Москва – Берлин, 1943 год

Москва – Берлин, 1943 год

Поскребышев неслышно, по-кошачьи, выскользнул из кабинета Сталина и шепнул ожидавшему приема Берии[28]: «Одну минуту, Лаврентий Павлович. Товарищ Сталин сейчас вас примет».

В тот же миг на столе секретаря звякнул негромкий звоночек, и Поскребышев, не разжимая губ, безмолвно кивнул, как китайский болванчик, что на особом, «кремлевском» языке означало: «Проходите, товарищ Берия, ждет».

В кабинете Сталина, как всегда, было сумрачно и тихо. Председатель Государственного Комитета Обороны стоял у письменного стола, изучая какие-то бумаги. На вошедшего он глаз не поднял и присесть не предложил.

– Разрешите доложить, товарищ Сталин? – подал голос Берия.

Сталин кивнул.

– Подготовка операции под кодом «Ринг» по уничтожению Гитлера практически завершена. Главный исполнитель – «агент Уваров». Вместе с группой прикрытия он уже находится в Германии, успешно легализовался. Боевики – бывшие офицеры белой армии, с опытом подпольной и диверсионной работы, – переброшены в Берлин из Югославии, обеспечены надежными документами, боекомплектом. Связь с ними – через Швецию, где у нас налажена особая система «мертвых почтовых ящиков».

– И как, этот «Уваров» надежен?

– Вне всяких сомнений, товарищ Сталин. Проверен по всем параметрам. «Уваров» – Миклашевский Игорь Львович. Мать – Миклашевская Августа Леонидовна[29], актриса, работала в театре Таирова. Известна тем, что в свое время крутила роман с поэтом Сергеем Есениным…

– Так этот парень что, его сын?

– Да нет, у этой Миклашевской и без Есенина мужей хватало. Отец парня – Лев Лащинин, тоже из театральной среды, танцор, балетмейстер. Но из сына вышел настоящий, порядочный человек. Учился в институте физкультуры. Член ВКП(б). В 1938-м был призван в РККА. Начинал сержантом, – Берия заглянул в свою папочку, – 189-го зенитно-артиллерийского полка. С 1942 года у нас. Прошел диверсионную школу, имеет хорошую подготовку. Патриот до мозга костей, готов к выполнению любого задания, в том числе пойти на самопожертвование… Боксер, чемпион Ленинградского военного округа в среднем весе… – Произнося последнюю фразу, Берия спохватился: лишнее ляпнул, осекся, но поздно.

Он услышал насмешливый голос Сталина:

– Так твой «Уваров» на кулачках с Гитлером собрался драться?

– Никак нет, товарищ Сталин, – изобразил улыбку Берия. – Учитывая особый характер задания, я решил расширить обычно сжатую характеристику агента. Позвольте продолжать?..

– Погоди. – Сталин сел, попыхтел трубкой и наконец поднял немигающие глаза на Берию. – Так ты говоришь, Лаврентий, твой Уваров уже в Берлине?..

– Совершенно верно. К нам в разработку он попал с началом массовой проверки в тылу и в действующей армии всех лиц под грифом «фольксдойч». Выяснилось, что Игорь – родной племянник актера Блюменталь-Тамарина[30].

– Не слишком ли много театральщины в этом деле, Лаврентий?

– Никак нет, товарищ Сталин. Я поясню. Этот Тамарин еще в начале войны сдался фашистам, сегодня активно используется ими в оголтелой антисоветской пропаганде, выступает по радио с клеветническими программами, которые для него сочиняют службы Геббельса.

– И о чем же они говорят?

– Репертуар известный: смерть комиссарам и жидам, сдавайтесь… Кроме того, Блюменталь научился ловко имитировать ваш голос, товарищ Сталин…

– И что?..

– Он, подлец, от вашего имени зачитывает сфальсифицированные указы советского правительства. Записи делают в Берлине, передают в Варшаву, а оттуда уже транслируют на нашу территорию.

– И их слушают наши люди?

– Никак нет, товарищ Сталин. Согласно постановлению Совнаркома, все без исключения граждане, проживающие на территории Советского Союза, должны были сдать на временное хранение в местные органы Наркомсвязи радиоприемники и радиопередающие устройства…

– Я помню.

– Выполнение постановления находится под нашим строгим контролем. Но полностью блокировать вещание мы не в состоянии. Без радиосвязи не обойтись штабам, танковым войскам, авиации и другим.

– Понятно, Лаврентий. Дальше.

– В марте нынешнего года военной коллегией Верховного Суда СССР Блюменталь-Тамарин был заочно приговорен к смертной казни. В качестве исполнителя приговора по всем статьям подходил Миклашевский. Но позже, в связи с новыми задачами, группа была переориентирована на другую цель. Я полагаю, его «дядя» в этом направлении нам как раз поможет.

– Он что, имеет выходы на фюрера?

– Нет, не та фигура. Но у него есть связи в белоэмигрантских кругах, он пользуется авторитетом в штабе Власова. Это поможет подвести «Уварова» к Гитлеру во время одного из мероприятий. В театре, например.

– Как этот парень попал в Берлин?

– После курса спецподготовки «Уваров»-Миклашевский был определен в одну из артчастей. Над его легендой работали лучшие специалисты, товарищ Сталин. Непосредственно руководят операцией комиссар госбезопасности 3-го ранга Фитин и начальник 6-го управления Судоплатов. За попытку самострела, которая была сымитирована, сержанта судили и отправили в штрафной батальон. Все документировано. Во время одной из атак Миклашевский пытался сдаться немцам. Также имеются реальные свидетели. Новый приговор: расстрел. При побеге из-под стражи был ранен старший сержант Афанасьев, охранявший штрафника. Потом он находился на излечении в курганском госпитале.

Самого «Уварова» нам удалось вывести непосредственно в немецкий тыл под видом бежавшего из-под расстрела штрафника. После проверки Миклашевский был зачислен… – Берия еще раз сверился со своими бумагами, – в 437-й батальон Русской освободительной армии Власова…

Сталин поморщился: «Как-то слишком все просто, казаки-разбойники, ребячьи забавы…» Но пока оставил замечания при себе.

– Товарищ Сталин, немцы проверяли его самым тщательным образом, работали не поверху. Но ничего не нашли. Кстати, его легализации помог бокс, – Берия почувствовал, что опять перегибает и своим уточнением рискует задеть Сталина, но не удержался и решил на этот раз не останавливаться. – Еще по Москве Миклашевский был знаком с Максом Шмелингом, «королем немецкого ринга», чемпионом мира. В Берлине они встретились. Шмелинг – кумир, любимчик Гитлера, то есть дополнительная гарантия безопасности «Уварова». Этот чемпион подарил ему свое фото с автографом, помог ему с участием в престижных турнирах. Сегодня Игорь руководит очень престижной школой бокса в Берлине. Круг его нынешних неформальных контактов – генерал Эрнст Кёстринг, советник МИДа Штрекер, промышленник Альбрехт, некоторые руководители разведывательно-диверсионной школы в Вустрау, курсов пропагандистов РОА…

Сталин вновь усмехнулся, но теперь уже одобрительно: «Неплохо».

– Хотя до войны дядя Сева близких отношений с племянником не поддерживал, но в Германии зов крови все-таки, видно, взыграл. Встретил Игоря довольно тепло, по-родственному, накормил-обогрел, познакомил с нужными людьми, словом, помог в «акклиматизации».

Агент уже встречался с актрисой Ольгой Чеховой, был на ее концерте. Наш юноша вручил ей цветы, высказал восхищение и, между прочим, напомнил «фрау Ольге» о ее знакомстве со своей матерью, Августой Миклашевской. Чехова проявила интерес. Сработала и кодовая фраза. В общем, реакция актрисы была удовлетворительной. Она готова помочь молодому человеку в осуществлении его «мечты» – повидать самого фюрера. О конечной цели задания ей, конечно, не известно. Она – женщина разумная и понимает необходимые пределы своей осведомленности… Готов к работе также польский князь Януш Радзивилл, наш «агент влияния», состоящий в близких отношениях с Герингом. Словом, группа ждет сигнала.

– Хорошо. Можешь идти, Лаврентий.

Из кабинета Сталина Берия уходил фактически ни с чем. Своего окончательного решения Верховный Главнокомандующий, по всей видимости, так и не принял. Уточняющих вопросов в этом кабинете задавать было не положено.

Но ответственные за предстоящую операцию Фитин и Судоплатов получили строгую команду: подготовку продолжать, отрабатывать мельчайшие детали, поддерживать постоянный контакт с группой.

* * *

В 1943 году к себе на «Ближнюю дачу» в Кунцево Сталин вызвал наркома госбезопасности Меркулова и начальника профильного отдела НКГБ Судоплатова. Заслушав доклады чекистов о готовности «Ринга», Верховный Главнокомандующий твердо сказал: «Этого делать мы не будем. Гитлера пока что сохраним».

Главные разработчики операции были настолько ошеломлены, что Судоплатов, не сдержавшись, брякнул: «Почему?» Сталин с удивлением посмотрел на «ослушника», но не выгнал, не отругал, промолчал. А затем почему-то решил объяснить свою позицию: пока Гитлер жив, верхушка германского руководства не осмелится на сепаратные переговоры. В случае устранения фюрера наши «заклятые друзья»-союзники могут пойти на заключение мира с Германией, и мы окажемся один на один с фашистами. Ясно?

– Так точно.

* * *

Операция «Ринг» до поры до времени была свернута. Но в «последнем раунде» – в апреле 1945 года – Игорю Миклашевскому все же удалось исполнить приговор Верховного Суда СССР. Выстрелом в упор он убил дядю Севу в прифронтовом городке Мюнзингене…