Четники

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Четники

В ноябре я прожил неделю в Горнем Милановаце — пять километров от Равной Горы, лесной столицы Дражи. Три года Милановац был явочным местом четников — полулегальным — на глазах у смирной немецкой комендатуры. В ноябре 1944 года местные девушки еще крепко помнили молодых дражевских поручиков. Из двух госпиталей в русском постоянно толпились добровольные сестры, среди них двадцатилетняя дочка Дражи. Партизанский госпиталь вербовал девушек силой.

Обаяние национальной династии, семнадцати лет юноши Петра, чистая сербскость в противовес партизанскому интернационализму долго поддерживали тление четнического движения. Во всем оно было полярной противоположностью партизанам: аттантизм и немедленный бой; сословие рабочих и студентов и сословие стражников и офицеров; ни одного югославского генерала в Главном штабе — и «вся» военно — бюрократическая Югославия на Равной Горе; наконец, вылощенность элегантных офицеров и вшивая голь партизанщины. Королевская корона на бараньей папахе столкнулась с пятиконечной звездой на фригийских шапчонках коммунистов.

Несомненно, четники — либо значительная их часть — стремились поддержать Красную Армию, завоевав тем самым место в будущей Югославии. В разведроте 98–й стрелковой дивизии я застал четырех немцев и подбитого американского авиатора. Их передали четники. За неделю до этого корпус капитана Раковича встрял в бой нашего батальона с окружавшими его немцами и фактически спас этот батальон от уничтожения. Несколько дней оперативный и разведывательный отделы штаба дивизии поддерживали связь с четническим штабом, получая у него сводки. Партизаны реагировали на это ожесточенными протестами. Однажды, когда к комдиву 93–й полковнику Салычеву приехали два четнических офицера, присутствовавший при этом подполковник, комдив 23–й партизанской дивизии, в упор пристрелил обоих, без объяснений, при молчаливом неодобрении нашего штаба. Однажды четники конвоировали пленных немцев — человек триста — к нашим разведчикам. Партизанская засада открыла огонь и по немцам, и по конвою. Стража разбежалась, немцы также исчезли в горах.

Отношение наших людей (93–й дивизии) к четникам было удивительно благожелательным. Комбаты справедливо полагали, что при шестидесяти активных штыках в батальоне следует принимать помощь у кого угодно — и принимали. Общее отношение к партизанским расправам было неодобрительным, хотя все смутно понимали, что это линия также и нашего большого начальства. Вскоре пришли указания Военного Совета. Оставленные без внимания четники Раковича подумали и ушли на юг — к англичанам, высадившимся в Греции.

Особое, чисто сербское, православное русофильство было чрезвычайно распространено в петнических низах. Ориентация на единоверную Россию им, националистам, казалась естественней любви к заморским англосаксам. Вряд ли Драже удалось бы повернуть против нас свое войско. В официальных документах он солидаризировался с Красной Армией. Мне передали воззвание, подписанное четническим комендантом Белой Церкви, известным вешателем. Оно ставило «войско» под Главнокомандование Красной Армии, в связи с ее приближением. Следовали лозунги типа «Да здравствует король!», «Да здравствует СССР!».

Со стороны партизанского командования наблюдалось стремление наговорить на четников пакостей побольше — в особенности по линии их отношения к России.

Итог: четников выжили и выбросили.