3
3
Между двадцатыми и тридцатыми годами в политической и культурной жизни Германии — безгласность, застой, постепенное ч неуклонное вырождение романтической реакции.
Только одна великая фигура высится над этой унылой равниной духовного убожества.
Это — знаменитый философ Георг-Фридрих-Вильгельм Гегель.
В умственной жизни Германии он занимает господствующее положение, он с (кафедры Берлинского университета приводит к единству наследие немецкого философского идеализма, как некий диктатор мыслящей Германии.
В его философии есть двойственность, характерная для той раздвоенности класса, выразителем которого был Гегель. Вследствие этой раздвоенности реакция и революция одинаково щедро черпали из богатого источника его мышления. Фридрих-Вильгельм III видел в гегелевской философии оправдание политической и социальной реакции и считал его философию прусской государственной философией, а Фридрих-Вильгельм IV видел в философии Гегеля зародыши нечистого, мятежного начала.
Гегель уцелел от преследований правительства, считавшего что положение Гегеля: «Все, что разумно, — действительно, и все, что действительно, — разумно», является оправданием прусской государственности. При этом королевское правительство отбрасывало в сторону основную пружину философии Гегеля — диалектический метод, который раскрывает революционные стороны этой философии. «Разумность действительного», то есть прусской монархии при данном социально-экономическом положении, пожалуй, могла быть выведена из «Философии права» Гегеля, потому что идеал правового государства, построенный философом, являлся отражением современного ему прусского государства.
Но сторонники консервативной концепции Гегеля забывали, что для Гегеля ве существовало понятия! «бытие» без понятия «ничего», и из борьбы между ними возникает высшее понятие — процесса развития., «становления». В одно и то же время все и существует и не существует, потому что все постоянно течет, изменяется, возникая и проходя.
Отсюда ясно, что при различии самосознания немецкого народа уже не монархия является «разумной», а борьба с ней во имя действительно разумного устроения немецкого народа.
Однако до таких глубин не додумывались плоские умы цензоров и блюстителей прусской монархии. К тому же им выгодно было причислить Гегеля, крупнейшую умственную силу страны, к сторонникам дворянской реакции. Они не задумывались и не имели никакого понятия о революционной сущности диалектики Гегеля, который ви-дел в истории человечества процесс постоянного изменения, движения и преобразования. Диалектический принцип не признает абсолютной истины, и в мире нет ничего, кроме вечно длящегося процесса, исследовать который является единственной задачей философии.
Можно сказать по справедливости, что гегелевская система консервативна в своей практической и революционна в своей логической части.
И в этой диалектичности нельзя яе- видеть правильное, зеркальное отражение эпохи, которая при реставрации напоминала погасший вулкан, в недрах которого бушевали новые силы, для того чтобы вырваться наружу, когда придет для этого час.
Но пока что его философия была провозглашена прусской государственной философией, и революционная сущность его мышления находилась в глубочайшей тени.
Ленин в статье «Карл Маркс» указывает, что революционную сторону философии Гегеля воспринял и развил Маркс
«Таким образам диалектика, по Марксу, есть «наука об общих законах движения как внешнего мира, так и человеческого мышления».
Генриху Гейне понадобились уроки Июльской революции 1830 года, для того чтобы осмыслить революционное существо гегелевской диалектики. Но задолго до Июльской революции, еще в Берлине, Гейне подпал под обаяние философии Гегеля. Внимательнейшим образом слушал лекции, знаменитого философа.
Правда, для молодого и неподготовленного студента многое казалось туманным и неясным в философском языке Гегеля, но он тянулся к раскрытию его учения, чувствуя своим тонким чутьем, что учение философа-диалектика расшатывает фундамент прогнившего храма, в котором стоят еще неразвенчанными кумирами «вечные истины». И когда вооруженные гегелевским методом молодые учеташси Гегеля — левогегельянцы повели решительный штурм на твердыни романтической реакции. Гейне пел отходную романтизму и был с ними.