Политика национального примирения

Политика национального примирения

1987 год характерен еще и тем, что с избранием на пост Генерального секретаря НДПА Наджибуллы (тогда его звали Наджибом) началось очищение политической доктрины партии от наслоений догматизма и подражательства. Уже тогда в воздухе витала потребность существенного изменения внешней и внутренней политики НДПА. С помощью и при непосредственном участии советских партийных советников была выработана новая стратегия, целью которой являлось прекращение внутренних конфликтов в стране. Во всем мире она широко известна как политика национального примирения.

Мы отдавали себе отчет в том, что реализовать наши намерения будет чрезвычайно сложно. Моджахеды контролировали более 80 % территории страны и, следовательно, подавляющее большинство населения Афганистана. Симпатии значительной части афганцев были на стороне оппозиции.

Но у нас не было иного выбора: многолетняя изнурительная война подвела и без того отсталую страну к краю пропасти. В прекращении гражданской братоубийственной войны основной упор был сделан на решении проблем Афганистана политическими методами. Характерно, что политика национального примирения рассматривалась как этап развития национально-демократической революции. Это был особый вид политического компромисса, где в единое целое объединялись задачи установления демократического строя, прекращения войны и ускорения социально-экономического развития на основе — даже в Афганистане тогда употребляли это слово — многопартийности.

При этом отмечалось одно из главных условий — сохранение статуса Афганистана как нейтрального, неприсоединившегося государства.

В качестве одного из первых шагов политики национального примирения правительством Афганистана предлагалось прекратить на территории страны огонь из всех видов оружия. Для этого была определена точная дата — 15 января 1987 года.

После приостановления боевых действий предполагалось вернуть советские и правительственные войска в пункты постоянной дислокации и перейти на регламент мирного времени. Командирам соединений и частей 40-й армии было дано указание после 15 января не наносить артиллерийские и авиационные удары по противнику, если он не представляет угрозы для мирного населения, а ограничиться лишь охраной государственной границы, гарнизонов и других военных объектов.

Правительство Афганистана в условиях перемирия предполагало начать активную работу по созданию коалиционных форм правления. Лидерам оппозиции предлагалось занять посты премьер-министра, председателя Верховного суда, председателя Народного совета, половину министерских кресел, должность заместителя министра обороны и посты губернаторов целого ряда провинций.

Руководство страны ожидало, что в результате выдвинутой им политической инициативы — а ее без преувеличения можно назвать новой и во многом неожиданной для существовавшего тогда режима — удастся прекратить обстрелы городов, воинских частей и воздушного транспорта, а также других целей и объектов. Стоял вопрос и о прекращении доставки на территорию ДРА оружия и боеприпасов, прекращении минирования дорог, террористических актов и диверсий.

При достижении перемирия и после объявления кишлака, волости или провинции зоной мира Ревсовет готов был предоставить значительные государственные льготы, которые заранее разрабатывались и были широко известны в стране.

В процессе реализации политики национального примирения особое внимание предполагалось уделить решению проблемы афганских беженцев.

К тому времени более 4,5 миллиона граждан Афганистана оказались за границами своего государства и, получив статус беженцев, проживали без достаточных средств к существованию. Бедственное положение беженцев активно использовалось афганской контрреволюцией, поддерживающими ее западными странами и несколькими мусульманскими режимами в целях политического воздействия на правительство Афганистана, а также для продолжения вооруженной борьбы с революционным режимом.

Наиболее многочисленные афганские колонии находились в Пакистане (более трех миллионов человек) и Иране (около полутора миллионов беженцев). Небольшие группы афганцев имелись в Индии, Саудовской Аравии и других странах региона.

Основная масса беженцев проживала в приграничных с Афганистаном районах: более двух миллионов человек размещалось в 240 палаточных лагерях на территории Северо-Западной пограничной провинции Пакистана, а также более полумиллиона в Белуджистане и около ста тысяч человек в Пенджабе. В Иране основные лагеря беженцев находились в районе городов Мешхед, Тейебад, Заболь, Захедан, Кашмер и Керман.

Экономическая помощь беженцам осуществлялась по линии Организации Объединенных Наций и других международных организаций. Например, в 1983 году на их содержание было выделено около 55О млн. долларов, в 1984 году — свыше 600 млн., а в 1985 году — чуть меньше 700 млн. долларов.

Значительная часть этой суммы регулярно присваивалась лидерами контрреволюции, администрацией лагерей, вождями и старейшинами племен. В результате хищений и злоупотреблений в лагерях создалось тяжелое положение, которое ухудшалось с каждым месяцем. Произвол властей, бесчинство мятежников, бесправие беженцев и отсутствие каких-либо перспектив к лучшему, а также кропотливая работа правительства Афганистана способствовали тому, что некоторые из них принимали решение возвратиться на родину. За семь лет советского военного присутствия в Афганистан вернулось 12 тысяч человек, а в 1988 году — 120 тысяч беженцев.

Пакистанские и иранские власти создавали многочисленные препятствия на пути желающих возвратиться в Афганистан. Беженцы рассматривались ими прежде всего в качестве основного резерва живой силы для пополнения вооруженных отрядов афганской контрреволюции. Кроме того, Пакистан активно использовал поступавшую в адрес беженцев помощь для увеличения собственной казны, а для Ирана наличие афганской колонии на его территории являлось дополнительным источником живой силы для продолжения войны против Ирака.

Афганские беженцы составляли многочисленную армию безработных, что создавало серьезную конкуренцию местному населению в борьбе за рабочие места, поскольку труд афганцев оплачивался значительно ниже. Нищета, безработица и обездоленность беженцев все чаще толкали их на путь преступлений, контрабанды и наркомании.

Спекулируя на трудностях и тяжелом положении беженцев, афганской контрреволюции удалось создать из них основу для пополнения банд мятежников. Ежегодно в качестве бойцов оппозиции на территорию Афганистана из Пакистана забрасывалось более 25 тысяч, а из Ирана — более 15 тысяч человек. Для вербовки беженцев использовалась широкомасштабная идеологическая обработка и такие методы, как подкуп, шантаж и угрозы.

Правительственные органы Пакистана принимали участие в организации деятельности 34 военизированных лагерей афганских контрреволюционеров. Наиболее крупные центры подготовки вооруженных отрядов оппозиции находились под Пешаваром, Парачинаром и возле города Кветта.

Парадоксально, но политика национального примирения, особенно решение о выводе Ограниченного контингента советских войск из Афганистана в течение ближайшего года, а затем в еще более короткий срок — в течение девяти месяцев, встретила резко негативную реакцию со стороны определенной части высшего политического и военного руководства страны. Многие чиновники начали понимать, что почва уходит у них из-под ног. Командование 40-й армии и военные советники все чаще стали сталкиваться с открытым саботажем со стороны афганских должностных лиц.

К сожалению, инициатива кабульского правительства не нашла поддержки у лидеров оппозиции, в том числе и у вождей многих племен. Контрреволюция расценила политику национального примирения прежде всего как слабость государственной власти и лишь усилила борьбу, направленную на ее свержение. Это привело к резкому повышению боевой активности бандформирований оппозиции в условиях одностороннего прекращения огня советскими и правительственными войсками.