Удары от РАППа
Удары от РАППа
Апрель 1929-го. В конце месяца почтальон принес Шолохову очередной номер «Октября». И вот тебе подарок к приближающемуся дню рождения — нет продолжения романа!
Писатель потрясен, да и читатели удивлены — в предыдущем номере черным по белому стоит: «Продолжение следует». Журнал перенес «продолжение» на 1932-й.
Так вожди РАППа Авербах, Фадеев, Ермилов, Киршон и Лебединский — всевластная когорта! — воспользовались уходом из «Октября» Серафимовича. Ошибка-де у Шолохова с описанием Вёшенского восстания! Оправдывает-де и само Верхне-Донское восстание, и Григория Мелехова, этого врага советской власти!
Шолохов в контратаку. Каков в свои-то 24 года! Не хочет взнуздываться в рапповскую узду. Тут же договорился с журналом «На литературном посту» и, использовав его как трибуну, печатает в июльском номере свою отповедь: «Я беру Григория таким, каков он есть, таким, каким он был на самом деле, поэтому он шаток у меня». И добавил наиважнейшее из своих убеждений: «…от исторической правды мне отходить не хочется».
Но он недооценил силу противников. Оказывается, судить роман взялись не только критики-теоретики, но и те, кто руководил расказачиванием и подавлением восстания. Как-то Шолохов стал мне рассказывать — запомнил, выходит, на всю жизнь:
— В этих главах Малкин фигурирует. Я вывел его под настоящей фамилией. Пусть знает народ, как он проводил расказачивание. Но он в это время стал каким-то крупным деятелем в ГПУ… Пронюхал, черт, о романе со своим именем. Правда глаза колет… Он в Гражданскую действовал под командой Сырцова. Этот Сырцов был военкомом в Вёшенской. И в этом случае мне хода нет — Сырцов летом 1929 года избран кандидатом в члены Политбюро ЦК ВКП(б), станет председателем Совнаркома РСФСР. Наверное, Малкин с ним объединился против романа. Им поперек горла воспоминания об уничтожении Дона под предлогом борьбы с белоказачеством.
Шолохову довелось позже с Малкиным познакомиться. Припомнил: «„Что это ты там про меня наплел?“ — сказал Малкин и снисходительно похлопал по плечу».
Но и без упоминания Малкина хватало в рукописи того, что пугало.
Вот бабка общается с пленным красноармейцем — без всякого «классового чутья» жалеет всех в этой братоубийственной гражданской войне:
«— Ты меня не бойся, я тебе лиха не желаю. У меня двух сынков в германскую сразили, а меньший в эту войну… Я ить их всех под сердцем выносила… Вот через это и жалею я всех молодых юношев, какие в войсках служат, на войне воюют…» (Кн. 4, ч. 7, гл. III).
Шолохов — ясное дело — не защитник белых, но оставляет женшине-матери право жалеть всех воюющих.
Он обратился к заступничеству Горького, отослал ему эту крамольную для рапповцев и нового главного редактора «Октября» Федора Панферова рукопись: рассудите. Тот прочитал — и с письмом к Фадееву: «Дорогой т. Фадеев! Третья часть „Тихого Дона“ произведение высокого достоинства…»
Уловил — тонко — необычность романа. И предугадал последствия — уже знал, как в СССР относятся к тем сочинениям, кои не укладывались в привычные партийные схемы. Написал с подковыркою: «Доставит эмигрантскому казачеству несколько приятных минут. За это наша критика обязана доставить автору несколько неприятных часов».
Упрям Фадеев и его боевое окружение, обошли советы Горького, хотя и клянутся в любви и почитании.
Но и Горький крепкий орешек. Минет год, и тогда он придумает вовлечь Сталина в эту злополучную историю с задержкой романа.
Сталин не отказал. Он вмешается в эту историю вполне по-сталински.
Но об этом в свое время.
…Рапповцы продолжают казнить роман. Мрачная пора для Шолохова. Но вдруг лучик светлый — по «Тихому Дону» затевается фильм. Каково молодому писателю! Новые знакомства… Режиссеры Иван Правов и Ольга Преображенская. Мелехова сыграет Андрей Абрикосов из Реалистического театра, впоследствии он станет чрезвычайно знаменитым, получит звание народного артиста. Кто Аксинья? Шолохов узнает, что на эту роль пригласили без всяких кинопроб 20-летнюю Эмму Цесарскую. Увиделись — несмотря на царственную фамилию, оказалась широколицей и чуть полноватой, с доверчивыми круглыми глазами, жизнерадостной красавицей невысокого росточка. Уже известна. Два года тому назад сыграла в фильме этих же режиссеров «Бабы рязанские», который получил шумный успех.
Когда же затея станет фильмом? Никогда! О том, как снимался фильм и как снимали его с экрана, — далее, в главе про 1931 год.
Дополнение. Кое-что об Эмме Цесарской. В 1993 году разыскали четыре шолоховских письма тех далеких лет. Обращения, как стрелка барометра: «Дружище», затем «Эммушка» или «Песнь моя», но было и так — «Лихо ты мое…». Лихо и пришло. И с фильмом, и с чувствами, о чем прочитаем в главе о черном 1937 годе. Цесарская оставила в воспоминаниях свидетельство о настроении Шолохова в накатное для него время слухов о плагиате: «Никогда в разговорах не касался обстоятельств своей работы над „Тихим Доном“. Порой он казался настороженным, несколько нервозным и вдруг погружался в только ему видимый мир. Казалось, его что-то „серьезно тревожит…“»
Горький оказался прав: Шолохова критики уничтожали с особым политическим азартом. Его «делали» и плагиатором, и идейно порочным творцом. «Ходили такие слухи, будто я подъесаул Донской армии, работал в контрразведке и вообще заядлый белогвардеец», — писал Шолохов.
Несколько литературных групп взялись за его проработку. «Художественная удача суждена Шолохову тогда, когда он показывает быт вчерашнего дня, а не текущую действительность сегодняшнего» — это от группы «Перевал» в партийно-директивном журнале «Печать и революция».
«Шестая часть романа „Тихий Дон“ свидетельствует, что развертывать хотя бы и самую удачную тему в трилогию занятие не всегда для качества вещи безнаказанное: М. Шолохов повторяет себя, разменивается порой на бледные, почти фельетонного характера страницы и, в общем, угрожает тем, что никогда не прощается, — скукой» — это «подарок» от «Журнала для всех», которым руководили Вл. Бахметьев, Ф. Гладков и Н. Ляшко.
«Социальные характеристики героев местами теряют свою отчетливость… Распылился среди вороха газетной хроники…» — это из журнала «Жизнь искусства».
Лефовцы обвинили его в тяготении «к стилистическим образцам дворянской литературы».
Данный текст является ознакомительным фрагментом.