем.
Были примеры и другого рода, когда именно чеченские соседи спасали русских друзей от банд грабителей и насильников, помогали им выехать из Чечни, делились с ними куском хлеба, сидя в подвалах под бомбёжками в 1995 г. И эти случаи русские беженцы охотно вспоминают, как бы оправдывая весь чеченский народ. Но, увы, зла было больше, чем добра, и это нужно знать и помнить.
Нередко и чеченцы, лояльно настроенные к российским властям и помогавшие русским соседям, подвергались насилию. В начале октября были зверски убиты пять глав сельских администраций Наурского района, выразившие готовность сотрудничать с российским командованием и чеченской оппозицией.
Особенно чувствительно для многих русских было убийство директора совхоза «Советская Россия» Шамиля Лабазанова. Он, как мог, помогал станичникам в трудное время.
А вот боевикам сейчас раздолье: грабь, убивай. Их семьи вывезены в безопасное место: задолго до начала боевых действий Аушев получил неплохие деньги под многократно завышенное число возможных беженцев. О новой военной операции каким-то образом чеченцы узнали заранее.
Весь огненный удар, по сути, как и в 1994 г., обрушился на русские дома, обитателям которых некуда, да и не на что уезжать.
Многие беженцы из Наурского и Шелковского районов рассказывают, как часто наша артиллерия лупила по русским же станицам после того, как оттуда ушли чеченские боевики. Русские бегут в Ставропольский край и Моздок. Но и здесь на КПП их встречают грубость и равнодушие. Точно известно, что часто пропускают за взятку чеченцев, но зато часами мурыжат своих же русских стариков.
Миграционной службе РФ русские беженцы не нужны. Недавно в интервью Каламанова — руководителя ФМС РФ прозвучало, что беженцам положено 35 рублей в день. Так и этих крох не выдают! Русские беженцы из Шелковского и Наурского районов почти две недели жили на привокзальной площади Моздока в ожидании хоть какой-то помощи. И лишь участие и человечность простых горожан изменило это положение.
На фоне такого искреннего народного порыва ещё более омерзительно выглядит деятельность чиновников, по роду своей службы обязанных оказывать помощь беженцам. Похоже, что российская ФМС стала поистине русофобской организацией, направляющей составы помощи семьям чеченских боевиков, при этом игнорируя русских беженцев, в основном находящихся в Моздоке и Ставропольском крае. Их вынуждают возвращаться назад в станицы, где ещё идут зачистки и зверствуют чеченские бандиты. 7 октября житель станицы Чернокозово Ибрагимов расстрелял 42 русских жителя этой же станицы. А несколькими днями раньше чеченец зарезал семью Алленовых в станице Алпатово.
«Спецназ России», № 10 (ноябрь), 1999 г.
Баграт Рафаэлович Князчан:
Сейчас кто-то может мне не поверить: мол, под Героя подгоняю свои воспоминания о нем, но могу поклясться, что чеченские события он предвидел еще до развала Союза. Задолго до бакинских событий мы с ним говорили об этом. Не «программно» — что, дескать, именно так и будут развиваться события в стране, нет. Страна уже начала ходить ходуном, упиваясь разрешённой «гласностью», вот тогда у нас и возникали такие разговоры — мозаичные, в какой-то мере не очень «предметные», но сейчас я, спустя срок, обобщаю и понимаю, что Герман мыслил как хорошо подготовленный геополитик и знаток национальных тонкостей.
С его подачи у меня семь «поколений» водителей-срочников были чеченцы. Помню, однажды я спросил его об этом: зачем? Он мне ответил:
— Баграт, скоро грянет карабахская проблема. Она взорвется, если её заранее не решить. А ты видишь, что её решать никто не торопится, да как будто и не собирается. Но Чечня — это тебе не Карабах!.. — Помолчал, потом добавил: — Пройдет года два-три, и мы будем молиться на то, что мы сейчас делаем. Надо готовить своих людей, надо готовить актив.
Именно так он и выражался: актив.
На Каспийскую флотилию чеченцев он набирал десятками. И большинство из них остались верными России, когда началась чеченская вольница. Расскажу об очень интересном случае, который имел место гораздо позже — месяцев за пять до его кончины. Позвонил мне:
— Шеф, привет! Ты знаешь, где я нахожусь? На «югах». Что делаю? Да вот, сижу, беседую с одним из наших общих знакомых…
— Ну, раз наш общий знакомый — передай ему привет.
— Не-е-т, шеф, таким, как он, приветы не передают!.. И от меня он привета не дождётся, когда… кой-куда его отправят. Лет на несколько.
Значит, кто-то из наших бывших друзей-чеченцев проштрафился. И попался. И он решил этим звонком ко мне дать ему понять, что тот предал нашу дружбу. Я думаю, это был очень сильный ход, который, возможно, подтолкнул того чеченца к раскаянию. Но кто это был — до сих пор не знаю. Понятно, что один из тех, кто подался в мерзавцы…
Владимир Иванович Петрищев:
Ко второй чеченской кампании мы все готовились весьма основательно, ибо прекрасно понимали, что второй войны не избежать. Как готовились? И планы разрабатывали, и базу создавали, и людей готовили. С точки зрения исполнительной изначально там, на месте, этим занимался Герман Алексеевич. Потому-то его позже и назначили заместителем директора ФСБ и «бросили» на Чечню, где он находился почти безвылазно. За год с небольшим лучше него вряд ли кто овладевал ситуацией основательнее. Там он стал фигурой заметной, узнаваемой, влиятельной: мог организовать дело и его решить.
В Чечне у нас много отделов Управления военной контрразведки, их работу требовалось скоординировать: встречаться на местах, осуществлять конкретные планы, организовывать на месте взаимодействие — это он все знал и умел делать на высоком уровне. Встречался с местными властями, прокуратурой, милицией, с органами иного подчинения, с нашими территориальными органами. Очень предметно мы работали по работорговцам, и Герман Алексеевич этим вопросом занимался.
Если говорить с общей точки зрения, мы старались создать систему оперативных мер. Беда-то в чем была — слабость оперативных позиций по бандформированиям. Мы постарались эту систему укрепить и привести ее к единому знаменателю, чтобы она действовала по единому плану, под единым руководством. А когда броуновское движение превратится в целенаправленное, тогда и будут результаты. Очень серьёзную работу провели по оценке боеготовности сил и средств военного командования на месте (командующим СКВО был тогда Виктор Казанцев).
Чечню Угрюмову доверили еще и потому, что для него было характерно знание людей Кавказского региона, сопредельных территорий и, главное, умение работать в экстремальной обстановке, принимать быстрые и эффективные решения и реализовывать их. Причем — не подстраховываясь! Там пригоден именно такой метод работы: сам решаешь, сам выполняешь решение и сам за него отвечаешь. Для того тебя туда и послали.
Александр Владиславович Жардецкий:
Когда шла подготовка ко второй чеченской кампании, тут и встал вопрос: а где информация? Занадобился Аслан Масхадов, люди из его окружения — где искать? Без агентуры не ответишь на многие вопросы. Вспомнили про Германа Алексеевича, про его знание Востока, умение работать с населением. Перевели его в Москву и «поставили» на Чечню. Ошибки не было в выборе кандидатуры, так как при нем дело сразу пошло. Агентура ему верила, поскольку отличительная черта Угрюмова — надёжность. Причем надёжность во всём. Это такая база для доверия — ого!..
Виктор Алексеевич Смирнов:
Знание национальных особенностей горских народов и личные качества, о которых уже говорили, позволили ему резко выделиться среди других контрразведчиков в чеченской кампании. Кому-то, может быть, мои слова покажутся странными, но я свидетельствую: он любил чеченский народ. Там, где он бывал в Чечне (а он проехал её вдоль и поперек!), он знал поимённо всех, с кем ему доводилось встречаться. И чеченцы знали его и относились исключительно по-хорошему. Герман Алексеевич тяжело переживал трагедию чеченцев, что лидеры их позволили втянуть народ в кровавые события, и делал для них максимально возможное и полезное.
У простых людей он пользовался любовью и авторитетом, у других он проходил в списках как «враг чеченского народа № 1». Но это был их враг, а не чеченского народа.
Осенью 1998 года он стал заместителем руководителя военной контрразведки. Замом он пробыл месяцев пять. Тогда же полностью погрузился в чеченскую проблему. А за это короткое время он успел многое сделать и для сотрудников департамента, очень ценил людей: квартиры, премии, награды отличившимся пробивал очень энергично, считал, коль человек заслужил — он должен быть отмечен. Во-первых, это дань справедливости, а во-вторых, поощрение по заслугам любого сотрудника только мобилизует.
Когда самого Германа заметили и назначили первым заместителем Департамента по борьбе с терроризмом — это был шаг через три должностные ступени. Потом он стал руководителем департамента и заместителем директора ФСБ.
Людей своих в Чечне очень берёг. Прежде чем послать на операцию, просчитывал всё, что можно просчитать. Думаю, это нервное напряжение в тот период сильно подорвало его здоровье: он был человеком неравнодушным, с «голым», обнаженным сердцем. К себе же относился беспощадно. Времени суток для него не существовало — работал на износ.
Александр Хинштейн, журналист:
Особые отделы — они действительно особые. Нечто среднее между госбезопасностью и армией. Особист полностью разделяет все тяготы воинской службы, ничем не отличаясь от обычного служаки. И в то же время задачи у него совершенно иные.
Круг вопросов военной контрразведки огромен: это и противодействие иностранным разведкам, и борьба с преступностью, и предупреждение терактов, и аналитическая работа. Всего не перечислишь. Не погрешу против истины, если скажу: упраздни сегодня систему военной контрразведки, и Вооружённые силы окончательно загнутся. Это тот стержень, который не виден на первый взгляд, но без которого вся пирамида развалится по частям.
Именно об этом в канун юбилея (80-летия со дня основания военной контрразведки — 19 декабря 1918 г. — В. М.) мы и побеседовали с заместителем начальника Управления военной контрразведки ФСБ России контр-адмиралом Германом Угрюмовым.
— Герман Алексеевич, простите за дилетантизм: неужели иностранные разведки по-прежнему охотятся за нашими военными тайнами?
— Конечно, охотятся. Более того, мы отмечаем постоянную активизацию разведывательной деятельности иностранных спецслужб.
Не стоит думать, будто наша армия — это что-то вроде отряда самообороны в банановой республике. Зарубежные разведки, кстати, понимают это лучше, чем российские политики. Потому и пытаются получить доступ к российским государственным военным секретам, стремятся влиять на происходящие в Вооружённых силах процессы.
За последние несколько лет органы военной контрразведки пресекли шпионскую работу многих иностранцев. Разоблачён ряд российских граждан, завербованных, как раньше было принято говорить, спецслужбами противника и вставших на путь инициативного сбора секретных сведений.
Вот только несколько фактов: к 12 годам колонии строгого режима приговорён иностранный агент, старший научный сотрудник 14-го отдела НИИ ВМФ Финкельман. Такой же срок получил офицер штаба ракетной армии майор Дудник. Он намеревался раскрыть иностранным спецслужбам государственные секреты, касающиеся системы РВСН. Свои услуги изменник оценил в полмиллиона долларов. Ущерб же, который мог быть нанесён обороноспособности России, подсчитать невозможно.
За разглашение государственной тайны и злоупотребление должностными полномочиями военным судом Московского округа осуждён подполковник Центра космической разведки ГРУ Ткаченко. Он передавал служебные материалы сотруднику израильской разведки «Моссад».
— Как я понимаю, агентурная работа является для иностранных разведок приоритетной?
— Совершенно верно. Скажем, ЦРУ, реализуя «Концепцию обеспечения национальной безопасности США», получает основную информацию именно агентурным путём. Таким же образом американцы рассчитывают влиять в нужном для них направлении на развитие ситуации в «зонах национальных интересов США». Через агентуру, обладающую соответствующими возможностями.
— В том числе и в России?
— Разумеется. Другое направление нашей работы — защита государственных секретов. Мы видим, что отдельные индустриально развитые страны стремятся взять под контроль информационное пространство России. Знаем о «подходах» к секретоносителям — как в стране, так и за её пределами, о попытках трудоустроить отставных военных.
Что интересует иностранцев? Информация стратегического плана: строительство Вооружённых сил, состояние военного и мобилизационного потенциала, военные разработки. К сожалению, здесь нашим классическим противникам активно помогают спецслужбы недавних наших союзников.
— Не могу не спросить бывшего начальника военной контрразведки Тихоокеанского флота о нашумевшем деле военного журналиста Григория Пасько, арестованного по обвинению в шпионаже. В прессе на этот счёт говорилось немало.
— Отчасти я понимаю журналистов: корпоративность, цеховая солидарность… Но здесь коленкор иной. До момента задержания УФСБ по Тихоокеанскому флоту вело в отношении Пасько длительную оперативную проверку. В результате было установлено, что подданные одного иностранного государства…
— Японии?
— …одного иностранного государства установили с Пасько контакт. За материальное вознаграждение он собирал и передавал им секретные сведения о Тихоокеанском флоте, оборонной промышленности. Впоследствии эксперты дали заключение, что часть переданных Пасько данных составляла государственную тайну. Не забывайте: Пасько — офицер. Он имел допуск секретности и прекрасно понимал, что к чему.
— Говорят, однако, что Пасько передавал данные об экологии, о сливе радиоактивных отходов в океан.
— В этой части ФСБ не имеет к нему никаких претензий. Но повторяю: речь идёт о совершенно других материалах.
— С агентурой иностранных разведок всё более-менее понятно. А как обстоит дело с негласными сотрудниками военной контрразведки? Разрушение армии вряд ли способствует особой сознательности.
— Не сказал бы, что мы испытываем в этом серьёзные проблемы. Массового оттока агентуры не произошло. Может быть, потому, что основная часть людей идёт на сотрудничество с органами сознательно. И хорошо. Нам не нужны стукачи. Нам нужны помощники, которые понимают, что и зачем они делают.
— Закон об оперативно-розыскной деятельности позволяет заключать с агентом контракт. Вы пользуетесь этой практикой?
— В единичных случаях. Как правило, люди работают не за деньги, а за идею.
— К вопросу о деньгах. Положение в армии — известно. Военной контрразведке легче?
— Мы в равных условиях. По закону финансирование органов ВКР идёт из Минобороны. Если воинская часть сидит без зарплаты — значит, и наши сотрудники бедствуют вместе со всеми.
— Это сближает?..
— Сближает… На «земле» между особистами и военными практически не бывает разногласий. Напротив, все помогают друг другу.
Недавно на Камчатке был проведён анонимный опрос восемнадцати командиров подлодок: «Нужен ли вам в походе опер?» Все восемнадцать ответили категорически: нужен! Особист — наш главный помощник.
И наоборот, во всех экстренных случаях командиры спешат на выручку чекистам. Некоторое время назад в одной из частей произошло ЧП. Офицер-ракетчик высказал угрозу взрыва ракетной базы. Через 20 минут после этого самолёт командующего был готов к полёту, через 40 уже поднялся в воздух. На борту находилась группа офицеров военной контрразведки. Если бы не такая оперативность, кто знает, чем всё могло бы закончиться.
— Вы заговорили о терроризме. Наверное, эта головная боль похлеще, чем шпионы?
— Не только терроризм, но и преступность, коррупция, незаконный оборот оружия. Обращусь к цифрам. В нынешнем году по нашим материалам военная прокуратура возбудила более 430 уголовных дел. Была проведена масса прокурорских проверок.
Но главное для нас — не столько схватить с поличным, сколько предотвратить преступление. Профилактика, предупреждение, особенно в войсках и на объектах РВСН, флота — без этого никуда.
— Как же вам удаётся решать столько задач при таком мизерном финансировании?
— Иногда мне и самому это непонятно. Но, в конце концов, в органы люди идут не за деньгами. Слава Богу, не всё ещё решает Его величество Доллар.
— И последний — «юбилейный» вопрос: как будете справлять праздник?
— Как и положено: весело. Мы неплохо поработали за этот год, добились определённых результатов. Ряд сотрудников представлен к наградам.
Больно, к сожалению, осознавать, что до этой даты не дожили многие товарищи. За последние годы при исполнении служебных обязанностей погибли семь военных контрразведчиков. Один из них, капитан Громов, посмертно был удостоен звания Героя России.
Я уверен, что во всех отделах и Управлениях военной контрразведки третий тост будут пить молча и не чокаясь…
«Московский комсомолец» от 19.12.1998 г. «Особисты, вперёд!»
Александр Витальевич Лад-к:
Когда я был назначен к нему порученцем и увидел, как он работает, то… это не сравнимо ни с чем! Приезжал рано, окна в его кабинете не гасли допоздна, из командировок не вылезал… При этом он еще находил время, чтобы помогать сотрудникам решать бытовые вопросы.
Парни из «Альфы» и «Вымпела», сопровождавшие его, поражались его мужеству и готовы были идти с ним куда угодно. Уже после начала войны мы с ним Чечню проехали с севера на юг и с запада на восток. За ним охотились. За его голову обещали гигантскую сумму в американской валюте. Мы неоднократно фиксировали радиоперехваты, вроде этого: «Э, слюшай, что у вас там дэлается! Куда ви смотрите, если вчера у вас под носом крутился этот толстый адмирал! Почему, биляд, не замочили?! Разъезжает, наглец, по Чечне, как у себя дома!..» Были указания от разных полевых командиров чеченскому спецназу: взять «толстого адмирала» в заложники, на худой конец — пристрелить или взорвать. Наша служба всякий раз предотвращала покушения на него.
Автор: Приведем немного избранной хроники того времени.
31 августа 1999 г. Указом президента Ельцина в составе ФСБ создан Департамент по защите конституционного строя и борьбе с терроризмом.
В этот же день возобновились военные действия в «кадарской зоне» Дагестана.
В этот же день в Москве на Манежной площади сработало взрывное устройство (эквивалент 200 г тротила): 41 человек ранен, 6 из них — тяжело.
12 ноября 1999 г. началась «зачистка» Гудермеса силами федеральных войск, милиции и местных вооруженных формирований. Над Гудермесом поднят государственный флаг России.
В Кремле под руководством премьера Правительства России В. В. Путина проходит совещание членов Совета безопасности по Северному Кавказу. В Москве проходит Съезд народов Чечни. Аслан Масхадов обращается к участникам съезда и изъявляет готовность «подписать договор о запрещении незаконных вооруженных формирований в Чечне и на Северном Кавказе в целом». Он заявляет также, что взрывы домов в Москве — «не дело рук официальной Чечни и чеченцев вообще».
В вечернем телеинтервью на ОРТ Владимир Путин заявляет, что «у нас нет другого выбора: контртеррористическая операция должна быть доведена до конца», что «если мы не завершим эту операцию, то всё снова вернется к нам». («Недорубленный лес скоро вырастает». А. В. Суворов. Письма. — В. М.)
В Лондоне завершился Международный съезд исламских террористов, на котором от Чечни присутствовали Хаттаб и Басаев. Резюме съезда: объявить джихад России.
18 ноября 1999 г. в Стамбуле состоялся саммит ОБСЕ, на котором Борис Ельцин заявил, что лидеры западных стран не вправе «критиковать Россию за Чечню». Он привел цифры: в результате террористических актов, проведенных чеченскими экстремистами, в России пострадали 1580 человек, за последние годы похищены 935 заложников — «не только россиян, но и англичан, американцев, французов; около 200 пленников еще удерживаются бандитами, причем делаются с ними ужасные пытки, плёнки по которым просто нельзя смотреть равнодушно!».
В истории государства Российского немало печальных страниц, среди которых едва ли не большую часть занимают события, причиной которых стала излишняя мягкотелость правителей, незнание истинного положения вещей и упование на то, что всё само собой рассосётся, либо на то, что пряник гораздо лучше кнута (не раз имела место и противоположная крайность, но сейчас не об этом). «Единый удобный способ обороны есть война наступательная», — писал в своих «Записках…» Алексей Петрович Ермолов. (Эту мысль почти дословно повторил капитан 2-го ранга Александр Васильевич Колчак в докладе «Какой нужен России флот», прочитанном 21 декабря 1907 года в Петербургском военно-морском кружке: «Как всякая борьба, единственно целесообразною может быть война только наступательная…».) Но, как замечает А. А. Керсновский, «император Александр I не одобрял слишком решительных мер, требуя проявления к горцам «дружелюбия и снисходительности». Петербург проявил полное незнание обстановки, а горцы считали «снисходительный» образ действий за признак слабости русских и всё более смелели».
Александр Благословенный многое сделал для становления русской армии, но после заключения Священного союза, движимый мечтой о «едином народе христианском», допустил усиление немецкого засилья в высшем командном составе. И те «…лица, — пишет А. А. Керсновский, — запарывавшие шпицрутенами сотни людей у себя в военных поселениях, смели упрекать Ермолова в «жестокости с туземным населением» («История русской армии», т. 2).
Автор: 1999 г., 31 августа — прозвучал взрыв в торговом комплексе «Охотный ряд» в Москве. В ночь с восьмое на девятое сентября взорван дом № 19 на улице Гурьянова (94 убитых), сильно пострадал соседний дом № 17. 14 трупов не смогли идентифицировать.
13 сентября, в годовщину памяти погибших от взрыва в Москве и Буйнакске, был взорван дом № 6, корпус 3 на Каширском шоссе (124 убитых)…
6 января 2000 г. влиятельная английская газета «The Independent» публикует статью некой Елены Вомак под интригующим обывателя заголовком «Российские агенты взорвали дома в Москве».
Летом этого года известный валютный спекулянт Джордж Сорос посетил МГИМО. К его приезду студентам были розданы буклеты с текстом его приготовленного выступления, в котором сказано, что «государство, которое построит Путин, вряд ли будет основываться на принципах открытого общества; скорее, в его основе будут лежать такие принципы, как деморализация, унижение и угнетение россиян». Сорос «обобщает», зато сопровождающий его Ален Безансон «растолковывает» смысл речи патрона и конкретизирует: теракты в столице (взрывы жилых домов) устроены не чеченцами, а сотрудниками ФСБ России.
В августе «Новая газета» поверх логотипа на первой полосе помещает сенсационный заголовок «ФСБ взрывает Россию», наискось перечёркнутый «штемпелем» — «специальный выпуск». Авторы спецвыпуска — сбежавший бывший подполковник ФСБ (находится в федеральном розыске) Александр Литвиненко и историк Юрий Фельштинский (с 1978 г. — гражданин США). Суть «сенсации» — все та же: российские спецслужбы уничтожают собственных граждан. Вроде и не ново, но всё равно и страшновато (на них никакой управы, а вдруг и нас завтра?..), и возмутительно (что ж вы творите, сволочи?!).
Со временем ажиотаж вокруг «сенсации» схлынул, потрясённые москвичи перестали грозить кулаком в сторону Лубянской площади, следствие по взрывам завершилось, но до сих пор не все знают истинных преступников. Военный журналист Павел Евдокимов приводит официальные заключения ФСБ.
Операция Абу Умара
Граждане России должны твёрдо знать: преступления, в которых были обвинены сотрудники ФСБ, совершены людьми Хаттаба.
Тайная база террористов находилась в посёлке Мирный (не откажешь в фантазии!.. — В. М.), недалеко от Кисловодска. Туда они завезли из Чечни взрывчатку, которую производили на двух фабриках — в Урус-Мартановском районе и под Сержень-юртом. Когда российские войска заняли эти населённые пункты, они обнаружили вещественные доказательства.
Инициатор создания диверсионной группы — араб Абу Умар. Непосредственным руководителем террористов был Гочияев Ачемез Шагабанович (уроженец города Карачаевска). В роли эксперта по взрывному делу выступил Сайтаков Денис Фаридович. Он родился в городе Капши, а жил в Татарии, в Набережных Челнах.
Грузовой «Мерседес» со взрывчаткой отправился в Москву в начале августа 1999 г. Прибыв в город, Гочияев арендовал несколько складских помещений. «Адская» смесь была доставлена в столицу в фуре (трейлер «Мерседес»). Её водитель не подозревал, что он везёт на самом деле. Думал — сахар, 38 мешков. Они были распределены по трём точкам и заложены под несущие конструкции домов.
Как удалось выяснить сотрудникам ФСБ, в обоих взорванных домах — и на улице Гурьянова, и на Каширском шоссе — подвалы под склады арендовал лже-Лайпанов. Человек с такой фамилией погиб еще в начале года. Гочияев — его родственник, вклеил в паспорт свою фотографию, а остальное было уже делом техники. (Сами собой приходят на память горячие телевизионные протесты Владимира Познера и его единомышленников, осуждающие проверки паспортов у граждан «кавказской национальности». «Голос Америки», неоднократно отмечавший сей факт «нарушения прав человека», «дискредитацию граждан России по национальному признаку», ни разу не заикнулся, однако, о тотальных проверках всех арабов — граждан США после уничтожения торгового центра в Нью-Йорке. — В. М.)
Благодаря предпринятым мерам оперативникам ФСБ удалось предотвратить два взрыва. В ходе проведённой операции было изъято 12–13 тонн смертоносной взрывчатки.
В Волгодонске взрыв дома был устроен группой Юсуфа Крымшамхалова. Террористы поставили у дома грузовик, начинённый взрывчаткой. Как и в первом случае, водитель оставался в неведении. Люди, которые наняли его, попросили остаться в кабине на ночь: «Постереги картошку». Под утро водитель вышел погреться, а через некоторое время прогремел взрыв. Повезло парню.
Денис Сайтаков погиб в Чечне при отходе отряда Хаттаба. Два других террориста — Гочияев и Крымшамхалов — по оперативным данным, скрываются где-то на территории Грузии.
Абу Умар был ликвидирован российским спецназом в ходе специальной операции, проведенной 11 июля 2001 г. в высокогорном селении на территории Чечни.
«Спецназ России», № 9, 2001 г.
Владимир Мирсаитович Гайн-ов:
По Указу № 61 от 22 января 2001 г. о передаче Федеральной службе безопасности руководства по контртеррористической операции в Чечне мы начали разворачивать Региональный оперативный штаб в Ханкале. Это было светопреставление, с которым я столкнулся впервые!.. Всё бегом, все торопливые, всем надо срочно, а кому-то ещё срочнее: Президент на нас смотрит!.. В первый раз в жизни мне приходилось разговаривать одновременно с четырьмя-пятью людьми. Крутились, как бельё в центрифуге. А втащил меня в этот «смерч», как ты, наверное, догадался, Герман Алексеевич. А дело было так.
Я в тот период отдыхал после командировки 2000 г. Полгода пробыл в Чечне, вернулся в августе (тогда еще работал по линии военной контрразведки), поехал домой в отпуск, во Владивосток. Ночью раздается звонок (разница с Москвой по времени — семь часов), звонит руководитель аппарата Германа Алексеевича Володя Ан-в:
— Володь, извини, что разбудил, но тут дело интересное начинается, шеф про тебя вспомнил. Ты как, не прочь на 2–3 месяца вернуться в Чечню?
— А когда выезжать?
— Через недельку будь готов. Мы шифровку дадим, чтоб тебя откомандировали.
Когда заместитель директора ФСБ приглашает — не с руки отказываться. Да и дело вроде знакомое. Жене пока не говорю: неделя еще в запасе, пусть проживет её спокойно. Однако через пару часов опять звонок:
— Володя, извини: не через неделю, а через два дня…
В семье, конечно, «радость»… Но он важных дел откладывать не любил. «Давай-давай, не тяни!» — вот присущая ему фраза.
Когда мы прилетели в Ханкалу, Герман Алексеевич коротко объяснил мои обязанности, попросил мою записную книжку, открыл на чистой странице, и я получил самый блистательный в жизни инструктаж — чисто «угрюмовский»:
— Поясняю специально для бестолковых: это я (рисует квадратик), это ты, вот пункт управления… офицеры… офицеры… офицеры… доклады от этого — тому, стрелки понятны? Собираешь информацию в свои руки, мозги собираешь в кучку, делаешь анализ — и мне на стол. Всё понял? А теперь запомни главное: сопли утирать тебе я не буду!
Так примерно выглядел мой инструктаж на развертывание Регионального оперативного штаба. Всё остальное уже было потом.
Отличие штабного офицера от другого в том, что он защищён. Он не ходит под смертью каждый день. Но он должен быть готовым к длительному монотонному труду, к «рваному» сну, к постоянному умственному напряжению, психическим «передозировкам» и к тому, что если он даже смертельно устал, то никому до этого нет дела. Последнее в расчет вообще не принимается. В такой ситуации он должен уметь монотонно и затяжно работать и выдавать если не лучший результат, то не хуже среднего. Этот навык — обязателен.
Вторая моя командировка стала результатом первой. Потому что в 2000 г. мы проводили в жизнь… скажем, некоторые весьма удачные задумки, о которых я докладывал Герману Алексеевичу и которые он запомнил. Второй раз я поехал и потому, что он пригласил, и потому, что в мирной жизни, чтобы проверить реальность своих задумок, надо лет пять, а то и десять. А тут — два-три месяца, и результат известен — чего твои мозги стоят: динамичная обстановка, конкретные бандиты, конкретные операции. Легко проверить, работает твоя схема управления или нет. Подходит твоя «математика» для анализа и обобщения, идентификации, выявления бандита, чтобы просчитать его ходы, либо не подходит. Что-то подошло, что-то, как выяснилось, не сработало… Не зря же писал умный немец Хельмут фон Мольтке, что «не всякий план переживёт встречу с противником».