Глава 14. «Долой комиссародержавие!»
Глава 14. «Долой комиссародержавие!»
Авантюра капитана Ростовцева
29 мая состоялось собрание Екатерининского Совета Р. и С. Д., на котором выступил военный комиссар Голощекин, обрисовавший военную обстановку на Урале и рассказавший о мерах, принимаемых для защиты города. В своем докладе он отметил то, что чехословацкий мятеж имеет не только областное значение, но общероссийское. Если чехи захватят железнодорожную магистраль, по которой из Сибири в центральную Россию везут хлеб, страна будет обречена на голод.
О принятых мерах Голощекин сообщил следующее: «Исходя из соображения, что чехословацкая авантюра угрожает рабоче-крестьянской России областным военным комиссариатом были приняты меры борьбы. Прежде всего необходимо не допустить чехословаков до Екатеринбурга, как областного центра, способного организовать отпор… Нами посланы войска: на Челябинскую линию, где чехословаки остановились у ст. Аргояш. Этим отрядом командует тов. Мрачковский, совместно с военным специалистом Наумовым; Посланы отряды и на Тюмень. Считаю долгом отметить, что на Среднем Урале рабочие и крестьяне, как один человек, стали на защиту советской власти, непередаваемое воодушевление охватило всех, и потому сил у нас будет достаточно».
Далее Голощекин отметил следующие мероприятия: «Во-первых создан Революционный штаб в Екатеринбурге в составе: председателя областного Совета тов. Белобородова, членов коллегии областного военного комиссариата тов. Анучина и Голощекина, председателя Исполн. Комитета Екатеринбургского Совета р. и с. д., тов. Чуцкаева и начальника резерва красной армии тов. Украинцева…г. Екатеринбург объявлен на военном положении, в связи с чем издан ряд правил соблюдения революционного порядка и дисциплины. Принят ряд мер по защите города…Арестованы ряд представителей крупной буржуазии города и видных представителей правых партий соц. — рев., меньшевиков и пр. Все арестованные будут содержаться под арестом в виде заложников, и малейшая попытка к каким — либо контрреволюционным выступлениям в городе повлечет за собой немедленный расстрел арестованных заложников».
На этом же съезде выступил глава партии левых эсеров Хотимский с резкой критикой организации обороны города Военно-Областным Комиссариатом. Он упрекал его за отсутствии связи с массами, вследствие чего Комиссариат ведет кабинетную работу. Нужно было сразу же созвать Совет для освещения событий, устроить ряд митингов.
«Относительно чехословаков нам ничего не известно, но если выяснится их связь с французским капиталом, необходимо немедленно организовать пролетариат для борьбы с ними…»
«… дело организации защиты города поставлено не так, как подобает…Какая армия создана сейчас, во всяком случае не армия рабочих и крестьян. До сих пор деревенская беднота не вооружена. Классовой армии нет и классовые единицы оставлены с голыми руками ждать реставрации. Необходимо вооружить массы, дабы они сами могли защитить свои завоевания, а не руками армии, руководимой комиссарами и с ними ничем не связанными. Нужно приблизиться к массам и идти с ними рука об руку. Долой комиссародержавие! До здравствуют Советы и тесное единение их с рабочими и крестьянскими массами».
Слова Хотимского не были пустым звуком. В городе были организованы боевые дружины левых эсеров, не подчиняющиеся военному комиссариату. Приводим первые приказы Революционного Штаба:
Приказ Революционного Штаба Уральской Области и города Екатеринбурга № 1
Ǥ 1
С сего числа организован революционный штаб Уральской Области и города Екатеринбурга, распоряжения которого только и считаются действительными для дачи тех или иных приказаний оперативного и иного характера для действий против Чехословацких банд.
§ 2
Революционный штаб состоит из Председателя Области Белобородова, военных областных комиссаров Голощекина и Анучина, Председателя Совдепа Чуцкаева и начальника штаба резерва Украинцева.
§ 3
Занятия революционного штаба в помещ. Областного военного комис. (пом. быв. д. Поклевского) беспрерывны в течение целых суток с дежурством одного из членов в течение ночи.
Телефоны 9-67, 8-59,9-91 и 7-14.
§ 4
Все организации, заметившие какое-либо движение или беспорядок должны сообщить в революционный штаб.
Революционный штаб: Белобородое, Голощекин, Анучин, Чуцкаев, Украинцев.
29 мая 1918 года, г. Екатеринбург».
Приказ Революционного Штаба Уральской Области и города Екатеринбурга № 2
Ǥ 1
Ввиду того, что Чехо-Словацкие банды заняли магистраль железной дороги Омск — Челябинск и вооруженной силой пытаются продвигаются вдоль линии, занимая телеграф и правительственные учреждения, объявляется мобилизация революционных сил во всех Округах Уральской Области, какая должна быть приведена через местные Совдепы.
Подробности мобилизации и пункты сбора разъяснены циркулярными телеграммами Совдепом.
§ 2
Гор. Екатеринбург, как центральный военный пункт и центральное управление областью с 12-ти час. сего дня объявляется на военном положении.
§ 3
В виду объявления военного положения вводится следующий порядок:
1) Всякое уличное движение прекращается в 11 час. вечера, кроме посылаемых людей Революционным Штабом и Советскими организациями связанных с мобилизацией и выполнением тех или иных распоряжений.
2) Каждый отправляющийся позднее 11 часов вечера по выполнению того или иного распоряжения по п. 1 должен иметь мандат, выданный соответствующей организацией и знать пропуск.
3) Пропуск устанавливает Центральный Штаб, и каждая Советская организация должна позаботиться о заблаговременного получения пропуска из Центрального Штаба, присылая для этой цели вестового с мандатом.
4) Все увеселительные заведения, театры, кинематографы, цирки и т. п., а также кафе должны заканчивать свои представления и сеансы в 10 час. вечера.
5) По городу будет патрулирование конных и пеших патрулей от 11 вечера до 5 час. утра.
6) Всех задержанных без мандата направлять в Центральный Штаб резерва (Ломеевская, 11).
§ 4
Революционный Штаб объявляет по г. Екатеринбургу революционную дисциплину и призывает все организации Советской власти поддерживать эту дисциплину, помогая Штабу в сохранении порядка. § 5
Революционный Штаб объявляет всем контрреволюционным элементам города, что при первой попытке к организованному выступлению будут применены решительные меры включительно до расстрела.
§ 6
Революционный Штаб арестовал нескольких наиболее видных и влиятельных лиц буржуазии и представителей партий, принимающих участие в выступлении чехословаков, и будет содержать как заложников на случай контрреволюционного выступления.
§ 7
При контрреволюционном выступлении заложники будут расстреляны по решению Революционного Штаба.
§ 8
Революционный Штаб не допустит также темным элементам общества, пользуясь тревожным временем, производить грабежи и с ворами, громилами и разбойниками будут расправляться самыми решительными мерами — расстрелом.
§ 9
Революционный Штаб призывает мирных жителей г. Екатеринбурга к спокойствию и предлагает не верить всякого рода вздорным и провокаторским слухам и заниматься нормальной работой. Людей, пускающих провокационные слухи и агитирующих против революции, немедленно доставлять в Центральный Штаб резерва.
§ 10
О всех официальных сведениях, как об операциях с чехо-словаками, так и о разных событиях и извещениях населения области и города Екатеринбурга, будет оповещаться в официальных известиях «Бюро Военного Комиссариата».
§ 11
Неисполняющие приказ Революционного Штаба будут подвергнуты аресту до трех месяцев и штрафу до 10 000 рублей.
Революционный Штаб.
29 мая 1918 года, гор. Екатеринбург».
Большевики Екатеринбурга оказались в отчаянной ситуации: угроза со стороны чехословацких мятежников, усиливающаяся с каждым днем, эсеры, навязывающие Облсовету дискуссию о том, нужна ли вообще Красная армия, и организующие за воротами Облсовета вооруженные отряды, не подчиняющиеся военным властям, одновременно кричащие в Облсовете «Да здравствует Советская власть!», отсутствие в Екатеринбурге наиболее надежных военных сил, отправленных на чехословацкий фронт.
В городе началась паника в связи с военными действиями, выражавшаяся в требованиях выдачи жалованья за несколько месяцев вперед и подготовке к эвакуации, вопрос о которой решался самостоятельно. Выражалось недовольство тем, что в то время, когда в городе многим есть нечего, Царская семья живет в полном достатке. Подобная ситуация не могла окончиться добром. Она добром и не кончилась.
13 июня (31 мая) Николай Александрович записал в дневнике: «Утром долго, но напрасно ожидали прихода священника для совершения службы: все были заняты по церквам. Днем нас почему-то не выпускали в сад. Пришел Авдеев и долго разговаривал с Евг. Серг.[Боткиным]. По его словам, он и областной совет опасаются выступлений анархистов и поэтому, может быть, нам предстоит скорый отъезд, вероятно — в Москву! Он просил подготовиться к отбытию. Немедленно начали укладываться, но тихо, чтобы не привлекать внимания чинов караула, по особой просьбе Авдеева. Около 11 часов вечера он вернулся и сказал, что останемся еще несколько дней. Поэтому и на 1 июня мы остались по бивуачному, ничего не раскладывая.
Погода простояла хорошая; прогулка состоялась, как всегда, в две очереди. Наконец, после ужина Авдеев, слегка навеселе, объявил Боткину, что анархисты схвачены и что опасность миновала и наш отъезд отменен! После всех приготовлений даже скучно стало!»
Но большевикам точно «скучно» не было. Ситуация за воротами «Дома особого назначения» сложилась не просто отчаянная, а смертельно отчаянная. Началось все 11 июня с обычного собрания рабочих-фронтовиков Верх-Исетского завода. Рабочие обсуждали положение на чехословацком фронте и постановили предложить Советской власти вооружить их. Направили делегацию в Облсовет. Делегация заявила, что фронтовики Верх-Исетского завода организуют свои отряды, выберут сами командный состав и ручаются как испытанные в боях за то, что сметут чехословаков, если они идут против революции. Голощекин и Чуцкаев им объяснили, что армия сильна и может сражаться только тогда, когда она отвечает определенным военно-политическим требованиям, прошла специальную выучку и связана дисциплиной.
На следующий день на Успенской площади собрался митинг из более пяти тысяч человек. Требования, звучащие там, отливались от того, что говорили эсеры на собрании Екатериненского Совета р. и с. д., и от того, что говорила делегация в Облсовете: «Вся власть Учредительному собранию! Долой комиссародержавцев — большевиков! Сегодня они вывозят золото, чтобы голодом задушить Екатеринбург!».
В распоряжении военного комиссариата остался только небольшой резервный отряд верх-исетских отрядов в составе 60 пехотинцев, 20 конников и 12 пулеметчиков. Прибежавшим на площадь Голощекину, Юровскому и Ермакову только к вечеру с трудом удалось успокоить народ. Тем не менее, поздно вечером контрреволюционеры напали на советские учреждения. Там их встретили чекисты и группы вооруженных рабочих. К утру удалось арестовать зачинщиков антисоветских выступлений. Один из предводителей мятежников, капитан Ростовцев, был убит. Из документов, найденных при нем, было ясно, что выступление фронтовиков было лишь звеном более широкого контрреволюционного заговора, целью которого являлось освобождение бывшего царя Николая Романова.
Недавно зарубежные исследователи рассматриваемой темы установили родственные связи между убитым капитаном Ростовцевым и Яковом Васильевичем Ростовцевым, графом, гофмаршалом, заведующим канцелярией Александры Федоровны, личным секретарем и управляющим делами детей Николая II, близким другом американского промышленника и дипломата Чарльза Крейна. Последний же принимал активное участие в проекте вывоза Царского семейства на север России в Порт Романов.
Естественно — заговорщики не решились объявить восставшим солдатам-фронтовикам о настоящей цели заговора. Они прекрасно понимали, что, как только они объявят, что истинной их целью было спасение «Николашки Кровавого» они не только не смогут надеяться на их поддержку, но даже возникнет угроза их жизни. Подобного рода проблема возникнет и перед большевиками через месяц.
Спустя день в Невьянске произошли еще более жестокие события. Контрреволюционеры напали на исполком, арестовали его работников и посадили их в тюрьму. Затем сформировали военный штаб и белогвардейскую дружину, которая вместе с кулацкими отрядами насчитывала до пяти тысяч человек. В окрестных деревнях действовал организованный эсерами Крестьянский союз. Советы были повсеместно разогнаны. Была предпринята попытка овладеть Нижним Тагилом. Мятеж был ликвидирован только на пятый день отрядами екатеринбургских и нижнетагильских красноармейцев с бронепоездом.
В ночь с 12 на 13 июня Исполнительным комитетом был создан Военно-революционный комитет, которому были вручены полномочия по борьбе с контрреволюцией. В его составе было пять человек. Фамилии их неизвестны. Однако об их руководителе кое-что известно благодаря воспоминаниям И.П. Мейера.
Фамилия его — Александр Мебиус. Он был выходцем из немецкой семьи, поселившейся в России в 70-х годах XIX в. Учился в петербургской гимназии, затем в Горном институте. Как и многие из студентов, также принадлежал еще в ранние годы к революционной организации. В начале войны он был сослан в Сибирь как гражданский пленный. Он умел привлечь к себе многих немецких и венгерских военнопленных, которые пребывали в Сибири в течение следующих лет. После крушения царского правительства он уехал в Петроград и организовал позднее в Выборге первый городской совет, а затем был послан Троцким в Сибирь в качестве начальника революционного штаба.
В объявлении, помещенном в газетах, так было рассказано о деятельности комитета:
«…Военно-революционный комитет объявляет всем рабочим и гражданам гор. Екатеринбурга, что комитетом приняты самые решительные меры для борьбы с заговорщиками и все попытки покушения на Советскую власть, в чем бы они ни выражались, будут подавляться с беспощадной жестокостью.
Ввиду чрезвычайных условий в.р. комитет постановляет: 1) запретить всякую контрреволюционную агитацию, направленную против существующей советской власти, с преданием виновных суду революционного трибунала;
2) запретить всякие митинги и собрания, за исключением тех, которые устраиваются Советом или с разрешения Совета;
3) всякое сопротивление советской власти и ее органам будет рассматриваться как измена и предательство и карается самым решительным образом, вплоть до расстрела.
Военно-революционный Комитет гор. Екатеринбурга».
Относительно «спокойная» жизнь за воротами «Дома особого назначения» кончилась.