IV.I. Настоящая звезда

IV.I. Настоящая звезда

Летом 2011 года встречался с писателем Дмитрием Лихановым, которого знаю лет с пяти. Поскольку заведение, в котором мы встретились, принадлежит бывшему сокурснику Димы, слово за слово пришли к разговору о Листе (который вместе с ними грыз гранит науки на отделении международной журналистики университетского журфака, его однокурсницами были Елена Карпова и Ирина Петровская). По воспоминаниям Лиханова, Влад, как и все рабфаковцы, держался несколько особняком. Как и все студенты, заводил мимолетные интрижки и регулярно бухал, что неудивительно.

Я в свою очередь рассказал Диме, как однажды Листьев удивил всю «молодежку», дико подставив коллег, — он в назначенный час попросту не явился в студию. А эфир был прямой, как шпиль Останкинской башни. И реакция — со свистом, словно падение с той высоты. Анатолий Лысенко — при всей вкрадчивой своей мягкости — рассвирепел не на шутку, поскольку неявка на выпуск была перебором по любым понятиям. Это было даже круче, чем эпизод одного из первых выпусков, когда приехавший из Японии Владимир Яковлевич Цветов презентовал ребятам какую-то чудо-банку саморазогревающегося саке и Влад выдул ее прямо в эфире, на какое-то время просто выпав в осадок. Задача операторов была — не брать общий план, чтобы зрители не увидели склоненную на руки голову ведущего.

Короче, Сергей Ломакин рассказал, что «Лысый» попросил его быть партнером в ультимативном разговоре с Листом. Либо «завязка», либо вон. Они наехали на Листьева тандемом, но оба рассказывали мне: не очень верили, что Влад сдюжит. Он и не сдюжил бы. Если бы не Альбина.

Принято считать, что именно Назимова сделала Влада телевизионщиком № 1. Спору нет, девушка она непростая. Хотя тот же Ломакин рассказывал мне, что, увидев ее впервые, был несколько озадачен. Влад взял 25-летнюю художницу с собой на один из «чесов», куда они поехали, прихватив в компанию Ефима Смолина. Та их гастрольная поездка случилась в самом начале романа, и у Листа — это помнят все — просто снесло башню. Сергей говорит, что они с приятелем-сатириком активно обсуждали бурную любовь-морковь:

— Ну никак не могли понять, что он в ней нашел. Это Влад-то! Миллион девчонок с мокрыми трусами вокруг ходило.

Словом, Листьев вновь выступил в своем репертуаре: удивил. Пить он действительно стал значительно меньше. И Альбине, очевидно, многим обязан. Как у них там было дальше — знать не знаю. Но зато помню, когда «видовская» тусовка узнала о связи листьевской вдовы с Андреем Разбашем. Это случилось на семейном торжестве четы Демидовых, Ивана и Елены. Вечеринка проходила в модном тогда заведении на той же Новокузнецкой. Альбина и Андрей ушли из ресторана вместе. И гости этот факт не без растерянности легкой обсудили. Надо понимать, что на том этапе Андрей был самым авторитетным в компании человеком. Одним из самых уважаемых в «Останкино» вообще. Никогда не мог понять почему; природа этого респекта осталась за границей моего разумения. Его сольные проекты были провальными, низкорейтинговыми — а персональный рейтинг был достаточно высоким. После обнародования неожиданной для всех друзей связи с вдовой Листьева Альбиной какое-то время Андрей был нерукоподаваевым в совете директоров компании «BИD».

Иван Демидов стал человеком, который прекратил негласный бойкот, принявшись гласно и регулярно гостить в квартире Разбаша на Патриарших, рядом со школой № 20, где когда-то учился Андрей. Потом «молодые» переехали на супердачу, в знаменитый «круглый дом».

Альбина вспоминала, что у них (с Андреем) была традиция делать подарки в три этапа: 1) накануне праздника — взаимные предподарки; 2) в день торжества, естественно, — ключевой презент (не обязательно самый ценный); 3) а на следующий день («чтобы не было ощущения, что праздник уже кончился») — послеподарок. Он дарил ей украшения. Она ему — так называемые «железки» (фотоаппараты, технику, машину «Ягуар-Даймлер»… не путать с раритетным «Ягуаром МК II» 1966 года, который Разбаш купил сам). Бытует мнение, что они своего совместно усыновленного ребенка (родившегося, как и Иван Иваныч, 23 числа) назвали Ваней именно в честь Демидова. И умер Андрей 23 июля, в день рождения Ивана Демидова, единственного из «взглядовцев», который знал Назимову задолго до того, как Елена Карпова привела Листа в ее мастерскую.

Влад был от нее просто без памяти. Листьев как-то купил Альке (так зовут ее друзья) целую лавку цветочную, опустошил полки вчистую. Букеты — так магазинами! Когда вечером Влад по дороге в другой магазин — хлебобулочных изделий — обнаружил, что в цветочном обновили ассортимент, то наехал на директора. В результате был разорен и склад-запасник. Назимова всю неделю раздаривала благоухающие растения охапками.

Возвращаясь к вечеринке на Новокузнецкой: все были застигнуты врасплох. Даже наблюдательнейший и мудрейший ТВ-босс Александр Пономарев, про которого Влад, сам, кстати, бывший вузовский комсорг, говорил: «Мне кажется, что у Саши в паспорте, в графе „Место рождения“ написано „ЦК ВЛКСМ“». То есть способность удивлять — это то общее, что было у Влада с Альбиной.

Но более всего он удивил самовыдвижением на последнюю для себя должность. Знаю со слов Киры Прошутинской, которая, напомню, вместе со своим супругом Анатолием Малкиным и придумала в свое время «Взгляд». Когда обсуждалось, кому собственно предстоит возглавить ОРТ, Кира Александровна, полемизируя с претендовавшей на этот пост Ирэной Лесневской, заметила, что почему бы, мол, не Листьев. «А ты что, разве хочешь? Ты и так звезда!» — удивилась Ирэна Стефановна, державшая Влада (как, впрочем, и многие) за безалаберного шоумена. «Хочу!» — ответил тот. И присутствовавший на встрече Разбаш понял: так тому и быть.

Кира Прошутинская вспоминала об этом так:

«В разговоре потенциальных совладельцев ОРТ мы с Малкиным представляли нашу компанию („АТВ“. — Е. Д.), Андрей Разбаш с Владом Листьевым, естественно, — ,ВИD“, ну а Ирэна Лесневская — свое „РЕН ТВ“. Нам показалось, что эти двое (Андрей с Ирэной) заранее обо всем договорились, расписав, кто какой пост займет. Про Малкина я сознательно не спрашивала, чтобы не подумали, что лоббирую своего мужа, но зато поинтересовалась у присутствующих насчет Влада. На риторический, как ей казалось, вопрос Лесневской Влад ответил неожиданно. Я сидела рядом и видела, как у Влада загуляли желваки: непросто ему было. Несколько секунд он просто молчал, потом выдавил: „Да, Ирэна, мне это нужно!“ В комнате повисла тишина. Всем стало неловко, что вынудили человека открыто сказать, чего он хочет… В конце концов, телевидение успешно акционировали без нашей помощи и участия, но Влад добился поставленной задачи, возглавил канал».

Мне Андрей Разбаш признался, что Борис Березовский, чувствительно относящийся к сакраментальному «еврейскому вопросу», сделал тогда выбор в пользу Листьева, руководствуясь именно этническим фактором: других представителей «титульной нации» в той обойме не было. Так или иначе, тот день стал для героя роковым. В большей степени роковым, чем женщина Альбина. Хотя с тем, что она — роковая, не поспоришь. Похоронив трех мужей (третьим стал Андрей Разбаш), сейчас, если верить общим знакомым, сблизилась с Игорем Верником. Впрочем, они как бы одноклассники и, быть может, просто проводят время вместе как друзья. К рассказу о Владе это отношения уже не имеет.

Дмитрий Захаров, вспоминая коллегу, сказал:

— Мы были знакомы 10 лет, а с перерывами общались 15, и я никогда не замечал, чтобы Влад дружил с кем-то ради карьеры, он пахал как негр… Влад был на редкость легким в общении. Он не надувал щеки, даже когда разговаривал с реквизитором в студии. И, став большим начальником, оставался предельно доброжелательным.

Однажды случилось ЧП: запись финала «Поля чудес», где зритель выиграл грандиозный приз, затер Вадик Опритов — ассистент режиссера. Владу пришлось записать отдельный стенд-ап с объяснялками, что так, мол, и так, выиграл человек, поверьте, дескать, на слово. Но главное: никаких репрессий против сотрудника. Обошлось без визга и скандалов, вполне, казалось бы, оправданных в подобной ситуации. За это Листа подчиненные просто боготворили.

Влад, Политковский, да и Дмитрий Захаров были в этом смысле настоящими звездами, без дешевых понтов. Западного стандарта знаменитости. Привел Влада Листьева, кстати, в пример культовым финнам, с которыми беседовал накануне Нового, 2013 года. Горячие финские парни из T e Rasmus поразили меня дважды. Первый раз лет десять назад, когда суоми-музыканты перепахали хит-парады всего мира со своим гимном In T e Shadows. Кстати, эта вещь по сию пору держит национальную пальму первенства по роялти, собираемым во всем мире, обогнав даже скандинавского титана Яна Сибелиуса. А второй раз они потрясли недавно, когда прилетали на пару дней в Москву накануне Рождества. Интервью с экстравагантным квартетом было запланировано с таким расчетом, чтобы ребята после прилета могли привести себя в порядок и поужинать перед продолжительной беседой. Но легендарные московские пробки внесли свои коррективы: из Шереметьево в Grand Marriott, расположенный на Тверской, лимузин продирался три с половиной часа! Они вошли в отель, когда свет уже был выставлен и все три оператора нацелили камеры на пустующие кресла в спецкабинете. И что же? Рок-звезды без всяких вздохов и капризов сели работать. Просьба ко мне была одна: не говорить с ними про жратву («Мы дико голодные, можно хотя бы воды?»). Удивительное дело. Потому что бывает иначе.

Привожу примеры только из личной практики: серия ТВ-бесед для авторского проекта «Правда-24» (канал «Москва-24»). Вот что поражает: «самая красивая скрипачка мира» Ванесса Мэй и гитарист Queen Брайан Мэй были предельно пунктуальны, а наши «открыватели ртов и совершатели движений жопой под фонограмму» (©Лурк) Тимоти и Джиган опоздали на съемку (первый минут на семьдесят, второй на два с половиной часа). Патриция Каас, задержавшись на пару минут, сочла нужным принести извинения, в то время как Рената Литвинова, задержав съемку на полдня, еще с удовольствием унижала «обслуживающий персонал» (ассистентов, гримеров, редакторов) за «отсутствие вкуса».

Почему же так по-разному ведут себя их и наши звезды? Знакомый медиаидеолог пытался мне внушить мысль, что все дело в деньгах. Мол, западные знаменитости зарабатывают миллионы и поэтому ответственно относятся к своему золотоносному ремеслу, составная часть которого — общение с прессой, а наши-де работают за гонорары совсем другого уровня и блистать хорошим воспитанием просто не считают нужным. Не согласен, размер здесь не имеет значения. В той же энциклопедии «Луркоморье» про Тимати сказано: «Выращен в подземных лабораториях „Фабрики звезд“ для очередного срубания профита с быдло-публики, в особенности с гламурных кис и прочей шелухи».

Не могу я принять и предъявленный мне коллегами тезис № 2 — об отсутствии в нашем шоу-бизе культуры. С чего бы это? «Вот она была и нету?» Ведь наши легенды других поколений абсолютно безупречны, они помнят о том, что «точность — вежливость королей». И Борис Борисыч Гребенщиков, и Иосиф Давыдыч не считают возможным опаздывать, а вот «калифы на полчаса» как бы усвоили то, что имел в виду Луи-Станислас-Ксавье (Людовик XVIII), которому молва приписывает максиму «Точность — вежливость королей, НО обязанность для их подданных». То есть наши позиционируют себя как короли, которые «все могут».

Но самая, по мне, блистательная история из этой серии приключилась с кумиром девичьим Сергеем Лазаревым. Никак не готов комментировать его творчество — не моя тема. Однако певец потряс меня, запросив у продюсеров канала… список вопросов. То есть в свободной манере вести разговор просто не может. И меня умилило страстное ТВ-признание звезды: он, оказывается, не терпит ультиматумов (один из каналов поставил ему некое условие, которое он принять был не готов, и теперь, как говорит, на этом самом канале попал под жесткий баи на все новогодние каникулы). Я поинтересовался у него насчет его собственного ультиматума — ответы только на согласованные вопросы. Сергей заверил, что первый раз об этом слышит: мол, «пресс-служба моя виновата».

А как же тезис: короля играет свита? Что, двор сам по себе, а монарх отдельно? Как муха от котлет? Напомнило мне сентябрьский скандал с твитом Геннадия Зюганова «Американского посла в Ливии расстреляли, как последнюю собаку. получил то, что посеял». После гневной

US-реакции выяснилось, что микроблог от имени вождя коммунистов ведет некий «ответственный за ведение твиттера Парфенов». Шикарно. Получается, что «под прикрытием» можно и лгать, и хамить, а если случится скандал, всегда найдется кого выставить виноватым. Но по мне, все должны отвечать за слова. Ноты. И базары. И люди публичные — в первую очередь. Просто «у них» звезды понимают, что они всегда на виду, а у нас — как страусы: то голову под крыло, то прямо в бетон…

Листьева недолюбливали соратники (об этом ниже), но вот подчиненные души в нем не чаяли. Именно поэтому, кстати, и работали за более чем скромные деньги: он гипнотизировал всех своей щедростью и обаянием. У него был такой свитер — белый и пушистый. Таким и видел его коллектив. Платили немного, но Влад мог подарить загранпутевку, машину и даже квартиру.

Антонина Тихомирова («видовский» сотрудник) вспоминала:

— В «Останкино» работала подруга моей бабушки, она туда впервые и меня привела. Сначала поработала помрежем на одной художественной картине, затем меня перетащили в затухнувшую программу «Дело» телекомпании «ВИD», потом Влад затеял программу «U-клуб». Я знаю всю телевизионную кухню. Я была старшим администратором, координатором. Позже заметили, что голос неплохой, начали к озвучке привлекать. Я была абсолютно влюблена в Листьева! Но только в профессиональном плане. Идет он по коридору, ты смотришь на него и думаешь: «Бог». Мы им жили, мы им дышали. Эмоциональный был дядька, наорать мог иногда, потом сам подходил: «Извини, что-то я, наверное, вспылил». Он никогда никого не унижал, не считал никого вторым сортом. Слово «команда» звучало у него как никогда по-настоящему.

Лена Карпова, музредактор, узнав о выходе книги «Взгляд: битлы перестройки», в своем ЖЖ написала: «Забыть не получилось ни тогда, ни ранее, ни тем более теперь. „Долгая память хуже, чем сифилис, особенно в узком кругу“, как сказал классик». Как и большинство людей этой формации, Елена болезненно реагирует на маргинальные суждения, и ее возмутило предисловие, которое по моей просьбе написал тогда Михаил Леонтьев.

Карпова возмутилась: «Почему он?! Уж если кто и мог сочинить предисловие, так это либо участники событий (Иван Демидов, Саша Любимов, Политковский, etc.), или „наш взглядовский папа“ Анатолий Григорьевич Лысенко. В конце концов, Костя Эрнст. Называю его так не из фамильярности, а потому как привыкла почти 22 года так называть. Но, видимо, не срослось, уж не знаю, какие там были обстоятельства. Но неужели некому было написать предисловие к книге о легендарной телевизионной программе „Взгляд“, кроме Леонтьева?»

Далее Лена вновь цитирует Мишу: «Эта книга — собрание свидетельских показаний, по сути, перекрестных допросов, препарированных автором. Это не только про „Взгляд“ и взглядовцев. Это книга о журналистике».

И вновь возмущается: «С точки зрения следователя допрос, конечно, тоже в чем-то интервью. Вот только понимает ли г-н Леонтьев разницу между журналистом и следователем?»

Михаил писал: «Я считаю журналистику мерзкой профессией, выбираемой ущербными людьми. Журналисты — профессиональные дилетанты. Это не литература, не искусство, не наука, а всего понемножку. Есть такие уникальные отечественные учреждения — журфаки. Это места, где учат борзо писать (или снимать) на темы, в которых пишущий (или снимающий) некомпетентен. „Журналистское образование“ — это нонсенс. Кстати, именно поэтому наиболее приличные журналисты, за редким исключением, имеют какое-нибудь нормальное фундаментальное образование».

Лена вскипает: «Вот автор и раскрылся. Нет у него профильного образования, „гимназиев не кончали“, поэтому г-н Леонтьев развивает тему о бесполезности журфаков. Почему люди, которые окончили вузы по специальностям, весьма далеким от журналистики, не только дают публично свое „компетентное“ заключение по вопросам образования на журфаке, но и работают по специальности, существование которой сами же и отрицают? Действительно, прекрасный способ: таким, как они, „вон из профессии“ не скажешь. И вообще сейчас профессионалы не в моде, не в тренде… В прежние времена, чтобы быть хорошим журналистом, нужно было иметь литературный талант и определенные убеждения. Нужно было служить делу, а не прислуживать. Амбиции же, особенно ни на чем не основанные, стремительно растут у кухарок и швейцаров!»

Леонтьев заметил: «Журнализм является квинтэссенцией интеллигентского сознания, построенного на самомнении, презумпции морального превосходства и примитивных мировоззренческих клише. Журналистика, вот эта самая — „с большой буквы“, бьющая себя в грудь, воображающая себя совестью нации, — это и есть главный носитель и дистрибьютор клишированного сознания, свойственного современному цивилизованному обществу».

Отвечает Карпова: «Однако г-н Л. не считает себя „совестью нации“. Как и интеллигентом. Собственно, от журналистики он тоже открещивается. Кто же это вещает нам по вечерам из телевизора, расширяя наше „клишированное сознание“?! Кто же Вы, мистер Леонтьев? Новый Капитан „Однако“ Очевидность? Родоначальник однако-журналистики?»

Михаил категоричен: «Журналисты — примерно такая же пакость, как „молодежь“. Все беды, катастрофы и катаклизмы — от молодежи. И в принципе единственным смыслом жизнедеятельности „молодежи“ является пережить этот период, не покалечив себя, окружающих и государство. Поскольку „Взгляд“ был продукцией как раз молодежной редакции, это также имеет к нему отношение».

Карпова возмущается: «Это мое самое любимое место в предисловии! Еще Монтень заметил: старость любит давать хорошие советы, потому что уже не в силах давать дурные примеры. Зоологическая ненависть к живому — к молодым, к профессиональным, к коллегам — свойственна мертвому, которое в свою могилу живое пытается затянуть и там сжать в ледяных объятиях. Дряблость души, не позволяющая принимать и познавать новое, — признак опасного душевного состояния. Как говорят нынешние молодые, „родился мертвым“, и это уже не определение, а диагноз. Неспособность принимать живое, задорное, шумное, озорное, да и просто новое — признак преждевременной душевной старости. От этого пассажа пахнет тленом и затхлостью. А „Взгляд“ — дело молодых. Не забывайте об этом, г-н Леонтьев. И та молодая шпана, что сотрет вас с лица Земли, уже дышит вам в поседевший до срока затылок.

В интернете очень модным занятием является троллинг. Так вот, г-н Леонтьев изобрел нечто ему обратное — эльфинг. Когда нахваливающий буквально удушает жертву насмерть в своей преданности и восторгах. От такого „эльфинга“ становится неловко всем: и самому объекту страсти нежной, и тем, кто за этим наблюдает со стороны».

Ну что сказать? Миша — мастер эпатажа. Лена же, как и многие экс-коллеги, не готова мириться с методикой вивисекции. Для нее проект, коим все горели некогда, остается священной коровой. Она не готова признавать полутонов. Я, рискую подставиться, все же признаюсь: мне посыл Леонтьева понятен, я понимаю и его надрыв, и его, как принято сейчас говорить, message. Что касается Карповой, то меня всегда огорчал сакраментальный «переход на личность». Это было (может, и осталось) характерно для Саши Любимова, но ни Влад, ни Дмитрий Захаров в этом замечены не были.

Там же, в ее ЖЖ, я ответил Карповой:

«Лена, как-то странно было бы, если предисловие исполнял бы один из персонажей. Мне близка позиция Миши, он блистательный публицист и не боится быть неполиткорретным. И я, право, считаю: предисловие и рецензии на книгу — поэтичней и резче, чем сам манускрипт:) Я ведь много не отважился рассказать, чтобы не попалить того же Люби, которому реально обязан и коим восхищаюсь по сей день… ты из молодежки и журфак закончила: поэтому не можешь быть беспристрастна. мне потому и нужен был чел со стороны для предисловия, не обремененный корпоративными пристрастиями».

Поначалу мне казалось, что работа над TVlution будет приятной мемуаристикой, а на деле оказалось, повторю, что люди, которые работали на этом проекте, сейчас настолько ненавидят друг друга, что придется поссориться со всеми. Точки зрения на одни те же факты и сюжеты у разных участников оказались диаметрально противоположными.

Но я, как камикадзе, осознанно иду на риск конфликта, ибо испытываю ностальгическую симпатию ко всем героям и не могу никого предпочесть. Ведь я не оговорился: все «взглядовцы» были людьми героическими. И я бы даже сказал, бескорыстными. Что в нынешней системе координат — одно и то же ©. Они работали не за славу, не за деньги — а за идею. Не ведая, что являются пешками в чужой игре, что ими двигают кукловоды, гораздо более опытные и смышленые. Я лишь post factum узнал, что инициатива создания «Взгляда» принадлежит Лубянке. Что это было детище КГБ СССР, которое контролировалось соответствующим отделом ЦК партии. И если бы мне об этом сказали в ту пору — я бы просто не поверил!

Встречаясь с экс-коллегами для уточнения подзабытых деталей, я от беседы к беседе погружался все глубже в пучину уныния.

— Неееет, друзьями мы никогда не были. Никогда. Мы просто работали вместе, — с печальной улыбкой диагностировал Политковский.

Сегодняшний поствзглядовский контекст ультимативную установку скорректировал: «Кто не со мной, тот против меня». Потому что ныне каждый по себе, разбежались траектории, как круги по воде. Круги от брошенного камня, который тихо спал за пазухой. Потому что союзников-то не осталось. Потому что счет идет на миллионы и судьбы. Потому что объем взаимопретензий всегда пропорционален делу. А Дело «взглядовское» было воистину значительным. Грандиозным было.

И вот самый заслуженный из ведущих «Взгляда» Владимир Мукусев (и самый, замечу, старший по возрасту, хоть и не по званию) обвиняет мудрого ТВ-гуру Анатолия Лысенко, положившего на алтарь исчезнувшего бренда свое здоровье, в подлом доносительстве (сотрудничестве с КГБ). А сам «Лысый», говоря об отважном суперрепортере Саше Политковском — который лично для меня всегда был тождествен трейдмарку под названием «Взгляд», — может со снисходительной полуулыбкой пробросить — «лентяй и пьяница». «Политок», в свою очередь, считает, что его в свое время некрасиво «кинул» покойный Влад Листьев со товарищи. А у Листа еще тогда были горькие претензии к хитрым своим компаньонам, которые при дележки роскошной площадки пятничного эфира на Первом канале с помощью наивного (?) Анатоль Григорича Лысенко отодвинули его от перспективного, как грезилось, направления политической журналистики, ловко пристроив самого популярного из ведущих в «клоунскую» нишу конферансье-в-бабочке.

Один из первой тройки ведущих, Дмитрий Захаров, не общается с экс-коллегами, а распиаренный мегапродюсер и блистательная ТВ-икона Кира Прошутинская, стоявшая у истоков проекта, печально констатирует:

— Не люблю упрекать людей в неблагодарности, но некоторые меня удивляют: Захаров почему-то при встрече даже не здоровается, словно мы и не знакомы вовсе.

И каждый по-своему прав. Каждый. «Правда всегда одна, это сказал фараон», — мрачно утверждал Слава Бутусов, но мы-то знаем, что она у каждого своя. И берусь предположить, вспоминая о том времени, что легенды не кривят душой. Просто каждый помнит лишь то, что хочет помнить его эго. С нужным ракурсом. С «правильными» деталями. И это тоже природа. Природа двуногого. Природа человека.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.